Цитаты из книги «Садовое товарищество»

Свистят электрички: но не так озорно, как летом, а тускло и безвозвратно, как оторвавшийся навсегда кленовый лист от дерева. Яблоки с глухим стуком ударяются о землю, слетев в ночи с ветки. Листья падают в темные лужи. Солнце на секунду показывается из-за туч, чтобы сразу спрятаться вновь. Люди ходят скучные – они уже представляют сугробы за своим окном. Осень за городом веско ощутимее городской. Совсем невесело.

Костя утверждал, что грибы можно только срезать, говорил, что дедушка его всегда именно так и поступал, а в качестве неопровержимого доказательства вертел в руках грубо заточенное лезвие с обмотанной синей изолентой рукояткой. Петька, конечно, тоже вспомнил своего дедушку, с которым они много лет назад не раз ходили за грибами и всегда их просто срывали. Атмосфера накалялась: спор, где в качестве авторитетов задействованы дедушки – дело нешуточное.

Костя резко сел и нервно пошерудил палкой пламя: – Слушай, Петька, а что это Мишка скрывается? – Почему скрывается? – удивился Петька. – Сказал, что в библиотеку пошел. – Ага, в библиотеку! – Костя с досады швырнул палку в костер. – Ночь на дворе, какая библиотека?! – И правда. Я и не подумал, – Петька тоже привстал и посмотрел на товарища.

Пастуха Василия они знали с детства и считали человеком очень хорошим. Но были у него две особенности, настораживавшие окружающих. Во-первых, у него всегда убегал задиристый козел Рома. А во-вторых, с козами Василий общался точно так же, как с людьми. И непонятно было, то ли козы у него такие умные, то ли люди не до конца понимали Василия.

Все любили Мишкиного папу. Он был профессором и, говорят, даже академиком. Петька не очень понимал разницу между профессором и академиком, но звучало и то и другое солидно. Не меньше Петьке нравилось и имя-отчество Мишкиного папы. Ему часто представлялось, как Василий Иванович стоит в героической позе у себя на кафедре и шашкой сечет в капусту диссертации всяких двоечников и проходимцев.

Книга Дениса Крюкова – это воспоминания взрослого Петьки о счастливом вечном лете далекого детства. Он не проживает эту жизнь у нас на глазах, а вспоминает ее, обставляя свои воспоминания множеством чудесных и очень точных подробностей. В конце концов, любой подросток всегда одинок, и для того, чтобы убедительно описать единственное лето взросления, взрослые могут и не понадобиться.