Год тысяча четыреста восемьдесят пятый от Рождества Христова. Две армии готовятся к бою. Во главе одной из них стоит Ричард III. Он рассчитывает разбить силы, вторгшиеся в страну с целью низложить короля, которого многие, и не без оснований, видят как узурпатора.
В противоположном лагере мы видим Генриха Тюдора. Пусть его притязания на трон, доставшиеся ему через мать, Маргариту Бофорт, последнюю наследницу Ланкастеров, шатки, но часть дворянства считает его подходящим кандидатом на замену монарха Йорка.
По итогу битвы, как известно, корона перейдёт к Генриху, ставшему Генрихом VII и основавшему новую династию. Но пока исход сражения неясен и у каждого есть шанс оказаться победителем.
Чтобы понять, как история привела своих протагонистов к событиям 1485 г., нужно вернуться на несколько лет назад, переплыть Ла-Манш и оказаться во Франции.
Генрих V из рода Ланкастеров только что захватил большой кусок французского королевства. Осталось отпраздновать победу и скрепить успех династическим браком. Генрих женится на французской принцессе Екатерине Валуа. Вскоре у них рождается сын, которому суждено обрести корону в колыбели после довольно неожиданной смерти отца.
Дитя на троне – всегда непростой период для монархии, но настоящий кризис наступит, когда Генрих VI будет уже взрослым и женатым человеком.
Два представителя могущественных кланов Ланкастеров и Йорков будут несколько раз поочерёдно примерять корону.
Книга предлагает взглянуть на мир, в котором победителей, как правило, не судят, а милосердие к врагам выглядит диковинкой. Вчера ты восседал на троне, сегодня стал презираемым пленником, а завтра будешь мёртв. То были хаотичные времена, когда короли сражались, завоёвывали короны в битвах и нередко умирали насильственной смертью. Жестокость часто виделась как способ выживания.
Династическое соперничество порождает циклы насилия.
Начинается всё, казалось, с того, что можно назвать неэффективностью Генриха VI как правителя. Вскоре проявятся ментальные проблемы, которые только усугубятся со временем. Ричард герцог Йоркский, который в силу своего происхождения имел право претендовать на трон, вероятно, использовал проблемы Генриха VI для оправдания своих имперских амбиций.
Ричард решает бросить вызов венценосной чете, объявив, что он стремится стать защитником королевства. Обстоятельства вывели жену Генриха VI, Маргариту Анжуйскую, на передний план, вынудив её бороться за свой статус и право своего единственного сына и наследника, принца Эдуарда унаследовать трон.
Дэн Джонс вскользь говорит о «тиранических инстинктах королевы Маргариты», и это напомнило мне, что положение королев в ту эпоху часто напоминало будь ты проклят, если сделаешь это, и будь проклят, если не сделаешь. Мизогиния сочеталась с ксенофобией, поскольку большинство королев были иностранками. Не стоит забывать, насколько глубоко патриархальным было тогдашнее общество.
Ричард Йоркский, погибнет в бою, оставив своих сыновей продолжать дело. Его старший сын одержит победу на поле боя и будет объявлен королём Эдуардом IV. В эпоху, когда проявление ратной доблести считалось одним из главных достоинств людей королевской крови, победы молодого Эдуарда должны были восприниматься как своего рода легитимация его притязаний на корону.
Внимательное прочтение контекста эпохи важно для понимания, почему дядя Ричард, на тот момент герцог Глостерский, решил узурпировать трон, объявив, что брак его покойного брата якобы недействителен, а значит, его сыновья незаконнорожденные. Основой для этой надуманной претензии послужила сплетня, что Эдуард до своей женитьбы на Елизавете якобы заключил союз с другой девушкой. Вполне заслуженная Эдуардом репутация ловеласа сыграла против его семьи. Думаю, что одним из мотивов, побудивших Ричарда к действию, мог быть страх, страх за себя и своего сына и наследника. Он мог опасаться влияния родственников с материнской стороны на юного короля Эдуарда V. «Если я не нанесу удар первым, мои (потенциальные) враги прикончат меня» вполне отвечало тому, что Ричард привык видеть. Кровь, пот и слёзы сопровождали его львиную часть жизни.
Мы не знаем точно, что произошло, но Ричард был и остаётся наиболее вероятным кандидатом на роль убийцы своих племянников, которых он лишил законных прав и заключил в Тауэр. У него был очевидный мотив и средства для совершения преступления. Ричард не только выигрывал от их исчезновения больше других, но он вряд ли когда-нибудь смог бы чувствовать себя уверенно и спокойно на троне, пока низложенные им принцы дышат. Живые племянники означали перманентный риск нового витка военного противостояния. К тому же Ричард не знал, что его сын вскоре умрёт. Он мог думать, что избавившись от племянников, обеспечивает будущее для своего собственного наследника. В отличие от нас, никто из действующих лиц той поры не мог заглянуть даже в недалёкое будущее.
В некотором роде Ричард принял роковое решение в тот момент, когда решил захватить власть. Пути назад потом уже не было. Эта трагедия выделяется на фоне жестокой эпохи, у которой тоже были свои правила. Отличие данного злодеяния от многих других в том, что жертвами стали дети (хотя старший мальчик уже считался юношей по меркам эпохи), которые не успели, даже формально, совершить ничего, за что могли бы поплатиться.
Не исключено, что мальчики в Тауэре могли погибнуть от каких-то естественных причин, но это представляется маловероятным. Впрочем, и в этом случае причиной их гибели послужил бы Ричард.
Автор не ставит под сомнение вину Ричарда, но когда он допускает, что король одно время размышлял, не жениться ли ему на своей племяннице Елизавете (которая потом станет супругой Генриха VII), мне это не кажется очень убедительным. Возможно, это был слух, распущенный недоброжелателями, а король вынужден был реагировать и заявить, что у него таких планов никогда не было. Если какой-то хронист об этом и написал, это ровным счётом ничего не доказывает. Ненадёжность такого рода источников известна.
Борьба за власть в XV веке показывает, какую важную роль играет контроль над столицей, без которого трудно было считать себя властителем.
Война Роз обернулась личной трагедией для Елизаветы Вудвилл, матери принцев и вдовы Эдуарда IV. Она не только лишится принцев, но и вскоре после переворота, устроенного Ричардом, потеряет своего сына от первого брака. Его казнят по приказу нового короля.
Одной из причин, по которой Эдуард IV женился на своей соотечественнице Елизавете, мог быть прагматизм. Король, целью которого было прекращение военных действий и умиротворение старых врагов, стремился таким образом обрести новых приверженцев среди знати. Однако милости, которые Эдуард оказывал родне своей жены, сильно раздражали Уорика, влиятельного магната по прозвищу «делатель королей». Это раздражение, видимо, способствовало начавшемуся противостоянию между Уориком и королём Эдуардом. Отец Елизаветы Вудвилл станет одной из жертв этого конфликта.
Джонс замечает, что оставить попавшего в плен Генриха VI в живых было смелым решением, о котором Эдуард IV впоследствии пожалеет. Эдуард, возможно, хотел проявить великодушие, но сохранение жизни Генриха, пока был жив единственный сын низложенного монарха (он погибнет в одной из битв), кажется мне политически дальновидным решением. Убрав слабого и презираемого очень многими Генриха Ланкастера, Йорки могли тем самым усилить положение молодого и энергичного принца Эдуарда, который превратился бы в короля для ланкастерцев и противников Йорков.