Отзывы на книги автора «Дэвид Уоллес»

Рекорд по "долгочтению" книга Дэвида Уоллеса для меня в этот раз не побила (в числе рекордсменов, к слову, давно и надежно прописались "Собор Парижской Богоматери" Гюго и "Спартак" Джованьоли), зато стала личным экзаменом на проверку концентрации внимания, способности погружаться в текст и сюжет книги настолько глубоко, насколько это в принципе возможно, способности держать в голове при чтении десятки разрозненных поначалу сюжетных линий и взаимосвязей между персонажами. Тем не менее прочитанный роман вряд ли отнесу к самым сложночитаемым в своей жизни, а ведь именно по этому критерию я и выбирала в этот раз себе книгу для чтения. "Бесконечная шутка" бесконечно долго маячила для меня в списках типа самых трудных книг для чтения, произведений, наиболее часто бросаемых читателями на середине (опять-таки из-за трудности для чтения). Нет, лично для меня в ушедшем (уходящем) 2023-м самыми сложными показались все же Пруст и Паланик.

А "Бесконечная шутка" - тот восхитительный роман, в который довольно медленно, очень-очень неторопливо "въезжаешь" (на первых порах, признаюсь, вообще сложно было разобраться во взаимосвязях линий и героев, фрагменты текста производили скорее впечатление разрозненной мозаики, нежели законченного цельного произведения), но, наконец-то "въехав" в него, остаешься зачарованным уже до самого конца рассказываемой автором долгой истории.

Действительно, это было весьма и весьма трудоемким занятием - искать на первых порах в романе логику повествования и сюжета. Что вообще общего может быть у юных теннисных дарований из престижной частной спортивной школы с опустившимися наркоманами и спецагентами-подпольщиками? Однако же "трудно" вряд ли можно счесть полноценным синонимом к слову "невозможно", тем более взаимосвязи, хоть и кажутся невидимыми и напрочь отсутствующими, все же здесь наличествуют. Просто автор не спешит раскрывать сразу все карты, он вдумчиво, неторопливо и исподволь влюбляет доверчивого читателя в свой замысловатый, до предела насыщенный аллюзиями, отсылками, метафорами сложносочиненный текст. Если влюбление прошло успешно и вы не бросили книгу недочитанной, автор начинает подкидывать ключики, делающие и без того захватывающие повествование куда более понятным - с точки зрения логики, сюжета и мотивации действующих лиц.

А до этого - исключительно сами, дорогой читатель, интуитивно и на ощупь, прикидываешь, взвешиваешь, строишь версии-догадки-предположения - как водится, одна фантастичнее другой. Чувствую, буду скучать я по этому домысливанию, по этой игре, в которую меня вовлекает автор. По прочтении книги, думаю, возвращение к "обычным" книгам будет тяжелым. Книгам, в которых не надо, подобно "Шутке", искать третьи и десятые подводные смыслы, где не надо будет корпеть буквально над каждой фразой (и я вовсе сейчас не шучу, ведь в "Бесконечной шутке" попотеть придется), где не надо будет поминутно спрашивать себя, что же на самом деле хотел донести до нас автор этой фразой, шутит он в данный момент или же как никогда серьезен и вообще, на что это и на кого он сейчас намекает?)

После столь многослойного, многотемного романа все последующие книги и впрямь могут показаться несколько пресными (хотя, как говорится, поживем - увидим, тем более что на начало нового года у меня уже заранее припасен захватывающий, если верить рецензиям, фэнтезийный роман), ведь чего здесь только нет, о чем только не говорит с читателем автор! Темы - на любой вкус и цвет, чем-нибудь да обязательно зацепит.

Меня, к примеру, здесь традиционно зацепила тема отношений меж братьями. Хэл, Марио, Орин - такие разные, что временами вообще казалось странным, что выросли они все-таки в одной семье и у одних и тех же родителей - Джеймса и Аврил. Юный спортсмен, цитирующий по памяти Оскфордский словарь, добрый инвалид, снимающий интересные короткометражки, и звезда футбола, бесчувственный ловелас со странными фобиями... Они совершенно по-разному воспринимают мир и столь же различно относятся к окружающим их по жизни людям - близким и случайным. Отличия на лицо, но увлекательно было находить меж ними и сходства - братья как ни крути.

Весьма любопытной показалась тема одаренности и способностей, отношения к собственному таланту. Автор показывает не только успешный фасад одаренных людей, он показывает и то неприглядное, что зачастую стоит за всем этим, - годы усердных выматывающих тренировок, неверия в себя, слезы и пот.

Выпукло и ярко показана Уоллесом и вечная тема отношений отцов и детей - на примере семей Инкаденцы, Пемулисов, Джоэль, Гентли, словно напоминая нам о том, что хотя и нельзя бесконечно выискивать причины собственных неудач в настоящем в далеком детстве, тем не менее вопросы наследственности, воспитания и привитых с ранних лет ценностей тоже сбрасывать со счетов нельзя.

Не мог обойти автор и тему искусства. На примере кино в познавательном ключе он показывает нам вектор взаимоотношений творца и зрителя. потребителя искусства, показывает подлинную силу и мощь настоящего произведения искусства, которые могут оказаться поистине сокрушительными (одна из главных сюжетных линий романа повествует как раз о таких последствиях, далеко не самых радужных).

На примере борьбы с наркотической зависимостью некоторых из персонажей книги очень интересно было поразмышлять в компании автора о природе вредных зависимостей, привязанностей и привычек вообще. Не скажу при этом, что разговор был легким и веселым: автор не щадит читающего его книгу, показывая ужасающие, часто отвратительные и мерзкие последствия таких зависимостей (оттого и не рекомендую книгу лицам младше восемнадцати и чересчур чувствительным людям, кроме того, в ней встречается и большое количество нецензурной лексики, что сразу переносит указанный роман в узкую категорию "не для всех"), лишающих нас воли, личности, уважения - собственного и окружающих. В этом плане роман, пожалуй, можно даже счесть поучительным, хотя, думаю, вряд ли автор ставил перед собой подобную цель...

Самой грустной в романе стала для меня тема болезней, патологий здоровья, инвалидности. Но это же и, как ни странно, самые трогательные сцены и страницы книги: Мадам Психоз, обращающаяся по радио в своей передаче ко всем обезображенным людям, добрый Марио Инкаденца, не умеющий читать и не чувствующий физической боли, но при этом куда острее других чувствующий и переживающий чужую душевную боль, Реми Марат, одиноко проводящий большинство дней и ночей на выступе холма и думающей о жене, находящейся в коме...

Роман к прочтению не советую. Нет, "Шутка" не сложнее для понимания, восприятия и чтения других - классических и постмодернистских - книг (Пелевин будет уж точно куда сложнее). Просто книга Уоллеса потребует у вас максимум возможных ресурсов - времени и сил, предельной концентрации внимания. Ее будет сложно читать одновременно с другими книгами. Ей придется отдаться целиком и полностью. Вознаграждение по прочтении будет столь же велико и равноценно затратам. Эти десять дней, что я провела погруженная в мир "ЭТА", "Эннет-Хаус", мир спецагентов и подполья, мир артхаусного кино, того определенно стоили. 5/5

Поскольку читал я книгу очень долго, то и рецензий за это время написал не одну, а даже несколько. Все они - внизу; очень много буков (какая книга, такая и рецензия); спойлеры присутствуют, но не преобладают.

Дальше...

...неистощимый на выдумки...

Это не та литература, к которой мы привыкли; литература иного рода. Она не хочет нравиться читателю, не пытается его развлечь, не задается целью рассказать просто о сложном (и уж подавно – о простом); ей все равно, если ее обвинят в непонятности и эгалитарности; она не пытается сделать читателя лучше, научить его морали, нравственности и, простигоссподи, духовности; оскорбляет его неврастенией, унижает душевной теплотой, надоедает многозначительными намеками на содержимое выеденного яйца... Оно очень важно, это содержимое; в войнах тупоконечников с остроконечниками по-прежнему гибнут миллионы, а в скорлупе ореха может прятаться Вселенная. И вся королевская конница, и вся королевская рать. Вы даже не могли себе представить, сколько же на свете всего, что нашим мудрецам и не снилось – так закройте глаза покрепче и читайте; во сне и наяву, в бреду и при смерти, в радости и печали, на работе и в постели, пока смерть не. Поэтому оставь надежду забудьте все те императивы, без которых, как вам казалось, литература невозможна. Вспомните, сколько времени вам понадобилось на то, чтобы врубиться в «Голый завтрак», и умножьте его на два; вспомните, сколько потребовалось, чтобы врубиться в «Войну и мир», и умножьте на десять – примерно столько уйдет у вас на то, чтобы начать приблизительно понимать, в чем дело и о чем вообще речь. Книгу невозможно читать быстро – и синтаксис, и даже сами слова специально выстроены так, чтобы не позволить легкомысленного с собой обращения. Успокойтесь, это так и надо, так задумано. Если вы любите собирать паззлы – эта книга для вас; другого столь огромного, столь сложного паззла лично я пока не встретил. (Разве что «Поминки по Финнегану».) В этой беспорядочной куче фрагментов рискуешь утонуть; совершенно неясно, как связаны друг с другом все эти «тай-брейк», «Бостон метрополитан», «O.N.A.N.», «P.G.O.A.T.», «хмурый», «сопротивление», «микроволновая печь», «Куросава», «телепьютер», «ещё и ещё и ещё о боже», «неистощимый на выдумки», «вскрытие». Вооружитесь терпением, охотники и собиратели паззлов. Клянусь вам, к тому моменту, как в книге начнет вырисовываться смысл (смысл, смысл, СМЫСЛ, смысл, смысл), вас будет от нее не оторвать. Это не тот кайф, который привык получать ленивый жирный читатель, лежа в гамаке и подставляя разные стороны своего существа приятной щекотке услужливого автора; этот кайф совсем другого рода. Это кайф футболиста, который прошел через все поле и уложил на газон половину команды противника — и, оставшись один перед пустыми воротами, вдруг упал на землю и отказался подниматься. Это кайф алхимика, который тридцать лет работал над получением фосфора, и однажды случайно открыл ЛСД, выпаривая собственную мочу. Это кайф неизвестного викинга, который прошел сквозь льды на своем драккаре, только чтобы найти ещё один пустынный берег и погибнуть на нем под ядовитыми стрелами низкорослых трусливых людей с узкими злыми глазами — так и не узнав, что открыл Новый Свет. Это кайф мальчика, которого ослепительная ледяная женщина учит складывать из осколков слово «бесконечность» и позволяет ему разные маленькие шалости, когда у него получается. Это кайф космонавта, который настолько возлюбил безжизненную пустую ослепительную красоту космоса, что предпочел не возвращаться более на Землю, к дурацким жене, детям и отечеству. Это кайф актера, которого принц попросил сыграть пьесу перед его дядей-королем — забывшего, возвысившегося, воспарившего над самим собой в роли какой-то никому не интересной Гекубы – и который даже не подозревает, что и принц в свою очередь тоже – часть пьесы; и тот, кто написал принца, тоже, и так — до бесконечности. Это бесконечный, вечный кайф – во всех смыслах слова «бесконечность». Но взломать сейф с этим кайфом нелегко.

***

„...in New York City you get inundated by all of these fans or wannabe fans reading Infinite Jest on the subway, most of them lurking around in their ironical moustaches, hoping to score smart pussy. I've gotten ugly about the whole subject. I've started telling people, „If he could have hanged himself twice, he would have been twice as famous.“

***

Сатира ли это? Несомненно; именно поэтому фантастика здесь настолько гротесковая и подчеркнуто нереалистичная; сатира в духе Свифта. Юноша, чье имя начинается на «Ха» и призрак его отца; дядя, занявший отцовское место, и мать, неразборчивая в связях; сравнения с «Гамлетом» не просто напрашиваются — автор намеренно их вызывает. В то же время, не стоит слишком увлекаться параллелями — это не пародия на Шекспира, где каждый из его героев изуродован для развлечения зрителей, и где между двумя персонажами можно провести одну, и только одну параллельную прямую. Система Уоллеса — неэвклидова; от «Гамлета» взято не столько внешнее, фабульное, сколько внутренне, так называемая «атмосфера» — мир рушится, в короне датской гниль, связь времен распалась, и нужно что-то делать, спасать мир — но принц неспособен сделать ничего, и в итоге, даже вместо дуэли и запоздалого отмщения, становится кататоником — а вслед за ним замирает, омертвевает и весь мир. Это «Розенкранц и Гильденстерн мертвы», только Р. и Г. здесь — внутри главного героя. Почему вообще «Гамлет»? Потом что это — центральный текст главного писателя Запада; разыграв его сегодня, мы можем увидеть, как изменился мир и насколько все стало ещё хуже; тот «Гамлет», притворяясь историей, был предчувствием будущего; этот притворяется предчувствием, на самом же деле — воспоминание о том, что уже безвозвратно потеряно.

***

---dead inside in some essential way---

***

Почему книга тяжелая, почему я бы не советовал ее читать?
Самое главное — она подчеркнуто не-увлекательна; анти-увлекательна. Все, кто хочет от книг захватывающего сюжета, истории - а все мы хотим, положа руку на сердце - будут разочарованы, и даже очень. Потому что она даже намеренно притворяется увлекательной, обещая некие острые сюжетные повороты, захватывающую интригу — не будем забывать, речь в романе идет о поиске Артефакта, способного уничтожить мир as we know it, чем не властелинколец - так вот, намеренно притворяется, но столь же последовательно обманывает те самые ожидания, которые вызвала. Мне встретился не один читатель с отзывом «я, вообще-то эта, авангард того, даже очень — но это самое уже ну ващще!» Разочарованных читателей по-хорошему следовало бы спросить — случайно ли, по их мнению, в романе разбросаны характеристики творчества Дж. О. Инканденца, создателя Артефакта, которые читаются как рецензии на сам роман? Например: «Was amateurish the right word? More like the work of a brilliant optician and technician who was an amateur at any kind of real communication. Technically gorgeous, the Work, with lighting and angles planned out to the frame. But oddly hollow, empty, no sense of dramatic towardness – no narrative movement toward a real story; no emotional movement toward an audience. Like conversing with a prisoner through that plastic screen using phones, the upperclassman Molly Notkin had said of Incandenza's early oevre. Joelle thought them more like a very smart person conversing with himself.“ Или, еще вопрос для разочарованных отсутствием «стори»: случайно ли получается, что книга начинается с конца и как бы закольцовывается, кусает сама себя за хвост — то есть, дочитав последнюю страницу, самое естественное дело — начать читать роман сначала? И так далее, и тому подобное.
Ещё одна причина не читать эту книгу — ее зашкаливающая, нарочитая сложность. Это самое сложное произведение на английском языке, которое мне пока что попадалось. (Я Джойса не читал ещё, но читал кое-что другое, например, Берроуза, так что имею некоторое понятие). Предложения длиной в страницу, где к середине забываешь не только о чем речь, но и где там подлежащее и в чем отличие между придаточным и главным предложением (кстати, Уоллес, как мне показалось, местами его ещё и намеренно стирает). Жуткий зубодробительный сленг, поток сознания и речь без знаков препинания по соседству со словами, которых не знает даже оксфордский словарь английского языка (к счастью для тупых вроде меня, есть вики с постраничными объяснениями) — даже слово samizdat там есть! - галлицизмами, макаронизмами, излюбленными автором акронимами и собственными его высочества принца DFW играми слов, я уж молчу про всякие цитаты-аллюзии. Кто там считал «Войну и мир» сложной книгой?
Наконец, потому что у героев Уоллеса есть один тяжелый наследственный дефект — они слишком головные, если не сказать мертворожденные. Правда, и тут не все так просто: это относится в основном к ученикам Академии Энфилда; Дон Гэйтли и присные — живее всех живых. К тому же, стоит задать себе вопрос: действительно ли деревянность героев есть свидетельство авторского неумения, или же (о ужас!) это так и было задумано? Вообще, очень, очень много вопросов стоит себе задавать во время и после прочтения этой книги.

Почему же я все-таки считаю, что эту бесконечную жесть следует читать?
Потому что, привыкнув к невозможному стилю автора, в один прекрасный момент вдруг начинаешь видеть, насколько это здорово написано.
Потому что Уоллес играет на таких регистрах и клавишах языка, о существовании которых вы до него даже не подозревали.
Потому что, несмотря на 1079 страниц, в книге нет ни одного расслабленного, проходного, вялого предложения. Дэйв Эггерс в предисловии сравнивает книгу с космическим кораблем; какой там корабль, это целая Звезда Смерти, совершенный механизм, где все детали на своих местах и все выполнено с предельной точностью и отдачей.
Потому что это ценный опыт особенно для русского читателя, в родной культуре которого до сих пор ходит по головам ужасная максима «будь проще, и люди к тебе потянутся». ДФВ показывает, каких высот можно достичь, если иметь смелость не быть «проще». Сапере ауде, братан.
Потому что, несмотря на скучность истории в целом, в рамках эпизода ДФВ не знает себе равных. Многим, например, нравится игра в Эсхатон; мои любимцы — канадомахия Дона Гэйтли, или рассказы из его прошлого. Харольд Блум, который сказал, что Уоллес не умеет рассказывать, очевидно, читал только аннотацию на обложке.
Потому что, наконец, все недостатки книги, о которых я говорил выше, не случайны. Эта книга — уникальный эксперимент, который мог состояться только при таких условиях, и удался именно потому, что с треском провалился. И этот эксперимент слишком важен и интересен.

***

Отдельно хотелось бы сказать о так называемом «истерическом реализме». По прочтении романа могу с достаточным основанием заявить: это название явно придумали какие-то безответственные критики, которым куда больше хотелось сляпать звучную бессмыслицу, чем описать реальное положение вещей. (Хотя вообще-то Джеймс Вуд толковый мужик - ну так ведь он пустил словцо, не имея в виду Уоллеса). Во-первых, никакой это не «реализм» - кто сомневается, возьмите две страницы из, скажем, «Войны и мира» и две страницы Уоллеса; думаю, комментарии будут излишни. Во-вторых, при чем тут «истерический»? Здесь нет сильных эмоций напоказ, с целью манипуляции зрителем/читателем, а также сильных эмоций, которые сам автор перестает контролировать; автор, возможно, и хотел бы, чтобы они были — но их нет. Зато есть одержимость, упрямое возвращение к неким аттракторам, вечное вращение спутника вокруг планеты, вечное возвращение героя на пути, прочерченные судьбой; это черта шизофреническая, если уж мы ставим диагнозы, депрессивная, с толикой аутизма — но ни в коем случае не истерическая; это прямая противоположность истерике. Джаст ту пут ит райт.

***

Уоллес непостижим, недосягаем, он очередной раз переворачивает все литературное сознание и понимание с ног на голову. Не дает передохнуть между такими разными, но каждый раз такими невероятными историями. Кажется, что ничем уже никто, да и Уоллес тоже, не может удивить, но очередной рассказ и очередное открытие! Смелые жанры, необдуманная и от того такая живая подача текста, разговор с читателем прямо через душу. Один из рассказов, кстати, о том, как Уоллес представляет себе нас, его чужих, незнакомых читателей, но для которых и только для которых он сейчас изливает свою душу на бумагу.
⠀
Рассказы о нелегком бытовом выборе, о семейном, любовном выборе, выборе для детей, выборе из-за детей. Какие-то рассказы совершенно не пОняты, а какие-то навсегда останутся в разорванном сердце.
И вновь Уоллесу удается своим слогом и изложением невероятно достоверно, правдоподобно, понятно и прочувственно описывать эмоции и состояние конкретного человека. У многих срабатывает эмпатия от того, что они чувствуют все так же, у кого-то появляется четкое представление тех чувств, которые ни разу в жизни еще не были испытаны. И теперь у тебя есть выбор – испытывать ли их на самом деле.
⠀
Никто никогда не был и не будет похож на Уоллеса. Он литературный столп!

картинка - не впечатление, картинка передает сюжетный круговорото-смысл

Обычно мои рецензии строятся по единому алгоритму - общие размышлялки по теме, основные моменты сюжета и мои их восхваления и претензии к ним, подытоживание впечатления. Но к этой странной книге, цитата из которой стала ее отличной характеристикой, дав название рецензии, хочу написать наоборот.

В целом, я рада, что чтение этой книги для меня завершилось (не сама книга - это зацикленная закольцованная по сути история), потому что ее смысл составляет собой 1/15 часть гигантского текстового объема. А я не люблю, когда то, что можно было выразить в двух словах, растягивают, как кашу по всей тарелке, на множество страниц. Посреди, извините, кучи просто теряешь ценность произведения, когда постоянно вынужден отвлекаться то на безумно сформулированные фразы, то на сплошные нелинейные по времени и персонажам ответвления сюжета, то на выпрыгивание ради своей же безопасности из глубокой атмосферы депрессии, беспросветности существования и ранообразия инвалидности (душевной, телесной, наносимой, самопричиняемой), то на собственные попытки в мозгу соединить ранее прочитанные и только что полученные новые куски информации.

Описать сюжет действительно бесконечной истории для человека, не знакомого с ней лично, очень сложно - в общих чертах здесь присутствует очень много грязи наркомании, алкоголизма, как зависимости от веществ, извращений и воспоминаний множества героев о токсичном детстве, как зависимости от людей. На более поверхностном фоне мелькает теннис и что-то типа шпионажа, а также постоянные деятельность и движение. Все истории героев, их проблемы и попытки их решения, а также канва поиска сводящего с ума и доводящего до смерти ролика так и норовит превратиться в голове в кашу из несочетаемых, сочетаемых и "посмотрим, сочетается ли" ингредиентов, что приводит к ощущению бессилия перед мерзкой стороной нашей жизни и, возможно, даже к пониманию, что суицид - не худший выход (недаром автор и сам самоубийца). Но, тем не менее, что-то в этом все же есть.

Чтобы проникнуться и действительно почувствовать радость жизни нужно иметь в своем опыте знание горя, печали, бед, тоски и покушений на личностную целостность. Иначе смотришь на это со стороны и не можешь действительно преисполниться пониманием. Но опасен такой омут силой затягивания, которая способна втянуть в себя любого, который может и не выбраться не имея достаточных качества и количества сил и ресурсов. Вот откуда берутся проститутки, алкоголики, наркоманы и любые другие зависимые и компенсирующие невозможность отреагировать люди, густо населяющие "Бесконечную шутку". Не шути, да не обсмеян будешь!

КИ №__ 01/2020
МИНСК, БЕЛАРУСЬ

…и но в общем, я даже не знаю с чего начать. Да, наверное, это похоже на некое единение. Понимаешь? Типа, ты нашел родственную душу и все такое в этом роде. Звучит, конечно, заезжено, будто клише из старого женского журнала, который валялся на столике в гостиной твоей подруги… ага, той самой [улыбается], ну ты понял…
Вопрос.
Да. Думаю, дело в том, что Уоллес максимально искренен с тобой. Понимаешь? Ты, типа, сидишь у себя на кухне со своим друганом, вы, типа выпиваете, да, впрочем, можете и не выпивать, просто сидите с другом и говорите на разные темы, как вот сейчас мы с тобой. И вот вы сидите и трете на разные темы и ничего не скрываете. Ну, может не про все, ну, типа ты же не говоришь, вот так вот прямо, что, когда был совсем пацаном, запал на мамку своего одноклассника или училку математики. Ну, потому что они же реально красивые, ну, типа, прям крышу сносило. Нет? Хотя тебе то я говорю сейчас. В общем, это такой разговор напрямую, понимаешь, без купюр.
Вопрос.
Да, разные темы. Ну, такие о которых и сам не раз думал. Просто о них никто не пишет вот так. Честно и открыто. Понимаешь? Ну, типа, что я тоже сопли там пускал, или что считал себя ничтожеством. Что это, типа, нормально чувствовать. Да? Типа не корчить из себя мистера идеала, такого вот мистера крутыша, которого ничто не волнует.
Вопрос.
Ну, как все. Наверное, не все. Я вот вообще не понял эту тему с телевидением, ну, типа рассказ о кабельном и эфирном. На что там аллюзии. Ну, типа, ты ж понимаешь, что я ни капли не в курсе про историю американского телевидения.
Вопрос.
Нет, ну, что-то я знаю, но не так чтоб это прям знать дотошно. Да не спеши ты, дай расскажу. Ну, я думаю, что не каждый американец знает-то эту тему, а ты хочешь, чтоб я прям все это вывозил. Ну, а в остальном, да, типа, это прям мое, я понимаю о чем он говорит. Все эти переживания, самокопания и жизненные обстоятельства...
Вопрос.
Да, не красуюсь я перед тобой. Читай ты что хочешь, я ж тебе ничего не продаю, не говорю, что чтение Уоллеса делает из тебя умника, нет. Главное, чтоб тебя цепляло. Правда же? Нет? Ну, типа, если книга тебя не трогает, нахрена ее мучать. Я так думаю. Абсолютно все, типа, нравится не может.
Вопрос.
Типа умным казаться? Ха. На эту хрень сегодня кто-то ведется? Хотя я понимаю о чем ты. Да. Но у меня другая тема. Я, типа, понимаю, что Уоллес не всем закатит. Да? Я и тебе его не советую. Ну, типа для меня не важно прочел ты там «шутку» или нет. Разница какая?! Я, конечно, хотел бы, чтоб все понимали насколько ДФУ крут, но мне, типа, наверное, приятно, что таких не очень много. Но это не так, что это меня делает избранным, типа из-за того, что я понимаю. Нет. Это скорее так: если в твоей семье лишь ты любишь яблоки, то это значит, что все яблоки достаются тебе. Сечешь? Нет? Да, я знаю, что глупо звучит. Но оно так как-то.
Вопрос.
Не совсем из-за этого. Но да, я знаю, что это такое. Ну, типа это не просто грустненько. Ну, типа тебе хреново так, что просто край. Мне кажется, что об этом нужно писать. И Уоллес пишет об этом как никто. Ага, ну, мусолит, да, многословно очень, да, но иначе нельзя, понимаешь, да? Типа, это тема, которую не любят поднимать. О ней и говорить-то неловко. Так что… Ну, типа это как-то спасает. Знать, что ты не один такой. Вообще знать, что даже, если ты один, ты все равно не один. Да?
Вопрос.
Да, черт, его знает сколько здесь реального Уоллеса. Мне кажется это совсем другая тема и проблема. Сколько в Достоевском реального Достоевского? Не думаю, что в книгах Уоллеса это стопроцентный реальный Уоллес. Ну, т.е. обнажаться и быть искренним – это не значит писать только о себе. Да? Нет? Это, типа, писать о том, что реально пропустил через себя. Прочувствовал. Типа, если твой герой страдает, ты реально должен понимать почему и как. Нет? Но думаю, что темы о которых пишешь, действительно должны тебя волновать. Это, типа, тоже важно.
Вопрос.
Не поверишь, но я только недавно об этом узнал. Ну, типа про его мизогинию (1)…
Вопрос.
…ну, типа, это когда баб, ну, в смысле женщин, не уважаешь и не любишь. Ага. Но думаю, что это чушь собачья. И в сборнике, и в «шутке», и в эссе скорее обратное. Я, когда читал, прям выискивал эту хрень. Но, даже когда он пишет о всяких мразях, ну, типа нас с тобой, ага [улыбается], видно, что этого нет. Все эти скандалы все чаще становятся похожими, ну, типа, на попытки самоутвердиться за счет имени известных писателей. И это особо несложно, когда твой оппонент, ну, типа, уже несколько лет, как мертв.
Вопрос.
Нет, я никого так-то не защищаю. Может он и вправду был мудаком. Ну, или как-то действительно обидел эту даму. Я не знал его лично и читал только его книги. Я о том, что, типа, нужно отделять автора от его творчества. Часто они не эквивалентны. В конечном итоге, кто из нас не засранец?! Да? Нет?

Очень спорная книга, которая вообще-то должна была понравится, ведь явно выраженная контркультура, взрослые проблемы и бетонная стена в конце. Оболочка – отталкивающая, ужасная, мерзкая, а под ней спорные мысли, бунты и споры о свободе, а ещё обличения самих себя, общества и черт знает чего ещё. А тут ещё и депрессия с одиночеством. Любимый коктейль.

Всё происходящее, описываемое, вывалимое, смакуемое и т.д. вкупе напомнило мне «Тарантула», да вот только в данном случае поймать волну и просто наблюдать у меня не получилось. На самом деле, это первая книга, в процессе чтения которой меня начало мутить. Во всех смыслах. Даже мозг и тот начало мутить от того, что пытается выкинуть автор и насколько же безапелляционно он это делает. И к этому привыкнуть практически невозможно. Ещё в начале ты хочешь как-то поспорить, поговорить, подумать, но дальше желание постепенно угасает, а в конце пропадает полностью. Спорить, рассуждать? Да ну к черту.
При всем этом мне удалось увидеть условную «разметку» на проблемные темы, которые автор пытается «обличить». Да вот только схож он невероятно с Сэленджером, а я, увы, его не очень жалую. Этот текст меня злит, манера меня злит, подача меня злит. Где-то в мозгу настойчиво начинает жужжать мысль о нытье, причем то о нытье автора (мнимом), то о моем (реальном). Отмахиваешься, но она всё возвращается и возвращается. А потом до тебя доходит, что всё, что с тобой происходило при чтении, - провокация автора. И повелась ты на неё как наивная дурочка.

Сложная, раздражающая, но в то же время цепляющая, карябающая что-то внутри. Ненавижу, не могу забыть.

Несколько недель назад я впервые прикоснулся к произведению, способному довести до мыслей о самоубийстве, практически любого здравомыслящего человека, который осмелился его прочитать. Дело не только в количестве букв, иначе хватило бы банальной усидчивости или пары крепких верёвок, позволяющих не вставать со стула во время прочтения. Только не путайте это действие с различными оттенками серого. Здесь всё гораздо сложнее... В данном случае, скорее нужны железные цепи, ясная голова и неимоверная тяга докопаться до сути. По этой причине, я не в коем случае не осуждаю тех, кто добрёл до навязчивой мысли не читать эту книгу, ровным счётом, как тех, кто до сих пор не решил взяться за этот безразмерный объём, который отнимает добрый месяц прожитой жизни или в итоге безразборный читатель бросает эту затею, едва прикоснувшись к страницам. В первую очередь, это касается всей изложенной сложности, концептуальности, многослойности и количества граней упакованных в строках бесконечного текста... Благо у меня, человека, который частично, считает себя ненормальным, на прочтение книги ушло всего несколько дней, плюс какое-то время на осознание текста, которое бежало вдогонку за моими глазами, впивающимися в строки и сноски, не успевая обрабатывать корни скрытых посылов и смыслов. Перед прочтением, есть три варианта. Возможно, поможет совместное чтение с другом, который будет мысленно держать за руку и ждать подобной поддержки, чтоб не сорваться и осознать суть написанных слов (главное, не совпадать с ним половой принадлежностью или держаться за руку только морально). Второй вариант заключён в человеке который уже читал это произведение и может дать несколько разъяснений (примерно, три миллиарда, включающих вопросы по тысяче избранных сносок). Третий и самый крайний случай, из всех предложенных действий... Читателю понадобится номер психологической поддержки дипломированного специалиста, способного вынести бесконечный поток немыслимых жалоб, призывов о помощи и разъяснение списка запретных веществ. Выберете нужное из этого списка, если слова данной рецензии убедят прочесть данное произведение и приступайте познавать его сущность... Жду объективных вопросов: "Зачем это делать? К чему тратить время на это?" Сейчас я попробую объяснить простыми словами, после того, как осознание текста оказалось на нужных полках и я готов рассказать свои впечатления, выдав несколько рекомендаций, и предостережений к прочтению... Присаживайтесь поудобнее и вдумывайтесь в суть моего монолога.

Пробираясь сквозь первую сотню страниц, мне пришлось ярко испытывать весь спектр эмоций описанный в классической психологии, из разделов принятия неприятных ситуаций. У меня был восторг, отторжение, депрессия, принятие и осознание того, что именно в этот объем, автор уложил смысл своей шутки. Я предельно осознал, что он ставил перед собой ясную цель. Наплевать на шаблоны и изменить правила классической приманки читателя. Сделать всё по-другому... На первой сотне страниц он ставил целью отсеять нужное количество людей, которые решили прочесть это ради мысленной пометки о прочтении книги и тех, кто считает, что любое произведение, которое не зацепило с первых страниц должно пылиться на полках... И я чуть ли не впервые в жизни действительно хотел прекратить. Вышвырнуть книгу и перейти к чему-то приятному... Но как всегда пошёл дальше, потому что с одновременным гневом, непониманием написанной сути и происходящих событий я ощущал неподдельный интерес и чувствовал, что скоро все станет на место. Я был прав, но всё же я ошибался...

После десятков имен, практически не характеризующих персонажей или не придающим им лица в отложенной памяти и создания необходимого росчерка кисти, внутри моей головы... В конечном итоге всё стало приходить на места и откладываться в воспоминании новых упоминаний, создавая взаимосвязи запутанных нитей. В чём суть этой книги?

В недалеком будущем пациенты реабилитационной клиники ЭннетХаус и студенты Энфилдской теннисной академии, а также правительственные агенты и члены террористической ячейки ищут мастер-копию "Бесконечной шутки", фильма, который, по слухам, настолько опасен, что любой, кто его посмотрит, умирает от блаженства. Читателю предстоит узнать существует ли данный фильм, кто его создал, как он влияет и существует ли он в целом в природе. Может быть его действие преувеличено? Что было на кадрах? Кто их снял и кто здесь главный герой, среди сотни персон?

С первых страниц нас бросают в мир шаблонов, вопросов, абсурда, философской тематики и множества разговоров. Здесь много о теннисе, что выглядит логичным учитывая биографию автора, вкладывающего свои мысли в головы персонажей, но это повествование выглядит интересным, даже не для любителей данного вида спорта. Помимо этого, внутри множество мыслей о таланте, зависимостях, вопросов отцов и детей, способах пробиться, мотивации, разности кровных уз, поведении, величию государств и банальных вопросов о собственном предназначении и занятом месте среди остальных людей населяющих нашу планету. Автор прогнозирует будущее, придавая каждому персонажу неповторимый характер. Собственный ворох проблем и жизненных трудностей. Свой список увлечений и качеств, подойдя к этому настолько тонко, что хочется включить звук продолжительных аплодисментов.

Преодолев первую сотню страниц всё становится проще. Структура повествования, которая включает в себя продвижение по сюжетной линии, с некоторыми временными отрезками событий, происходящих до основной линии поиска фильма становится привычной, но не перестает выдавать десятки крепких эмоций, включающих удивление и наслаждение слогом. Автор не выдает простой рецепт постижения текста, меняя конструкцию и делая ее максимально простой. Даже разгадав выбранный темп ты не начинаешь скучать и испытывать восторг от объема работы и сути. Философские вставки, отступления мысли, вновь линия сюжета, разговоры о теннисе появление нового эпизода.

*Пример схемы написания одной из страниц.

На протяжении книги, читателя ждёт множество зарисовок, которые могли бы быть отдельными рассказами с собственной моралью и смыслом. Как имея один удар и живя в отсутствии перспектив, решиться всё поменять и сделать свой недостаток достоинством в другой сфере жизни? Разговоры о выгорании и способах раскрыть свои грани таланта или вставки о выдуманных фильмах, которые бы я хотел видеть и пересматривать множество раз?

Продвигаясь по сюжету, история в целом продолжает увлекать из-за грамотного построения книги и схемы повествования. Сквозняки тематик, харизматичные персонажи, расставленные вопросы, ответы на которые найти сложно даже после прочтения... Здесь можно будет найти три сотни цитат и столько же поводов думать. Блистать в диалогах и размышлять над собственной жизнью, через призму мировоззрения автора, по той причине, что из несколько десятков персонажей, наверняка найдется тот, что будет более близок взгляду читателя книги. Невероятный интеллект, блестящая работа переводчика влюбленного в текст, депрессивные рассуждения и дышащая многослойность... То, что сложно рекомендовать, но хочется советовать тем, кто готов бросать себе вызов в стремлении познания зубодробительно-сложной литературы. Не каждый способен оценить ее многогранность и уровни сложных конструкций. Одним это покажется скучным, другим - недостаточно интересным и не стоящим времени... Но тем, кто будет посередине этих полярностей... Скорее всего, невероятно повезёт окунуться в суть происходящих событий, которые он не сможет забыть и захочет перечитать, восстанавливая связь ощущений и находя новые моменты, достойные цитирования или минут размышлений. Это произведение стоит десятка других... Потраченных сил, умноженных на количество получаемых эмоций. Не стоит пугаться объема и сущности... Стоит бояться лишь собственных мыслей и предостережений в невозможности постижения текста. Он даёт не только повод гордиться собой, но и наслаждаться каждым моментом наедине с его написанной сутью... Права на экранизацию этой книги были проданы практически сразу, но изобразить это зрелище, даже слово попытку демонстрации интерпретаций "Улисса" или "Замка" до сих не вышло ни у одного режиссёра. Придётся грызть самому, лишаясь остатков зубов и конечно наслаждаясь прекрасной литературой для не самых душевно-тонких натур...

В общем... Как всегда...

"Читайте хорошие книги!" (с)

Пока я читала "Бесконечную шутку" меня качало от глубокого восторга и невероятной любви к этой книге до лютой ненависти и желания ее выкинуть. Причем от любви до ненависти иногда достаточно было одного предложения. И такие разнополярные эмоции по отношению к произведению у меня впервые.

В этой книге сюжет не имеет особого значения. Он тут есть. Правда, появляется ближе к 300 странице. Первая треть произведения вообще состоит из историй разных людей, которые как будто между собой абсолютно не связаны. Это просто какой-то хаос из персонажей, диалогов и сюжетов.

И, ох, как тяжело через это пробираться! Потому что не понимаешь, к чему все эти описания наркоманской ломки или подробнейшее представление плана теннисной академии, а еще канадские сепаратисты-колясочники и совращение малолетних. Чем вообще все эти вещи могут быть связаны между собой?

Когда появляется сюжет, читать становится гораздо легче. Да, и к этому моменту привыкаешь к лексике и возникает интересный феномен: когда ты не читаешь "Бесконечную шутку", ты читаешь о "Бесконечной шутке". Роман настолько затягивает и заполняет собой все пространство, что становится невозможно от него оторваться. Мне даже снилась эта книга: и отдельные части ее сюжета, и то, как я ее читаю.

В романе можно выделить двух главных героев. Первый — Гарольд Инканденц — выдающийся теннисист и гениальный лингвист, который скатывается в наркозависимость и медленно сходит с ума. Второй — Дональд Гейтли — наркоман, попавший в реабилитационную клинику, который отчаянно борется со своей наркозависимостью. Но вообще, "Бесконечная шутка" — это густонаселенная книга. Здесь столько персонажей, что в них легко запутаться. Поэтому советую не пренебрегать цветными стикерами и пометками на полях, чтобы не потерять нить повествования.

К чему еще стоит быть готовым, так это к гиперфиксации абсолютно на всем. Дэвид Фостер Уоллес может посвятить описанию ворсинок на ковре три абзаца, а описанию капель на стакане с водой — все пять. От этой избыточной фокусировки создается впечатление, что сюжет стоит на месте и вообще ничего не происходит. Но это только впечатление. И весьма обманчивое.

В книге очень много смыслов. Это такое многослойное произведение, где смыслы и сюжеты одновременно накладываются друг на друга и постепенно вплетаются друг в друга. Поэтому выделить одну главную мысль этой книги просто невозможно. Да, и нужно ли?

И да, это закольцованное произведение: сразу после прочтения последней страницы можно начать перечитывать всё заново, открывая для себя новые смыслы. В этом романе нет начала и конца. Таким образом "Шутка" действительно становится бесконечной. Но я не уверена, что когда-нибудь решусь на перечитывание этой книги.

Я люблю и ненавижу этот роман. И никому никогда не посоветую его читать. Во-первых, эта книга не для наслаждения: здесь нет яркого сюжета, динамичных поворотов и неожиданной развязки. Во-вторых, на книгу нужно выделять время. И очень много времени, потому что сюжет требует глубокого погружения. Но я ни секунды не жалею, что прочла это произведение. Оно стоит потраченного на него времени.