Цитаты из книги «Дыхание снега и пепла. Книга 1. Накануне войны»

«Hodie mihi cras tibi – sic transit gloria mundi». Сегодня мой черед, завтра твой – так проходит мирская слава.

и беззвучно присвистнув. Джейми даже не мог позволить купить себе оружие взамен того ружья, что он подарил Птице за его помощь в походе в Браунсвиль. Джейми пожал плечами. – А еще есть разные мелочи вроде приданого, что я обещал Лиззи Уэмисс, – она выходит замуж этим летом. И мать Марсали – Лаогера… – Он осторожно посмотрел на Роджера, не уверенный, как много тот знает о Лаогере. Больше, чем Джейми хотелось бы, подумал Роджер, и невозмутимо посмотрел в ответ. – Я выплачиваю ей кое-какое содержание. Мы можем жить и с тем, что у нас есть. Но для остальных… Мне нужно продать либо землю, либо камни. От земли я не готов отказаться. – Его пальцы беспокойно застучали по бедру, затем остановились, он поднял руку, чтобы

Прекрасно, безусловная любовь? – так же мягко отозвался он. – Говорят, так можно любить только Господа, но я попытаюсь.

Надеюсь, ты не сочтешь меня трусом, саксоночка. – Ну уж нет, – заверила его я и наклонилась, чтобы задуть свечу. – Главное достоинство храбрости – благоразумие.

Пришло время, когда мы вновь падаем в мировую утробу и видим сны о тишине и снеге. Мы открываем глаза навстречу льду замерзших озер под убывающим лунным светом, навстречу холодному солнцу, которое бледно горит голубым меж закованных в лед ветвей, мы возвращаемся от суеты ежедневных трудов к пище и сказкам, к теплому очагу, горящему в темноте.

Не бывает более безмятежного спокойствия, чем то, что скрыто в самом сердце вьюги.

Иди сюда, давай этой дорогой», – звучало в голове, и он следовал за голосом ветра

но тонкие косточки из китового уса давали мне чувство поддержки, в котором я нуждалась сейчас более всего.

– Ты попробуешь излечить его, колдунья? – спросил Тэббе, скептически глядя на меня. Не знаю, усомнился ли он в моих способностях или в моем намерении действительно помочь Брауну, но я немного неуверенно кивнула и шагнула вперед. – Думаю, да. Клятва есть клятва, хотя я задумалась, попадал ли сам Гиппократ в подобную ситуацию. Возможно, попадал: у древних греков кровь была горячая

Он что-то забормотал себе под нос и прижал кулак к груди. Там что-то висело на шнурке, выглядывая из-под рубашки. Я не знала, был ли это крест или какой-то языческий амулет, но, казалось, он отвечал на мои слова положительно. Из-за близости к реке воздух был влажным, он пах водой и зеленью. – Вода – мой друг, – продолжала я, пытаясь окружить себя мистической аурой, подходящей для колдуньи. Я была плохим лжецом, но сейчас лгала ради спасения собственной жизни. – Когда зайдем в воду, отпусти меня. Водяной конь поднимется со дна и унесет меня с собой.