Стихийное бардствие с привкусом рома

Глава 1. Четыре стихии, один Фестиваль и Пожиратель, которого не остановить!

Мой босс Майло Стимвитз, по прозвищу Скорпион, вызвал меня по рации, когда я выполняла стойку на руках. Вызов оказался резким, кричащим, экстренным – рация запиликала так, что я чуть на шпагат не села.

– Приём, агент Сорвиголова на связи.

Мне стало любопытно. Обычно босс не использовал такой истеричный сигнал для вызова – Скорпион всегда отличался невозмутимой сдержанностью.

– Собирайся. КЛМН, ПРСТ. Твоя электричка до платформы «Русалочьи Озёра» через четырнадцать часов. Как соберёшься – дуй на Базу, дам вводную.

– Ого! Карамба, – проговорила я и тут же постаралась успокоиться – секретный агент должен всегда быть спокоен. – Я поняла, КЛМН – это кружка, ложка, миска, нож, а ПРСТ – это палатка, рюкзак, спальник, туристические принадлежности иные, верно?

– Если было бы не верно – я бы тебя, опытного и продвинутого агента, на это задание не посылал, – мне показалось, что голос Скорпиона прозвучал несколько устало. Это меня ещё больше озадачило.

Что же такое там произошло, что даже хладнокровный Скорпион с трудом сдерживает эмоции, что за аврал и запарка? Должно быть, что-то серьёзное. Я достала из кладовки большой походный рюкзак. Спальник и палатка там уже лежали. Уложила туда кружку, ложку, миску и нож, прекрасно помня, что ЁКЛМН и ЁПРСТ – это когда турист всё это забыл. Подготовившись таким образом, я пришла на Базу.

Скорпион ждал меня в комнате раздачи заданий. Едва я вошла, он сразу дал вводную:

– Значит, задание такое. Едешь на платформу «Русалочьи Озёра», на Фестиваль Лесных Песен. Маскируешься под обычного туриста, никак не выдаёшь себя. Участвуешь во всех активностях, ходишь на концерты, подпеваешь под гитару, пьёшь ром или что дают, травишь всю ночь байки с бардами.

– Класс! Так бы и сказал, что отправляешь меня в отпуск, – расплылась я в довольной улыбке.

Но Скорпион упредительно поднял руку.

– Твоя с напарником задача – найти там под шумок двух сильных стихийных магов. Вычислить врага. Объединить стихии в ночь на воскресенье и уничтожить врага. Я не могу дать наводку, кто эти стихийные маги, но они там есть. Ты единственная будешь знать о сути задания, твои компаньоны пока не знают. Это нужно, чтобы вы не спалились раньше времени.

– Карамба, – выдохнула я, изрядно загруженная. – А что за враг-то?

Скорпион подошёл к пульту управления на стене, нажал на него. На экране стало появляться изображение, пока оно загружалось, босс успел рассказать:

– Мы называем его Пожирателем Лесных Песен. Он уничтожил уже несколько измерений, и недавно пришёл к нам.

– Как уничтожил?!

Босс кивнул на экран, и я ахнула. Я увидела полностью мёртвые леса, сухие деревья, искорёженные, вывороченные с корнем, и обожжённую землю. В сером небе летало нечто похожее на пепел. Картина производила настолько гнетущее впечатление, что я поневоле сглотнула. Босс переключал изображения с одной фотографии на другую. И каждая картинка страшнее предыдущей. Сотни, тысячи, миллионы квадратных километров выжженных, искорёженных, изуродованных лесов. И никакой жизни… Моё сердце сжалось при виде несчастных деревьев, которые только недавно росли, благоухали, качали ветками, полными листьев… Теперь это всё превратилось в обожжённые угли. Это было ужасно.

– Он появляется в мире, который избрал для нападения, и начинает собирать силы для уничтожения. В первую очередь он пожирает всё самое доброе и светлое, что есть в этом мире. Начинает всегда с песен. Мы вычисляли его несколько лет. Пришлось допустить уничтожение трёх миров, чтобы изучить его тактику и то, как его уничтожить.

– Три мира? – я ужаснулась. – То есть это фактически три планеты Земля в параллельных измерениях, и он убил несколько миллиардов человек?!

– Те миры, которые он уничтожил, были не столь густонаселены. Но ты права, масштаб трагедии несоизмерим. Вот как это происходит. Сначала он ищет людей, у которых сохранилось истинное добро в сердце. Он ищет тех, кто поёт, ведь песня – это слова плюс музыка. Все планеты и миры держатся на музыке Сфер, на гармонии, а слова – это по сути заклинания, формирующие реальность. Люди, которые сочиняют и поют песни, почти что творцы и защитники мира. Зло их боится.

Это существо, за которым мы охотимся, во всех трёх мирах действовало по похожему сценарию. Оно находило бардов, певцов, менестрелей, делало всё, чтобы их как можно больше собралось в лесу. Деревья связывают разные пласты мира, тебе ли это не знать. Они гармонизируют потоки космоса и земли, буквально связывают мир воедино. Если деревьев нет – ничего нет, нет жизни. В одну из летних ночей Пожиратель Лесных Песен, собрав бардов в особом священном Лесу, наносил смертельный удар. Он уничтожал всех бардов и лес, напитывался их силой, поглощал в себя всё добро и гармонию, открывал чёрный портал-воронку в лесу. Через него гармония и добро полностью уходят из мира, Равновесие в итоге нарушалось, и мир со временем неминуемо уничтожался. Ведь всё должно сосуществовать в балансе, а если баланса нет – наступает полное разрушение. Полное ничто. Пожиратель Лесных Песен всякий раз ищет следующий мир, где находится такая форма добра, которая может его напитать. Мир, где есть много лесов и где есть музыка и песни. На очереди наша Земля, и он уже прибыл сюда.

– Как же его победить? – спросила я испуганно. Ибо всё то, что говорил босс, звучало правдоподобно.

Ведь что будет, если из всего мира раз – и убрать леса? Убрать песни, заставить людей забыть музыку? Мир без лесов быстро сгинет из-за экологической катастрофы – людям станет нечем дышать, ведь растения производят кислород. Без музыки пропадут все виды созидания и творения, без слов люди разучатся говорить, начнут убивать друг друга. И уничтожат Землю.

– Его слабое место – восприимчивость к сбалансированному удару первоэлементов. Он избегает те миры, где много стихийной магии. В нашем мире её не так много, как хотелось бы, поэтому он отправился сюда. Но он будет делать всё, чтобы избежать встречи со стихийными магами или уничтожить их до того, как он откроет портал-воронку. До сих пор нам удавалось тайно следить за ним, не привлекать его внимания.

– То есть, чтобы уничтожить эту тварь, нужно ударить по ней Огнём, Землёй, Водой и Воздухом? – уточнила я.

– Да, – подтвердил босс. – Сегодня среда. Фестиваль Лесных Песен на Русалочьих Озёрах начнётся завтра, а в ночь на воскресенье он планирует нанести удар. Надеюсь, ты в полной мере понимаешь ответственность своего задания.

– Разумеется, – закивала я. – И… кто мой напарник?

– Чем позже ты его узнаешь – тем лучше. Чтобы не привлекать внимание Пожирателя Лесных Песен, его лазутчиков, ваша встреча должна выглядеть как случайная и спонтанная. И желательно, чтобы остальных стихийных магов вы с напарником нашли поближе к дате икс. Если найдёте их сильно рано – Пожиратель может заподозрить. И нанести неожиданный удар по вам так, что вы не будете готовы и до ночи на воскресенье не доживёте.

– Задание поняла. И какой стихии мой напарник, ты этого тоже не скажешь? – посмотрела я выжидательно на босса.

– Не скажу.

Мысль о том, что мне дали какого-то напарника, о котором я ничего не знаю, мотивации мне не прибавила. Что за напарник, сработаемся ли с ним? Вдруг он окажется полным идиотом? Хотя нет, не должен, раз такое дело серьёзное. Босс же тоже не идиот, чтоб давать мне в напарники идиота?!

– Вы не должны нас подвести. Чтобы выяснить эти сведения, которые я тебе тут рассказал за пять минут, мы потеряли три мира и несколько десятков наших агентов. Они пали смертью храбрых, выясняя про слабое место нашего врага.

– Я поняла тебя, босс, – я серьёзно посмотрела на Скорпиона. – Мы справимся. Уж я во всяком случае точно.

– Если бы ты могла справиться одна – я бы не давал тебе напарника. Да, пусть ты немного и владеешь четырьмя стихиями, но тебя одной там маловато. Будь осторожна и осмотрительна. Но при этом не привлекай к себе внимания. Любой, кто будет на этом фестивале, должен быть убеждён, что ты обычная туристка. Искренне развлекайся, получай удовольствие, но когда вас соберётся четверо и вы поймёте, в кого вселилась эта тварь – вам останется только внезапно исподтишка по ней совместно ударить. В ночь на воскресенье, не раньше и не позже.

Сказав мне эту вводную, Скорпион внезапно ушёл. У него полно других миссий по спасению нашей планеты и не только. Опасности лезут из всех щелей! Я же отправилась домой собирать рюкзак, потом по магазинам, потом – смотреть карту Русалочьих Озёр и узнавать про этот Фестиваль Лесных Песен.

На следующее утро я встала рано и с большим походным рюкзаком отправилась сначала на метро, потом на электричку. Электрички в Русалочьи Озёра ходили редко, по две за день, но мне повезло. Я не только влезла в эту электричку, но ещё и села. Я сочла это везение отличным знаком. Ещё и солнышко светило.

В электричке ехало уже немало походников, туда же, на этот фестиваль. Моё внимание привлекла компания в дальнем конце вагона. Светловолосый голосистый бард соловьём заливался, распевая песни так заразительно, что ему подпевали даже не имеющие отношения к фестивалю дачники и другие пассажиры. Вокруг барда собралась компания таких же бардов, они сидели кто на рюкзаках, кто на пенках, тоже подпевали. И подпивали – по кругу у них перемещалась бутылка с чем-то горячительным.

Я подошла поближе в попытке разглядеть их и познакомиться, но познакомиться не удалось. Они пели и горланили без передыха, не видели ничего вокруг! Зато я разглядела элемент, который мне показался чересчур лишним в их компании. Элементом была девушка, внешне очень красивая, прямо модель, с белокурыми волосами, накрашенная, в коротком топике и короткой юбке, в туфлях на высокой платформе и с дамской сумочкой. Эта девица одновременно испуганно и возмущённо смотрела на бардов, как на драконов, забравших её в плен, и жалась к окну. Однако почему-то не пересаживалась, хоть в вагоне ещё была пара свободных мест. А когда самый голосистый бардский бард, этот вот блондин-соловей, повернулся к ней, я с удивлением поняла, что она – его девушка!

– Милая Мадлейн, следующую песню я хочу посвятить тебе и своей любви к тебе, а также всем девушкам. Да, и вам тоже!

Вдруг я поняла, что «Да и вам тоже!» относится… ко мне! Я удивлённо заморгала, когда бардский бард-соловей подмигнул мне. Тут же ко мне приблизилась пара рук, в одной было пиво, в другой вино из бутылки, и кто-то начал уже со мной знакомиться, но бард-соловей запел. Он чистым голосом пел о высокой любви, пел так нежно, так трогательно, что я взяла вино, хлебнула его, и через минуту мы все качались в такт, кто-то достал зажигалку… Но вовремя опомнился и сразу же загасил, когда вспомнил, что мы в электричке вообще-то находимся.

Милая Мадлейн всё это время сидела ни жива ни мертва. И смотрела на бардов, как на драконов, которые вот-вот уже готовы откусывать от неё по кусочку.

Потом была наша остановка, мы дружной гурьбой высыпали на платформу «Русалочьи Озёра». Я сразу услышала капризный голос Мадлейн:

– Ах, какой кошмар, какая душная электричка! А далеко ли идти? А может, вызовем такси? У меня тяжёлая сумочка… Ах, я сломала ноготь. А-а-а-а!!! По мне что-то ползает!

Хоть кто-то из компании барда-соловья и пытался мне предложить примкнуть к ним и стать у них в лагере, услышав это истеричное взвизгивание «По мне что-то ползает!», я вежливо отказалась. Сослалась, что у меня тут есть компания. Отчего парень, который меня зазывал, заметно взгрустнул, не преминув сделать комплимент:

– Везёт же некоторым компаниям, что у них такая шикарная и отважная девушка! Но вы всё равно приходите к нам в лагерь, Земляк будет петь всю ночь, а девушек у нас мало!

Так я узнала, что бардского барда-соловья зовут Земляк. А Мадлейн тем временем продолжала капризничать. От чего-то ползающего её, видимо, спасли, и теперь она запела новую песню:

– А что, тут отеля нет? А где мы будем жить? Что?! В палатке!? Я не могу жить в палатке! А как же ванна, джакузи?!

Я подождала благоразумно, пока толпа бардов и туристов разойдётся с платформы, и пошла в самом кильватере, как говорят пираты. Толпа верно указывала направление, куда идти, и примерно километра через три-четыре в прилично глубоком лесу уже начинались лагеря.

Ещё издали были слышны переливы гитар, ор песен, смех, звяканье бутылок, виднелся дым от костров. Кто-то говорил бесконечное «Раз, раз, раз, раз, раз, раз…» в микрофон, настраивая звук на сцене. Всё это перемежалось с щебетом многочисленных птиц, которые пели не менее благозвучно, чем барды.