Книга первая
Алма-атинский Монте Кристо
Или
История о начале большой и прекрасной любви

Дорогие читатели!

Ознакомившись с продолжение давней истории, возникло всепоглощающее желание написать о судьбе любящей пары. Девушки еврейки по матери и юноши русскому по отцу. О событиях, про которые сталкивался и ещё услышу от окружающего, бесконечного наполненного информационного пространства. Кардинально повлиявших на мир вокруг меня и очень многих людей.

Рассказанные в романе события на самом деле происходили в очень далёком и не совсем недавнем прошлом. Действительно происходят в настоящем времени, и обязательно произойдут в ближайшем будущем.

Четыре книги романа предназначены в равной степени всему роду человеческому. Как женской половине. Девушкам, прекрасным дамам, мамам и даже бабушкам, в душах которых живут Богини.

Так и мужской половине. Юношам, желающих познать совокупность всех форм духовной и физической материи в земном и космическом пространстве. Настоящим мужчинам, в душах которых живут надёжные защитники. Уверенным в своих действиях, мечтающих стать любящими мужьями, ответственными отцами и мудрыми дедушками.

Людям, желающим найти для себя, а затем показать и научить последующие поколения, достойным направлениям жизненного пути в реально светлое будущее.

Книга:

О чистой одухотворённой любви.

О том, как получить превосходное образование, одобрение, уважение и общественное признание.

О жизненных, во многом не зависящих от воли человека, двух тысячелетних событиях, сопровождавших потомков иудейского царя Цидкиягу.

О тайно переправленных в Израиль иудейских сокровищ Хазарского Каганата.

О исполнении верующими людьми всех установленных Богом заповедей.

О начале религиозной службы, в восстановленном к Божественному предназначению Третьем Иерусалимском Храме.

О возвращении из тайных хранилищ, священных реликвий Первого и Второго Храма разрушенных тысячи лет назад.

О создании прообраза совершенно нового общества на Святой земле.

О напоминании людям: Что белое выглядит, как белое, а чёрное выглядит, как чёрное.

О лучших человеческих качествах: честности, гражданственности, милосердии, уважении к закону, здоровой предприимчивости, трудолюбии, умению противостоять любым видам насилия.

О том, как с должным уважением и доверием относиться к людям.

Глава 1

Вплетаясь в историю последующей жизни, первого сентября 1955 года я, Роман Косенко, впервые пошёл в школу. На улице дул довольно холодный ветер. Чувство ожидания чего-то нового, долгожданного, будоражило тело и не давало мёрзнуть. Взявшись за руки с сестрёнкой, к тому времени уже перешедшей в шестой класс, двигались узкой, незнакомой дорогой. Раньше, играть в этой стороне нам не разрешали родители. Вообще-то тот день остался врезавшейся в память, неожиданной и незабываемой на долгие годы встречей. Так вот, не пройдя даже ста метров от нашего посёлка, дорога опустилась в низину. О её существовании раньше даже не догадывались. С правой стороны тянулся забор из колючей проволоки. За ней одни уставшие люди, кувалдами дробили огромные валуны. Другие толкали тяжёлые вагонетки, доверху наполненные большими камнями. Впоследствии узнал, работу по изготовлению щебёнки гораздо лучше делали существующие в то время механизмы. Но тогда, увидев измождённые, замёрзшие лица, передо мной возникла мучительная мысль, требующая ответа. Обычно вечерами бабушка присаживалась рядом с нашими кроватями, рассказать на ночь сказку. Взяв за руку, поделившись увиденной утром картиной, спросил:

– Зачем заставлять людей так изнуряюще работать? – некоторое время она, молча, смотрела на меня внимательными глазами. Ласково погладив по голове и поправив одеяло на кроватке, где спали младшая сестрёнка с братишкой, ответила:

– Скоро вырастишь и узнаешь о человеческих судьбах много нового. Сейчас, наверно, будет трудно разобраться, но должен понять. За совершаемые человеком поступки, рано или поздно, приходится расплачиваться определённым наказанием, или получать вознаграждение. Многие из увиденных вами утром людей, сделали в жизни что-то плохое и подвергнуты тяжкому труду.

– Бабуля, там все люди плохие? И будут всегда толкать тяжелые вагонетки?

– Ромочка, – по-прежнему гладила меня по голове, – вокруг случается столько всякой несправедливости! Иногда не дай Бог, и хороший человек, попадает в подобные страшные обстоятельства. Поэтому народная мудрость гласит «От сумы и от тюрьмы не зарекайся». Думаю, среди них есть предатели, есть люди, попавшие в плен к фашистам, есть те, кто по каким-то причинам не смог выполнить поставленной задачи. Ведь во время войны, наверняка бывали приказы, приносящие больше вреда, чем пользы. А бывало, попавшие сюда люди, вообще не имели никакой вины. К сожалению, и так случается.

Ненадолго задумалась и продолжила мысль, но уже погрустневшим голосом.

– Часто думаю, ведь у каждого из несчастных где-то на земле есть родные люди, семьи. Живы матери, ожидающие каждую минуту чуда возвращения. Мне их жалко. Для них дети навсегда остаются любимыми и желанными. Хотелось бы независимо от степени вины, людей, попавших в беду, попытаться избавить от выпавшего несчастья.

– Тогда получается, среди заключённых, встретившихся сегодня, есть и хорошие люди? Может, можно им чем-то помочь? – старшая сестра, внимательно слушая разговор, приподнялась на кровати, обхватив коленки руками.

– Оленька, наверно есть, но облегчить их участь, к сожалению нельзя. В настоящее время такие действия строго запрещены существующими законами. У ваших родителей могут возникнуть огромные неприятности. Хорошо поняли? – мы дружно закивали головами, хотя, по правде говоря, некоторые вещи ещё попросту полностью не осознавали.

– Иногда всё, что остается человеку в безвыходной ситуации, – надеяться и верить. И часто, за эти чувства возникает Божье вознаграждение. Мне очень хочется, чтобы все пропавшие отцы, матери, дети и родственники были найдены, пусть даже спустя много лет. Вы знаете, мой единственный сын погиб в начале войны. Боже! Если бы только он остался в живых, и по каким-то причинам оказался среди тех людей. Была бы счастлива от надежды увидеться и склонить голову к нему на грудь, – обняла и прижала к себе сестрёнку.

– А теперь спать. Сказку расскажу завтра. Приятных сновидений.

Следующим утром, проходя мимо заключённых, работающих с той стороны колючей проволоки, уже не испытывали страха и растерянности. Даже жалели людей, волей судьбы, попавших за этот чёртов забор. Хотя мы с Олей шли не очень быстро, но всё равно вскоре поравнялись с вагонеткой, которую, медленно толкали четверо измождённых мужчин. Они повернули головы в нашу сторону. Из-под старых солдатских шапок-ушанок, выглядывали худые, обветренные, безжизненные лица. Неожиданно уставшие и потухшие глаза потеплели, пробуждаясь вечным желанием выжить. Посмотрев по сторонам и словно поздоровавшись, приветливо улыбнулись. Мы тоже заговорщицки осмотрелись. Часовой на далёкой смотровой вышке стоял к нам спиной, а на дороге никого не было. Точно так же здороваясь, кивнули головами в ответ. А дальше, не сговариваясь, ещё раз взглянув на часового и убедившись, никто на нас не обращает внимания, достали из портфелей два сверточка. Одновременно с сестрой, быстро, перебросили через проволоку, завёрнутые в бумагу, небольшие школьные завтраки. Пролетев разделяющие нас несколько метров, они упали на камни вагонетки, прямо перед людьми в потрёпанных одеждах. Испугавшись только что сотворённого, быстро и не оглядываясь, проделали оставшийся до школы путь.

Заочно, насколько позволяла проволочная «колючка», познакомились и уже знали мужчин по именам. Высокого – Вячеслав, другого, выглядевшего на вид помладше – Федор. Иногда им в помощь давали широкоплечего мужчину – Илью и сухощавого Марка. В один из дней они жестами показали на неприметное углубление у столба ограды. Дело в том, что время возвращения из школы, совпадало с началом в лагере обеденного перерыва. Охрана и заключённые уходили. Мы, словно играя, подходили к условленному месту, забирая, для нас оставленные, небольшие самодельные игрушки. Но всё равно подарки с той стороны были редки. Сказывались различные трудности в тяжёлом существовании заключённых и суровое наказание в случае нарушения установленной дисциплины. А пока передачи с нашей стороны успешно продолжались уже довольно долго. Правда, однажды, когда родителей не было дома, бабушка, усадив обоих за кухонный стол, строго спросила, куда исчезает еда, что с такой заботой каждое утро собирает в школу. Ей сказала учительница, обратившая внимание, только нам одним не дают завтраки. Сознавая необходимость помощи измождённым и усталым людям, незаметно ставших друзьями, молчали, не зная, как поступить. Так как наша бабушка была самой лучшей на свете, да и уже давно хотелось поделиться своими заботами, не удержались и поведали обо всём. Внимательно и дружелюбно выслушав, обросший разными подробностями и деталями рассказ, потрепала по волосам и неожиданно отослала делать уроки. Ожидая судьбоносного решения, вечером, как никогда раньше, ходили молчаливые и притихшие. Мама захотела померить температуру, но бабушка заступилась за нас, и отправила спать. Назавтра протянула три свёртка. Два поменьше каждому в школу, и один для наших знакомых. В него кроме кусочков сахара и пакетика с чаем вложила пачку сигарет и коробочку спичек.

– Взявшись за трудное дело, прошу, будьте очень внимательны и осторожны. Теперь от вас зависят судьбы нескольких человек.

Только через много лет, бабуля признается о принятом тогда решении. В случае неприятного поворота событий, взять вину на себя. Тогда впервые почувствовал присутствие рядом какой-то неизвестной и наставляющей, но доброй и заботливой ко мне, потусторонней силы. Несколько раз мешающей и просто не дающей оставить или получить очередную передачу. А через некоторое время находившую возможность показать посторонних, недоброжелательных людей, ведущих там наблюдение. Незаметно прошла зима. К концу учебного года, поступило долгожданное для родителей сообщение. Дней через пять наша семья отбывает на новое место службы отца. Ночью, обуреваемые разными мыслями, мы с сестрой не могли уснуть. С одной стороны, радовались возможности вместо маленького таёжного посёлка, увидеть большие города, познакомиться с новыми друзьями. С другой, понимали, сразу после нашего отъезда, у этих четверых заключенных, жизнь станет гораздо трудней. Оборвётся тоненькая нить, соединяющая со свободным миром. Вместе составили, а Оля, уронив на бумагу несколько слезинок, переписала мелкими буквами коротенькую, но тёплую прощальную записку. Утром вложили в очередную передачу. Или наши друзья почувствовали предстоящее расставание, или вагонетки были нагружены сверх всяких норм, но впервые за последнее время, на знакомых лицах вместо улыбок вновь появилось выражение печали, боли и горькой безысходности.

Медленно тянулись занятия, ощущался приход больших перемен. Поэтому совершенно не удивился, когда с последнего урока нас отправили домой. Планы поменялись. Ранним утром, гораздо раньше первоначально установленного срока, надо было уезжать в другую, новую жизнь. Начались шумные хлопоты по сборам и упаковке различных вещей. Стали приходить прощаться друзья, соседи. Вдруг меня увлекла из дома неведомая, наставляющая сила. Безбоязненно и подсознательно подчинившись её указаниям, смело пошёл по знакомой дороге. Среди кромешной темноты неожиданно загорелись звёзды, осветив путь до заветного столба ограды из колючей проволоки. В ночное время здесь никто не работал, и охрана отсутствовала. Спокойно провёл рукой по заветному месту, где обычно ожидала ответная передача. Нащупав, зажал в кулаке небольшой спичечный коробок. Закрывшись с сестрой в комнате, достали из него маленький листок. На серой бумаге, красивым каллиграфическим почерком, чётко проступала карандашная надпись.

«Всю оставшуюся жизнь будем благодарить Всевышнего, что когда уже не оставалось сил бороться за жизнь, Он, в последнюю минуту, прислал вас, наших ангелов-спасителей! Благослови и храни вас Бог!» Чуть ниже, тем же почерком, были слова, обращённые к незнакомой для нас Мальневой Зое Харитоновне. «Мама! Я живой. Вытерплю всё, только дождись меня! Жена и дети погибли в 1941 году. Твой сын Вячеслав. Заключённый № 1447, приговорённый к 15 годам заключения, без права переписки». Коротенькое письмо заканчивалась следующей фразой: «Ради всего святого, если сможете, сообщите по адресу: город Москва, улица Малая речная, дом № 49, кв. 16».

– Надо обязательно как-то передать сообщение. Согласен?

Спрашивая, Оля отвела свои волнистые волосы и посмотрела взрослым взглядом.

– Конечно, – утвердительно кивнул.

– Давай с оборотной стороны укажем название нашего посёлка, чтобы его мама, хотя бы представляла, где находится сын. Сейчас листочек нужно надёжно спрятать. А там решим, как отослать в лучшем виде, и при этом не подвести родителей.

Словно закрепляя принятое решение, крепко пожали друг другу руки. В дальнейшем таким способом подтверждали наши обоюдные договорённости.

Не описывая долгую дорогу во всех деталях, уже на десятые сутки распаковывали вещи в квартире одного из папиных друзей. Кирилл Иванович, жил совсем недалеко от Красной площади Москвы. В то время, отправив семью отдыхать на Чёрное море, любезно взялся ознакомить с достопримечательностями столицы. Мы просто влюбились в прекрасный, древнерусский город. Где только не побывали за эти дни. В мавзолее В.И. Ленина, на выставке ВДНХ, в огромном зоопарке и разных магазинах. Уходя из дома рано утром, возвращались поздно вечером. Усталые, но под впечатлением множества различных, ярких восприятий картин, оставленных в сознании.

Особенно запомнилась поездка на птичий рынок, где впервые увидел множество необычайно красивых аквариумных рыбок. С того момента, на долгие годы, видимо и заболел обитателями подводного мира. Дни летели, словно птицы, а мы с Олей никак не могли попытаться найти хозяйку записки. Не помню, что тогда произошло, кажется, младшая сестрёнка Катюша с братиком Мишей немного простыли. Возникшие обстоятельства сложились на удивление удачно. Двоим, разрешили сходить посмотреть интересный фильм, а потом ещё погулять. Конечно, вместо кино, отправились выполнять данное друг другу обещание. Довольно быстро нашли будочку справочного бюро. Женщина, работающая в нём, подтвердила, разыскиваемый человек, до сих пор проживает по тому же адресу. Написала на бумажке, как туда быстрей попасть. А ехать-то надо было всего несколько остановок. Автобус остановился на нужной улице и даже около дома под номером 49. Наверно, длинное здание было построено ещё до революции. Большие окна на всех трёх этажах, массивные двери и высокие старые деревья вокруг дышали силой и уверенностью. На бронзовой дощечке квартиры под № 16 значилось, Мальневой З. Х. звонить один раз. Несколько минут стояли в нерешительности. Не предполагая, всего в нескольких метрах от нас, в страстной молитве, до предела исстрадавшийся человек, просит Бога послать ангела с весточкой о пропавшем сыне.

– Здравствуйте. Вам кого? – дверь открыла девушка с приветливой улыбкой, и на вид немного постарше Оли.

– Мальнева Зоя Харитоновна дома? – спросил неожиданно охрипшим голосом.

– Да, но она плохо себя чувствует, – юная хозяйка, видимо, не знала, как поступить с незваными гостями.

– Видите ли, мы приехали издалека, – вовремя подключились сестра. – Можно сказать почти с берега Тихого океана. И нам необходимо переговорить по чересчур важному делу.

– Проходите прямо по коридору и налево. Бабушка, это к тебе!

Девушка крикнула вглубь квартиры. Прошла первой, открыла перед нами дверь и исчезла. Не очень яркий солнечный свет освещал небольшую, уютную комнату, заполненную довоенной мебелью. Перед иконой в углу комнаты задумчиво стояла женщина. Медленно повернувшись и, словно возвращаясь с небес, очень странно взглянула на нас карими и очень добрыми глазами. Такие бывают только у хороших людей, как-то сразу располагая к доверию и разговору по душам.

– Давайте знакомиться, молодые люди. Моё имя, вы уже знаете.

Пожилая, но в то же время удивительно приятная женщина опустилась в кресло.

– Оля.

– Роман. – Незаметно дёрнул сестру за рукав, указывая на портрет, висевший в центре стены. Молодой мужчина весело улыбался, словно благодарил за выполненную просьбу. Перехватив обрадованные взгляды, хозяйка печально проговорила:

– Вячеслав, старший, любимый сын. Пропал без вести в начале войны. До сих пор не могу поверить, что его нет.

Чуть задумавшись, достала платочек, вытерла набежавшую слезинку.

– Так что вы хотели, ребятки?

– Зоя Харитоновна, мы привезли вам маленькое письмо, о котором никто ничего не должен знать. Иначе пострадают дорогие для всех нас, люди.

В странно изменившемся голосе сестрёнки, отчётливо слышалась музыка сострадания и заботы.

– Хорошо! Обещаю выполнить вашу просьбу, – печально кивнула головой.

Оля достала конверт, хранивший животворную весточку, в том же самом спичечном коробке. Лицо женщины побледнело. Протянутая рука затряслась мелкой дрожью. В глазах промелькнув, засверкала искорка несбыточной надежды. Именно в эти мгновения познал, на белом свете существует ещё одно, неподвластное и неизвестное людям, измерение – дар материнского предвиденья. Потому что, не открыв конверт, вдруг с потрясающим чувством уверенности и благодарности произнесла:

– Спасибо тебе, Господи! Он жив!

Мгновенно прочла и перечитала коротенькие, но для истосковавшегося материнского сердца бесценные слова маленького клочка бумаги. Счастливый взгляд на некоторое время улетел в священную даль, а на широко открытых глазах засверкали брильянты слёз.

– Родненький! Я дождусь тебя! Обещаю!

Видимо убеждённая, перед ней действительно возникли два ангела, подошла и опустилась перед нами на колени. Я был настолько сильно взволнован величием человеческих чувств, что погрузился в приятное, до сегодняшнего дня неведомое состояние. Как долго оно продолжалось, не знаю. Придя в себя, увидел нас троих, заплаканных и крепко обнявшихся друг с другом. Моё лицо прижималось к такому же тёплому, как у бабушки, плечу. И первое, о чём тогда с удивлением понял, отныне наша семья стала больше сразу на несколько человек, но на сколько, даже не догадывался. В следующую минуту возникло настоящее чудо. Пожилой, измученный ударами судьбы человек в одно мгновение превратился в, помолодевшую и красивую женщину.

– Вы воскресили сына! Вернули жене мужа! Детям отца! Боже!

Прижала ладони к лицу.

– Ведь, оказывается, он не знает, они чудом остались в живых. Вы действительно не только Славика, но ангелы-хранители нашей семьи! Клянусь, до последних минут жизни будем благословлять вас!

Вероятно, потрясение от встречи было настолько сильным, что и через много прошедших лет отлично помнил последующие вопросы Зои Харитоновны. Наши ответы и такие приятные слова искренней благодарности. Звон старинных напольных часов вернул к минуте расставания. Попрощавшись и пообещав на следующий день обязательно прийти сюда вместе с бабушкой, отправились в обратный путь. Тяжёлый груз взаимной клятвы больше не давил на плечи. Просьба, теперь уже очень далёкого друга, была выполнена.