Глава 2

За Периметром Зоны краски блекнут не сразу. Первые несколько сотен метров практически никаких изменений заметно не будет – просто чуть более скудная растительность и холодный ветер. А вот уже дальше, в глубине, ее эффект виден в полной мере: вечная тусклая осень буро-бежевых с зеленцой оттенков поглощает путников без остатка, не желая возвращать их назад. Кто-то находит такую погоду красивой и фотогеничной, других же она, напротив, вгоняет в депрессию. Впрочем, независимо от отношения к ней, селиться большинство людей, так или иначе связанных с Зоной, предпочитает на самых окраинах. Именно поэтому здесь, сразу за КПП, вокруг НИИ, изучающего Зону, появился городок из целых трех улиц, на краю одной из которых еще в незапамятные для большинства сталкеров времена появился самый известный в этих краях и самый крупный бар «Гарантия Безопасности».

Чихающий и крененный на правую сторону «пазик» лихо развернулся у большой кирпичной остановки, напоминающей чем-то старый рыночный павильон, и с грохотом распахнул двери. Помимо нескольких ученых, из него вышли трое молодых людей – два парня и одна девушка. Павел, глядя, как Кристина и Илья выносят из салона свои рюкзаки, вдохнул полной грудью воздух и состроил удивленную гримасу. Это был чистейший воздух из всех, что он когда-либо вдыхал! Да, естественно, Зона есть Зона, здесь поблизости практически ничего и никого нет, но эта чистота… после города она казалась какой-то… неестественной.

Пункт пропуска был здесь же, через дорогу – тесная будочка из стекла и металла за решетчатыми воротами. Первыми прошли ученые, чьи пропуска пограничник почти не смотрел – скорее всего, он знал всех здешних сотрудников в лицо, а затем – вновь прибывшая троица.

– Павел Евгеньевич, – пограничник поднял глаза, сравнивая фото в документах с лицом предъявителя, – интересная цель приезда: «выполнение бизнес-плана». В чем заключается суть бизнеса?

Заинтересованность пограничника понять было легко: обычно цели в путевых листах сводились к двум фразам: «работа» или же «туризм».

Парень пожал плечами, машинально поправив аккуратно зачесанные волосы.

– Все просто. Бар.

– Бар?

– Их не так и много здесь. Кроме вашей «Гарантии Безопасности» и забегаловок на базах группировок, насколько мне известно, ни одного нет. А я хочу создать нечто по-настоящему уютное. В том числе и для тех, кто несет нелегкую службу на границе. – Произнося последнюю фразу, Павел лукаво улыбнулся. Пограничник, впрочем, не обратил на это внимания.

– Вы же понимаете, что сталкерство формально запрещено, а создание баров и прочих мест, вокруг которых собираются разные… элементы, сказывается на общей статистике крайне негативно. Это привлекает их, стимулирует!

– Прекрасно понимаю! – с готовностью кивнул Павел. – А еще я понимаю два дополнительных факта. Первое – это то, что сталкерство запрещено исключительно формально, так как те самые элементы приносят из глубин Зоны баснословно дорогие предметы, а второе – то, что добро на этот бизнес дал лично ваш командир.

Пограничник бросил взгляд на подпись в пропуске, мрачно посмотрел на Павла, поджал губы и процедил:

– Проходите.

Хорошо все-таки, когда твой отец имеет нужные связи! Потенциальный бармен расплылся в добродушной улыбке.

– Большое вам спасибо, уважаемый! А, и да, эти двое, – он махнул рукой на стоящих за ним в очереди к окошку пропускного пункта Кристину и Илью, – со мной. Работники, официанты, все такое…

Девушка и парень по очереди сунули в окошко свои документы, на которых пограничник, ни слова не говоря, поставил служебные отметки.

Редко кто прибывает в Зону легально. Большинство сталкеров вряд ли могут похвастаться не то что официальной печатью вояк на своих пропусках, но и в принципе наличием этих самых пропусков. В этом плане Кристине и Илье повезло, однако тогда они об этом, разумеется, не думали.

– Что ж, Павлуша, – расправила плечи девушка, – идем искать «Гарантию»!

– Вряд ли искать, – произнес Павел, кивая в сторону высокого крепкого дядьки, шагающего к ним. – По ходу, это за нами от Полыни.

Дядька действительно оказался телохранителем Полыни, и он носил кличку Удав. Он сказал, что босс ждет всех троих в баре, и жестом велел следовать за ним.

Компания прошла мимо строгих зданий комплекса НИИ, светлых, с большими окнами и просторными атриумами. Кристина, Илья и Павел гадали про себя, как в таких, не вяжущихся с мрачными легендами о Зоне, строениях содержат всякие опасные объекты и изучают их. Они даже не догадывались, что эти здания – административно-бытовые корпуса – предназначены только для отдыха персонала и различной бюрократической работы, а за ними, в глубине территории института, стоят более практичные, похожие на крепости с бойницами узких окон, научные центры и корпуса содержания. Справа от института виднелась пара общежитий персонала, формирующих улицу поменьше, среди них стояли прачечная, общая столовая, пара магазинов – все то, что может понадобиться ученым-вахтовикам во время смен.

– Как считаешь, круто, наверное, там работать? – спросила Кристина шагавшего рядом Илью, разглядывая высокие окна и правильные линии главного здания Института.

– Ага, – небрежно отозвался тот, – только рот на замке держать все время нужно.

– Это почему?

– Ну как? Государственная тайна, все дела. Ляпнешь кому лишнего, и пришьют. – Илья картинно провел пальцем по горлу. – Ты же не думаешь, что они там табуретки делают?

Парень засмеялся и приобнял девушку.

– Но мы будем работать на себя, так что нам нечего бояться!

Улица, огибавшая главный вход в НИИ, шла вдоль его левого крыла и заканчивалась почти у внутреннего периметра, на небольшой площадке. За ней стоял старый бетонный завод, вероятно, обслуживавший постройку всего городка, но теперь практически заброшенный. На его главном здании, приземистой двухэтажной конторе из красного кирпича, между окнами первого и второго этажей, прямо на стене некогда был начертан лозунг: «Выполнение правил и следование инструкциям – гарантия безопасности каждого работника!» Большинство слов выцвели и с трудом читались, но два из них – «гарантия безопасности» – были обведены по контуру, окрашены в ярко-желтый цвет, а первые буквы в обоих были исправлены со строчных на заглавные. Именно здесь располагался знаменитый на всю зону бар, которым владел бармен по кличке Полынь, создатель бодрящей полынной настойки, от которой и получил свое прозвище.

Павел вошел в бар первым из компании, сразу за Удавом. Перед ним предстал просторный зал с зашитыми фанерой окнами и множеством столов, за которыми шумела самая разномастная публика. Многие из присутствующих обратили свой взор на новеньких, но, заметив с ними Удава, безучастно смерили их взглядами и вернулись к своим делам.

– Посидите тут! – сказал Павел спутникам, указывая на свободный столик. – Я скоро приду!

Кристина и Илья переглянулись, однако кивнули и поплелись к столику, Павел же, следуя за Удавом, миновал длинную массивную стойку, отделенную от зала тонкой, но прочной решеткой, закрепленной так, что между ней и поверхностью стойки оставалось пространство высотой с пивной бокал, и свернул в дверной проем справа. Тот вел в полутемный коридор, в конце которого виднелась узкая полоска света из приоткрытой двери.

– Шеф, привел вам, как и сказали, – пробасил охранник в эту полоску. Оттуда в ответ буркнули что-то невнятное, и Удав, кивнув, отошел, жестом показав Павлу, что можно войти.

За дверью обнаружился респектабельный кабинет, стены и мебель которого были выдержаны в строгих темных тонах, а напротив входа стояла массивная витрина, полная сверкающих наручных часов. Многие модели юноша знал, как и цены на них, но некоторые видел впервые и производителей таких раньше не встречал. Хозяин кабинета, лысеющий мужчина с лицом отъевшегося хорька в дорогих очках, сидел за столом и, лукаво прищурившись, смотрел на гостя. Павел подошел поближе и сел напротив. Мужчина молчал.

– Я сын…

– Женька говорил, – перебил его хозяин. Голос бармена был низким и скрипучим, речь – неторопливой. – А ты прекрасно знаешь, как называют меня, так что к черту любезности. Мне интересно, что тебе здесь нужно?

– Открыть бар, – ответил Павел.

Полынь покачал головой.

– Я не об этом. Ты же не просто так приперся сюда рисковать своей шкурой, как эта толпа всякого сброда, сидящего снаружи. И дружков своих притащил не просто… хотя нет. Дай-ка угадаю: дружки сели на хвост, зацепившись за деньги и связи, а вот ты не такой, ты ищешь здесь что-то свое.

– Ищу возможности для бизнеса, – кисло, но настойчиво процедил тот.

– Ну да, ну да… – протянул хозяин. – Бизнеса, значит. И что тебе от меня нужно?

– Отец сказал, что ты поможешь мне.

– Конечно помогу! – Улыбка Полыни стала кровожадной. – Помогу так, как велел твой папка. Он мне порядком отсыпал за твое… обучение. Удав!

Охранник засунул в кабинет голову.

– Забирай юнца и отправь в комнату для обслуги. Физа каждый день утром и вечером. Остальное время – кухня. Спуску не давать. Да, и дружков его надо бы поселить куда-то… скажи им, чтобы занимали четвертую комнату и не ждали товарища.

– Как – не ждали?! – встрепенулся Павел. – Отец тебя нанял, чтобы ты научил меня вести дела здесь и дал возможность…

– Твой отец, – перебил Полынь, – нанял меня для того, чтобы ты понял, что такое Зона. В армии не был? Конечно нет. Что такому мальчику там делать? Ничего, мы тебе ее тут устроим. И не вздумай быковать или жаловаться дружкам – папка твой мне руки развязал. Удав, если что, может и язычок подрезать, а я скажу, что так и было.

– Это беспредел! – воскликнул Павел, но Полынь и Удав только расхохотались в ответ.

– О-о-о, беспредела ты еще и близко не видел, уж поверь! И не увидишь, коль будешь слушаться. А сейчас марш наверх, после обеда начнем учиться уму-разуму! И да, сдай мне телефон и бумаги, тут они тебе не понадобятся.

Павел вскочил и метнулся было к двери, но Удав ловко схватил его в охапку, и как ни пытался отбиваться юный пленник, тот лишь гыгыкал и сжимал его все крепче. Наконец парень обессилел и покорно обмяк. Удав, под одобрительный кивок Полыни, взял его за шиворот, похлопал второй рукой по карманам, без труда обнаружил телефон и документы, которые тут же отдал боссу, и по внутренней лесенке, в обход зала, потащил на второй этаж.

Комнату явно готовили заранее. Удав втолкнул его внутрь и захлопнул дверь. Щелкнул замок.

– Э-э-э-э, слышишь! – Павел бросился обратно, но опоздал: его заперли.

Первые минуты парень метался по комнатушке, потеряв голову от обиды и злости. Он пытался выбить дверь, но куда там – с его телосложением вышло бы только покалечиться. Единственное окно – и то закрывала металлическая решетка, бежать было некуда. Павел сел на пол прямо под дверью и, сцепив зубы, завыл. Он не мог поверить, что его родной отец так с ним поступил, а он, дурак, не заподозрил ничего сразу, ведь явно же неспроста тот настолько легко согласился помочь! А еще ему было стыдно перед друзьями и перед самим собой. Он считал, что достаточно умен, чтобы начать все самостоятельно, завести нужные связи и без особых проблем получить желаемое, но реальность оказалась куда более суровой, а люди не спешили меняться, услышав имя его отца. Чтоб ему провалиться! Это он все подстроил со своей навязчивой манией все контролировать! Павел прекрасно понимал мать, которая не выдержала давления со стороны мужа и просто уехала в один прекрасный день, разорвав с ним все связи, в том числе и финансовые. Только одно ей не удалось – забрать с собой сына. Адвокаты Корбана-старшего подсуетились, оформив опекунство на отца, что, впрочем, не помешало Павлу поддерживать общение с матерью, пусть и на расстоянии. Теперь парень жалел, что не последовал ее примеру сразу же, как достиг совершеннолетия. Богатство, увы, развращает и притупляет бдительность.

С другой стороны, Павел может просто позвонить отцу, извиниться, признать свою неправоту и попросить забрать домой, но это значило бы сдаться, подчиниться его воле. Этого юноша допустить не мог. Нужно звонить Илье или Кристине, они придумают что-нибудь и вызволят его! Павел вскочил и с досадой осознал, что мобильник-то у него отобрали, однако тут же заметил на столе у окна широкий плоский смартфон без опознавательных знаков. Но если Полынь отобрал его личный, то с чего бы вдруг выдавать замену? Он взял его в руки, повертел. Не андроид, но и не «яблоко» – какая-то неизвестная оперативка, но в целом все интуитивно понятно. Приложений немного: карта, какой-то виртуальный кошелек, метеософт… функция звонка присутствовала, чем Павел тут же воспользовался, набрав знакомые номера: сначала один, потом другой. Оба находились вне зоны действия сети. Это что, получается, друзья повыключали телефоны и просто забили на него? Нет, такого быть не может… а что, если Полынь с его бугаем схватили и их? Или вообще убили? Как ни старался Павел держать себя в руках, он буквально ощущал, как паника волнами подкатывает снова и снова.

Чтобы хоть как-то успокоиться, он принялся осматривать нехитрую обстановку комнаты. Разумеется, это были не хоромы и ничего похожего на его личные апартаменты в доме отца. Прямоугольная комнатка с окном в дальнем конце больше напоминала помещение для хранения инвентаря, возможно, таковым она и была до того, как Полынь получил задание схватить юнца. Теперь тут было чисто, стояла простая кровать со стопкой постельного белья, вешалка, стул и небольшой стол у окна. Все грубое и незатейливое, ничего лишнего. Значит, отец с самого начала это задумал. Павел в сердцах врезал ногой по краю кровати и вскрикнул от боли.

Спустя час снова зашел Удав и поволок Павла во двор, где заставил бегать и отжиматься, пока тот не выдохся. Едва выйдя из здания, парень попытался сбежать и тут же получил крепкого леща, после чего решил больше не испытывать судьбу и весь остаток дня покорно тренировался. Двор был тесным и голым, со всех сторон его окружали кирпичные пристройки и бетонный забор, перепрыгнуть или перелезть который своими силами было нереально. Измученный и опустошенный, Павел вернулся в свою тюремную комнату и упал на кровать, с ужасом думая о том, что теперь так будет каждый день. Вечером он все же попытался позвонить отцу, больше из любопытства, нежели надеясь на какой-то результат, но телефон зависал на соединении, не доходя до гудков. Попытки набрать мать закончились тем же. Тогда же парень и заподозрил, что гаджет не предназначен для звонков за пределы Зоны. Но почему тогда друзья не отвечают? Они ведь здесь, рядом! Копаясь в новом приборе и размышляя, как бы добраться до товарищей, Павел не заметил, как уснул.

Увы, телохранитель Полыни оказался крайне исполнительным и глазастым. С друзьями Павлу довелось встретиться лишь пару раз. Через день он увидел Илью в общем зале. Тогда они успели лишь поздороваться и перекинуться вопросами: Илья удивленно воскликнул: «Куда ты пропал?», а Павел: «Почему вы меня кинули?», – как в дело тут же вмешался Удав и уволок юношу за собой на кухню. Второй раз Илья сам пробрался во внутренние помещения и снова попытался выяснить, куда делся их друг и где обещанная им работа. В ответ Павлу пришлось признаться: все на самом деле не так радужно, как он себе представлял, однако тут же добавил, что кидать его они не должны были в любом случае. Услышав это, Илья удивился и попытался убедить друга в обратном, но Павел был непреклонен и в сердцах бросил, что им двоим от него нужны только деньги. В какой-то момент ему показалось, что Илья вот-вот ударит его за эти слова, но тот лишь тяжело посмотрел, обиженно поджал губы и молча ушел.

Тем временем дни побежали один за другим. Распорядок был однообразным: подъем, завтрак, тренировки, затем несколько часов работы на кухне у Полыни с мытьем и чисткой утвари, что находилась там в необъятных количествах, затем снова тренировки. Когда бармен был в духе, он приглашал к себе и рассказывал понемногу о Зоне, ее обитателях и истории. Разумеется, ничего особо ценного он выдавать не собирался – просто вводил в курс дела в общих чертах, словно намеренно распаляя в Павле желание вживую посмотреть на Зону, раскинувшуюся прямо здесь, за забором. Постепенно исполнительность и показательная покорность Павла дали ему возможность выходить в зал и незаметно общаться с людьми.