Цитаты из книг автора «Диана Рымарь»

алась избиением. – В лучшем? – снова пискнула Ангелина. Захар еще больше нахмурился. – Я ж тебя прибить мог как за здрасте! Повезло тебе, что у меня реакция четкая, а то локтем дал бы по башке твоей глупой, девичьей, и ребенка бы сиротой оставил. Ангелину будто током прошибло, как представила столкновение с локтем Захара. – А что ж не дал? – спросила сдавленным тоном. – Да всхлип твой услышал, понял, что девка. А девок я не обижаю, особенно таких. Тут он красноречиво обвел взглядом ее фигуру, частично прикрытую подушкой. Ангелина тоже себя осмотрела и только тогда поняла, что на ней, кроме белых трусиков и маечки-топа, ничего не было. Покраснела ярко и сразу, представляя, что Захар, скорее всего, осмотрел ее во всех ракурсах, пока нес и укладывал на кровать. Хотя что там смотреть? Всё же интерес во взгляде военного углядела. Должно быть, он посчитал, что посмотреть есть на что. – Я… я прошу прощения… Ангелина рванула вон из комнаты, забежала в гостиную, отыскала в шкафу свой желтый шелковый халат, надела, тщательно завязав пояс. И только когда взглянула на освещенную уличным фонарем спящую Веру, поняла, насколько сильно перенервничала. У нее вдруг застучали зубы, будто даже зазнобило, но она всё же заставила себя выйти из комнаты. – Я…я просто хотела спросить, а вы не против, что мы с дочкой тут некоторое время побудем? – спросила она у Захара, который как раз вышел из ванной, вытирая руки ее полотенцем. – Не «выкай» мне, сказал же. Подозреваю

тянет он язвительно. – Со мной не прокатило, и ты нырь к богатому папику в койку… Молодец, хорошо устроилась. Сбрехала ему, что ребенок его? Или ты мне брехала? Я отшатываюсь от него, как от заразного, свожу вместе брови, закусываю губу, пытаясь переварить услышанное. Ишь как он все перевернул! Главное, как узнал про Тимура? – Я никому не врала! Ни тебе, ни ему… – Ну да, ну да, вся такая честная в новых шмотках. Сколько за них проторчала в койке? Мои щеки краснеют против воли, ведь мы с Тимуром и вправду провели уйму времени в постели. – Не знал, что ты такая на все готовая… – А ну, замолчи! – наконец не выдерживаю. – Ты не можешь мне ничего предъявлять, после того, как ты со мной поступил! – Как же я с тобой поступил? – цокает он языком. – Ну-ка, расскажи! – Ты меня выгнал в никуда беременную! – я топаю ногой. – Мне ночевать было негде… Кто ты после этого? – Ой, вот не надо меня делать крайним, – он кривит лицо. – У тебя куча подружек в общаге… – Много ты там кого нашел тридцать первого? – возмущаюсь я. – Вот и я тридцатого никого не нашла! У меня сел телефон, я потеряла кошелек, у меня даже не было денег поехать к маме… Я сидела на той лавочке, слезами умывалась… – Так, стоп. – Дима выставляет вперед ладонь. – Ксюха, ты что за сказки рассказываешь? – Какие уж тут сказки, – горько вздыхаю, вспоминая тот день. – Ты серьезно, что ли? – как-то неловко усмехается он, а потом вдруг серьезнеет: – Ксюнь, ты почему тогда ко мне не пришла? Нормальный такой вопрос. И вправду, чего это я к нему не пришла? Он меня выставил, как ненужную зверушку, а я к нему кланяться в ноженьки. Спаси, дорогой Дима, а то мне ночевать негде. Самое обидное, что если бы не Тимур, то вполне возможно, я пришла бы, когда вконец замерзла. Как хорошо, что мне не пришлось это делать. – Это ведь так приятно просить помощи у парня, который указал на дверь, – тяну донельзя обиженным голосом. – Представляю, с каким лицом ты бы меня встретил. – Ксюх, ну хватит делать из меня монстра, я бы помог. Я, если хочешь знать, уже на следующий день пожалел, пошел тебя искать… Во мне вдруг просыпается язва восьмидесятого уровня: – Скажи-ка мне, Дима, а ты пожалел до или после того, как по эсэмэскам начал поливать меня грязью, предлагать аборт?

– Мог бы хоть раз позвонить. И в качестве презента вполне подошли бы цветы или там конфеты… Покупать ноутбук было совершенно не обязательно. – Ясно, – чеканит он недовольно. – Не подходит мой стиль ухаживаний. Ок, я тебя услышал. С этими словами он отстраняет меня от прохода, шагает в прихожую, а потом и за дверь. Не забывает ею громко хлопнуть.

Как же сильно мне этого не хватало – просто оказаться рядом с ним. Как же мне его не хватало! Мне кажется, я его люблю.

Так проходит минут двадцать, а потом я вдруг снова слышу, как открывается входная дверь. Сердце привычно екает, пускается в радостный галоп. Он вернулся! Спешу в прихожую и вижу, как на пороге снова показывается Остап. Он держит в руках букет красных роз. – Так нормально? – спрашивает он. Стою, как дурочка, хлопаю немного влажными от недавних слез ресницами. Снова не могу понять, что происходит. Остап тем временем заходит в прихожую, запирает дверь. – Ты хотела цветы, вот, получи. – С этими словами он протягивает мне розы. Беру их на автомате, подношу к лицу, вдыхаю сладкий аромат. И мне снова хочется плакать. – Перебесилась, можно поцеловать? – с усмешкой спрашивает он. – Угу, – это все, что я способна вымолвить. Остап наклоняется ко мне, нежно прикасается губами к щеке. Мне так приятно от его поцелуя, оттого, что он рядом. Тянусь к нему всем телом, хочу, чтобы обнял. И он обнимает, снова целует – уже в макушку. – Так, с ритуалом ухаживаний разобрались, – говорит он деловито. – Теперь, пошли, покажу, какой я тебе классный ноутбук купил. Не двигаюсь с места, обхватываю его торс свободной рукой, прижимаю лицо к его груди.

Зачем я вообще на него набросилась? Ведь рада была, что пришел. Ведь ждала, очень-очень. Молодец, Эля, расставила свои границы, рассказала, как надо делать, а как нельзя. Вот и сиди теперь одна-одинешенька. Оно, может, и правильно, что высказалась. Но я совсем не хотела, чтобы он уходил! Могла бы как-то мягче его встретить, по-нормальному объяснить, что мне не так. Человек с подарком пришел, видно, что с работы, пусть сейчас почти ночь, а я встретила его в боевой стойке… С хлюпающим носом возвращаюсь в спальню, укладываюсь на диван и сворачиваюсь калачиком.

Вот удивляют меня друзья иногда. На кой черт женились, если жены на хрен не нужны? Не понимаю этого. Если я когда-то женюсь, везде свою буду брать.

Однако, пока еду домой, в душе начинает скрести противное чувство, будто я сделал что-то по-настоящему скотское. Чем дальше я уезжаю от квартиры красавицы Эли, тем неприятнее мне становится. С чего вдруг это чувство вины перед Элей? Откуда оно взялось?

что такое счастливый брак? Не что иное, как череда конфликтов, не доведенных до развода.

перед тем как продолжить, нервно сглотнула. – Ты же понимаешь, что я в любом случае не выйду за тебя замуж? «Ну что, дорогой, набираешь популярность! Тебя только что второй раз за день послала подальше одна и та же девушка!» – принялось глумиться над ним его внутреннее я. Вроде уже и почти смирился с фактом, что остался без невесты, а все-таки ее отказ задел. Ведь теперь она с ним знакома лично, а никакого желания связать с ним судьбу не испытывает, более того, готова этого всячески избегать, а ведь большинство его любовниц за подобное предложение глотки бы друг другу перегрызли. Назар надел на лицо улыбку, чтобы не выдать оскорбленных чувств. – Девочка, я на тебе уже не женюсь, даже если будешь меня об этом умолять! – попытался он перевести все в шутку. – Давай закроем эту тему. Я правда пригласил тебя просто поужинать. Если ты, конечно, не против… Даниэла немного приободрилась, расправила плечи. – Если честно, я думала, что ты уже уехал! «Вот уложу тебя на лопатки и сразу уеду!» – съязвил он про себя. Ей, конечно же, сказал совсем другое: – Я специально для этой поездки взял отпуск, и, честно говоря, совершенно не хочу пока возвращаться к работе. Мозги требуют отдыха, вот решил задержаться. – Просто отдохнуть? – уточнила Дана. После его кивка она будто бы даже повеселела. – Что у вас тут свежего и вкусного? – спросил он, пододвигая ей меню. – Поможешь выбрать? Она на секунду замерла, потом кивнула, видимо, приняв для себя какое-то решение. Потом отодвинула меню в сторонку и подозвала одну из официанток: – Мира, принеси, пожалуйста, тушеную баранину с рисом, баклажаны с сыром