Сказки дедушки Вани

Сказки рассказаны

Игорем Высотиным, Саркаром и Еремеем

Анечка и дедушка Ваня (предисловие)

Когда-то – кому-то покажется, что это было очень давно, а кому-то – и не так уж давно, – в одном большом городе жила девочка. Её звали Анечка.

У неё были замечательные и мама, и папа, и ещё две бабушки: мамина мама и папина мама. Вся эта большая и дружная семья жила в большой-пребольшой квартире, которая в те времена называлась коммунальной. Это означало, что в этой же квартире, в других комнатах, жили другие семьи. И на все эти комнаты был один длинный-предлинный коридор.

Анечка была единственным ребёнком в той квартире. И её все очень любили, хотя между собой соседи иногда и ссорились.

Анечка тоже всех любила. Она очень любила и своих маму и папу, и обеих бабушек! И соседей она тоже любила и всегда первая вежливо со всеми здоровалась.

В одной из комнат этой большой квартиры жили муж и жена. Их звали Иван Павлович и Акулина Андреевна. Жили они ладно и дружно: как говорится – в любви и согласии. Они были уже пожилые, их дети давно выросли и жили отдельно от родителей совсем в других местах.

У Анечки было две бабушки, а вот дедушек – не было ни одного.

Анечка очень хотела иметь хотя бы одного дедушку! И она выбрала себе в дедушки Ивана Павловича.

Однажды она пришла к нему в гости и так вот и сказала, что просит дядю Ваню стать ей дедушкой. И он, не раздумывая долго, – согласился!

Вот тогда-то и началась чудесная дружба между самой младшей жительницей квартиры и самым старшим её жителем.

Анечка, хоть и была ещё маленькая, но, конечно же, понимала, что дедушка Ваня – не по-настоящему ей дедушка. Но от этого он был ещё более замечательным дедушкой! Потому – что настоящие дедушки должны не только хвалить, но и строго воспитывать своих внучат, как это делают и настоящие бабушки. А дедушка Ваня был как бы немножко «волшебным»: он никогда не сердился на Анечку, но играл и беседовал с ней как лучший друг, то есть, всегда «на равных».

А ещё он рассказывал ей сказки, были и небылицы и разрешал делать всё, что она ни попросит.

Но, надо отметить, что она никогда не просила ничего плохого – потому, что была доброй и разумной девочкой.

… Обычно Анечка спрашивала разрешения у бабушек или у родителей и, если ей позволяли, – то шла к дедушке Ване в гости.

Она аккуратно стучала в дверь и говорила:

– Можно?

– Кто там? – спрашивал дедушка Ваня.

– Это я…

– Тогда заходи! – приветствовал Анечку дедушка Ваня. И Анечка радостно заходила!

Потом она обычно показывала «выступление». Например, танцевала или читала выученный стишок. Акулина Андреевна и дедушка Ваня ей аплодировали и всегда хвалили.

А потом Акулина Андреевна предлагала Анечке попробовать угощение: пирожки с грибами, стряпать которые она была великая мастерица, или чай с вареньем. Затем она тихонько садилась на стул с рукодельем или уходила на кухню готовить еду – и в разговоры дедушки Вани с Анечкой никогда не вмешивалась, если её специально об этом не просили.

Дедушка Ваня тоже пил чай, и Анечка просила его рассказать что-нибудь интересное.

Дедушка Ваня обычно начинал свою историю вопросом:

– Ну, что тебе сегодня рассказать: сказку или быль?

– А ты расскажи так, чтобы немножко – были, а немножко – сказки! – просила его Анечка.

И дедушка Ваня начинал рассказывать.

… Эта удивительная дружба началась тогда, когда Аня была ещё совсем маленькой девочкой. Она росла, подрастали – и чуть-чуть менялись также и сказки.

Сказка о рыбаке, рыбке и подводном царстве

Дедушка Ваня спросил:

– Хочешь, Анечка, я расскажу тебе сказку о рыбаке и рыбке?

– Нет, – сказала Анечка, – я эту сказку хорошо знаю, её Пушкин написал!

– А я тебе совсем новую историю расскажу, которая произошла со мной самим, когда я на свою последнюю рыбалку пошёл.

– Тогда рассказывай! – сказала Анечка и устроилась поудобнее.

– Так вот, – начал дедушка Ваня:

Каждое лето провожу я со своей Акулиной не на берегу синего моря, а на берегу озера – большого-пребольшого! Домик у нас там есть маленький.

И надо отметить, что живём мы с Акулиной вместе уже все тридцать лет и три года и ни разу меж собой не ссорились. Всё у нас – по любви и по согласию!

Однажды встал я рано, до рассвета ещё. Собрал снасти свои рыболовные – и на рыбалку пошёл.

Вышел из дома – красота вокруг! От озера туман поднимается! Дорожка к озеру под гору спускается – ноги словно сами собой идут! Радостно на душе!

А тут и солнышко восходить начало! Всё вокруг лучиками осветило, обогревать и украшать природу стало!

Каждая росинка в свете солнышка сиять начала: как бриллиант или даже ещё лучше!

А туман делал всё вокруг – словно волшебным!

Подошёл я к берегу, лодка у меня стоит, цепочкой прицепленная, ждёт меня. Отомкнул я замок, вёсла в уключины вставил, отчалил…

Озеро у нас – большое-пребольшое! Как ко мне в гости приедешь – сама увидишь!

Ветерка даже малейшего нет! Туман – как парок сейчас над моей чашкой с чаем – так и от поверхности озера туманчик лёгонький поднимался.

Гладь озёрная – словно зеркало огромное-преогромное!

И облачка, солнышком восходящим освещённые, в воде отражаются.

А дно сквозь воду прозрачную – на глубину большую видно.

Плыву тихонько, любуюсь!

Там, под лодкой, песочек и камушки видны на дне. Как водоросли растут – рассмотреть можно. Рыбки мелкие стайками проплывают, серебристыми чешуйками сверкают.

Тут уже и птички просыпаться стали. Над водой ласточки летают низко-низко, мошек для деток своих ловят. И чайки – тоже не высокό парят и рядом с лодкой моей пристраиваются.

Вот, закинул я удочку. Сижу и жду: кто на мой крючок сегодня попадётся? Да не клюёт ни одна рыбка…

А я – и не огорчаюсь: ведь так благостно вокруг!

Сидел я так, сидел – и задремал…

… Вижу: поплавок вдруг запрыгал и утонул, леска натянулась! Видно, рыбина огромная на крючок попалась – и потянула даже лодку за собой! Я двумя руками за удочку ухватился…

Вот так мы и тянем: я – рыбину на воздух, она меня – под воду! Кто кого!

И случилось так, что рыбина эта меня так сильно дёрнула, что я равновесие потерял, под воду попал и ко дну пошёл, потому что одежда на мне была тяжёлая: плащ брезентовый и сапоги резиновые высокие.

Ну вот, думаю, конец мне и пришёл: утону сейчас! Прежде – я всех рыб был сильнее и всех их из царства их подводного вытаскивал на воздух, где они дышать не могли и умирали. Стало быть, теперь мой черёд настал под водой погибнуть, где я дышать не могу…

Но вот тут-то – чудеса и начались!

Очутилась прямо перед моим лицом та рыбина, которую я на крючок поймал. Только теперь наоборот вышло: это она меня поймала и на дно затянула! Это был сом огромный-преогромный! Я таких большущих никогда не видел!

Смотрим мы с ним друг на друга. У меня глаза широко открыты от удивления – и у него глаза широко открыты! У меня усы – и у него усы! Только у него в губе – мой крючок торчит. А рук у него нет, чтобы тот крючок вынуть. И кровь у него течёт. И больно ему.

И говорит сом мне тогда:

– Вынь крючок: ведь больно мне!

… А как он говорит, я не слышу, а что говорит – то понимаю чудесным образом…

… Я тут – крючок вынул аккуратно.

Жду, что дальше будет.

А сом мне и говорит:

– Хотел я погубить тебя, за то зло, что ты моему рыбьему царству причинял! Но вижу, что есть в тебе ещё доброта!

Потому-то – ты пока жив.

Так и быть, отпущу тебя теперь, если пообещаешь никогда больше не губить рыб – ни больших, ни малых!

Тут я ему пообещал, потому что очень проникся я тем, как рыбкам больно от крючков рыболовных и как им раньше срока, природой отпущенного, умирать не хочется.

А ты ведь знаешь, Анечка: если я что пообещал – то всегда в точности исполняю! Слову своему я верен! И ни за что его не нарушу!

Видно, сом тоже про мою верность слову прознал, потому как мы с ним мысли друг друга словно слышали – и так друг другу мыслями и отвечали.

И говорит он мне:

– По закону нашему рыбьему, за решение твоё доброе – исполнятся три твоих желания. Какое подумаешь желание – так тому и быть!

Ну, с первым желанием понятно: если не хочешь в подводном царстве остаться навеки, то должен ты пожелать очутиться в лодке своей или на берегу.

А ещё два других волшебных желания – за тобой останутся. Не потрать их попусту!

Тут я поблагодарил сома и представил, что я уже в своей лодке очутился, будто бы ничего и не произошло. Сильно-сильно я это представил!

И точно: очнулся я в лодке своей, будто б ничего того и не было.

* * *

– Ты, наверное, заснул – и сон тебе привиделся такой! – говорит Анечка.

А дедушка Ваня отвечает:

– Точно так и я подумал: заснул, видно, – вот и привиделся сон чудной. Только вот, удочки-то – нигде нет!

– Так ты её обронил во сне!

– Я и так тоже думал! Стал искать: не застряла ли где она в зарослях тростника – да так и не нашёл.

– А одежда на тебе мокрая была или сухая? – спросила Анечка.

– Одежда – сухая оказалась. Но ведь я себя в лодке – в сухой одежде представил. А то ведь – в мокрой одежде несподручно и холодно!

Вот и выходит, стало быть, что первое чудо исполнилось.

Ну, я тоже сам-то не очень-то в то чудо поверил: что на дне был, с сомом разговаривал…

Взял вёсла, к берегу гребу.

Причалил, а сам думаю: «Как же мне к моей Акулине с пустыми руками возвращаться? Из чего она суп сварит?»

И подумалось мне, что набрать бы мне теперь грибов белых, да таких, чтоб и красивые на диво, и крепкие, и большие, и вкусные, и чтоб – не меньше десяти штук!

Не успел такое подумать, как смотрю – в кустах прибрежных, вроде бы, гриб белый стоит.

Подошёл поближе – точно!

Как есть – красавец-раскрасавец – большой и крепкий! Прошёл ещё два шага – ещё гриб!

Так они цепочкой вдоль берега и росли: все десять, один другого больше! Поискал ещё – больше нет.

Скажешь – не чудо? Но таких больших и красивых грибов я никогда ещё не находил!

Пошёл домой довольный: и суп знатный получится, и нажарить останется! Порадуется моя Акулина!

Иду, размышляю: совпадение это было – или чудо?

Стал дальше думать: «А как, если и в самом деле – чудо? Что тогда третьим желанием загадать?»

Пришёл домой. Акулине моей про всё рассказал.

… Поели мы суп грибной и стали рассуждать: что бы нам такое ещё загадать?

Думали-думали, а придумать не можем.

Всё у нас с ней есть, вроде бы. И домик недалеко от озера, и грядочки рядом огородные. Домик, правда, маленький: одна комнатка, в которой только-только кровать наша, стол, два стула и печурка умещаются. Но зато и хлопот с нашим домиком мало!

Вот и не можем мы с ней придумать: чего бы такого пожелать? Что есть – то и хорошо, а чего нет – того и не надобно!

А тут к нам мальчик соседский Петя зашёл.

Акулина давай его супом грибным угощать! Жалела она Петю и всегда накормить старалась. Потому, что мальчик этот – словно сирота рос, хоть и при живых родителях. И болел он сильно, и я с ним не один раз в город ездил к докторам. Да только они говорили, что ему нужно операцию за большие деньги делать. А у родителей его – на еду-то денег не всегда хватало, потому что они деньги все на водку тратили. И у нас с Акулиной – только пенсии наши маленькие. Хоть всю оставшуюся жизнь откладывай – не собрать и малой части тех денег, которые на такую операцию просят.