Пролог

Я не верила своим глазам.

«Регистрация закончена» светилось на всех экранах над пустыми стойками.

Раз за разом я сверяла номер рейса. Букву за буквой, цифру за цифрой.

Смотрела на время.

А потом на строчку: «Регистрация заканчивается за час до вылета».

И снова на время.

Почему, ну почему, ну почему я решила, что за полчаса?!

Это же международный рейс!

А я за последние несколько лет привыкла летать только внутренними, вот и приехала в упор, потому что терпеть не могу скучать в зале ожидания и местный кофе по заоблачным ценам.

Ну не дура ли?

Со всей силы я пнула свой чемодан жизнерадостного желтого цвета.

– И ты еще бесишь! – прошипела я, толкая его к стене и швыряя на пол.

С размаху плюхнулась сверху и уткнулась головой в колени. Но дешевый желтый пластик подо мной не выдержал такой нагрузки и хрустнул, впившись осколками в самую мякоть.

– Аааааааыыыыыыыыыыаааааа!!! – взвыла я, запрокинув голову к потолку, уже не в силах выражать свои мысли членораздельно.

– С вами все в порядке? – предупредительно-раздраженный женский голос над ухом хотелось послать нахрен прямым текстом.

– Нет! – рявкнула я. – Да! Остановите самолет!

– Извините, этого мы не можем…

– Тогда оставьте меня в покое!

Реветь на глазах у всего зала аэропорта было стыдно, но не реветь не получалось. Размазывая злые слезы вперемешку с тушью по лицу, я вытащила из кармана телефон и полезла искать контакт Ланы.

«Я дура!!! – напечатала я вслепую. – Я опоздала на самолет!»

«Куда летишь?» – мгновенно пришел ответ, и я успела удивиться, что она не спит в два часа ночи.

А потом бросила взгляд на заголовок чата и покрылась с ног до головы ледяным потом.

«Уже никуда! Сорри! Промахнулась! Прости, больше не повторится!» – быстро напечатала я и удалила предыдущее сообщение. Но было поздно.

«Бывший муж печатает…» мигало в заголовке окна.

Как вообще его контакт мне попался под руку? Я что, не удалила его из папки Избранное?

«Так куда собиралась?» – Максим мог быть на редкость упорным, если ему надо.

«В Аргентину. То есть, сначала в Стамбул, а потом в Аргентину», – призналась я.

А из Аргентины – обратно в Стамбул. Только на этот раз – океаном. На огромном белоснежном лайнере…

Этот круиз мне чудом нашла подруга-турагент, когда Максим от меня ушел.

Я в те дни бегала по стенам, висела на потолке, била посуду, ломала мебель, напивалась и уходила гулять среди ночи в надежде, что на пустой улице меня нападет какой-нибудь маньяк. Но маньяки шарахались от пьяной истерички, которая выла от невыносимой душевной боли прямо на огромную луну в черном зимнем небе.

Лана тогда спросила:

– Хочешь оказаться как можно дальше от него?

– Хочу! – не думая, ответила я.

– Две штуки евро есть? Могу устроить круиз через Атлантику, три недели, почти все время в море. Буэнос-Айрес-Стамбул. Судно перегоняют на европейские маршруты на лето, стоянок будет мало, развлекательная программа на троечку, но все остальное – по первому классу.

– Есть две штуки! – заорала я, хотя у меня не было. – Все есть! Даже загран есть! Только визы нет! Никакой!

– Она и не нужна, – успокоила меня Лана. – Только напишешь потом статью про этот лайнер, я тебя оформлю как свою сотрудницу по договору. Развеешься, успокоишься. Может, роман закрутишь с каким-нибудь красавчиком.

Деньги я заняла у родителей, отпуск на работе выбила шантажом. Только предвкушение встречи с Атлантическим океаном не давало мне сойти с ума и сорваться в штопор долгие недели ожидания круиза.

И вот теперь…

«И ты опоздала на самолет? Как всегда, понадеялась, что лично тебя будут ждать? – пришло сообщение от бывшего мужа. – Что ж, теперь я чувствую себя отомщенным за все те разы, что мы по твоей милости бегом неслись за поездами».

«Ну ты и козел…» – написала я и едва удержалась от того, чтобы шарахнуть телефон об пол. Откинула голову, стукнувшись затылком о стену и закрыла глаза, чувствуя, как из-под век сбегают горячие слезы.

Я его любила. Все еще любила.

Еще сильнее от того, что я сама все испортила.

В один прекрасный день мне вдруг показалось, что в последнее время он стал уделять мне меньше внимания. Да и вообще как-то охладел. Я решила его взбодрить – и объявила, что хочу развестись.

Он ответил: «Хорошо, завтра идем в загс подавать заявление».

И мы пошли.

«Воспитывает», – подумала я, подписывая документы и хитро улыбаясь.

У нас ведь будет целый месяц, чтобы выяснить отношения и забрать заявление назад.

Он еще будет просить у меня прощения за этот день!

Но когда мы вернулись из загса домой, он начал собирать вещи.

– Ты что? – обалдела я. – Серьезно решил уйти от меня?!

– Ты самый близкий мне человек и навсегда останешься самым близким человеком. – сказал тогда Максим. – Но я тебя больше не люблю. Нам и правда лучше развестись.

Он уехал в тот же вечер. И больше с того момента со мной не общался. Сказал, что мне так будет лучше. Чтобы отболело.

Не отвечал на тысячи истерических сообщений, на сотни звонков.

Просто молчал. До сегодняшнего дня.

«Ты там ревешь?» – мигнуло сообщение в чате.

Я словно услышала его слова наяву – знакомым ворчливым тоном.

Он слишком хорошо меня знал.

«А что мне еще делать?» – напечатала я и уже собралась выключить телефон, но чат мигнул снова.

«Скинь фотку паспорта».

1. Самолет

Фотку паспорта? Я пожала плечами и скинула ему скан.

Терять-то уже нечего. Вряд ли он решит взять на мое имя кредит.

Прикрыв глаза, я откинула голову и еще немного постучалась затылком о стену. Дура, дура, дура! Ну как можно было умудриться продолбать такой важный рейс? Мне ведь всегда везло! Даже когда я опаздывала на поезд, кто-нибудь останавливал состав, чтобы мы успели добежать.

А в аэропортах достаточно было помахать посадочным талоном – и нас пропускали в самых диких очередях.

Мне всегда и во всем везло. И с Максимом тоже повезло. Красивый и успешный мужчина почему-то женился на едва-едва окончившей институт взбалмошной девице. Больше всех удивилась моя мама. Она-то была уверена, что с моим характером я никогда не найду себе мужа.

А мы жили вместе спокойно и счастливо. Максим не заставлял меня упахиваться по дому, я понятия не имела, какая у него зарплата и во сколько он вернется домой. Он не забывал дарить цветы без повода и подарки на праздники, а я никогда не требовала отпуск на Мальдивах или новенькую машинку.

Работала я только для удовольствия – устраивала корпоративы и благотворительные концерты для крупного холдинга.

Чистоту поддерживала уборщица, еда приезжала из доставки.

Поводов ссориться даже как-то и не было – несмотря на мой характер!

Детей мы пока откладывали – жизнь была хороша и без них, пока не хотелось ничего менять. Думали, что всегда успеется, торопиться некуда.

Теперь, получается, детей у меня не будет.

Потому что мне не нужны дети ни от кого, кроме Максима!

А вдруг…

Я даже замерла от внезапно пронзившей меня идеи.

Вдруг мое опоздание на самолет – это второй шанс? Моя удача?

Сама судьба задержала меня тут, чтобы мы могли встретиться и поговорить? Не зря же муж откликнулся на мое сообщение именно сегодня?

В ответ на мои мысли телефон толкнулся в ладонь вибровызовом.

– Ты где? – спросил Максим, и я чуть не прослезилась, услышав его голос. Так соскучилась!

– Возле стойки регистрации, номер 112, на полу, – послушно отчиталась я.

– Ага, – он ничуть не удивился. Привык, что я вечно валяюсь на коврах и газонах и предпочитаю любым скамейкам примоститься на краешке ограды. – Сейчас к тебе подойдут проводить на паспортный контроль и к самолету. Тебе очень повезло, что наш директор как раз собирался вылетать в Стамбул. Он согласился взять тебя на борт. Там пересядешь на свой рейс в Аргентину.

– А я успею? Там пересадка всего полтора часа!

– Теперь это тебя вдруг начало волновать? – проворчал Максим, но тут же смягчился: – Успеешь, успеешь. В VIP-терминале досмотры без очереди, еще и раньше своего рейса приземлишься.

В груди толкнулось что-то теплое и нежное. Я уже успела забыть, как это здорово – когда кто-то решает все проблемы. Без мужа у меня за три месяца жизнь буквально рассыпалась на кусочки.

– Спасибо огромное! – я хлюпнула носом.

– Постарайся не опозорить меня перед начальством. Потерпи, не исполняй свои обычные номера хотя бы пару часов, окей?

– Я не…

Он отключился, даже не дослушав мои оправдания.

Я посмотрела на телефон, закусив нижнюю губу.

А вдруг у нас не было все так хорошо, как я думала?

– Агата Брусницына?

Передо мной остановилась девушка в облегающем брючном костюме с планшетом в руках.

– Д-да? – подняла я голову.

– Можно ваш паспорт?

Она быстро пролистнула загран, что-то глянула на планшете и улыбнулась:

– Пойдемте со мной!

По служебным коридорам аэропорта мой треснувший чемодан катился с таким скрежетом и грохотом, что мне каждую секунду хотелось втянуть голову в плечи и попросить прощения.

Но улыбка девушки, открывавшей дверь за дверью служебным пропуском, оставалась неизменно доброжелательной.

Последняя дверь привела нас в просторную комнату с приглушенным светом и негромкой музыкой. Там стоял настолько мягкий на вид диван, что я едва поборола искушение прыгнуть на него и свернуться калачиком, как кошка. На журнальном столике россыпью лежали газеты и журналы, на стене беззвучно работал телевизор, транслирующий новостной канал.

– Пожалуйста, располагайтесь, Агата, – сказала девушка, ловко перехватывая у меня чемодан. – Сейчас подойдут сотрудники таможни и паспортного контроля. Ваш багаж проверят и упакуют для удобства. Хотите чая или кофе?

– Н-нет, спасибо, – я вертела головой по сторонам, умирая от любопытства.

Так вот, значит, где проходят все предполетные процедуры богатые и знаменитые? Не стоят в очередях, не ищут свободные поддоны для рюкзаков и курток, а спокойно попивают свой кофе, пока все формальности улаживают специальные люди?

Примостившись на подлокотнике кресла, я не удержалась и написала Максиму:

«Я тебя ненавижу, но я так тебя люблю! Спасибо-спасибо-спасибо!»

В ответ он прислал только смайлик.

Но и это показалось мне хорошим знаком.

Чувствуя, как холодеющее сердце подскакивает к горлу, я рискнула:

«Очень хочу, чтобы ты был со мной».

Никогда не любила этих тонких игр настоящих женщин. Максим говорил, что именно это его во мне и покорило. То, что я не скрывала, как он мне нравится, не притворялась, что у меня заняты все вечера, когда он хотел позвать меня на свидание, и с аппетитом поглощала за ужином стейки и пасту вместо скромных салатиков из трех листочков.

Но сейчас он не ответил.

Даже смайлик не прислал.

Весь мой интерес к VIP-терминалу тут же погас. Ну диваны и диваны. У меня дома тоже есть диваны. И чай. И кофе. Поэтому я просто дождалась, пока девушка с планшетом пригласит меня к выходу на летное поле. Оттуда черный минивэн доставил меня к трапу маленького остроносого самолета с золотистой окраской.

Паспорт мне вернули перед самым трапом, и симпатичный молодой стюард в фуражке и сверкающих ботинках занес мой позорный чемодан с зияющим в нем проломом в самолет.

Дверь закрыли прямо за моей спиной, и я прошла вслед за стюардом в салон. Там на роскошных белых диванах расположились несколько мужчин в деловых костюмах. При виде меня они замолкли, опустив бокалы с шампанским и коньяком, что держали в руках, и я остро почувствовала свою здесь неуместность.

– Сюда, пожалуйста, – стюард жестом попросил меня проследовать за ним. Я опустила глаза и двинулась мимо них в хвост самолета.

Но, несмотря на предупреждение Максима «не позорить», я не могла просто молча проигнорировать людей, которые меня спасли.

Остановившись у столика, за которым сидел самый старший на вид, седоватый грузный мужчина с орлиным носом, я заставила себя поднять взгляд.