Читать книгу «Далила-web» онлайн полностью📖 — Бориса Георгиева — MyBook.
image
cover

Борис Георгиев
Далила-web

I was wondering where the ducks went when the lagoon got all icy and frozen over.

J. D. Salinger. The Catcher in the Rye[1]

Предисловие автора

Чаще всего писатель берется за предисловие к роману, когда основной текст закончен, выправлен и, с точки зрения автора, совершенно готов к изданию. В этот прекрасный момент дух противоречия вмешивается, чтобы нашептать незадачливому творцу: «Тебя неправильно поймут. Слышишь? Возможно, не поймут вовсе». И автор, преодолевая желание послать рукопись ко всем чертям, садится кропать предисловие, как будто можно в двух словах высказать то, что не получилось вместить в четыре сотни страниц.

Прежде всего, хочу сообщить: все, что вы прочтете, всего лишь пересказ. Андрей Нетребко хороший рассказчик, слушал я внимательно, поэтому и смог месяца за три записать то, о чем он поведал мне при первой встрече. Случилось так, что мы ехали вместе в вагоне дальнего следования, а поездка, как вы сами, должно быть, замечали, располагает к откровенной беседе. Знающие люди могут возразить, что дорожные разговоры правильнее было бы назвать безответственным трепом, и они будут отчасти правы. Чтобы не попасть впросак, я тщательно проверил информацию, сличил ее с данными, полученными из независимого источника, и только после этого взялся за роман.

Когда была написана последняя строка, я перечел текст и усомнился. «Слишком много, – подумал я, – слов и словосочетаний, которые могут показаться читателю непривычными, а то и непонятными». Значение некоторых из них мне самому представлялось туманным. Тогда я решил провести небольшое лингвистическое исследование, составить толковый словарь и поместить его в конце книги, чтобы не загромождать текст многочисленными сносками. Если какое-то слово удивит или рассмешит вас, пожалуйста, не торопитесь обвинять в этом автора, редактора и корректора, а загляните в словарь.

Должен предупредить также, что кое-где в тексте встречаются странные вставки, напоминающие выдержки из протокола работы сложной и, на мой взгляд, довольно бестолково написанной программы. Я не отвечаю за их содержание. Они попали в текст без моего участия и против моей воли. Как такое могло произойти, станет понятно вам, когда прочтете роман до конца. Во всяком случае, я на это надеюсь. Может быть, вы даже разберетесь в содержании загадочных вставок, тогда я буду вам признателен за пояснения. Я не знаток современного программирования. Часть известных мне языков, если можно так выразиться, родились мертвыми, а остальные почили в бозе, пережив рассвет и закат.

Вот и все, о чем я хотел предупредить вас, а теперь передаю слово настоящему рассказчику – Андрею Нетребко.

С уважением, Борис Георгиев

Глава первая

Тем утром я вел себя как последний дурак, честное слово. Прыгнул через турникет, побежал, будто нельзя было подождать три минуты, пока они сдуют со своей захаканной платформы последние пылинки. Со мной такое случается, даже если не спешу никуда, стоит только увидеть надпись вроде: «Идет уборка, извините за временные неудобства». Можно подумать, им и вправду жаль моего потраченного времени. Ага, сейчас. Сдохни я возле ограды, никому до этого дела не будет, пока не пойдет вонь от трупа. Вот если бы мне втемяшилось расколотить табло пальпатора или еще как-нибудь поразвлечься в том же духе, тогда забегали бы. И то вряд ли. Во-первых, мне и притронуться к этой замусоленной чистокожими сальной щупалке с души воротит, а уж сандалить в нее кулаком или там локтем – спасибо, ребята, я от такого и облеваться могу, а во-вторых, никто, понятное дело, ловить меня не станет. Зафиксят на видео, пробьют в базе радужку и спишут денег со счета сколько надо. И никакого удовольствия, даже в морду дать некому. Это мне на руку. Я хочу сказать, хорошо, что нет до меня никому дела, пока есть на счету бабки. Ну, прыгнул через ограду – с кем не бывает, – штрафанули бы, и все дела. Только в то утро обошлось без штрафа, я потом специально проверил. Почему-то не видели меня камеры, хоть и натыкано их на перроне – пропасть, как иголок на заднице у дикобразера из «Пещеры-3». К слову сказать, кулевые они, хоть и старье; до сих пор от них торчу, как тогда. Я о дикобразерах, не о камерах, конечно. Камеры – дотошная мразь. Однако в то утро они меня не видели, и теперь понятно почему, но тогда я не смекнул, в чем дело. Не до того было, в общем-то. Плевать я тогда хотел на камеры, потому что просто удирал, спасался. И зря, между прочим. Я о том, что, если бежишь от Системы, нечего совать рожу в камеры наблюдения, лучше как-нибудь тишком да молчком, но я в то время ничего не понимал в этих делах, поэтому и вел себя как последний дурак, в чем я уже признался. Чего стесняться, если так оно и было.

Я вывалил на платформу, как двуногий ящер из «Рэксомании», и поскакал по ветру, а ветерок-то был ого какой, волосы рвал из башки с корнем, честно. Быть мне чистокожим, если вру. Оно и понятно – платформу как раз убирали, сдували с нее дрянь, которую прошлым вечером набросали всякие отщепенцы. Бумажки, пакеты, кожуру от чип-карт, какие-то ампулки-шмампулки и прочую дребедень. «Не сдуло бы меня совсем отсюда», – подумал я, машинально считая двери посадочных порталов. Досчитав до пяти, попробовал остановиться, но получилось не сразу, пришлось повернуться против ветра, расставить ноги, пригнуться и прикрыть лицо ладонью. И все равно по щекам и шее секло пылью, вдобавок еще чем-то садануло в грудь, я так и не понял, чем. Ладно, пришлось стоять, раскорячившись. Когда-то же, думаю, они с уборкой покончат? Дуло еще с полминуты, пока я не понял, что все, можно дышать нормально, отплевал то, что на зубах скрипело, выпрямился и разжмурился. Не люблю просто, когда в зенки летит пыль, да и кому это понравится? Я, по крайней мере, таких не знаю. Поэтому и стоял с закрытыми глазами, хоть оглядеть платформу стоило, по приколу. Нечасто мне приходилось бывать на станции монорельса, больше скажу, один раз всего я им ездил, когда отец пробил два колеса.

Мы тогда возвращались с озера, где вместе с семейкой дяди Жени Лямкина, отцова двоюродного братца, жарили шашлыки. И без того мне было паршиво – холодно, живот болит от этих самых шашлыков, и настроение такое гадское, какое только может быть после встречи с Лямкиными дочерьми, а тут еще отец в дерьмо какое-то с гвоздями врюхался сначала правым передним, а потом и правым задним. Сами понимаете, на ободьях далеко не уедешь. Пробей он одно колесо, поставили бы запаску и все дела, и ничего бы не случилось. А так пришлось отцу загорать на дороге, ждать эвакуатор, а меня он отправил к монорельсу, благо станция оказалась неподалеку, да и живем мы в двух шагах от Кольца-5. Можно было с ним остаться, но у меня живот болел и, по правде сказать, до вокзального туалета я добрался с трудом. Ладно, дело прошлое. Но, если бы не обожрался я Лямкиными шашлыками и если бы отец, вместо того чтобы орать за рулем дурацкие песни, смотрел за дорогой, жизнь моя сложилась бы иначе. Потому как, вылезши из вокзального толчка, я решил заглянуть в станционный е-бар – хлебнуть бум-колы. Люблю я ее, как ни странно. И вообще, нужно было залить вонючие шашлыки каким-нибудь человеческим пойлом. В баре я встретил Салли Энн.

Никогда мне не забыть той секунды, когда впервые увидал ее у стойки. Я вперся в е-бар, озираясь, как нуб, которого пустили на второй уровень, а она в это время взбиралась на табурет, причем толпа ублюдков – что днем, что ночью их полно в любом е-баре, какой ни возьми, – вся эта свора таращилась на нее так, что кое-кто без малого уже шею свернул. Скажу я вам, было на что посмотреть. Афрокожа тогда только входила в моду, да и не всем она идет, честно говоря, мне так уж точно лучше ходить нечерненым, но Салли... Если вам приходилось видеть афростатуэтки из углепластика, вы поймете меня. Добавлю, что ничего, кроме комбика из нанокожи, на Салли не было. Она казалась нагой, только застежка охватывала талию сверкающей змейкой. Блики барного полусвета лениво ползали по бедрам и груди. Завитки ее коротких, очень светлых волос напоминали лепестки цветка, я только забыл, как он называется. Растрепанный белый цветок на гибком черном стебле. Пробитые колеса, шашлыки и девчонки Лямкины вмиг вылетели у меня из головы. Как я очутился у стойки и что сказал е-бару, не помню. Но я думаю, мозг мне еще не совсем вынесло, потому как на стойке передо мной появился стакан с бум-колой. Пить я не стал – все разглядывал завитки ее осветленных волос. Они казались жесткими, как проволока, и я представил себе, какими они должны быть на ощупь. От таких мыслей в животе у меня похолодело и заныли зубы. Я вспомнил, как Дэн настучал однажды в чате одной дуре, что у нее, мол, аблевастровые волосы. Той понравилось. «Сказать этой, – думал я, – что у нее волосы аблевастровые, или не стоит?» Я решил, что, пожалуй, не стоит. Терпеть не могу умников и красивые слова, особенно если не совсем понимаю, что эти слова означают. Пока я раздумывал, мой стакан загадочным образом опустел. «Волосы волосами, но надо бы поздороваться», – решил я и, думаю, сделал это, потому что она ответила: «Хай, мальчик», – и глянула мне прямо в глаза.

Вот тут-то и состоялся полный вынос мозга. Глаза у нее были серые, прозрачные-прозрачные. Два лесных озерца. Но я это припомнил позже, а тогда мне будто из рейлгана в башку жахнули. Очнулся – нет ее рядом. Пустой табурет, пустой бокал с воткнутой наклонно соломиной, на которой зонтик, а на дне бокала – вишня. «Вишню тебе с зонтиком», – бухнуло в голове. Я оглянулся, но незнакомки уже след простыл. В тот раз не получилось даже узнать, как ее зовут, и все же я твердо обещал себе найти ее, потому что не мог с тех пор забыть черную точеную фигурку, жесткие завитки волос и пару холодных лесных озер.

Стоя с закрытыми глазами на ветру, я вспоминал о Салли, а когда открыл глаза, увидел хмурое утреннее августовское небо над чередой похожих на воротца для крокета опор монорельса. Пустой перрон. Я поежился как от холода. Тоска. Чтобы поднять настроение, подумал: «Салли, я скоро буду». Потому что не просто бежал от Системы, а ехал к моей Салли Энн. Но действительно ли она...

08212031:654:01:13 watchdog: объект <Андрей Нетребко> обнаружен;

08212031:654:01:13 watchdog: вызов supervisor выполнен;

08212031:654:02:18 supervisor: установка режима invisible выполнена;

08212031:654:02:18 supervisor: вызван constructor, Image=SN;

08212031:654:02:19 supervisor: видеопоток перехвачен;

08212031:654:02:19 supervisor: аудиопоток перехвачен;

08212031:654:02:19 supervisor: координаты перехвачены;

08212031:654:02:20 supervisor: запуск scort, descriptor=supervisor:EFFF;

08212031:654:02:24 supervisor.scort: запущен режим сопровождения;

08212031:654:02:25 supervisor.scort: residentmode=1;

08212031:654:02:28 constructor: генерация образа SN выполнена;

08212031:654:02:28 constructor:descriptor=supervisor:AFFF;

08212031:654:03:01 supervisor.scort: выявлены отклонения. Необходима коррекция;

08212031:654:03:02 supervisor.scort: данные переданы supervisor.SN;

08212031:654:03:03 supervisor.SN: получен запрос на коррекцию поведения;

08212031:654:08:34 supervisor.SN: оценка типа отклонений выполнена;

08212031:654:09:23 supervisor.SN: выбор типа коррекции выполнен;

08212031:654:09:23 supervisor.SN: сtype=message.34E01FAD481EFCC;

08212031:654:09:24 supervisor.SN: запущена процедура коррекции.

Нарукавник пискнул и зажег экран. Чипать мой мозг, думаю, надо же было вырубить эту сволочь! Сбежал от Системы, называется. Со мной всегда так – все продумаю, неделю готовлюсь, потом в последний момент затуплю, как тот ламер из анекдота о туалетном монстре. Ну, вы, само собой, знаете его, пересказывать не буду. Бородища у этого анека была в метр длиной лет за сто до рождения Билла Гейтса, а то и раньше. Так стормозить не всякому дано. Мужика с включенным нарукавником не то что Система, любой скулер младших классов разыщет. Это как два байта переслать! Словом, обложил я себя, как полагается, и собрался выключить. Но стало любопытно, кому в семь утра не спится, да и вагон все равно еще не пришел. Я вытащил наверх слой с месагами и чуть не охренел, когда понял, от кого мэйл. Едва не заорал на весь перрон от радости. Салли! Как чуяла, что мне муторно одному на этой трепаной платформе. «Хэй, Дрю! Ты не забыл? Жду тебя в кофейне Гипермаркета-17, в Нижнем Городе. Не опаздывай, слышишь? Вечно тебя приходится ждать. В вирте – ладно, но в реале я обижусь. Да, dear, в реале я сегодня буду в том самом черном comby, от которого тебя плющит. Узнаешь? Вот, зацени скан...» Из нарукавника выскочил фантом Салли в три дюйма ростом. Она еще спрашивала, узнаю ли я! И это после трех месяцев вирта. Нет, конечно, одно дело домашний фантомайзер, и совсем другое – нарукавная фигня с матерчатым экраном, но все равно не могла она всерьез спрашивать, узнаю ли я мою бэйби. Если каждый вечер... С этого, кстати, начались терки с предками. Маман зафиксила меня однажды в гостиной с фантомом Салли, и спокойная семейная жизнь кончилась. Пришлось купить еще один фантомайзер и запираться у себя в комнате, а это может вывести из себя кого угодно. Если добавить утренние кухонные квесты: чем я занимаюсь вечерами, почему у меня голоса до трех ночи, с кем я и как далеко зашли наши отношения, – станет понятно, из-за чего я вечно грызся с предками.

Нет, матери можно было бы рассказать кое-что, но я же знаю, все это она тут же вывалит в блог и три тысячи боевых мымр станут перемывать нам внутренности, а это не всякому понравится. Мне, по крайней мере, точно было бы гнусно. И не думайте, что я приврал, чтобы набить себе цену, мымр набежало бы даже больше трех тысяч. Ник моей маман – Ржавая Крыса, чтоб вы знали. Понимаете теперь? Я не осуждаю ее. Если у человека только и занятий – крутиться на кухне да трещать в своем бложике, не удивительно, что родной сын ей вроде клоуна или домашнего животного. Смотрите, Анджей уже держит головку. Анджей плохо поправляется, печаль, блин. Анджей срыгнул после еды, что делать?! Тетки, Анджей покакал колбаской, я счастлива! Анджей, Анджей, Анджей... Терпеть не могу. И дальше – только хуже. Народ, у Анджея уже стоит! Сегодня застала Анджея с какой-то кобылой. Вот фотки. Тетки, Анджей заперся, и там у него кто-то стонет женским голосом, что делать? И три тысячи дур строчат ей, что делать, а она потом пробует это делать. Мрак. Это все равно, что дрочить на арене цирка. Блоги вообще олдовая блажь. Никогда в жизни не стал бы вести дневник, даже если бы хорошо платили.

С отцом еще хуже, он у меня естет. Узнал бы он, что сын пробавляется виртом, убил бы вообще. Я не шучу. У маменьки хватило ума не растрепать, что застукала меня с Салли, а в блог папик перестал к ней заглядывать много лет назад. Баловство, говорит, все это. Блоги то есть. И я точно так же думаю, но это не значит, что нам с папиком легко понять друг друга. У него заскок на естетстве, и это при том, что работает на синтокомбинате. Каким-то начальником по рекламе. Точнее не скажу, никогда не мог запомнить, как он там называется, да и не в этом суть. Меня бесит, когда кто-то жарит каждую субботу шашлыки из настоящего мяса, жрет только настоящие овощи, ездит на дорогущей раритетной бензиновой развалюхе и при этом вкалывает на синтокомбинате, да еще и начальником по рекламе. То есть на работе он парит городским чипованным олухам, что фуда – это о! А сына тиранит, чтоб не смел пить бум-колу, потому как она – унылое говно. По мне, так все в жизни унылое говно, если вдуматься. Особенно шашлыки круглый год каждую субботу и дурацкие песни, от которых у беременной кошки может случиться выкидыш.

И только я представил себе папика, орущего под гитару песню, как...

...
7

На этой странице вы можете прочитать онлайн книгу «Далила-web», автора Бориса Георгиева. Данная книга имеет возрастное ограничение 12+, относится к жанрам: «Научная фантастика», «Киберпанк». Произведение затрагивает такие темы, как «антиутопия», «матрица». Книга «Далила-web» была написана в 2012 и издана в 2012 году. Приятного чтения!