Глава 1

Коршун. Наши дни

– Да ты посмотри! Вставай! – хлёсткий удар по щеке чем-то упругим и тонким заставил меня проснуться и немного отодвинуться от края.

– Больно…

Отмахнувшись, я перекатился на другую часть кровати, потянул за собой одеяло, но прикрыл лишь филейную часть, ноги оставил на виду – пусть любуется.

– Поднимайся! – ещё удар. Жгучий, как укус осы, снова по щеке. По другой теперь.

Это заставило меня открыть глаза и, приподняв голову, уставиться на нарушителя сна.

Что-то поменялось. Маленькая забитая, но очень симпатичная мышка Агата, которую я вчера подцепил на вечеринке в ряду обслуги, вдруг стала соблазнительной и властной женщиной.

У меня аж дыхание перехватило.

Приоделась, отмылась, причесалась. Золотые серьги нацепила, о как. Хотя вчера была в дешёвой бижутерии, точно помню, ведь кусал её маленькие ушки.

Тёмные волосы девушки, искрящиеся чистотой, крупными волнами спадали на высокую аппетитную грудь, туго обтянутую белоснежной блузой. Ножки, что вчера крепко обвивали мои бедра и тянули к себе, заставляя погружаться в ее жар до упора, сейчас выглядывали из-под юбки-карандаша и разогревали кровь, наливая пах горячим желанием. Всё-таки эффектная она баба. Хотя я личность не оценил, да и не собирался особо. Поиграл – и хватит. Просто очередная бедная мышь для хорошего одноразового траха. Не более.

– Секс, оказывается, хорошо влияет на прекрасный пол, – сказал с издёвкой и проницательно всмотрелся в её лицо. Идеальный овал, минимум косметики, мягкий шальной румянец на щеках. – Ты за ночь другой стала, официанточка-мышка. Расцвела.

Жадно разглядев выделяющиеся сквозь тонкую ткань сосочки, я облизал пересохшие губы и запустил руку под одеяло, где младший друг уже готовился к бою.

Может, изменить своим бзикам и трахнуть её ещё разок?

– Такую мышь преобразил мой агрегат. – Я перекатился на живот и сладко зевнул. Одеяло сползло и показало девушке мой упругий зад во всей красе. Пусть напоследок полюбуется, будет что вспомнить на скупой старости.

Всё-таки поищу сегодня свежую кровь, не люблю повторяться. Беднячки – слишком пресные и однообразные, хотя большинство здоровые, этого не отнять, особенно целочки. Осознавать, что мне попался не сорванный цветочек, всегда приятно. Наверное, потому я и предпочитал девственниц, но последнее время таких выловить – надо хорошо постараться. Многие лишь делают вид, что невинны, а сами, заприметив богача, ноги заранее раздвигают.

Я обнял подушку. Как же сладко спалось после бурной ночки.

– Ты свободна, детка, – проворчал, даже не подняв головы. Отмахнулся небрежно, будто муху прогонял. Что девица подумает, мне всё равно. – В твоих секс-услугах больше не нуждаюсь. Мышь!

И на мой крепкий задок тут же прилетел хлесткий удар. Это заставило взвыть, перекатиться на край матраца и прикрыть причинное место ладонями.

– Сдурела?!

– Подъём! – приказала мелкий мыша голосом пантеры и хлопнула тонким стеком по ухоженной ручке с шикарным маникюром.

Где она взяла эту штуку?

Пряча ударенное место, я свел брови на переносице. Во, даёт, страх потеряла меня бить? Я же её засужу, засажу и…

И она ударила снова. В этот раз по оголённому плечу, задев грудь. После чего, ехидно улыбаясь белоснежными зубами, добавила:

– Поднимайся! Следующий раз попаду намного ниже, – взгляд из-под густых ресниц сдвинулся и впечатался между моих ног. Меня аж передёрнуло. Да она прикалывается!

– Не понял. – Ошарашенно осмотрелся. – Что за шутки? Моя же комната? Моя. Какого хера?

Мышь сплела руки на груди и, постукивая высокими шпильками по паркету, показала мне властным взглядом на выход.

Вчера она в лодочках бегала, зуб даю, и платьице на ней висело такое ситцевое, а-ля бабушкин сарафан, цвета спелой вишни, только выгоревшее. Коротышка, я ведь её, самую мелкую с большими янтарными глазищами, и поймал среди официанток. С первого взгляда показалась хорошенькой и доступной. Кожа чистая, норов покладистый, поддалась на мои чары с первого взгляда. Стоило только несколько комплиментов отсыпать, как растаяла.

А сейчас у неё ноги длиннющие, наверное, из-за туфель и узкой юбки визуально вытянулась. Девчонка будто с обложки модного журнала сошла. Красивая. Соблазнительная. Обворожительная лань.

Меня глючит после бренди, или я сплю?

И почему-то захотелось ее еще разок поюзать.

Девушка легонько шлепнула стеком, предупреждая.

– Ещё раз меня ударишь, фифа, пожалеешь, – я шутливо пригрозил ей пальцем, не веря, что осмелится.

И она ударила снова. Прямо по лбу.

– Бессмертная?

– Придурок?! – прошипела мышь. – Или притворяешься? Я сказала тебе не шляться возле моего дома. Сколько можно преследовать? Егор! – она зыркнула через плечо, и из темноты угла появился охранник.

Вышел гордо вперёд. Мой! Охранник.

– Егор, приструни козявку, – заметив своего человека, я потерял к девушке интерес. Вяло потянувшись, отмахнулся.

Телохранитель давно привык выпроваживать девиц по утрам, пусть выполняет свою работу.

– Что? – прошипела мышь. – Его-о-ор!

Погладив лоб, я с опаской выставил руку, чтобы краля не шваркнула по лицу снова. Бьётся девчонка не сильно, будто щадит, но кожу все равно щиплет. Как я теперь в офис с красными полосами поеду? Да и это унизительно. Чтобы меня мелкая коза лупила, выгоняя из собственной постели?

Я бы выпорол и вытрахал её за это, но не сплю с низшим классом и обслугой больше раза, хватит ей и одной безумной ночи. Пусть проваливает и скажет спасибо за сладкие воспоминания.

– Егор, вышвырни дикого грызуна из моего дома и никогда больше на порог не пускай, даже если залетела и будет клясться, что ребёнок мой. Знаю я таких – шустрых. Вышвырни её сейчас же!

– Что?! – девушка округлила светло-чайные глаза, скривила чуткие губы, выставила грудь, отчего соски аппетитно натянули ткань блузки, и молча кивнула охраннику.

Егор с каменным выражением лица подступил к кровати, с таким же «пустым» взглядом потянулся ко мне и, бесцеремонно стащив на пол за шкирку, сухо сказал:

– Сам пойдёшь, или помочь? – нажал на шею.

– Ты идиот? – изворачиваясь, я пытался скинуть его тяжелые лапы. – С работы вылететь захотел? Я твой босс!

Охранник скупо улыбнулся, будто давал шанс идиоту опомниться, и, хрустнув подбородком, ошпарил меня ещё большим маразмом:

– Значит, сам не пойдёшь? Придётся помочь, – взял меня, как кота, за шкирку и вытолкнул к выходу. МОЕГО двухэтажного особняка! Дурдом! Без одежды протащил. Меня! По лестнице, через холл. Даже обуться не дал!

Папа их на костре сожжёт, обещаю. А я потом пепел развею по ветру.

– Мышь, прекрати этот цирк! – заорал я, пытаясь высвободиться из сильных рук охранника.

Сам же выбирал бугая побольше, по рекомендации, между прочим, а теперь беспомощно дёргался, как блоха на ногте.

– Ты пожалеешь! Егор, отпусти!

Я отчаянно брыкался, укусить осла хотел, но после сна и выпивки перед глазами всё шло каруселью, расплывалось, да и голым задом чесать пол – не очень приятно.

– Наверное, сплю, ущипните меня! – на последнем вдохе выкрикнул я и завалился ниц в траву. Будто поклонился мышке, что все это время следовала за нами и теперь от нетерпения постукивала каблучком по дорожке.

– Брысь, облезлое животное! – фыркнула она и рассекла воздух своей «волшебной палочкой». – Или повторить? Что-то туго до тебя доходит, Руслан.

Глава 2

Коршун. Наши дни

Охранник волочил меня по двору, будто тряпку. Пришлось вывернуться и дать ему по лицу наотмашь, заколотить по рукам, но не помогло: он, как краб-переросток, вцепился намертво.

– Пусти меня, Егор! Уволю к чертям! – видя, что охранник не реагирует, поискал взглядом девушку, не нашел, только стук каблучков слышал где-то позади. – Мы-ы-ышь, я же не прощу! – попытался оглянуться, но Егор вывернул мне руку и заставил сгорбленным идти дальше. – Я же тебя!.. Будешь на коленях прощение просить, дура облезлая!

После довольно жёсткого приземления на газон, я встал на локти и попытался отдышаться. В лицо прилетели какие-то шмотки, и над головой появилась мышь, а точнее, крыса. Ну а как еще назвать ту, что ведет себя в моем доме так, будто она хозяйка?

– Проваливай! – рявкнула девица, копна русых волос от ее движения разлетелась и укрыла маленькие плечи. – Еще раз появишься – спущу собак.

Поднявшись на ноги, я вытянулся во весь рост. Малышка оказалась на полголовы ниже за счет каблуков, так-то мне в грудь дышала, но держалась стойко, не отступила. Даже не моргнула. Вот же, баба-огонь. Явно чувствовала превосходство. Но почему? Как? Вчера же была загнанная и пугливая, я ее в два щелчка пальцами увел с вечеринки и после одного бокала хорошего вина превратил в пластилиновую куколку. Она поплыла сразу, стоило увидеть дизайн моей спальни и траходром-кровать. И потом я полночи крутил-вертел официанточкой, как хотел. Сладенькая, тугая, до звона яиц горячая. Девственница. Нежная такая, пару капель крови потеряла, затем я достал лубрикант, и вуаля! Она вся моя до утра.

А кричала как! Изгибалась, как лоза, и мощно тряслась от оргазма. До сих пор помню. Удивительно чувствительная девочка.

Обожаю чистеньких. Что она нетронутая, я понял по смущенному румянцу еще во время первого прикосновения губ к ее приоткрытому от возбуждения ротику. Достаточно было моего голодного взгляда в скромное декольте, чтобы она сжалась и покраснела. Позже убедился в подозрениях, когда начал приставать в темном закуточке, где стоял мой столик. Это было мило. В двадцать два девственница – экзотика в нашем мире.

А сейчас я смотрел ей в глаза, в которых плавился живой огонь, и туго соображал. Это на самом деле происходит, или просто игра? Друзья устроили розыгрыш?

Егор держался рядом, будто готов грохнуть по башке в любой момент, стоит мне поднять руку на эту шальную мышь, которая внезапно перевоплотилась и стала пантерой.

– Что ты творишь? – попробовал я ласковей. – Зачем это? Ты же вчера была такой покладистой душкой, кончила со мной раза три, не меньше. Зачем театр абсурда устроила?

Девушка, поморщившись, укусила изнутри щеку, но тут же выпрямилась, сжала губы и превратилась в змеючку, способную не просто ужалить, но и задушить. От нее прямо волнами шли злость и ненависть.

Я осторожно протянул руку, ожидая, что отступит или сбежит, но она, напротив, двинула вперед и вжалась в меня. Толкнулась грудью в грудь и, сверкнув идеально-белыми зубами, немного наклонилась. В нос ударил флер дорогих духов. Легкий аромат загорелой женской кожи и чистого хлопка смешался с парфюмом, создавая дивный букет.

– Ах… – порочно облизнувшись, прошептала мышка в губы.

У меня аж мурашки по всему телу побежали. Поскакали, точнее. А она умеет заводить с полуслова, зачем вчера притворялась недотрогой?

– Все, как ты просил, милый. – И, улыбаясь, как амазонка, что собралась завалить жертву из лука, девушка больно схватила меня за яйца. Сжала пальцы так, что мое дыхание сбилось с ритма.

Показалось, что-то хрустнуло под ее ладошкой, а в пах вонзился кинжал боли.

– Это чтобы ты не думал, что спишь. Еще раз увижу возле моего! дома, – яростно, жестко, по-настоящему зло сказала девушка, – оторву твои колокольчики и попрошу повариху подать на завтрак.

Охранник тихо засмеялся, но заметив быстрый гневный взгляд «хозяйки», тут же приосанился и откашлялся в кулак.

– Убери мусор с газона, Егор, – спокойно приказала мышь и, грубо оттолкнув меня, презренно сложила губы.

По сигналу дамочки еще двое охранников, тоже наших ребят, только имен не помню, подхватили меня под руки и, как мешок, выволочив за территорию, бросили с размаху в кусты какой-то колючей дряни.

Сверху приземлились тряпки и что-то тяжелое. Прямо по темечку. Вот же твари.

Я долго соображал, что одежду выбросили не мою. Рванье: трусы-семейки, старые джинсы и потертая футболка. Рядом лежал черный толстый рюкзак. Внутри телефон, допотопный с трещиной по экрану, и кошелек. Пустой.

Ну, пироги с ядом, приехали! Неужто папенька подстроил показательную порку? Давно грозился поставить меня на место, но все управы найти не мог, не по зубам я ему. Особенно после его многолетнего стажа безразличия.

Пока я пытался вспомнить нужный номер, собрались зеваки.

Нормально выгонять меня из собственного дома? Совсем ополоумели! Меня – Коршуна! Сына владельца крупной строительной компании.

Всех накажу! Жестоко и беспощадно! А мышь… А мышке выверну душу, заставлю ее не просто желать меня. Жить без меня не сможет! Будет ползать передо мной на коленях и умолять простить, но я пну ее, грызуна облезлого, и выброшу на улицу. И собак спущу, конечно же.

А вчера казалась такой приземленной и миленькой. Вот оно ложное первое впечатление, нужно было изучить девку получше, а потом в постель тащить.

Да как бы она это провернула сама? Кто-то помог однозначно.

Цепкая сморщенная рука сжала плечо, и надо мной склонилась кудрявая пожилая тетка.

– Мне помощь не нужна, бабка! – вякнув, отстранился. Попытался встать, но старуха прижала меня пронзительным птичьим взглядом к земле, а потом выдала полный бред скороговоркой: