Цитаты из книги «Шпион на миллиард долларов. История самой дерзкой операции американских спецслужб в Советском Союзе»

Анатолий Голицын, офицер КГБ среднего звена

Джеймса Энглтона, шефа контрразведки

Дмитрий Поляков, офицер советской военной разведки,

Петр Попов, 29-летний майор советской военной разведки

Когда Джон и Кисса хотели поговорить о чем-то конфиденциальном, они писали друг другу записки, причем осторожно – кладя лист бумаги на деревянную или металлическую поверхность, чтобы не оставить на следующем листе следов, которые могли впоследствии разобрать сотрудники КГБ.

Инженеру планировалось предложить, чтобы он, как и прежде, кидал конверты в окно автомобиля{76}.

Каждый вечер, с семи часов до полуночи, Сахаров, сидя в одиночестве в своем доме, окруженном деревьями, работал над трактатом о будущем человечества. Это было его первое открытое выступление против советской системы. Трактат, законченный в апреле, назывался “Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе”. Сахаров мыслил широко, предупреждая, что планета столкнулась с угрозами термоядерной войны, голода, экологической катастрофы и диктатуры, но также выдвигал идеалистические и утопические идеи о спасении мира. Он предполагал, что социализм и капитализм будут сосуществовать – в трактате он называл это “сближением” – и что супердержавы оставят попытки уничтожить друг друга. Он открыто писал о преступлениях Сталина и призывал к полной десталинизации страны, к запрету цензуры, освобождению политических заключенных, к свободе слова и демократизации. Текст был ошеломительным, провидческим и взрывоопасным. Сахаров переписал и отредактировал текст, а затем в какой-то момент показал его Юлию Харитону, научному руководителю режимной лаборатории и одному из руководителей советской ядерно-оружейной программы. Они ехали тогда вдвоем в личном вагоне Харитона. “Ну, как?” – спросил Сахаров Харитона. “Ужасно”, – ответил тот. “Форма ужасная?” – спросил Сахаров. Харитон усмехнулся: “О форме я и не говорю. Ужасно содержание”.

Борьба с коммунизмом не переросла в прямые боевые действия между сверхдержавами. Она велась в тени, между войной и миром, в “глухих переулках”, как однажды выразился госсекретарь Дин Раск

Стэнсфилд Тернер вырос в Хайленд-Парке, штат Иллинойс; это был небольшой богатый городок на берегу озера к северу от Чикаго, с солидными домами и зелеными улицами. Его отец Оливер – бизнесмен, выбившийся из низов, – забил весь дом книгами. Мать воспитывала в Стэнсфилде честность и прямоту.

Мир – это книга, и те, кто не путешествует, читают лишь одну ее страницу”