Пролог

Когда-то, очень давно, люди жили в гармонии с природой. Они знали, что каждый человек рождается с Силой – внутренней связью с одной из четырёх Стихий: Огнём, Водой, Воздухом или Землёй. Это не было магией в том смысле, как мы представляем её сегодня. Это была – память. Живая, чистая, как утренний воздух в горах.

Стихия определяла путь человека. Она говорила ему, как лучше жить, к чему стремиться, чем заниматься, чтобы не терять себя. Огонь – зажигал и вёл. Вода – исцеляла и чувствовала. Воздух – понимал и искал. Земля – строила и защищала.

Тогда не было чужих дорог – только свои. И человек, зная свою Стихию, выбирал дело по душе, место по сердцу, и люди жили дольше, не болели душой и не сгорали на работе, не прятались от жизни за экранами.

Но шли века. Пришли технологии, суета, шум больших городов. Всё стало быстро, выгодно, удобно – и пусто. Сначала забыли язык Стихий. Потом – чувство. Потом – самих себя.

А потом и вовсе перестали верить, что у человека есть внутренняя природа. Стали верить в дипломы, рейтинги, карьерные лестницы и «надо». Стихии ушли. Или спрятались.

Но они не исчезли.

Они ждали.

И вот однажды, в самый обычный день, в самом обычном городе, где никто давно не смотрит на небо, родился ребёнок. Не в тишине храма, не под пение монахов, не среди мудрых наставников. А в пробке. Между двумя автобусами, под гудки клаксонов, с выкриками таксистов и фоном из рэпа, доносящимся из соседней машины.

Его мать – уставшая, запыхавшаяся женщина в спортивной куртке, – не успела доехать до больницы. Родился прямо в машине, на заднем сидении, когда мир вокруг метался между сообщениями в мессенджерах и рекламой о скидках. Родился и закричал – так, что на секунду все звуки затихли.

Никто тогда не понял, что произошло. Ни она, ни водитель, ни прохожие, ни те, кто смотрел на часы и опаздывал.

Но в ту секунду, когда он закричал, где-то далеко, в горах, снова зажглось древнее пламя. В старом храме зашевелился песок. На глубине океана заволновалась вода. Листья деревьев затрепетали, и скалы на миг дрогнули.

А в глазах младенца вспыхнул свет. Он был не обычным ребёнком.

Он был – Аватаром. Последним из тех, кто может чувствовать все четыре Стихии и восстановить то, что было утеряно.

Вот только никто – даже он сам – об этом не знал.

И это была его первая и самая опасная ошибка.

Потому что если ты не знаешь, кто ты, – кто-то обязательно решит это за тебя.

Глава 1: Рождение под знаком Воды

Его звали Арсен. Он родился в конце февраля, под знаком Рыб, когда зима уже отступала, но весна ещё не пришла. Было что-то зыбкое и неуловимое в его взгляде с самого младенчества – будто он уже знал больше, чем должен был знать ребёнок. Медсестра, принявшая его на руки, сказала матери:

– У него глаза, как у старика. Мудрые. Только грустные слишком.

Арсен почти не плакал. Спал много, часто смотрел в окно, даже когда был совсем крохой. Его не интересовали яркие игрушки, он любил воду – долго мог плескаться в ванной, ловить руками свет на её поверхности. Когда начал говорить, его фразы порой удивляли взрослых.

– А почему у людей нет прозрачных мыслей, как у воды?

Мать засмеялась, решив, что это просто фантазия. Но отец только нахмурился. Он был практичный человек, работал инженером и хотел, чтобы сын тоже рос «реалистом», не витал в облаках.

Арсен рос тихим. Любил рисовать, подолгу мог сидеть с карандашом, выводя волны, леса, силуэты людей с размытыми глазами. Иногда он рисовал то, что ему снилось. Сны были его вторым миром – мягким, странным, глубоким. Он не всегда понимал, где заканчивается сон и начинается реальность.

В детском саду он часто играл один. Не потому что не хотел общаться, просто дети не разделяли его интересов. Ему было не интересно бегать за мячом – он предпочитал строить «магические дома» из песка и разговаривать с воображаемыми друзьями. Воспитательница жаловалась матери:

– У него, конечно, богатое воображение. Но слишком уж он в себе. Надо бы к логике подтягивать.

В школе всё стало сложнее.

На уроках он любил читать. Особенно – мифы, сказки, притчи. Его любимыми героями были те, кто лечил, спасал, разговаривал с духами. Он мечтал стать писателем или художником.

Когда учительница задала сочинение на тему «Кем я хочу быть?», он написал: «Я хочу рисовать сны и превращать их в картины, чтобы люди могли через них вспоминать, кто они есть на самом деле».

Отец прочитал это и сказал сдержанно, но жёстко:

– Это ерунда. Надо думать о нормальной профессии. Инженеры, программисты – вот кто будет кормить семью.

Мать молчала. Она чувствовала, что сын особенный, но боялась быть «плохой» женой и матерью – той, что «поощряет слабость».

В классе Арсен был чужим. Он не любил громкие игры, конфликты, хвастовство. Его дразнили «тряпкой», «фантазёром», иногда – даже «девочкой» из-за мягкости и чувствительности. Он не умел быстро отвечать, не хотел драться.

Однажды ему подложили в рюкзак лягушку. Он ничего не сказал. Просто выбросил всё, включая тетради, и весь день просидел в парке. Смотрел на воду в пруду. Вода – единственное, что понимало его.

Арсен чувствовал слишком много. Чужая боль – как своя. Он мог часами думать о том, как грустен был взгляд бездомной собаки, или как учительница обиделась на чей-то невинный комментарий. Он не мог «просто забыть», как ему советовали.

Когда другие мечтали стать известными, богатыми или сильными, он мечтал, чтобы люди научились слышать друг друга.

Но в реальной жизни за это не ставили пятёрки. И не уважали.

Он начал замыкаться. Рисовал реже. Сны становились тревожнее. Иногда он просыпался с ощущением, будто забыл что-то важное. Очень важное. Как будто ему надо было кого-то найти. Или вспомнить. Или спасти.

Но он не знал – кого.

Он не знал, что он Аватар. Не знал, что его душа – это капля океана, в которой скрыта древняя Стихия Воды. Что его чувствительность – не слабость, а сила.

И что однажды, если он научится принимать себя, – он сможет исцелять других.

Но пока…

Пока он просто пытался выжить в мире, где его душа казалась всем слишком мягкой.