Глава 1

С Мариной я знаком практически с самого детства. Мы с ней одногодки. Она переехала в общежитие, где жил мой отец (когда мои родители уже состояли в разводе), когда ей было одиннадцать, а мне только исполнилось двенадцать лет, – вроде из Мурманска. Росли мы, можно сказать, вместе. Я часто посещал тот район по причине своих натянутых отношений с отчимом и матерью и проводил там свободное время, общаясь с нашими общими друзьями и знакомыми. Не знаю, но как-то так сразу случилось, что между мной и Мариной возникла взаимная симпатия, мы, что называется, поладили и нашли общий язык. Я говорил ей о том, о чём не мог рассказать своим сверстникам, она – мне. Мы доверяли друг другу свои секреты и тайны, вместе гуляли, однако интимной близости между нами никогда не было. Думается, это обстоятельство только больше сплотило нашу дружбу. В четырнадцать лет она стала встречаться с молодым человеком, моим хорошим другом, впрочем, через два года они расстались…

Годы летели незаметно, мы окончили школы (каждый свою, поскольку учились в разных), я поступил в колледж. А Марина, немного проучившись в технологическом техникуме, вскоре очень быстро вышла замуж за некоего Максима, весьма ветреного молодого человека, – абсолютно непонятно, что она в нём нашла. Впрочем, в силу обстоятельств мне даже не пришлось поприсутствовать на их свадьбе (в это время я уезжал от колледжа на летнюю практику и пропустил данное мероприятие). С тех пор мы с Мариной стали общаться намного реже, а после её замужества и вовсе – встречались, но часто больше случайно, может быть, всего несколько раз в год. Её супруга я, можно сказать, не знал – видел его пару раз, был с ним знаком, но не более того. Марина тогда уже начала работать – торговала дисками в переходе. А вскоре родила от него дочь, которую назвала Кристиной. Ютились они с мужем и ребёнком в той самой комнате в общежитии, где она жила раньше и в которую я в детстве частенько захаживал, но теперь одни, без отца (матери у неё не было, и с отцом она жила в отрочестве): он уехал на заработки в Москву и, по одним сведениям, осел там, нашёл семью.

Как было сказано, общались мы с Мариной теперь нечасто. Я узнавал обрывочные сведения о ней от наших общих знакомых, на тот момент наши с ней пути, что называется, разошлись.

Прошло время. И вот как-то случайно мы встретились. Я был в том районе по делам и увидел её, прогуливающуюся с коляской. Подошёл, улыбнулся. Она только в последний момент заметила меня, взглянула и тоже в ответ, правда немного растерянно, улыбнулась. Наверное, она совершенно не ожидала меня увидеть. А я был рад встрече. Разговорились. Время, которое мы провели врозь, никак не сказалось на нас: хотя мы долго не виделись до этого, общались как старые приятели. Однако я сразу заметил её озабоченный вид.

Что-то было не так. Прошло два года, как она родила. Марина мне поведала о своей жизни, причём совсем не в радужных красках, – рассказала о себе, о муже. Максим, который в данный момент был вроде как на работе, оказался совершенно ненадёжным человеком и к тому же гулящим: он пил и был совсем не приспособлен к семейной жизни. Из её рассказа ясно следовало, что складывается у неё всё не совсем так, как ей хотелось бы, и что она чуть ли не разочаровалась в нём. Я был искренне удивлён. Она жаловалась на его поведение, на его отношение к ней, говорила обо всём без утайки. Вероятно, Марина об этом никому не рассказывала и была рада наконец излить душу.

Мне было жаль свою подругу. Выслушав, я постарался её успокоить: стал говорить, что всё ещё образуется, наладится и что не стоит переживать. Марина меня слушала, и я увидел, как настроение её постепенно меняется.

Мы гуляли вдвоём в парке.

– Вот, хоть Кристинка меня радует! – сказала она, улыбнувшись и взглядом показав на дочку.

– Ну видишь! – подбодрил я её.

Я посмотрел на спящую в коляске малышку. Её детское личико чему-то улыбалось во сне.

Мы прошли с Мариной всю аллею и повернули обратно. Наша беседа уже повернула в иное русло. Мы вспоминали наши прошлые дни. Разговаривая обо всём, мы в то же время разговаривали ни о чём. Всё было как раньше, и между нами опять чувствовались былые отношения, которые со временем не утратили своей силы, и я вновь ощущал, как она доверяется мне…

И опять мы расстались надолго. После той встречи не виделись. А по окончании колледжа меня забрали в армию, в которой я «оттоптал» два года.

Пока я служил, я получал письма от своих друзей (Марина мне не писала) – они мне рассказывали о том, что делается на гражданке, в том числе в них говорилось о моей подруге: кто-то был немного в курсе её дел, что у неё. В ответ – я тоже спрашивал. Под дембель из этих писем я узнал, что она разошлась с мужем и будто бы опять вышла замуж…

И вот я вернулся из армии. Как это обычно бывает, встретился с друзьями, гульнул на новом празднике жизни и, общаясь, между прочим удостоверился, что Марина действительно развелась, что нашла себе нового молодого человека, что живёт теперь в другом месте и что вроде как беременна. Мне было интересно о ней узнать. Сначала я хотел ей позвонить, но… у одного друга не нашлось её телефона, у другого вроде как был записан её старый номер. В соцсетях найти её не смогли. А больше, как оказалось, из старых знакомых никто о ней ничего не знал – многие обзавелись семьями, кто-то куда-то уехал… Встретиться с ней, таким образом, не получалось. Да и я подумал: стоило ли её в данный момент беспокоить? Как рассказывали, она находилась уже на порядочном сроке. Наверняка сейчас ей было не до меня.

А тут ещё подхватили свои заботы: надо было как-то решать свою судьбу, устраиваться на работу. С этим оказались проблемы: как назло, в стране случился очередной кризис, и по специальности, которую я приобрёл до армии и которая в формате колледжа, без опыта, была мало востребована, я тщетно пытался найти работу. Хорошо, что было своё жильё – хоть об этом я не волновался. Короче, стало не до Марины. Действительно, ведь я мог увидеть её и позже, когда она родит. В итоге всё отложилось на потом. Я погрузился в свои дела… Нашёл работу, но смог устроиться только на стройку, начав таким образом трудовую деятельность.

Так незаметно прошёл год.

Но однажды я всё-таки встретил её. Как помню, дело было весной. Я шёл из магазина, что находился недалеко от моего дома. Она первая окликнула меня.

– Дим, – услышал я где-то из-за спины очень знакомый голос, обернулся и увидел её.

– Марина?

Она подошла ко мне, почти остолбеневшему.

– Вот так встреча! Привет. Не забыл?

– Привет… нет, конечно!

Я внимательно посмотрел на неё.

– Ты откуда, какими судьбами? – спросил я.

– Я тут живу недалеко.

– Правда?

– Да. А ты как, там же?

– Там же.

Марина взглянула на меня.

– Ну… – протянула она и улыбнулась. – Давненько ж мы с тобой не виделись!

Установилась пауза. Мы стояли, молча изучая друг друга.

– А ты сейчас как, что? Слышал, развелась, – прервал я тишину.

– Да. Вышла замуж, второго родила.

– У тебя же дочка была, Кристина…

– Не была – есть! – Марина весело усмехнулась. – Теперь – сын ещё.

Я опять замолчал. Я всматривался в Марину – она глядела на меня счастливыми глазами. С уверенностью можно было сказать, что у неё всё наладилось.

– А сына как зовут?

– Кирилл. Да, а мужа – Андрей.

– Значит, живёшь рядом?

Она кивнула.

– Где?

– Я же комнату свою продала, материнский капитал добавили, взяли в ипотеку «однушку» – вот здесь, через улицу. – Она показала.

– Так это ж совсем близко.

– Ну, – опять заулыбалась она, – так что мы теперь с тобой соседи. А ты-то как, не обзавёлся семьёй?

– Нет. – Я покачал головой.

– Ясно. Слушай, нам бы отметить это событие! Давай как-нибудь зайдёшь в гости. С мужем познакомлю.

– Хорошо.

– Только не сегодня, – вспомнила она, – у меня дела. Ладно, говори телефон!

Я достал из кармана сотовый, Марина тоже достала, и мы быстро обменялись номерами.

– Ну всё, пока, рада была увидеть, – сказала она, пожимая мне руку на прощание.

– Пока, – ответил я, ещё раз глянул на неё и направился домой.

Глава 2

Позвонила она мне через несколько дней, на выходных:

– Димка, привет. Как дела?

– Привет. Нормально.

– Не работаешь?

– Нет.

– Тогда приходи к нам.

– Что, прямо сейчас?

– Конечно!

– Хорошо.

Она назвала адрес, и я собрался.

И вот я у них в гостях. Небольшая квартирка на пятом этаже обычной панельной хрущёвки, правда, уютная и с хорошим ремонтом. С порога меня встретила Марина:

– Заходи.

Она закрыла за мной дверь. А я разулся в коридоре и прошёл. В комнате сидел Андрей, как я понял, её муж. Сразу бросилось в глаза, что он молод, – подумалось, навряд ли ему больше двадцати. Для меня это оказалось неожиданностью. На ту пору нам с Мариной исполнилось уже по двадцать четыре года (она недавно отпраздновала свой день рождения), её супруг выглядел моложе. Правда, я и сам выглядел всегда молодо, так что, если моя подруга не говорила ему мой возраст, могло статься, что он посчитал меня ровесником.

Подошёл, Марина представила нас:

– Мой муж – Андрей. Мой друг детства – Дима.

Посмотрели друг другу в глаза, улыбнулись. Андрей мне показался весьма радушным молодым человеком. Пожали руки и почти сразу разговорились, вскрылись общие темы – оказалось, он так же, как и я, работал по стройке.

Но всё это случилось чуть позже. Сразу после нашего с Андреем знакомства я увидел её.

В дальнем углу комнаты, на диване, я заметил сидящую и внимательно смотрящую в нашу сторону девочку. Это была дочь Марины – Кристина. Она казалась уже взросленькой. Прошло четыре года, как я в первый и последний раз видел её. Ей было шесть лет, она ещё ходила в садик, но на следующий год собиралась в школу. Помню этот пойманный мною взгляд. Я подошёл.

– Привет, меня Дима зовут, – произнёс я, протянув ей руку.

Девочка взглянула на меня острым, пронзающим взглядом. Она не подала руки, но продолжила с интересом изучать меня. Я улыбнулся, заметив про себя, что девочка была красива и взяла от Марины, пожалуй, всё самое лучшее.

– Кристина, – наконец ответила она.

Её большие карие глаза были устремлены на мои. Прошла почти минута, она всё ещё смотрела на меня. Но потом Кристина неожиданно отвлеклась, поглядела на мать, затем ещё раз перевела на меня взгляд, засмеялась и отвернулась. В этот вечер мы сдружились.

Мы действительно с ней поладили. Сначала Кристина приглядывалась ко мне, но вскоре сама подошла, что-то у меня спросила. А спустя несколько минут мы с ней уже непринуждённо болтали. Кристина мне рассказывала какие-то свои истории, которые я внимательно слушал, и сам у неё о чём-то спрашивал и отвечал.

Кристина оказалась по-настоящему чудесным ребёнком. К слову сказать, мне всегда нравились дети, и к кому бы из друзей, у кого были свои чада, я ни приходил, я непременно находил с ними общий язык. Мои знакомые часто говорили, что я обладал какой-то специфической энергетикой, благодаря которой их тоже тянуло ко мне.

То же случилось и с Кристиной. В тот день я общался не только с её родителями, но и с ней. Атмосфера была исключительно доброжелательная, и в итоге мне всё понравилось.

С тех пор я стал навещать Марину часто, но ходил, по сути, не только к ней. В связи с тем, что у нас с Андреем были взаимные интересы, мы порой созванивались или пересекались по работе, и я по разному поводу бывал у них.

…Время шло. Их сын начал ходить. Когда Марина кормила грудью, мы с Андреем сидели на кухне, разговаривали, иногда выпивали (Марина себе этого, естественно, не позволяла). Конечно, сыграло свою роль ещё и то, что я жил рядом, поэтому я мог почти каждые выходные навещать своих друзей. И конечно же, я всегда видел Кристину.

Как было сказано, я сдружился с девочкой. Кажется, она всегда была рада меня видеть, и когда я к ним заходил, когда появлялся в дверях, то часто подбегала ко мне. Я проходил, присаживался, а она садилась со мной рядом: бывало, например, на диван или даже залезала на спинку кресла – всегда старалась быть поблизости. Кристина смеялась и глядела на меня своими большими карими глазами или порой звала куда-то, иногда вовсе приставала, мешая нам с Андреем или Мариной говорить.

Кристина быстро ко мне привязалась и, когда я был у них, практически не отходила от меня. Моя подруга это замечала и, наверное, удивлялась такой дружбе, впрочем, ничего плохого в ней не находила. Кристинка же почти никогда мне не надоедала, и мне нравилось играть с ней.

Да, мы играли. У нас даже была своя, ни на что не похожая игра. Кристина всегда первая предлагала в неё поиграть. Суть её заключалась в следующем: к примеру, я сидел на диване, она подходила, пододвигалась, часто – брала за руку и приближала своё лицо к моему, широко открывала глаза и смотрела ими в мои. Смысл игры был в том, чтобы как можно дольше выдержать взгляд. Я изучал её, вглядываясь в глубину её карих больших глаз. Кристина всегда проигрывала, но порой соревнование могло длиться до двух-трёх минут – в какой-то момент она начинала смеяться, отворачивалась, уходила или убегала. Издали она улыбалась, весело посматривая на меня. Мне тоже казалось это смешным и забавным.

Кристина была подвижной девочкой, всегда была активна и жизнерадостна. Её непосредственность вкупе с её энергией и красотой никого не могли оставить равнодушным.

Кристина тех лет запомнилась мне прыткой, озорной девчонкой, в ярко-жёлтых бриджах, атласной футболке, с распущенными волосами, горевшими огнём глазами, наполненными радостью и весёлой искрой.

Многие моменты, связанные с Кристиной, врезались в память: наши игры, встречи. Я к ним заходил…

– Дима, привет! – радостно подбегала она ко мне.

– Здравствуй.

Кристина смотрела на меня. По её загадочному взгляду я уже понимал, что она что-то приготовила.

– А вчера я делала бусы! – говорила она.

Кристина увлекала меня за собой, показывая мне бусы – нанизанные на толстую нитку разноцветные пуговицы, и с вниманием глядела.

– Сама делала? – спрашивал я.

– Да, – отвечала она.

А я, улыбаясь, полушутливо смотрел ей в глаза:

– Серьёзно? Никто не помогал?

Кристина не отвечала, отворачивалась, убегала, залезала на диван, надевала своё украшение и оттуда весело посматривала на меня.

– Как? – интересовалась она.

– Тебе очень идёт.

А ещё мы с ней вырезали снежинки… Вообще много чем занимались – девочка всегда могла найти нам занятие.

Кристина была во всех смыслах очень симпатичным ребёнком и всё это время росла практически у меня на глазах. В памяти навсегда отложился её детский образ – каштановые волосы, густые ресницы, карие глаза… Кто знает, возможно, эти воспоминания и спасли меня от того, что могло случиться позже. Повлияла ли её детская дружба на то, что произошло дальше? Однозначно сказать нельзя.

Впрочем, обо всём по порядку.

Следующей осенью Кристина пошла в школу, и для Марины начались новые будни, подрастал сын. А я всё так же трудился на стройке, но постоянная однообразная рутина начинала надоедать. Я отвлекался от всего, будучи у своих друзей в гостях, и отдушиной для меня стала Кристина.

Тогда она уже ходила в первый класс, училась читать и писать. Помню, когда я к ним приходил, Кристина подбегала ко мне, присаживалась, брала в руки книгу, и я слушал, как она читает. Она показывала буквы. Вместе с ней мы разучивали слова, листая букварь. А ещё она умела рисовать, показывала, как рисует дом, маму, брата. Кристина была очень общительным ребёнком и любила рассказывать о прожитых ею днях, каждый из которых был полон для неё новых открытий и знаний.

…А время шло неумолимо – шли недели, месяцы, и незаметно прошёл год. Кирилла отправили в садик, Кристина же пошла во второй класс.