Автор выражает благодарность Виктору Соколову за помощь в редактуре рукописи.

Паблик Дениса Грабкина ВКонтакте:

https://vk.com/dengrpoetry

Аккаунт Дениса Грабкина в Инстаграм:

https://www.instagram.com/denisgrabkin/

Фотография на обложке Мария Михайличенко

© Денис Грабкин, 2018

ISBN 978-5-4490-9350-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Мне страшно заглянуть в твои глаза…

«Мне страшно заглянуть в твои глаза…»

 
Мне страшно заглянуть в твои глаза.
А вдруг в них промелькнет недобро искорка
Смешка, что разгорается неистово,
Чужую неуверенность дразня?
 
 
Мне трудно заглянуть в твои глаза.
А вдруг ты безрассудна и отчаянна
И только прикрываешься молчанием,
Мне взглядом унижающим грозя?
 
 
Мне больно заглянуть в твои глаза.
А вдруг бываешь ты по-женски мстительна?
И, что-то затаив, все ходишь бдительно,
Внезапная, как майская гроза!
 
 
Мне стыдно заглянуть в твои глаза,
Когда в них вся дрожит от болей давешних
И от обид невысказанных, давящих
Твоя такая робкая слеза.
 

12 сентября 2016 г.

Километры

 
Километры бегут, километры,
За окошком мелькают огни —
Словно кадры немой киноленты,
Пролетают неслышно они…
 
 
Этот запах костров придорожных,
Небосклона остывшая синь…
Что-то важное предаешь ты,
Уходя, никого не спросив…
 
 
Ты прости мне напрасные фразы,
Запоздалых раскаяний лед…
Я вдруг понял – прости, что не сразу, —
Что нас больше ничто не сведет.
 
 
На шоссе – облетевшие листья,
Притаились деревья во мгле…
Что-то больно внутри шевелится,
Что-то вдруг застонало во мне.
 
 
Километры маршрут отмеряют,
Беспощадно в ночи проносясь,
И с их бегом во мне отмирает
С прежней жизнью незримая связь…
 
 
На потертой приборной панели
Стрелка дергается, словно нерв…
Как же страшно, взмолившись: «Поверь мне», —
Вдруг услышать прощальное «Нет».
 

2015 – 2016 гг.

«А ты спросонья улыбаешься…»

 
А ты спросонья улыбаешься,
Свежа и дивна, как в кино,
И будто тайно умиляешься,
Как солнца луч глядит в окно…
 
 
А в этой комнате просвеченной,
Храня предутреннюю тишь,
Напоминанием о вечере —
Цветы, вино… А ты все спишь…
 
 
Я встану, выйду тихой поступью
В мучительный балконный зной,
А ты, едва прикрывшись простынью,
Неслышно встанешь за спиной…
 
 
И ничего уже не значащим
Для нас вдруг станет целый мир,
Ведь нам двоим, так много знающим,
Так мало нужно в этот миг…
 

29 января 2017 г.

«Дай на тебя мне наглядеться…»

 
Дай на тебя мне наглядеться
Со стороны, едва дыша,
Как будто приоткрывши дверцу
В тайник, где теплится душа…
 
 
Дай мне вглядеться в руки, плечи,
В волну рассыпанных волос…
Я где-то слышал: «Время лечит»,
Да вот скупится на наркоз…
 
 
Где ты теперь? Нездешним снегом
Объята, взята в хоровод…
И я, когда он валит с неба,
Чего-то жду который год…
 
 
Я, может, большего хотел бы,
Но перед обликом твоим
Я буду тенью, только тенью —
Так будет лучше нам двоим.
 

2016 – 2017 гг.

«Все смешалось – снег московский и мы…»

А. К.

 
Все смешалось – снег московский и мы.
Мы потеряны в объятьях зимы.
Мы объяты беспредельной тоской —
Снова снег зашелестел над Москвой.
 
 
Ты, наверное, все так же легка,
Как несметный этот пух в вышине,
И все так же ты, увы, далека,
И шаги твои не слышатся мне…
 
 
Ты, наверное, все так же светла,
Словно эта пелена за окном…
Жизнь нас как-то на мгновенье свела
И насмешливо разъяла потом…
 
 
Ты, наверное, все так же сидишь,
За окно, как в бесконечность, смотря,
Может, даже ты за мною следишь,
Только выдать мне не хочешь себя…
 
 
Разделяют нас снега да снега…
А дождемся ли весны вдалеке?
Говорю с надеждой я: «До свида…»
Но не слышно окончанья в пурге.
 

2016 – 2017 гг.

Любовь поэта и математика

 
Мы катались с тобой в троллейбусах,
Мы ходили, смеясь, по шпалам.
Ты мне все – про Ферма, про Лейбница,
Я в ответ тебе – строчки Шпаликова.
 
 
По осоке шли, как по лезвиям,
По полям, где цветет мать-и-мачеха,
Пела где-то во мне поэзия,
Пела где-то в тебе математика…
 
 
Ты купала меня в логарифмах,
Я тебя осыпал хореями…
Наскочив на любовь, как на рифы,
Друг без друга жалко хирели мы…
 
 
С чувством пьяно мешался разум,
И в сплетении двух колечек
Видел я два влюбленных глаза —
Ты же видела бесконечность…
 
 
…Сквозняком в предрассветной комнате
Пробивался в окно июнь…
Одеяло валялось скомканным,
Рвался ветер, и свеж и юн…
 
 
Ночь истлела шнуром бикфордовым,
И заря освещала полнеба…
Ты шептала: «Ты тоже – формула…»
Я шептал: «Ты тоже – поэма…»
 

2017 г.

Недолговечный роман
Романс

 
Ветер в дома, завывая, просился,
Листья с деревьев ронял…
В ночь грозовую мне как-то приснился
Недолговечный роман.
 
 
В лунную тишь уводила аллея
В отблесках серебра…
Лист молодой наливался, алея,
Красками сентября.
 
 
В комнате слышались звуки романса
И граммофонный визг…
Лист колыхался, лист порывался
Взмыть в ошалевшую высь…
 
 
Полунамеки, полуответы,
Шляпка, вуаль, уста…
Лист, весь дрожа, оторвался от ветки,
Вольною птицей став…
 
 
Чахнут цветы в разрисованной вазе,
Платье лежит в углу…
Кружится лист в ослепительном вальсе,
Будто бы на балу…
 
 
Лист изможденный ударился оземь.
Вечный полет – обман…
Помнишь ли недолговечный, как осень,
Наш позабытый роман?
 

24 – 25 мая 2017 г.

Иногда я звоню Богу

«Разбухает мой книжный шкаф…»

 
Разбухает мой книжный шкаф,
Стол усыпан черновиками…
Гумилевский, как тень, жираф
Бродит медленно меж строками…
 
 
И всплывают из старых книг
Чьи-то судьбы и чьи-то души…
Жаркий полдень в ауле душном,
Аввакума предсмертный крик…
 
 
Мне бы только – не упустить,
Мне бы только – за вас схватиться,
Чтобы виделись ваши лица,
Чтоб времен не порвалась нить…
 
 
И тогда, не прося наград,
Может быть, помогу кому-то,
Может, только слегка, но буду
Даже малой победе рад…
 
 
Нужно малостью обладать,
Чтоб с разладом в себе бодаться…
Книги, ручка, еще тетрадь —
Вот, пожалуй, и все богатство.
 

9 декабря 2016 г.

Накипевшее

 
Мне надоело быть ботаном.
При виде книжек я грущу.
И этих внутренних баталий,
Боюсь, уже не прекращу.
 
 
Я так устал читать морали,
Себя с философом сравнив.
Устал от жалкого маранья
Несчастных вордовских страниц.
 
 
Хоть не бунтарь я, не погромщик,
Но вместо арий и рулад
Мне хочется врубить погромче
«Би-2», а лучше – «Ленинград».
 
 
Представьте! Больше не желаю
Блаженной творческой тиши.
Отныне нет здесь рифм жеманных —
Есть только честный крик души.
 
 
Устал от всяких умных книжек,
На шум компаний их сменив…
Так что же нынче мною движет?
Бред? Нездоровый коллектив?
 
 
Вдруг – стук за дверью. Я, сутулясь,
Иду, в ногах скрываю дрожь:
«Ну, наконец-то, здравствуй, Юность!
А я уж думал, не придешь…»
 

20 марта 2017 г.

Герострат

 
Я стал Геростратом.
            Безжалостно прошлое жгу.
Мне это впервой.
            Был мне способ подобный неведом.
Сперва я бежал —
            только понял, что не убегу.
Сбежав от себя,
            не примчишься к достойным победам.
 
 
А прошлое зверем
            неслось, мне в затылок дыша,
Обиды былые
            точили мой дух, как термиты…
Теперь – отгорело.
            Но ноет с чего-то душа,
И сердце дымит,
            как обугленный храм Артемиды…
 

26 марта 2017 г.

Первая любовь

 
Мне – где-то десять. Я лежу
На низкой скомканной подушке.
А в комнате темно и душно.
Я молча в потолок гляжу.
 
 
На нем угрюмый рой теней,
Как свалка чудищ, копошится,
А мне с чего-то так паршиво,
И все вокруг – темней, темней…
 
 
Я тщетно силюсь уловить
Ход скользких, как лягушки, мыслей,
А в звуках слов – потоки смыслов,
Что мчат со скоростью лавин…
 
 
И слово «жизнь» меня пьянит,
Как непрочитанная книга,
И легкое дыханье мига
В момент твердеет, как гранит…
 
 
Твердя себе: «Любовь, судьба…» —
Робею: «Как порой смешон я!»
И свой неясный мир смущенно
Скрываю даже от себя.
 
 
Но все всплывает в скором сне:
Заката пьяная безбрежность,
Небес томительная нежность,
Подруга в розовом окне…
(Я допустил одну небрежность:
Ты – больше чем подруга мне.)
 
 
Сдаюсь, сдаюсь! Прости меня,
Мое трепещущее сердце!
Играй свое живое скерцо,
Меня куда-то ввысь маня…
 
 
Мне – где-то десять. И душа
Все норовит вспорхнуть украдкой…
Меня ты мучишь, жизнь! Но как ты
Невыносимо хороша!
 

Март 2017 г.

Иногда я звоню Богу

 
Иногда я звоню Богу.
Снимаю трубку еще советского телефона с диском
И просто делюсь с ним всей болью.
Порою с каким-то упоением садистским
 
 
Рассказываю обо всем, что мучит, терзает и не дает покоя.
О том невеже, что на днях отдавил ногу в маршрутке,
О пробках, угрюмых лицах прохожих, об очередном проколе
На новой работе, и вообще, о том, что не смешны твои, Боже, шутки.
 
 
Он молча все выслушивает, как терпеливый психолог,
Потом устало вздыхает, будто хочет сказать, что я, мол, не первый.
А я весь такой нервозный, вихрастый, как Сэлинджеровский Холден,
И еще выдаю ему свои нелепые перлы.
 
 
Наконец, ощутив, что молчать, наверно, неловко,
Он бросает коротко: «Разберемся». Я оттаиваю понемногу.
А, в сущности, не нужны ни мыло и ни веревка.
Просто, если совсем паршиво, иногда я звоню Богу.
 

10 апреля 2017 г.