Глава 1

Жанна

– Ну что ты делаешь, Жаннуся! – моя подруга Любочка тянется и расстегивает верхнюю пуговицу моей рубашки. – Нужно показывать товар лицом, в смысле…

– Все компетенции продемонстрировать сразу, – кивает вторая подруга Стефания.

Беспомощно хватаю ртом воздух. Мне страшно!

– Ну-ка, не дрейфь! Эти смельчаки посмели отозвать разрешение на публикацию твоей книги рецептов, – хмыкает Люба, – забыла?

– Это ты смелая, – смотрю на себя в зеркало, пока Стеша копается в косметичке.

Они обе беременны, и я стала жертвой их бушующих гормонов. Нет, мои подруги не истерят. Они дофига деятельные! И я – главная цель их деятельности!

– Сейчас мы тебя накрасим и будешь красоточка, – улыбается Стеша.

Помогите!

Меня усаживают на кровать. Поправляют одежду, одёргивают, красят.

– Волосы лучше распустить, – Любочка стягивает с моих локонов резинку, – вооот!

– Я не на свидание собираюсь, – смею пискнуть, но взгляды моих беременных подружек очень красноречивы, и я затыкаюсь.

– Ты собираешься на войну, – громовым голосом заявляет Люба, – отстаивать честь всех девушек плюс сайз.

– Эм, – во все глаза смотрю на воинственную подругу.

Любочка всегда была такой, сколько ее знаю. Активная, волевая. Я не такая.

– И ты должна победить! Покорить этих несносных ханжей! – она поднимает палец вверх.

– Но, – пробую встать, однако рука подруги ложится на моё плечо, усаживая меня обратно.

– Готово! – Стеша делает шаг назад, поглаживает свой круглый животик.

Она очень милая! Как ангел! А вот я ни рыба, ни мясо. Характер ну так себе, с женственностью и нежностью тоже проблемы. А ещё мне двадцать пять и я… девственница.

– Меня могут еще и не взять, – блею, мечтая, наконец, вырваться из цепких рук моих любимых беременяшек.

– В смысле? – Люба округляет глаза. – Грудь выкатила – и вперед! Поражать хамов своими талантами! Вон мой Маратик как хорошо исправился.

Один из ее мужчин когда-то не любил пышных девушек. Но Люба переманила его на свою сторону, влюбила в себя, и теперь они ждут малыша. А ещё у нее есть второй мужчина.

Но я не осуждаю!

У меня и вовсе ни одного не было.

Вздыхаю, встаю. Поправляю рубашку. С опаской поглядываю на девочек.

– Готова. Топай, такси мы тебе уже вызвали.

– Люба, зачем? – восклицаю. – Я бы и на метро доехала.

– Ага и приехала бы туда, как пережаренная куриная грудка, – Люба морщится, – нет, ты должна быть в полной боевой готовности. Это твоя книга, Жанна! Борись за неё!

– Бороться, – выдыхаю, – бороться…

А как?

Ладно, по ходу дела разберусь. Меня и правда ждет такси. Девочки сажают меня в машину, наставляют. А я страшно переживаю! Мало того, что провалила издание своей книги, так еще и решила устроиться в издательство, чтобы… что?

Всю дорогу сжимаю в пальцах сумочку. Там лежит резюме, клубничный блеск для губ и влажные салфетки. А еще рукопись моей книги.

Я год собирала, готовила эти рецепты. Они достались мне от бабушки. Хочу сохранить и приумножить ее наследие. Потому что в каждый рецепт вложила душу!

– Приехали, – бросает водитель, самозабвенно ковыряясь в носу.

Боже! Выскакиваю на улицу, чуть не роняю сумку. Ох, неуклюжая! Выпрямляюсь, поправляю узкую юбку. Делаю шаг…

Тресь!

Ох уж эта Люба! В ужасе несусь в здание издательства, прикрывая зад сумкой. Ну почему я согласилась надеть это?!

– Здравствуйте! – на ресепшн стоит субтильная блондиночка. – Вы точно сюда? Булочная рядом…

Скриплю зубами. Ах так? Выпрямляюсь, вздёргиваю подбородок.

– Я на тебе, как на войне… – напеваю, – а на войне…

Соберись, Жанна! Боже, как же я ненавижу каблуки! Подхожу. Девица змеиным взглядом смотрит.

– Я на собеседование к… к… – как назло, имя вылетело из головы.

Какое-то такое… книжное, советское. Или фильм? Блин, дурья башка! О!

– К Тимуру! Да, точно! – улыбаюсь во все тридцать два. – Ваш новый босс.

Деваха округляет густо накрашенные глаза. Еще миг, и они вывалятся и покатятся по гладкому столу ресепшн.

– К Тимуру Константиновичу? – она придирчиво меня осматривает, задерживается взглядом на груди. – Вы нам не подходите, нет. Точно нет!

– Подхожу, раз меня пригласили на собеседование.

В глубине души начинаю паниковать. Так вот и отфутболят? Боже! Еще юбка порвалась! Мне лишь предстоит оценить масштаб ущерба. А вдруг там до трусов?!

Надеюсь, это подкладка.

– Кто вас пригласил?

– Пионова Анна Руслановна, – чеканю, стараюсь выглядеть уверенной.

– Понятно… сейчас, – пигалица берет своими тонюсенькими пальчиками трубку и набирает номер, – алло! Анна Руслановна тут…, но она же… неформатная совсем! Вы забыли, кого просил Тимур Константинович? Да… знаю, что я лишь встречаю гостей. Сейчас провожу ее.

Она швыряет трубку. Кипит, как паровозный котел.

– Пойдемте, босс ждёт вас на собеседование, – цедит сквозь зубы.

Я довольная следую за ней. Итак, первое укрепление пало.

Я внутри.

Чуть расслабляюсь, рассматриваю это издательство. А тут красиво! Много фотографий, цветов в горшке. Как-то по-домашнему. Так и не скажешь, что владельцы – властные снобы.

Я навела справки. Фотографий только не нашла. Наверняка старые и противные!

Блондинка идет впереди, виляет своей упругой задницей. Не то чтобы я завидую…

– Тимур Константинович, к вам Невестина на собеседование.

– Заходите! – слышу низкий хриплый голос, и по телу проходит волна дрожи.

Мамочки!

– Прошу! – фифа распахивает дверь, я гордо захожу в стильный светлый кабинет.

– Стоять! – гаркает темноволосый мужчина с жесткими чертами лица.

Он мажет по мне равнодушным взглядом, затем снова утыкается в бумаги.

– Вы нам не подходите, до свидания.

Глава 2

Жанна

Пучу на него глаза, глотаю ртом воздух. И как насмешка надо мной, прямо перед глазами вырастает невидимая фигура матери.

Негодная дочь…

Она говорила это, когда смотрела на меня маленькую.

Я не была красивым ребенком. Рыжая, пухлая, с веснушками. Несуразная. Бабушка меня обожала, а мама совсем не любила.

А еще у меня было плохое зрение, и я носила очки в толстой оправе.

В школе дразнили рыжей зубрилкой. Иногда рыжим колобком. Одним словом, два недостатка из трёх всегда присутствовали…

– Вы что-то еще хотели? – равнодушно спрашивает этот сухарь.

Да, он красив. Волосы зачесаны назад, весь такой ладный. Широкоплечий, накачанный. С правильными чертами лица. Наверняка его девочки в школе любили. УУУ!

Всеми силами стараюсь взять себя в руки. Вспоминаю слова Любы про войну, но перед этим злым и властным мужиком голова мгновенно опустела.

– Вы не имеете права меня просто так выгонять! – заявляю, собрав всё своё мужество.

– Имею, – равнодушно бросает.

– ТИМУР! – дверь позади меня распахивается, и в кабинет сухаря заходит весьма манерный персонаж.

В красных клетчатых брюках, белой рубашке и… берете. А следом за ним еще один мужчина с ясными насмешливыми глазами. Мой взгляд цепляется за него.

Пытаюсь слиться с обстановкой. Меня вообще частенько не замечают.

– Это катастрофа! – повышает голос мистер берет. – До публикации моей книги остались считанные месяцы, а я не могу согласовать ее с твоим менеджером!

– Илья не менеджер, а соучредитель, – вздыхает Тимур, откидывается в кресле, – что там не так?

– Ты вообще пробовал то, что у него в разделе десертов? – выгибает бровь ясноглазый, и от его низкого хриплого голоса по коже бегут мурашки.

Нужно как-то выбраться отсюда, чтобы не привлечь лишнего внимания.

– И что там?

– Я вообще-то шеф-повар! – цедит беретик. – У меня звезда Мишлен!

– Шарлотка пп! – бросает глазастый. – Её невозможно в рот взять!

– Так, Жанна, – вздыхает брюнет, – вы что-то еще хотели?

– А что с этой шарлоткой? – пищу.

Так-то десерты – моя специальность. Пироги, торты, пирожные. И много что еще. Бабуля пекла такие пирожки с яблоками – пальчики оближешь!

Все трое смотрят на меня.

Брюнет раздраженно, ясноглазик с явным интересом и вовсе не в глаза смотрит, а мистер берет прищуривается.

– Это что за пирожок тут у тебя, Тимур? И почему она влезает в разговор?

– Потому что я повар! – смелею окончательно.

Слабоумие и отвага, все дела. Терять мне всё равно нечего.

– Бабушкины пироги печешь? – повар Мишлен осматривает меня с ног до головы.

– Жора, погоди, блядь! – рычит тот, что с ясными глазами. – Солнышко, взгляни-ка на рецепт.

Он протягивает мне бумагу. Бегло просматриваю. Отличные пропорции, можно даже сказать, идеальные. Только вот…

– Я бы добавила корицу, – тихо произношу, – чтобы оттенить вкус этого сорта яблок. Они хорошие, но для шарлотки не особо подходят. Лучше взять антоновку или джонаголд.

– Этому учат в пищевом ПТУ? – фыркает маэстро.

Пожимаю плечами. Мои мечты разбились на осколки, так что придется как-то справляться. В конце концов, есть ведь и другие издательства. Плевать, что они мне отказали…

– Жанна, – брюнет прищуривается, – Невестина. Ну-ка, погоди.

Он лезет к себе в стол, а его товарищ с янтарными глазами (очень, кстати, красивыми) никак не может отлепить взгляд от моего декольте.

– Это твою книгу наше издательство должно было опубликовать… с прошлым руководством? – прищуривается.

– Да, – поджимаю губы.

– И мы ее забраковали… знаешь, почему? – он встает, подходит ближе ко мне, нависает сверху.

– Потому что она не соответствует трендам…

– Бинго, рыжик! – ухмыляется. – Сейчас идет запрос на правильное питание. Твои рецептики хорошие, но отстала ты лет на десять.

Отстала, значит?! Мгновенно зверею. Обо мне пусть говорит, что угодно! Но мою бабушку я буду защищать! Вздёргиваю подбородок, смотрю прямо в наглые темные глаза.

– Это классика! То, что никогда не выйдет из моды! Если бы вы читали мои рецепты, вы бы поняли, что я их доработала! – мою крышечку окончательно срывает.

Ну а что?

Меня всё равно никто не возьмет на работу. Так хотя бы скорчу из себя яркую и сильную, как Любочка.

Минута славы, так сказать. Или позора…

– Я рассчитала всё: пропорции, ингредиенты! И специально указывала марки, которые стоит покупать, чтобы обычные семьи могли себе это позволить! Потому что книги рецептов покупают в основном обычные женщины, а не посетители ресторанов Мишлен!

– Яркое солнышко, мне нравится, – скалится шатен.

– А вы взяли и выкинули мой труд на помойку! Знаете что?! – достаю свою рукопись и швыряю прямо в морду этому темноволосому ханже, – катитесь вы к черту со своим правильным питанием!

Они все, мягко говоря, обалдевают от моего эмоционального всплеска. А я смахиваю прозрачные слезинки с ресниц и улепетываю прочь. Козлы! Циники! Ууу!

– СТОЯТЬ! – рычит Тимур за спиной, но я припускаю со всех ног.

Бегу, бегу. Выскакиваю прочь, ловко подныриваю под турникет и мчусь прочь из этого «ПП ада». Надеюсь, они быстро обо мне забудут…

Как бы ни так!

Глава 3

Жанна

– Козлы! – со всей дури хлопаю дверью своей квартиры.

А дури у меня ого-го! Я ведь сегодня взяла и все свои планы испортила! Сама себе злобный Буратино.

Громко стону.

Кидаю сумочку на диван. И в этот самый момент мой мобильный начинает разрываться.

Замираю.

Мама звонит. Вздыхаю и беру трубку.

– Жанна, почему так долго? Где ты? – раздается в динамике строгий голос родительницы.

Вздрагиваю. Она всегда так со мной разговаривает. Там чувство вины вперед первого слова бежит.

– Я дома, – коротко отрезаю, сажусь на диван.

Моя мать не из тех, кто звонит просто поболтать. Наверняка у неё есть новости, и точно не приятные.

– Значит так, я решила продавать бабкин дом, – с ходу оглушает меня.

Она знает, как дорог мне дом бабушки. Я люблю проводить там отпуск, ухаживать за садом. Это моя отдушина.

– Не надо, – сдавленно шепчу, – мам, мы же говорили об этом.

– Он простаивает без дела, – игнорирует мой умоляющий голос, – а тебе пора уже обзавестись семьей и детьми, Жанна. В двадцать пять хватит уже думать о всякой ерунде.

Если бы это было так просто!

Тихо всхлипываю. Слишком много на меня сегодня обрушилось. И если мне удалось отбрить боссов-ханжей, то с матерью ничего не выйдет. Я с детства ее боюсь.

– Я слежу за домом, – пробую возмутиться, – зачем его продавать?

– Потому что я решила. В конце концов, он достался в наследство мне, и я лишь позволяла тебе играться. А то, что следила, даже хорошо. Продам его дороже.

Наследство…

Бабушка умерла внезапно. Ударил инсульт, она его не пережила. Даже в сознание не пришла. А потом в доме я нашла завещание, которое она написала, но не оформила.

И дом бабушки должен быть моим.

Чувствую себя загнанным в ловушку зверьком. У меня отнимают последнее, что делало меня счастливой…

– Уже есть покупатели на этот дом. Очень приятные мужчины, кстати. Зажиточные.

– Двое? – вздрагиваю. – Зачем двум мужикам деревенский дом? Тем более богатым.

– Не знаю. Но в любом случае они хотят завтра его посмотреть. И ты его им покажешь.

– ЧТО?!

– То! Замуж тебе пора! – гаркает она. – А мужчины свободны. Хотя, конечно, наверняка они предпочитают более стройных и ухоженных девушек, но у тебя глаза красивые.

Спасибо, мама…

– Хорошо, – стараюсь не падать духом и искать во всём плюсы.

Возможно, мне удастся этот дом в таком свете выставить, что эти мужики первой электричкой свинтят оттуда. В принципе, всё проваливать я мастерски умею.

– Молодец. Завтра приезжай к десяти утра и всё приготовь. Не забудь кофе и один из своих хваленых десертов, должен же быть толк от твоей любви к сладкому. Так. Они на машине подъедут к одиннадцати. Всё поняла?

– Угу…

– И не вздумай ничего учудить, Жанна. Эти деньги нужны нам с Виталием на грядущую свадьбу.

– Свадьбу?! – обалдеваю.

– Да, а я тебе разве не говорила?

Нет, мама…

– Наверное, забыла… Ксения мне во всём помогает. Звонит каждую неделю. От тебя же помощи не дождёшься. Так что неудивительно. Родная дочь забыла обо мне…

Молчу. Ксения – дочка маминого жениха. Папа мой умер, когда мне исполнилось два. С тех пор мама ежедневно напоминала, что я испортила ей жизнь и не позволяю найти счастье…

И четыре года назад она встретила зажиточного мужчину. Разведенного, с дочкой. Отвратительной, противной студенткой Ксюшей, которая для моей матери стала ближе собственной дочери.

Ксюше дарили подарки, пышно праздновали ее дни рождения. Меня порой забывали позвать.

Свои же дни рождения я справляла в кафе с подругами. Мама порой забывала даже поздравить.

– Если бы ты интересовалась моей жизнью, Жанна, то знала бы о наших планах пожениться.

А я в последние месяцы лишь отдалялась. Потому что мать и ее новая семья мне чужие. Роднее бабушки с детства у меня никого не было. Потому я так стараюсь, чтобы ее наследие не пропало.

– А если я… – тихо говорю.

– Что ты там блеешь? Так, мне пора. Завтра жду звонка.

Мать отключается.

Я какое-то время смотрю на телефон. Сама не замечаю, как по щекам начинают течь горькие слезы. Что со мной не так?

Некрасивая.

Обаяния ноль.

Характера вообще никакого.

Хочу позвонить Любочке, но она так счастлива! У неё большая семья. У Стеши тоже! А у меня никого.

И ничего, кроме книги рецептов, старенькой бабушкиной квартиры (которая, к слову, тоже не моя) и деревенского домика.