Отзывы на книгу «Кокон»

Тайны несут в себе разрушение, потому их и держат за семью печатями. Наверное, именно любовь к разрушению толкала нас разведывать чужие тайны.

Три семьи этой книги связаны одной трагедией. Случай (дождь, непогода), помноженный на неприязнь и служебные разногласия, привёл к опрометчивому действию, преступлению, потянувшему за собой судьбоносный шлейф несчастий: самоубийство, сумасшествие, месть, ненависть, чувство вины... Каждый, кого затронул злой рок, уже не мог обрести покой и счастье...

По наследству общая семейная тайна достаётся героям книги - Чэн Гуну и Ли Цзяци. Озвучить её удаётся лишь спустя долгие годы. Повествование начинается встречей главных героев. На их лицах следы тоски и одиночества, в глазах - пепел, в сердцах - неприкаянность, в быту - неустроенность, курение и выпивка демонстрируют их вредные привычки... Он не женат, она не замужем...
Намёками, эпизодами, перебивая друг друга, они рассказывают одну историю. Главы романа чередуются: рассказ Чэн Гуна - рассказ Ли Цзяци.
Детские годы мальчика и девочки настолько похожи, что первое время мне приходилось вспоминать: кого оставила мама, а от кого ушёл папа? чей дедушка добился титулов и званий, а чей находится в вегетативном состоянии? Их судьбы сливались в одну, объединённые местом жительства и учёбы, отсутствием любви и схожими проблемами, а главное - тайной.

Постепенно картина трёх поколений разрасталась до настоящей саги. Прожитые жизни складывались из мелких эпизодов или больших значимых кусков; из встреч и расставаний; отъездов и смертей; обид и нежелания понять... Больше всего в них оказалось одиночества. Одинокими были все герои, несмотря на их достижения и семейный статус.

Чэн Гун и Ли Цзяци не просто рассказывают о своей жизни, а словно исповедуются, признаваясь в самых неблаговидных поступках. Слушать было тяжело и местами неприятно. Книга окрашена безысходностью и могла бы вызвать депрессию, не будь в ней Чэн Шоуи. Дедушка-растение, застрявший между жизнью и смертью, пролежал долгие годы в больнице и, казалось, выглядел здоровее всех в семье Чэн. Позже он точно установил рекорд среди пропавших без вести в вегетативном состоянии. Палата №317 превратилась в пристанище для тех родственников и знакомых, которым некуда деться. Дети сидели в палате, вовлекая дедушку в игры, учили уроки и писали сочинения, взрослые искали в больничной комнате ночлега и покоя, назначали любовные встречи или ожидали искупления грехов...

Эта палата была маленьким театром, где то и дело разыгрывался какой-нибудь спектакль.

Те части истории, в которых события происходили рядом с застывшим дедушкой Чэн Шоуи, отличаются настроением, внося в повествование нотку мистики и покоя. Мне они особенно понравились. Интересной показалась задумка рассказать эту сагу на два голоса. Автору удалось исполнение: женский и мужской текст отличаются по звучанию, дополняя друг друга и создавая одно целое. Способствовало этому и озвучивание аудиокниги. Чтецы Григорий Перель и Ольга Шорохова замечательно сыграли свои роли. Мужская партия понравилась немного больше. За ней угадывался Чэн Гун - уставший, растерянный, опустошённый...

Чжан Юэжань создала прекрасное произведение. Да, роман получился мрачным, трагичным - семейная драма на фоне сложной исторической действительности. Но есть в нём светлый лучик (не потерять бы!) Писательнице удалось исполнить замысел, подтвердить свою же мысль: "Ведь, в сущности, смысл литературы в том и состоит, чтобы помочь нам добраться до глубинных слоев жизни и получить опыт, которого у нас никогда прежде не было".

Чэн Гун и Ли Цзяци когда-то были лучшими друзьями. Учились в одной школе, вертелись в одной компании и вместе развлекались: часами могли сидеть в палате у деда Чэн Гуна, находящегося в коме, или зависать у Башни мертвецов, рядом с которой выбрасывали трупы и оторванные конечности. Веселое китайское детство.

Но у любых отношений есть свой финал. Дружба Чэн Гуна и Цзяци прервалась, когда он узнал страшную тайну ее семьи — секрет времен Культурной революции. Буквально за один день доверие между ними было разрушено, и лучше друзья расстались на долгие десятилетия, за которые каждый из них изменился до неузнаваемости.

«Кокон» начинается со встречи старых друзей. Столкнулись на улице, поговорили ни о чем, договорились встретиться. Весь роман — диалог Чэн Гуна и Ля Цзяци, двусторонняя исповедь, на которой вскрываются старые раны, открываются неожиданные подробности и говорят то, что стоило сказать много лет назад.

В 60-70-е годы прошлого века, когда в Китае вовсю бушевала Культурная революция, их семьи были в противоположных лагерях. Она — из уважаемой семьи, он — из бедной. Дед Чэн Гуна, тот самый, который в коме, пострадал как раз во время междоусобной борьбы. Кто-то загнал ему в череп гвоздь. Загнал с хирургической точностью.

Дед Ли Цзяци, в свою очередь, — известный на всю страну кардиохирург. Головой он всегда в работе, семье времени почти не уделяет, только и делает, что ссорится со своим сыном, отцом Ли Цзяци, и учит его уму-разуму. Обе семьи несчастны. Каждая по-своему, но одинаково сильно.

Протагонисты открывают перед читателем свои судьбы, свои самые глубокие и интимны переживания, свои страхи и мечты. Сюжет романа состоит из десятков ретроспекций — воспоминания здесь не побочная линия, а основная сюжетная канва. Причем это воспоминания не о далеких и значимых для страны временах, а истории из семейной жизни, переживания из серии «отцы и дети» и «никто меня не любит», то есть совершенно не того масштаба проблемы, которые читателю обещают в аннотации. «Кокон» — не исторический роман, а психологический и только так его и нужно оценивать.

Текст китайской писательницы далек от совершенства. Сюжет построен сомнительно, героев не всегда получается понять, да и особого увлечения чтение «Кокона» не вызывает. Если быть совсем откровенным, то это настоящая нудятина и далеко не каждому тексту это можно простить. Но роману Юэжань — можно.

У китаянки удивительный талант выстраивать сцены, работать с драматургией. Вроде скучно, вроде совершенно все блекло и уныло, а тут раз — и невероятная по уровню напряжения и проникновенности сцена, которая вновь притягивает к роману и мотивирует на чтение следующих унылых страниц. Весь «Кокон» структурно состоит из таких вот длительных меланхоличных отрезков, которые на пике озаглавлены сильнейшей кульминацией, оправдывающей все недостатки предыдущих страниц.

Да и унылость повествования можно поставить под вопрос. На обывательском уровне — да, текст вялый, но если немного порассуждать об архитектонике романа и о том, как согласованы его цели и стиль, то начинаешь понимать, что только такой ритм нарратива и подходит истории, — просто не надо рассказывать в аннотации сказки про какое-то там расследование и страшные тайны, которых в тексте особо и нет, и тогда роман будет восприниматься ровно так, как он и задумывался. Будь «Кокон» короче на несколько сотен страниц и лишен некоторых затяжных эпизодов рефлексии, то он бы сильно просел по атмосфере, а она для этой истории ой как важна.

Дебютный роман Чжан Юэжань получился томным, меланхоличным, очень интимным и тяжелым, — читать его летом или весной я никому не посоветую, только убьете себе настроение. А вот прочесть его осенью или зимой, когда за окном и так нуар, будет верным решением, потому что каким бы текст ни казался скучным, он хорошо написан и дает своему читателю обилие тем для размышления и рефлексии, и, разумеется, знакомит его с любопытной китайской культурой, о которой мы мало что знаем.

Я подбиралась к «Кокону» долго, с опаской человека, не так уж часто читающего азиатскую литературу. Тем более что аннотация обещала грусть, растянутую на 500 с лишним страниц. Но книга лежала в моих списках и приложениях, поэтому и ее время пришло одной бессонной ночью, когда уличный фонарь рисовал на стенах странные тени, а мое воображение уже устало искать в них смысл.

Чэн Гун и Ли Цзяци когда-то вместе учились и даже дружили. Может, их сблизило нежелание встраиваться в общество других детей, а может, и их отчаянное одиночество в семье. Мать Чэн Гуна сбежала, и его воспитывала озлобленная на весь мир бабушка и забитая, серая тетя. Его детство прошло в осознании, что он никому не нужен и так будет всегда. Еще у него был дедушка, но Чэн Гун никогда не знал, какой он, когда живой. Ведь его дедушка давно, еще во времена Культурной революции, сильно пострадал и теперь может только лежать на больничной койке и смотреть в потолок, ни на кого не реагируя.

Ли Цзяци больше всего на свете хотела любви отца. Но отцу было совсем не до дочери. Он едва обращал на нее внимание, а затем и вовсе сбежал в лучшую жизнь, оставив жену и дочь на попечении своих родителей.

Детская дружба легко ломается, особенно когда дети раскапывают неприятные тайны. Ли Цзяци уезжает из города и переходит в другую школу, Чэн Гун же остается в городе, продолжая саморазрушение, принятое в их семье. Они еще встретятся годы спустя и сами расскажут свои истории. А читателю останется лишь слушать.

Эта история подобна плесени, которая страницу за страницей съедает все хорошее и светлое, что могло бы быть в их судьбах. Ни Ли Цзяци, ни Чэн Гун так никогда и не смогли выбраться из разрушительного кокона, которым окутали себя еще в детстве, переняв эту манеру у собственных родителей. Ли Цзяци продолжила и годы спустя искать любовь отца. Даже несмотря на то, что он уже давно мертв, она продолжает искать осколки его истории по знакомым и друзьям. Чэн Гун так никогда толком и не разобрался, как любить других людей и лишь уничтожает все вокруг, даже когда внешне выглядит успешным.

Сначала мне было их жаль. Дети, никогда не знающие родительского тепла, словно репей, цепляющиеся за воспоминания и истории прошлых дней. Дети, не готовые к жутким тайнам, которые их окружали. Но чем дальше я читала эти два монолога, рассказанные друг напротив друга, тем меньше я чувствовала к ним симпатию. И если первую половину книги Чэн Гун на фоне Ли Цзяци казался менее сломанным, то затем мне хотелось крикнуть ему, что он заслужил все, что с ним случилось. Если ты чувствуешь себя сломанным, то это не оправдание, чтобы ломать других.

Но при этом от книги сложно оторваться. Слова кажутся простыми, но такими хрупкими, будто бабочки. Тронь, и на пальцах останется только липкая пыльца. И эта липкость остается до самого конца. Липкость сплетает жизнь и смерть, драмы целой страны и беды отдельных семей. Будто бы две семейные саги рассказали хором, когда и одной бы хватило для того, чтобы после прочтения долго смотреть в сторону.

Отлично рассказанная история, нажимающая на кучу болючих точек, даже если я думала, что до Китая ужасно далеко. А боль — боль везде одинаковая.

Чэн Гун и Ли Цзяци, волею судьбы оказавшиеся в одной школе, одном классе и за одной партой, быстро стали друзьями. Но скорее друзьями по несчастью, чем наоборот. Единственное различие: беды, приведшие их в этот класс, у каждого свои, что скорее закономерно, чем наоборот.

Хотя впоследствии найдется много других точек соприкосновения и поводов к отношениям, но изначальное определит всё дальнейшее. Да и сами они навряд ли будут слишком стремиться разорвать оплетшую их защитную оболочку, чтобы вырваться из собственных коконов, ставших оковами, мешающими жить.
Каждый из них заперт в коконе собственной боли и отчаяния, несбывшихся надежд на родительскую любовь и взаимопонимание. На протяжении всего романа эти печальные обстоятельства перемалываются и рассматриваются под лупой с самых разных сторон.

Весь роман, представляющий собой мысленный поочередный диалог двух главных героев, из которого читатель выстраивает цепочку развития событий и получает некоторые сведения из жизни Китая в прошлом и нынешнем веке в итоге выливается в нудное повествование на одной печальной ноте.

В ткань сюжета непременно вплетены исторические реалии прошлого и нынешнего века, чтобы лучше оттенить трагическую судьбу героев, но на мой взгляд, их ничтожно мало, как и собственно национальных черт и традиций, отличающих Китай от других стран, принадлежащих только ему. Как обязательное условие будет звучать тема "культурной революции", сыгравшей значительную роль в истории страны, но не стоит ждать слишком многого.

Не стоит особо надеяться и на интересное расследование, обещанное аннотацией. Тоже скорее незначительные его элементы, чем полноценное наличие.
В общем, роман получился многостраничным, местами излишне слезливым, однообразным со странными клишированными пассажами, повторяющимися несколько раз и которых совершенно не ждёшь от писателя, особенно женского пола.

Сюжеты из прошлого приходят в нашу судьбу вовсе не в тот момент, когда мы замечаем их и признаем их существование. Они всегда где-то рядом

Чэн Гун и Ли Цзяци случайно встречаются после долгих лет разлуки. Ни один не горит желанием поговорить, но это происходит.

Перед нами долгие монологи мужчины и женщины, которые разговаривают друг с другом, но по факту, рефлексируют каждый о своем детстве, делясь воспоминаниями “как было с моей точки зрения”.

От него рано ушла мама, влюбившись в другого мужчину и оставив сына на воспитание своей матери и сестры. Он мечтает разыскать мать и выяснить, кто превратил дедушку в безвольного инвалида, который много лет лежит на больничной койке и может только моргать.

Она внучка профессора медицины и дочь успешного преподавателя. Но отец разводится с матерью и обрывает связи с семьей. А вскоре трагически погибает. Она мечтает заслужить любовь отца, который умер очень давно и понять, почему он ушел из семьи.

Любой человек хочет любить и быть любимым. Семья может жить в любви, в ней же воспитывать детей, обучая маленьких людей этому чувству. Так же семья может жить в ненависти и не имея других примеров, детям не останется ничего, кроме как ненавидеть, пребывая в обреченном поиске любви.

Чэн Гун не в состоянии построить здоровые отношения и встречается с теми, кто удобен и кто рядом, ничего при этом ну чувствуя. Ли Цзяци спит с бывшими студентами отца, только чтобы узнать больше фактов из жизни любимого папочки.

Брошенные дети, до которых нет дела взрослым, стремятся разобраться в семейных тайнах и это приводит к краху дружбы. Разгадка заражает отношения, как ржавый гвоздь, введенный из мести в мозг дедушки главного героя.

Постепенно я начинаю проникаться китайской литературой. Размеренный темп повествования с каждой страницей наполняется все большей драмой. С каждой новой главой накал растет. Но по ощущениям, это не разрастающийся пожар, а леденящий сознание холод, который поглощает и чувства, и разум. Ты постепенно замерзаешь и консервируешься в своих переживаниях, уверенный, что хорошо уже никогда не будет и опыт прошлого настолько разрушил любовь и счастье, что в этой жизни оно невозможно.

Плотный туман между нами создавал ощущение, что каждый идет под своим стеклянным колпаком. Мы бездумно бредем по сотканному из тайн туману, не видя дороги, не зная цели. Мы просто оделись в этот туман, замотались в него, как в кокон.

“Кокон” напоминает любимые книги наших миллениалов, которые выросли в 90е и так же непоправимо перестали верить в светлое будущее. Только если русские миллениалы носят огромные камни в сердцах, то китайцы ходят с сердцами, навсегда покрытые льдами.