Глава 1

«Я до сих пор не понимаю до конца, зачем начал это писать. Никогда не был склонен к приступам ностальгии или приливам нахлынувших воспоминаний. Наверное, всё дело в нём. В этом человеке, который навсегда изменил мой взгляд на мир. На жизнь. На свою и на чужую.

Прошло столько времени, казалось бы, я должен был успокоиться. Не забыть, нет, такое не забывают. Но хотя бы перестать жалеть. Жалеть, что мы встретились. Что жизнь столкнула меня с ним. Сколько бы ни прошло времени – мне до сих пор хочется писать это «он» с большой буквы. Только вот он сам бы этого не оценил, считая себя выброшенной из общего прогнившего механизма алмазной гайкой. Лишённый метафоричного мышления, он научил меня видеть метафоры даже в жалких мелочах повседневной серости, среди одинаковых высотных домов большого, пыльного и дождливого города. Научил отвечать, когда не спрашивают, – и так бороться с безразличием. Научил смотреть и видеть то, на что обычно не обращают внимания. Научил меня дружить, хотя сам был чужд дружбе.

Научил меня ценить жизнь. Свою и чужую. Больше чужую. Ценить не в качестве созерцателя, а активно защищая. Научил понимать, что от работы каждой шестерёнки зависит работа всего механизма. Следовательно, даже самая маленькая шестерёнка – это и есть весь механизм.

Я бы многое отдал, чтобы вернуть те дни. Как нам было страшно. С какой оглядкой мы ходили. Как он клял себя за то, что втянул меня в это. Но с каким лютым энтузиазмом, сродни лютой ненависти, которая его гнала, – он принимался за дело. Этот мрачный человек…

Наверное, мне просто слишком одиноко. Хотя я окружён друзьями. Друзьями, которых ОН мне подарил. Привёл меня к ним. А они? Они оправились от той жизни? Они смогут жить, как все? Сможем ли мы все – жить, как обычные люди?

Кого я обманываю. Я всё ещё жалею. И да простит мне он эту чёрную неблагодарность. Жалею, что повстречал его. Терять людей, отпускать их из своей жизни, расставаться – тяжело. Расставаться – даже с самыми обычными людьми. Просто люди выработали иммунитет к подобного рода разлуке, в нашем современном мире с его бурной, бьющей ключом жизнью, с её зашкаливающим ритмом, с возможностью в любой момент связаться с кем угодно. Как легко мы говорим «пока, увидимся» – даже если не увидимся никогда. В любом случае даже это может быть болезненным. А он… Как можно безболезненно расстаться с тем, кто является самым странным, самым необычным и самым сильным человеком, которого я когда-либо знал? Как заглушить ЭТУ боль? Ты всегда ненавидел, когда тебе звонили. Когда тебе писали. Пользовался этим дурацким пейджером, который чёрт знает, где откопал, в век, когда по всем офисам, рюкзакам, сумочкам и карманам расплодились заумные гаджеты нового поколения. Как расстаться с ЭТИМ впечатлением? Да, ты для меня – вечное впечатление.

Ты… Да, ты. Я всегда буду говорить с тобой. Только ты мог дать мне совет, главный совет, самый верный, самый правильный. Ты сказал: «Не ходи за мной». И я пошёл.

Ты открыл мне новый мир. Мир подземный, мир переулочный и заброшенный, мир на окраинах, мир пригородов, мир крыш и каналов. Я буду говорить с тобой, пока ты меня не услышишь.

Ведь услышишь?

Услышишь. Я знаю. Услышишь.

Я до сих пор помню тот день, когда мы познакомились. Помню первое впечатление. Ошибочное? Нет. Всё, что я испытывал и испытываю к тебе, было правдивым. Я не ошибался, считая тебя сумасшедшим. Ты одержим своей целью. Не ошибался, думая, что ты великодушен, – это чувство, столь редкое для нашего времени, скрытое, возвышенное, слишком громко звучащее, так просто и гармонично поселилось в твоей душе, что ему нельзя было не последовать. Не ошибался я и полагая, что ты жестокий, – твоя беспристрастность столько раз вытаскивала нас с того света.

Так неужели не вытащит и сейчас?

Зачем я это пишу… Наверное, я просто хочу вспомнить. Вспомнить всё».

* * *

Едва дверь закрылась, на улице хлынул дождь. Юноша лет двадцати облегчённо выдохнул, пнув чемодан на колесиках, у которого заело ручку, из-за чего она не раздвигалась дальше пары сантиметров. Ухватившись за её жалкий отросток, юноша затащил чемодан по ступенькам на этаж, где располагалась стойка регистрации. Пройдя к окошку, он протянул свой паспорт.

– Здравствуйте.

К нему подняла взгляд дама лет пятидесяти, с завивкой выжженных мелированием волос. Толстые линзы очков искажали поросячьи глазки, обрамлённые сине-чёрной подводкой.

– На заселение? – поинтересовалась дама скребущим голосом.

– Да.

– Имя.

– Дастин Харпер, государственный университет…

– Вижу.

Дастин не мог этого видеть – мешала стойка – но, судя по звуку, дама начала проверять какие-то бумаги. Юноша начал оглядываться, пригладив взъерошенные ветром волосы. Фойе было просторным и светлым, у выхода в жилое крыло стоял аквариум с рыбками. Сомики флегматично разрезали плавниками мутноватую воду. Дастин успел изучить помещение вдоль и поперёк, но, когда прошло минут пять – не выдержал. Облокотившись о стойку регистрации, он кашлянул и сказал:

– Может, стоит посмотреть на компьютере? Наверняка я есть в базе.

– Молодой человек, я без вас знаю, что нужно делать.

Дастин склонил голову, подняв руки в жесте «сдаюсь и отступаю». Он прогулялся по фойе ещё несколько раз, проверил мобильный на наличие сообщений. Ответив на три из семи примерно одинаково – «долетел-долетел, жду регистрацию» – юноша вновь прошёл к стойке.

– У вас тут есть буфет?

– Есть кухни в блоках.

– О да, это, конечно, поможет.

Дама явно не оценила юмор и уже через пару минут достала документы, которые Дастин подписал, даже не прочитав.

– Комната 512, пятый этаж, левый блок. На выходе возьмете памятку о правилах пользования общежитием. Соседа пока дома нет.

– Спасибо.

Ухватив ключ левой рукой, второй подцепив огрызок ручки от чемодана, юноша полетел к двери, кажется, даже не дослушав слова дамы. Поднявшись на лифте, он добрался до комнаты, распахнув дверь и оглядевшись. Комната была небольшая, но вполне приемлемая. Только вот её половина уже была занята. Дастин вспомнил слова о соседе, вздохнул и доволок чемодан до кровати. Открыв его, он начал раскладывать вещи, при этом включив музыку на телефоне и бросив его на кровать.

Когда вещи были разложены, он снова покинул комнату, нашёл прачечную и небольшой магазин на территории, после вернулся. И решил оглядеться.

Напротив кровати соседа стоял стол, над ним висела карта города, довольно подробная, приклеенная скотчем. Приглядевшись, Дастин заметил, что бумага в некоторых местах была проколота: видимо, туда втыкали кнопки. Пожав плечами, он опустил взгляд к столу. Тетради, бумаги, стопка книг, в том числе биография Манделы, учебник по международным отношениям, кружка с Уго Чавесом, провода зарядных устройств. Только вот ноутбука нигде не было.

«Наверное, утащил с собой».

Внимание Дастина привлекла шкатулка. Казалось, она была сделана из металла, на ней стоял кодовый замок. Усмехнувшись, юноша прошёл к окну. Всё ещё лил дождь, успело стемнеть. Его рейс задержали на час из-за забастовок служащих аэропорта. Дастин отогнул штору, выглянув в окно. Вид был не из завидных – на шумную дорогу, какой-то завод вдалеке и светящуюся вышку с сигнальными огнями. Вздохнув, юноша вернулся к своей кровати, переоделся в домашнее и лёг поверх покрывала. Воткнув зарядное устройство в розетку и подсоединив его к телефону, он начал листать ленты в соцсетях.

«Чё, как доехал?)»

«Долетел»

«Ну долетел, лётчик XD»

«Чёртовы забастовщики, мать их, пришлось торчать в аэропорту хренову тьму времени, через медленный местный вай-фай ;(»

«Привет, Дас! На месте?)»

«Ага, только улёгся)»

«С кем? >_>»

«Пока один. Пока }:>»

«Как погода, как сосед, как администратор? Обычно это цыпули без мозгов, которые не пошли учиться и устроились, куда смогли»

«Явно не мой случай -_– Тут какая-то мымра бальзаковского возраста»

«Too bad, броXD Ну может ночью она превращается в горячую леди? ;)»

«Даже если – я скорее задохнусь от её духов. А сосед ещё не появился. Но судя по вещам – международник со склонностями к культу»

«Сатанист, что ли?»

«Не, создаёт себе кумиров. Или Уго Чавес на кружке – это норм?»

«О-о, брат, молись, чтоб это не был зубрилище с прыщами, в очках и книжками под мышкой, воодушевлённый идеями революции X’D»

«Тогда мы точно найдём общий язык, буду доминировать»

В этот момент раздались шаги из коридора. Дастин не стал откладывать телефон, но оторвал взгляд от экрана, сразу пропустив несколько сообщений в нескольких беседах. Дверь открылась. Дастин невольно вздрогнул, потому что в этот момент погас свет. Юноша резко сел, ему стало не по себе, потому что он даже не успел рассмотреть пришедшего.

– Чёртова проводка.

Этот мрачный голос раздался от двери, и Дастин увидел, что мимо него прошла чья-то фигура. После света экрана глаза не сразу привыкли к темноте. Пришедший что-то подкрутил у выключателя, вернулся к двери и снова включил свет.

У двери стоял юноша, чуть старше самого Дастина. Он промок до нитки – видимо, забыл зонт. Чёрная спортивного типа толстовка потемнела и потяжелела от впитавшегося в неё дождя. Чёрные волосы свисали под тяжестью стекавших по ним капель. Густые чёрные брови были чуть сдвинуты, юноша хмурился. Низ лица трогала небольшая щетина. Упрямый лоб был открыт, поскольку сырые волосы спадали на лицо лишь по бокам и, выпрямленные дождём, доходили до шеи, чуть не доставая до плеч. По столь тёмным волосам, щетине и ресницам с бровями можно было подумать, что юноша южанин, но это опровергали черты лица – абсолютно европейские. Острые скулы, прямой нос, выразительные тёмные глаза, в которых пропадал зрачок. Сутулая фигура юноши нагнетала некоторую мрачность.

Дастин удивился, когда его сосед прошёл к своей кровати, сняв толстовку, так ничего и не сказав.

– Привет, я Дастин, – попытался завести разговор юноша. Сосед кивнул, что-то глухо угукнув, взял из шкафа свои вещи и вновь покинул комнату.

«Мрачный тип».

Дастина напрягло подобное поведение, о чём он поспешил оповестить друзей в соцсетях. Пока они обсуждали нового соседа, прошло минут десять и тот успел вернуться, переодетый в спортивные брюки и футболку, – видимо, юноша отогревался в душе. Он вновь прошёл к своей кровати, взял с неё сумку, достал оттуда какое-то устройство и положил его на прикроватный столик. Сам сев за рабочий стол, юноша достал из ящика небольшой нетбук и открыл его, начав что-то негромко и очень быстро печатать. Скорость поразила даже Дастина, который, будучи заядлым блогером, отличался скорописью. Верней, скоропечатаньем.

– Мне на первом этаже так и не сказали, как тебя зовут, – как бы невзначай сказал Дастин, надеясь на реакцию. Но той не последовало. Юноша вскинул брови и продолжил:

– Поэтому, наверное, мне стоит спросить…

– Сардиус.

– А?..

Повтора не последовало.

– Прости, это имя такое?

– Да.

– А… прикольно.

Звук печатания на мгновение прекратился, но после продолжился. Дастин снова достал телефон, вбив в строку поиска «сардиус имя». После нескольких минут поиска, испробовав несколько вариантов написания, он понял, что это вовсе не имя, а название камня вроде сердолика или корниола. Не став вдаваться в подробности, одно это и то же или разные вещи, Дастин снова поднял взгляд к юноше.

– Прости, но у тебя что, имя камня?

– Это не камень, а минерал.

– Не велика разница…

– Выбирал не я.

Все слова Дастина разбивались об эту стену холодка. Но он предпринял последнюю попытку:

– Ты из государственного?

– Да.

– С какого курса?

– Я уже закончил.

– А…

– Пишу исследовательскую.

– А, понятно. Интересно?

Юноша напрягся – Сардиус вдруг усмехнулся.

– Дух захватывает.

– Что, правда? Что изучаешь?

– Актуальные вещи.

– Войну в Сирии? Последствия финансового кризиса? ДиКаприо и «Оскар»?

– Скорее первое.

– Круто. Оружие? Взрывчатка? Бомбы? Там… например, из тротила… – Дастин был уверен, что блеснул знаниями, и каково было его удивление, когда его вдруг перебили:

– Бомбы из тротила обладают токсичным продуктом взрыва и слишком устойчивы к воспламенению, сейчас куда чаще применяется аммиачная селитра с примесями вроде дизельного топлива. Их легче изготовить и проще взорвать.

Повисла некоторая пауза. Дастин выронил на кровать телефон.

– Ты эксперт?

– Практик.

– Ты химик?

– Пришлось побывать.

– Прости, но как можно… как это вообще – «слишком устойчивы»?

– Тротил загорается только при высокой температуре, его легко перевозить, но сложно рвануть без детонатора. Слишком дорогая игрушка для уличных бунтарей.

– Оу… так ты что же, уличный бунтарь?

– Бог уберег от такой глупости.

– Веришь?

Сардиус перестал печатать, но взгляда от экрана не отвёл.

– Это допрос?

– Да нет, просто интересно.

– Нам интересны разные вещи.

– Да, очевидно, я взрывчаткой как-то никогда не увлекался, – Дастин усмехнулся, довольно зло и саркастично, спросив:

– Может, и в ядерном оружии ты разбираешься?

– Может.

– И в реакторах, я полагаю?

– Полагай.

– Ну вот, мне становится интересно.

Сардиус обернулся, наконец окинув Дастина взглядом. И этот взгляд юноше совсем не понравился. Пронизывающий, тяжёлый.

– Если тебе интересно, когда рванули реакторы на Фукусиме, пострадали уже отработанные стержни, которые фонили куда сильней, чем новые. Оборудование, отвечающее за систему охлаждения, находилось в подвале, хотя должно было находиться на крыше по всем правилам безопасности в цунами-опасных регионах. Заграждение от цунами было построено только на шесть баллов, а грянуло девять. Оборвало линии электроснабжения, резерв не сработал, и система охлаждения полетела, реактор расплавился. Когда рванул первый реактор, начали закачивать воду и в третий, пытаясь его спасти и охладить, заразив еще большие объёмы воды, которая потом начала выливаться. На станции не было фонариков, и приходилось подсвечивать всё мобильными телефонами и зажжёнными газетами. Не было пожарной части, ближайшая находилась в удалённом населённом пункте, и пожарные просто не знали, как тушить такой пожар. У них всех был шанс все это предотвратить. Но им это не удалось. Как это по-человечески. Ещё что-то интересно? Или твой интерес к радиации ограничивается просмотром Людей Икс?

Дастин смотрел на юношу постным взглядом, который уже едва ли что-то выражал – шок прошёл, удивление перевалило через край, поэтому он не знал, что сказать.

– Пожалуй, воздержусь от дальнейших вопросов, – юноша вернулся к своему телефону.

– Прекрасное, мудрое решение.

– А Люди Икс – крутые фильмы.

– Не смотрел.

Дастин углубился в переписку, высказав приятелям всё, что думает о новом соседе. «Как можно вообще не смотреть Людей Икс?!» Юноша пару раз выходил в коридор, чтобы поболтать по телефону, но возвращался минут через пятнадцать. Сардиус не менял позы. Дастин хотел сделать вылазку в магазин, но в такой дождь предпочёл остаться в помещении.

К вечеру в их дверь постучались, Дастин понял, что Сардиус вряд ли оторвётся от своего занятия, и встал, открыв дверь. На пороге стояла администратор.

– И всё-то он молчит. Ты забыл.

Дастина поразило, что эта леди так по-простому разговаривала с Сардиусом, причём так, как будто самого Дастина тут и вовсе не было. Сардиус на мгновение отвлёкся, боковым зрением зацепившись за бумагу, которую женщина держала в руках, и сказал:

– Я не забыл, а специально оставил.

– На столе для почты?

– Именно.

– Кому?

– Тем, кто ко мне придет.

– А звонить ты им не пробовал?

– Предпочитаю написанный вариант сообщений.

– Заберёшь, что ли? Там целый стол писем, потеряется.

– Благодарю, мэм, – вмешался Дастин, взяв бумагу из рук женщины. – Я ему передам.

Администратор с некоторым скепсисом окинула юношу взглядом. «Да что с ними не так? Почему они все так на меня смотрят?» Женщина вновь посмотрела на Сардиуса.

– Новенький.