Прага

Недавно я прогуливался в сопровождении своего импресарио по улицам Праги, погруженный в тихое умиление.

«О прекрасная старуха, милая сердцу каждого художника, – думал я, – сколько веков копила ты свои каменные сокровища, и как ты ревниво бережешь их, подобно скупому рыцарю…»

– Очень недурной городишко, – прозаично перебил мои грезы импресарио – этот человек с книжкой театральных билетов вместо сердца и с идеалами, заключающимися в красиво отпечатанной афише.

– По отношению к Праге вы могли бы выражаться почтительнее, – сурово заметил я.

– Я восхищен Прагой. Чего ж вам еще нужно… – Я просветлел.

– А-а, понимаю. Вам нравятся эти живописные серые дремлющие дома, многовековый сон которых…

– При чем тут дома… Я восхищен тем, что здесь нет этой идиотской манеры – заклеивать чужие афиши.

– Черт знает о чем вы говорите! Какие афиши?!

– Обыкновенные, театральные. Я знал города, где только что наклеишь афишу, как другой импресарио уже бежит и наклеивает на вашу афишу свою.

– Глупости вы говорите.

– Нет-с, не глупости. Да вот вам наугад одна из многочисленных историй. Приехали в один город два гастролера, и выпустили их импресарио афиши. Вышел один импресарио погулять, полюбоваться на расклеенные афиши – глядь, а они уже сплошь заклеены его конкурентом… Побежал он домой, взял новые и пошел заклеивать афиши конкурента собственноручно. Только что кончил, видит, идет конкурент с пачкой афиш под мышкой и с ведром клею. Ходит и заклеивает только что наклеенные афиши. Побежал первый домой за свежими афишами – и давай восстанавливать свои нарушенные права. Около одного пункта оба сошлись. Стоят молча друг около друга и клеят. Один наклеивает, другой искоса взглянет на него да на свеженькую афишу свою и прилепит. Полчаса они так клеили одна на другую – прямо слоеный пирог на стене получился!

– Чем же кончилось? – спросил я, не на шутку заинтересованный.

– У первого афиши раньше кончились. Посмотрел он на свои пустые руки, вздохнул, снял пиджак, мазнул по нему кистью и залепил пиджаком афишу конкурента. Обиделся тот за такое нарушение театральной этики да хвать беспиджачного кистью по голове…

– Убил?!

– Не особенно. Тот два месяца в больнице