Глава I
ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ ЖАННЫ Д’АРК

Глянув на себя в зеркало, я на всякий случай еще раз провел щеткой по уже тщательно расчесанным волосам. Вроде бы все нормально. Подарок лежал на подзеркальнике. Я взял его и шагнул к входной двери, но тут из кухни показалась мать.

– Погоди, погоди-ка, Федя. Дай на тебя посмотреть.

У меня вырвался невольный, но тяжкий вздох. Ну почему на меня обязательно надо смотреть?

– Ма, я уже опаздываю, – щелкнул замком я.

– Плюс-минус минута роли не играет, – возразила моя родительница. – И идти тебе всего-навсего до соседней квартиры. Кстати, – лицо ее враз посерьезнело, – зачем ты напялил эту дурацкую майку? Я ведь тебе приготовила рубашку.

«Начинается», – пронеслось у меня в голове.

– Ты все-таки, Федя, собрался на день рождения, – продолжала мать. – Это тебе не какая-нибудь дискотека, а торжественный день.

– Ты еще скажи: юбилей! – фыркнул я.

– Ничего смешного, – нахмурилась мать. – Пятнадцать лет – это и впрямь почти юбилей.

– А Жанне, между прочим, вот эта майка как раз очень нравится, – потыкал я себя в грудь. – И она специально просила меня прийти сегодня в ней.

– Ну-у, если так… – мать явно растерялась. – Ладно, Федя, иди.

Я наконец открыл дверь. И даже шагнул на лестничную площадку.

– Ой, нет! Погоди! Цветы! – завопила мать.

Я было снова занес ногу над порогом, так сказать, родного дома. Но мать крикнула:

– Нет, нет, Федя. Возвращаться – плохая примета. Подожди. Я сейчас принесу.

Она исчезла и мгновение спустя появилась с букетом роз. Я схватил их и немедленно укололся.

– Осторожней! – тут же последовало родительское напутствие. – Погоди. Сейчас оберну стебли целлофаном. Тогда больше не уколешься.

– Не надо! – на сей раз решительно воспротивился я и ногой захлопнул родную дверь.

Обе руки у меня были заняты. Одна подарком, другая – букетом, который продолжал колоться. Передо мной стояла сложная задача – позвонить в квартиру Тарасевичей. Кое-как устроив подарок под мышкой, я освободил левую руку и надавил на кнопку звонка. Дверь распахнулась. Под ноги мне немедленно кинулся маленький бородатый двортерьер Тарасевичей – Пирс. Он радостно тявкнул и, высоко подпрыгнув, едва не вышиб у меня из рук розы.

– Здравствуйте. Поздравляю, – поспешил я вручить букет Юлии Павловне.

– Какая прелесть! – засияли из-под очков глаза у Жанниной мамы. – Только, наверное, это надо отдать виновнице торжества. Жанночка! Где ты? К нам уже Федя пришел.

– Иду! – показалась из комнаты Жанна.

– Поздравляю! – и я протянул ей коробку с подарком.

– Спасибо. Давай проходи. Между прочим, ты первый.

– Жанночка, ты погляди, какая прелесть! – продолжала восхищаться букетом Юлия Павловна. – Пойду поставлю их в воду, а потом уж буду собираться.

Она убежала на кухню.

– Сейчас уйдет, – проведя меня в комнату, сообщила Жанна. – К подруге.

В дверь позвонили три раза подряд. Мы снова вышли в переднюю. Это явился наш друг Макси-Кот. Вернее, вообще-то он раньше был только моим другом. Мы с ним вместе учились в старой школе. А когда я переехал сюда и познакомился с Жанной, то Макси-Кот стал ездить ко мне в гости и тоже с ней познакомился.

Наверное, вы уже поняли: Макси-Кот – это прозвище. Оно образовалось, во-первых, от имени и фамилии: Максим Кот. А во-вторых, от внешности. Лучший мой друг и впрямь очень смахивает на большого, упитанного и крайне довольного жизнью кота. И улыбка у Макса совершенно чеширская. Помните, был такой Чеширский кот в «Алисе в Стране чудес». Некотовый у моего друга разве только нос – длинный, тонкий и острый. Эта часть лица у Макса от мамы. Кстати, у нее фамилия… только не смейтесь, пожалуйста! Так вот, у нее фамилия Крыса. Поэтому друзья Максовых предков называют их Кошки-Мышки. Хотя, если строго сказать, мышка – это совсем не крыса.

Ну да ладно. В общем, дверь Тарасевичей распахнулась, и в передней возник Макси-Кот. Верней, сперва возникло нечто большое и плотно обернутое газетами.

– Довез! – торжествующе донеслось из-за свертка.

Нечто в газетах опустилось на пол, и я наконец увидел довольную физию своего старого друга.

– Поздравляю с днем рождения, это тебе, – на одном дыхании выпалил он.

– А что это? – уставилась на сверток Жанна.

– Подарок, естественно, – пояснил Макс. – От меня лично.

– Это ежу понятно, – усмехнулась Жанна. – Я имела в виду, что внутри?

– Разверни – и увидишь, – в темпе избавился от куртки, шапки и шарфа Макси-Кот.

Жанна надорвала газету.

– Осторожней, – предупредил Макс. – Не урони.

– Да что там у тебя такое? – охватило еще большее любопытство виновницу торжества.

– Смелей! – ободрил мой друг.

Жанна решительным движением разорвала газету. Мы увидели большой кактус, покрытый вместо колючек длинными седыми волосками.

– Потрясно! – захлопала в ладоши Жанна. – Где ты, Максик, нарыл такое сокровище?

– Старался, искал, – с важностью изрек он. – К вашему сведению, это единственный в мире вид неколючего кактуса.

– Ты уверен, что единственный? – спросил я.

– Почти, – честно ответил Макс. – Во всяком случае, в том магазине, где я покупал, все остальные кактусы были колючие.

– Чудесно! – раздалось за нашими спинами.

Мы обернулись. В передней стояла с сигаретой в зубах Жаннина мама.

– Ну прямо старичок-лесовичок!

И, наклонившись к кактусу, она выпустила в него густую струю дыма.

– Мама! – строго воззрилась на нее Жанна. – Убери сигарету! Иначе старичок-лесовичок сейчас загнется от передозировки никотина.

– Ой, прости, Жанночка! Забыла!

И Юлия Павловна унеслась со своей сигаретой на кухню.

– Действительно, на старичка похож, – продолжала разглядывать кактус Жанна. – Слушай, Максик, а он чего, поседел от старости?

– Нет, – покачал головой Макси-Кот. – Эти кактусы все такие. Даже совсем маленькие.

– Ладно, – подхватила горшок с кактусом на руки Жанна. – Поставлю его на окно. Надеюсь, ему там понравится.

Пирс, который все это время бурно здоровался с Макси-Котом, неожиданно звонко тявкнул и, взвившись в воздух, попытался устроиться на руках у Жанны вместе с кактусом.

– Отстань! – прикрикнула она. – Дай старичка сначала устроить.

Пирсу решение хозяйки пришлось совсем не по душе. В Макси-Котовом старичке он явно усмотрел серьезного соперника. А потому лишь усилил натиск. Кажется, я разгадал его замысел. Этот хитрец собирался выбить горшок у Жанны из рук. Не схвати я его, план мог удаться. Но все обошлось, и старичок благополучно поселился на подоконнике. После чего Жанна взяла на руки Пирса.

В дверь опять позвонили. На сей раз явились сразу четверо. Все из нашего девятого «Г». Новая Жаннина подруга Диана Кирейцева, Светка Полежаева, Лариска Рыжова и Игорь Соломатин.

Все они, разумеется, вручили по подарку, однако Жанна пока даже не стала их разворачивать, а просто положила на журнальный столик рядом с моим подарком, который она, между прочим, тоже так и не успела посмотреть.

Последним явился Славка Кирьян.

– Ну, теперь все в сборе, – сказала Жанна.

Юлия Павловна немедленно усадила нас за стол. Побыв немного с нами, она засобиралась к подруге, однако не успела еще уйти, как в дверь опять позвонили. Жаннина мама открыла.

– О-о-о! – тут же донесся до нас из передней ее восторженный возглас. – Жанночка, иди сюда скорее! Оказывается, у тебя еще один гость.

Жанна, недоуменно пожав плечами, выбежала из комнаты. Я тоже был удивлен. Насколько мне было известно, она пригласила на день рождения только семь человек. Кого же это принесло? Впрочем, мне недолго пришлось ломать голову.

– То-олян? – изумленно протянула Жанна. – Разве я тебя…

Она осеклась. Я тоже ушам своим не поверил. Толян Волобуев тоже учился в нашем девятом «Г». Однако его Жанна могла пригласить на день рождения только под страхом смертной казни. Потому что относила таких людей, как он, к разряду «средних придурков». Однако сам Толян последнее время почему-то изо всех сил старался с нами подружиться.

– Жанночка, я ухожу. Веселитесь! – крикнула Юлия Павловна.

Дверь за нею захлопнулась.

– Толян, – снова заговорила Жанна, – разве я тебя сегодня пригласила?

– Нет, – честно и радостно отозвался тот. – Я пришел по-английски.

К этому времени мы все тоже высыпали в переднюю. Здоровенный белобрысый Волобуев переминался с ноги на ногу возле самой двери. В одной руке он крепко сжимал букет алых гвоздик. В другой у Толяна была коробка с тортом, которой он нервно помахивал из стороны в сторону.

– По-английски? – скривились в усмешке тонкие губы Жанны. – Насколько я знаю, по-английски не приходят, а уходят.

– Другие, может, уходят, – почему-то кинул заискивающий взгляд на меня Толян. – А я вот пришел поздравить. В общем, желаю этого самого… счастья.

– Спасибо, – нарочито сухо произнесла Жанна.

Мы с остальными ребятами переглянулись. Хорошенькое начало дня рождения. Более идиотской ситуации не придумаешь. Вроде бы собрались свои люди повеселиться. И вдруг припирается какой-то «средний придурок», да еще с букетом, с тортом. Ну что с ним прикажете делать? И ведь вроде бы все, кроме Макси-Кота, его знают. Нравится же некоторым ставить всех в неловкое положение!

Я покосился на Жанну. Похоже, она и сама не знала, как поступить. Волобуев по-прежнему елозил спиной по входной двери. Можно было подумать, будто он вознамерился отполировать ее собственной курткой.

– Возьми, Жанна, – протянул он букет и торт. – А если мешаю, могу и уйти.

– Ладно, Толян, – сжалилась виновница торжества. – Раздевайся и заходи. Ведь по-английски все равно уже уйти не сможешь.

– Ага! Не смогу! – радостно улыбнулся он.

Бросив куртку и вязаную шапочку на подзеркальник, Волобуй направился с нами в столовую. Но не тут-то было. Пирс, дотоле попросту настороженно косившийся на него, вдруг грозно зарычал и решительно преградил ему путь к праздничному столу.

– Чего это он? – порядком озадачился Толян.

Пирс продолжал скалить зубы и рычать.

– Фу! – крикнула Жанна. – Свои.

Пирс недоуменно взглянул на хозяйку, затем вновь покосился на Толяна и, брезгливо фыркнув, улез с поджатым хвостом под стол.

– Во псих, – повертел головой Толян.

Тут его взгляд упал на праздничный стол, и он совсем другим тоном воскликнул:

– Классно!