Отзывы на книгу «Чжуан-цзы»

Нельзя забывать, что изначальный текст написан на китайском языке, а мы с вами знаем, что они пишут иероглифами обозначающими целое слово, притом один иероглиф может читаться по разному в зависимости от контекста и само слово иметь несколько значений. И конечно же письменность такая не прихоть, а результат сложившейся речи, таким образом получается, что каждое слово в предложении обретает смысл, только исходя из контекста всего предложения. Сам труд написан метафорами, вот и получается, что каждое предложение - это метафора составленная из многозначных слов складывающихся в метафору, подразумевая несколько контекстов метафор. Я пыталась загнуть как могла, но даже на метр не приблизилась к сути. Саму книгу слушала с комментариями, причем комментарии были двух направлений: комментарии переводчика, объяснявшего что те или иные слова могли иметь разное значение и в итоге приводить к разным предложениям (смыслам, посылам) и комментарии "специалиста", которые приводит, как расшифровываются те или иные послания "Чжуан-цзы", рассказывая различные точки зрения специалистов разных стран (но в основном китайских комментаторов данного труда). На самом деле многие метафоры очень просто передают суть, и отдельная "притча" сразу схватывается воображением, но отдельные для меня действительно были просто набором событий и комментаторы "открывали глаза" чуть ли не буквально. По большому счету, это направление говорит о том же, о чем и любая религия - грехи везде одни, и очищение везде одно - отречение от имущества (зажиточности, коллекционирования, помешательства на вещах), счастье в нищете, добре и свободе от приземленного, материального и общества. Ну я криво подытожила, но чтобы прямо, надо весь текст книги приводить. Зато тут была мысль, которую упускают многие другие "мыслители" в религиозных направлениях (например совсем недавние):
"Если я знаю верный путь, но стою посреди толпы не ведающего его и не прислушивающихся ко мне, то эта толпа потоком своим уведет меня с пути и потащит своею дорогой. Можно долго говорить о том что верно и что ложно, но пока об это говорят единицы, мир не изменится, ибо не ведающих больше и за их гулом не слышно голоса истины." В этом была главная боль Толстого (чет походу я от него не отстану), он был один в огромной семье, исчисляющую десятки человек, и все они считали, что он не прав (вот он и свалил от них под конец, только поздно свалил, еще и больной, и в итоге ничего не успел сделать).

Данный труд гениален, начиная со своей структуры и заканчивая своим посылом. Но его нельзя просто читать как книгу, по уму его нужно преподавать. Серьезно! Если его пытаться объяснять кому-то, то больше начнешь видеть и понимать сам, в этом наверное и есть вся суть проповедей, пытаясь объяснить сложное простым, ты видишь глубину и тайны под ним. Я безумно довольна этой книгой))

"В бесконечности вселенной жизнь человеческая мимолетна, как прыжок скакуна через расщелину".

Алан Уотс начинает свою знаменитую книгу Путь Дзэн с описания двух основных философских и духовных традиций, издавна бытовавших в Китае. Первая - конфуцианство - представляла собой комплекс социально значимых конвенций, имеющих преимущественно интеллектуально-опосредованный характер, тогда как вторая - даосизм - предлагала возможность прямого восприятия жизни вне рамок линейного мышления и без помощи абстракций.

Поэтому сам факт существования "Чжуан-цзы", одного из главных трактатов даосизма наряду с Дао-дэ-цзин , представляется парадоксом, ведь принято считать, что знание Дао невозможно передать с помощью слов, изначально таящих в себе двойственность. Поэтому неподготовленному читателю может показаться, что древние авторы грешат излишней образностью и туманностью выражений - но разве есть иной способ передачи неинтеллектуального знания, кроме как метафорой, намеком, сравнением? К тому же не следует забывать, что при переводе теряется огромная доля смысла, как бы ни была хороша и поэтична работа Малявина.

Анализировать перевод этих древних текстов, создание которых восходит к первым векам нашей эры, - безнадежно. Поэтому воздержусь и от интенсивного цитирования. К "Чжуан-цзы" надо прийти самостоятельно, понимая при этом, что особой мудрости как таковой это чтение не даст - лишь сможет указать направление к осознанию сущности вещей и собственной природы, что гораздо важнее, ведь жизнь и в самом деле мимолетна.

Философ Чжуан-цзы (369 – 286 гг. до н.э.) является автором книги (или по крайней мере её части) с одноимённым названием. А книга эта наравне с трактатом Лао-цзы «Дао Дэ Цзин» стала основой китайской религии, которая называется даосизмом.
Даосизм интересен как сам по себе, так и тем, что стал одной из основ дзэн-буддизма. Для адептов дзэн вообще нет ничего святого, - они известны в числе прочего тем, что могли сжечь буддийские трактаты или приготовить обед на костре, используя в качестве дров статую Будды. Но если представить, что для мастеров дзэн существуют священные писания, то книга Чжуан-цзы, несомненно, войдёт в их число.
Книга эта давно разошлась на цитаты. Например, эпизоды из неё многократно использовались современными мастерами боевых искусств в художественных фильмах-боевиках.
Этот трактат можно рекомендовать тем, что интересуется китайской философией и религией, кто интересуется даосизмом и дзэн-буддизмом, кто интересуется философией боевых искусств, а также всем, кто хочет прочесть хорошую интересную книжку.
Предисловие к книге написал известный советский буддолог, синолог, историк философии и культуры Китая Евгений Алексеевич Торчинов (1956 – 2003). Перевод книги выполнен советским синологом, профессиональным переводчиком китайской литературы Любовь Дмитриевной Позднеевой (1908 – 1974).

"Чжуан-цзы" - не просто художественная книга, а целое учение. Каменная плита в фундаменте даосизма. Правда, читая древнекитайского философа вы вряд ли постигнете дао. Вам знаком хоть один человек, которого на служение христианству толкнуло только чтение Библии? То-то же! Это книга не на неделю и не на месяц чтения - на всю жизнь. Чтобы её оценить должным образом, мало сесть и читать. Нужно правильное окружение, вдохновитель-наставник, искренний интерес к культуре, подкреплённый некоторыми знаниями, и готовность перечитывать, а главное - желание впустить в свою жизнь мудрость стороннего человека, просто поверить и следовать философии. Иными словами, некоторая религиозно-философская среда.
Иначе притчи так и останутся просто повествованием, а иные рассуждения всего лишь вызовут негодование. С одной стороны, притча сама по себе имеет некоторую ценность: в ней спрятаны назидание, какая-то мораль, выраженные в простой форме - относительно жизненный пример, простой для запоминания, как делать надо или не надо. А с другой, такой подход отрывает от идеологического содержания книги. Представьте мутную реку: вы смотрите на поверхность воды, не зная даже глубины, а посланы к реке, чтобы изучить дно. Вы видите проплывающие щепки и изредка даже мелькнёт силуэт, возможно рыбы. Но не намочив ног, к сути не приблизиться.
Содержание книги охватывает целый ряд философских вопросов. Не совсем корректно здесь говорить о едином сюжете и компоновке книги, поскольку вероятно самому Чжуан-цзы принадлежит едва ли пятая часть, а остальное дописано его учениками или теми, кто так себя называл. Сам Чжуан Чжоу обращался к основопологающим вопросам бытия: "я" и "не я", ограниченность человеческого, безграничность познания, добродетель и справедливость, суть социума и государства. А ведь параллельно на другом конце материка развивалась греческая философия (примерно в то же время жил Аристотель). Многое там отстранено от действительности, и такие фрагменты сложно понимать.
Но где-то после седьмой главы повествование становится легче для восприятия. То ли появилась привычка к слогу, то ли действительно сменился автор, а может, наконец пошли притчи более близкие к современным каноническим про то, как ученик спросил учителя... В любом случае жить стало веселее. Что ещё характерно для книги - постоянная полемика с Конфуцием и представителями других китайских философских течений. Причём не всегда это изящный спор о вопросах учения, иногда описываемый Конфуций просто предстаёт в нелестном свете, груб и поспешен в суждениях. Очевидно, что даосизм на заре своей должен был пробить себе путь меж существующих школ, но такие выпады выглядят на сторонний взгляд не совсем красиво.
Ещё одна отдельная история - работа переводчика и комментаторов. Для ясности, речь о переводе Позднеевой. Создаётся впечатление, что текст как будто чуть упрощён для понимания: язык книги далеко не так красив, как заключённые в ней мысли.Но не умея связать и двух слов по-китайски, трудно сравнить с оригиналом. Кроме художественных качеств остаётся ещё вопрос, зачем было переводить имена. Повествование ничуть не выигрывает от того, что появляются Ограждающий, Учитель в Тростниковом Плаще и т.д., ведь для расшифровки значения расшифрованных имён всё равно придётся лезть в комментарии.
В почти бесполезные комментарии. С академической точки зрения они ещё могли бы сгодиться. Но какая разница рядовому читателю, что Наньго и Наньбо Цзыци, Яньчэн Цзыю и Яньчэнцзы - один и тот же Владеющий Своими Чувствами Странник Красоты Совершенной. Ведь смена имён в повествовании за редким исключением не повлияет на смысл. И мой любимый тип комментариев-оправданий: "о нём ничего не известно", "это единственное упоминание", "перевести это имя не получилось" (к переведённым именам, кстати, тоже даны комментарии о том, как это звучит на самом деле). Загадкой же остаётся, зачем комментировать, что Чжуан-цзы хотел сказать. Он, кажется, это самое и сказал, причём так, что понял бы и ребёнок. Если полглавы приводятся примеры, как увечные оказывались мудрее здоровых, надо ли разжёвывать, что ум и добродетель не красивым телом обусловлены и не судите по внешнему? Возможно, пытка бессмысленными пояснениями входит в культурное наследие этого исторического памятника, только это маловероятно.
Как совершенно невероятно представление об этой книге, как о чём-то заумном и мистическом. Наоборот, Чжуан-цзы неожиданно приятная и в меру поучительная книга, пусть взгляды автора в некоторых вопросах противоречат моим, любопытно взглянуть на мир чужими глазами. А у знаменитой цитаты на зло всем толкователям оказалось замечательное продолжение:

Однажды Чжуану Чжоу приснилось, что он – бабочка, весело порхающая бабочка. Он наслаждался от души и не сознавал, что он – Чжоу. Hо вдруг проснулся, удивился, что он – Чжоу, и не мог понять: снилось ли Чжоу, что он – бабочка, или бабочке снится, что она – Чжоу. Это и называют превращением вещей, тогда как между мною, Чжоу, и бабочкой непременно существует различие.