© Бахтиёр Ирмухамедов, 2019

ISBN 978-5-4496-9327-3 (т. 2)

ISBN 978-5-4496-9296-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ОДНОСТИШИЯ

1

 
Нам было хорошо. Зачем же ты осталась?
 

2

 
Я Вас люблю, но на сегодня хватит.
 

3

 
Я мимо проходил, а ты уже разделась.
 

4

 
Загубленная нежностью любовь.
 

5

 
Останься, милая. Я не люблю готовить.
 

6

 
Люблю, люблю… а что у нас на ужин?
 

7

 
О, боже мой, как долго ты уходишь!
 

8

 
Как, ты не замужем?! О, ужас!
 

9

 
И это называется любовью?!
 

10

 
Такое не отыщешь в «Камасутре»!
 

11

 
Я встретил Вас… и дал обет безбрачья.
 

12

 
Нет, нет, для Вас я вечный импотент.
 

13

Твой муж решил вернуться? Фу, наконец-то!

14

Какое счастье быть с тобой в разлуке!

15

 
Мы кончили. К чему теперь свиданья?
 

16

 
Я рад бы Вам помочь, но дорого здоровье.
 

17

 
По-быстрому никак, пока я трезвый.
 

18

Угомонись, оставь еду на завтра.

19

Да, я устал. Зови на помощь мужа.

20

 
Запомним этот светлый день твоей измены.
 

21

 
Не радуйся, я дома.
 

22

 
А кем тебе приходится проктолог?
 

23

Как хорошо, что ты живешь на первом этаже.

24

 
Я больше не могу, соседи, где же вы?!
 

25

 
Твой муж, узнав, убьет иль будет счастлив?
 

26

 
И вот на это ты меня ловил?!
 

27

 
Мы в браке тридцать лет. А как хотелось счастья!
 

28

Не все ли нам равно, кто будет сверху!

29

 
О нет, бесплатно я не соблазнюсь!
 

30

 
А как ему идут рога!
 

31

 
Прошу тебя, не раздевайся на свету.
 

32

 
Сегодня воздержусь – пусть плачет венеролог.
 

 
ВОЗМУЩЕНИЕ ПРОДАВЦА
МУЖСКИХ ГОЛОВНЫХ УБОРОВ
 

Ох, распустились жёны!

34

 
Как целомудренно твое грехопаденье!
 

35

 
За что пощечина? – За сновиденья!
 

36

 
Я ждал не Вас, но я не против…
 

37

Ты хочешь повторить? За что мне эта кара?!

38

 
Бросается в глаза твоя необнаженность.
 

ВОТ ЭТО ЛЮБОВЬ!

 
Давай друг друга ненавидеть —
Тебя за то, что ты глуха,
Меня за то, что я обидеть
Могу желанием греха.
 
 
Давай дадим друг другу в морду —
Тебе за склонность к дефиле,
А мне за то, что рифмой твердой
Взбиваю камни для суфле.
 
 
Давай друг друга поцелуем —
Тебя туда, где счастья нет,
Меня – за то, что я балуем —
В мой ненаписанный сонет.
 
 
Давай убьем друг друга нежно —
Тебя за то, что ты глупа,
Меня за то, что я прилежно
Кормлю бисквитами клопа.
 
 
Давай друг друга уничтожим —
Тебя гламуром подлецов,
Меня страданием расхожим
Великих якобы творцов.
 
 
Давай возьмем друг с друга клятву —
С тебя о святости измен,
С меня о том, что страсти жатву
Я буду жать с чужих колен.
 
 
Давай друг другу плюнем в душу:
В твою – за то, что ты мила,
В мою – за то, что я нарушил
Законы принятые зла.
 
 
Давай друг другу скажем гадость —
Тебе о прелестях твоих,
А мне о том, что слово «радость»
Произношу я за двоих.
 
 
Давай швырнем друг в друга миски,
Зальем другу друга кипятком,
А после глотки, выпив виски,
Заткнем ошпаренным платком.
 
 
Давай немного поостынем
И молча рядом полежим,
А после жар друг в друга двинем
И мировую совершим!
 

БУКВА «Л»

 
Твоей ошибкой ли из Твиттера,
Мой искушая монитор,
Соблазном высветилась литера,
Внеся в обыденность фурор?
А может быть, я сам нечаянно,
С клавиатурой не в ладах,
Нажал на клавишу отчаянно,
Где буква «Л» таила крах.
Но, что бы ни было причиною,
Я в мысли горестные вновь
Был погружен своей кручиною,
Которой имя есть «Любовь».
И снова ты явилась призраком,
Виденьем в белом неглиже —
И это было явным признаком,
Что я с ума сошел уже.
Но от тебя так сладко веяло
Лугами в яростном цвету —
Как будто их сама ты сеяла,
И опыляла на лету.
Твои струились ноги длинные
И проливались на печаль,
И взоры робкие, невинные
Не укрывались за вуаль.
И это чудное явление
В себе таило ход времен
И несказанное томление
Взошедших на святой амвон.
И христианско-мусульманская
Вдруг амальгама пронялась,
И песня, ритмами шаманская,
Восточным ветром принеслась.
И рукава твои широкие,
Волнуя ветер во хмелю,
Как будто крылья одинокие,
Парили в тонус журавлю.
И были так прекрасны волосы
Твои на фоне грез моих,
Что юго-северные полюсы
Глядели выпукло на них.
И все наполнилось желанием
И вожделением вокруг —
И было это не закланием,
А воскрешением для мук.
И талисман твой треугольником
К себе природу приковал,
И был я радостным невольником,
Обретшим в муках идеал.
И долго, долго длилось бдение,
И ты медлительно плыла
В мое ночное наваждение,
Светясь из каждого угла.
Я простирал к тебе объятия,
Но ухватить тебя не мог,
Как будто был в сетях заклятия,
Определившего итог.
Лучи забрезжили восходные —
И ты растаяла в заре
И мне оставила холодные
Воспоминания в ребре.
И утро стыло безутешное,
А с монитора шел обстрел —
Глядела в душу мне насмешливо,
Расставив ноги, буква «Л».
 

СОВЕТ КРАСАВИЦЕ

 
Какими меришь мерками,
Включив воображение,
Когда ты смотришь в зеркало
И видишь отражение
Своих надежд несбывшихся,
Своих мечтаний канувших,
Своей любви разбившейся
И слез, на сердце капнувших?
Сверяешь ли со звездами
Судьбу свою элитную
Иль, может быть, под верстами
Хранишь ты челобитную
К тому, кто не печалится
И не весельем тешится,
И кто за нас ручается,
Когда хотим мы вешаться?
Чего ты хочешь, милая, —
Вселенского признания
И чтоб твоя фамилия
Была для почитания?
Ну что ж, иди до запада
И души переделывай,
Но только, всех царапая,
Невинных не расстреливай.
Когда же запад чопорный
Разочарует холодом,
Не ввинчивайся штопором
В страну с духовным голодом.
А все, что наковеркала,
Исправь, взглянув обиженно
В души немое зеркало,
И будь собой пристыжена.
 

ГАЗЕЛЬ ДЛЯ КАМИЛЛЫ

 
Выйди, милая подружка, погулять со мной.
Проведу тебя под ручку горной стороной.
 
 
Покажу тебе вершины, где лежат снега,
Где ветра, ложась на льдины, веют стариной.
 
 
Ты увидишь, как лавины, глядя свысока,
Плавно падают в долины ватой ледяной.
 
 
Ты услышишь, как тихонько из-под ледника
Ручеек сбегает тонкий волей озорной.
 
 
Ты узнаешь в каждом камне прошлые века
И потрогаешь руками ход времен страстной.
 
 
Мы войдем с тобой в пещеры в ужасе слегка
И найдем основы веры вышней и земной.
 
 
Предпочтешь ты сталагмитам, свисшим с потолка,
Несомненно, сталактиты шалостью хмельной.
 
 
Улыбаясь у подножья зову родника,
Отнесешься осторожно к почве подвижной.
 
 
И, прильнув к воде хрустальной, с помощью глотка
Ты поймешь, что идеальной быть легко княжной.
 
 
И, тебя увидев светлой, встанут облака,
Захотев судьбы оседлой под твоей луной.
 
 
Принесется ветром нежным звук издалека:
Это будет зов нездешней жизни островной.
 
 
Но останемся в горах мы, и моя рука
Вдруг окажется на страх мой за твоей спиной.
 
 
Ты немного покраснеешь, как весной луга,
И, ко мне прильнув, развеешь страх мой затяжной.
 
 
Мы на травку сядем рядом, сочетав бока,
И скажу тебе я взглядом: будь моей женой.
 

БЕЗЫСХОДНОЕ

 
Увы, разъединенные судьбой,
Мы не здоровались и не прощались,
Не радовались и не сокрушались,
Не падали, не поднимались,
Не трескались и не ломались —
Мы ничего не делали с тобой.
 
 
Мы не глядели на морской прибой
И на песке совместно не валялись,
Не обнимались мы, не целовались,
Не плавали, не кувыркались,
Не ластились и не брыкались —
Мы ничего не делали с тобой.
 
 
И осенью мы с листьями гурьбой
Не бегали в садах и не летали,
Ветрам о нас на ухо не шептали,
Стихи друг другу не читали,
О звездных странах не мечтали —
Мы ничего не делали с тобой.
 
 
И вместе мы не принимали бой,
От мерзости людской не отбивались,
Из окружения не вырывались,
В окопах кровью не плевались,
Не побеждали, не сдавались —
Мы ничего не делали с тобой.
 
 
А, заняты тщеславной ворожбой,
Мы в мелочных заботах утопаем,
Презрением друг друга осыпаем,
Кичимся выпавшим нам паем,
Как будто вечное кропаем,
Но ничего не делаем с тобой.
 
 
Как жаль, что мы ни словом, ни мольбой,
Ни рифмами, ни песнями, ни плачем
Свой жалкий жребий не переиначим,
Друг другу встречу не назначим,
Поймем, что шанс давно утрачен,
И ничего не сделаем с тобой.
 

ПОДРАЖАНИЕ ПУШКИНУ, ПОДРАЖАВШЕМУ КОРАНУ

 
Клянусь любовной суетой,
Клянусь бессонными ночами,
Твоей искусной красотой,
Твоими властными очами,
Не избежит влиянья муз
Тебя узревший ненароком —
Будь то узбек или француз,
Он обречен предстать пророком.
И ты, Лейли, обречена
Быть воспеваемой в истоме.
Так будь же мной увлечена
В своем дворце иль на соломе.
Клянусь богинею любви,
Клянусь пронырливым Амуром,
Адреналин в моей крови
Овеян лишь твоей фигурой.
Клянусь обилием врагов,
Клянусь друзей предавших ядом,
Что буду демоном рогов
Тех, кто с тобой возлягут рядом.
Клянусь проклятием веков,
Клянусь трагедией Долины,
Что скоро будет без оков
Край, где рождались паладины, —
Исчезнут клановые рвы,
Падут элитные барьеры —
И люди выйдут из канвы,
Где их давили люциферы,
И будут все равны во всем,
И нам с тобой не будет стыдно,
Что мы находимся вдвоем,
Что сочетанье наше видно.
И я клянусь беречь твой стан
От посягательств и увечий,
И напишу тебе дастан,
Где страсть твою увековечу.
Клянусь Узбекию и Русь
Вручить тебе под нимбом глянца.
И, наконец, я в том клянусь,
Что прекращу отныне клясться.
 

БЕГ ПО КРУГУ

 
Она бежит, бежит по кругу,
Бежит и думает о том,
Что бег ее сродни испугу,
Который действует кнутом.
Она бежит в священном страхе,
Что вдруг наступят времена —
И ей придется встать на плаху,
Во всех грехах обвинена.
Она бежит, бежит по кругу,
И не понятно ей самой,
Что этот бег, что эти муки —
Есть бег по замкнутой прямой.
Она бежит куда-то прямо,
Но возвращается в исток,
И вновь бежит, бежит упрямо
На запад, север и восток,
И вот опять она на юге,
Свои следы вбивает в прах.
Она бежит, бежит по кругу,
А впереди и сзади страх.
Она бежит, не уставая,
Не отвлекаясь на ночлег,
В своих фантазиях живая,
Не замедляя странный бег.
Она бежит, бежит по кругу,
И этот круг заметен всем,
Но лишь она врагу и другу
Поет, что нет в судьбе проблем.
Она бежит, держа дыханье,
И умудряется принять
Аплодисментов громыханье,
Как королевскую печать.
Она бежит, бежит по кругу,
Сметая недругов с пути,
А вместе с ними и подругу,
Что не успела отойти.
Она бежит не то за славой,
Не то за белым кораблем,
Не то за истиной лукавой,
Не то за властью и рублем.
Она бежит, бежит по кругу,
И отвращая, и пьяня.
А я доволен тем, что Гуга
Не добегает до меня.