Разумеется, если я акцентирую внимание на внешних исторических условиях, это вовсе не означает, что литература шла на поводу у действительности. Эти внешние обстоятельства всего лишь сформировали такую среду, в которой словесность смогла вновь трансформироваться: в самой литературе были предпосылки перемен, которые могли коснуться ее формы. Китайскими писателями всегда движет стремление к художественному новаторству, правда, литература нового периода (да и вся современная китайская литература) столкнулась со своими особыми историческими проблемами. Даже в начале нового периода в словесности Китая по-прежнему таились силы, могущие видоизменить ее. Например, экспериментальная проза «потока сознания». А поскольку у устоявшейся литературной парадигмы мощная созидательная функция, основной темой исследования формы по-прежнему остается «человек». Однако стоит теме «человека» отойти на задний план, как глубокий смысл таких исследований также исчезает.