Редактор Дмитрий Трипутин

Корректор Дмитрий Трипутин

© Анна Политова, 2017

ISBN 978-5-4483-9135-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Патроны с правдой

Ниночка проснулась как обычно по будильнику ровно в 7—00. Сладко потянулась и еще немного полежала в кровати, обдумывая планы на грядущий субботний день: «Сначала уборка – это даже не обсуждается, затем схожу на рынок, куплю Кузе с Пушком костного остатка и путассу, ну а вечером – репетиторство, придет Сережа Раскольников, будем повторять с ним интегралы». Радуясь такому четкому и понятному расписанию на день, Ниночка аккуратно вылезла из-под одеяла. Правой ногой она начала шарить по ковру в поисках куда-то задевавшихся тапок. «Растяпа! – ругалась Нина на себя. – От тебя даже тапки сбежали! Конечно, кому такая тетеря нужна!»

Наконец, путаясь в длинном подоле теплой хэбэшной ночнушки, Ниночка шустро протопала в ванную. Прослышав, что хозяйка встала, с кухни принеслись два здоровых, пушистых кота. Они уселись у двери в ванную и начали мявкать наперебой, видимо, соревнуясь, кто кого переорет.

– Иду, иду, троглодиты! Со свету меня сживете или сожрете когда-нибудь, если не накормлю! – прокричала им Ниночка из-за дверей, спешно вытирая умытое лицо полотенцем. Затем надела широкие, в пол-лица очки в толстой, черной оправе и гладко расчесала свое русое каре, слегка отмеченное сединой.

– Ну как я еще, ничего? – с надеждой спросила Нина у зеркала, разглядывая свои густые, как будто вздернутые в удивлении, брови, аккуратный, остренький носик и тонкие нежно-розовые губы на худеньком с высокими скулами лице.

– Молчишь? Понимаю. 55 – это тебе не шутки… А вот раньше я была хороша…

– Нина заулыбалась, легкие морщинки лучиками разбежались по ее лицу. – А как я танцевала и пела… Эх… – Ниночка мечтательно закатила свои серые глаза, припоминая веселую молодость в коллективе художественной самодеятельности при средней школе, в которой она уже 30 лет, как трудилась учителем математики, и сделала пару па своей довольно стройной фигуркой.

Сменив ночнушку на старенький, но очень чистый халат, Нина также шустро протопала на кухню в сопровождении Кузи и Пушка, оптимистично напевая себе под нос: «А знаешь, все еще будет, южный ветер еще подует, и весну еще наколдует, и память перелистает…»

Зайдя на кухню, Ниночка первым делом выскребла котам остатки путассу из холодильника. Несносные животные тут же разодрались между собой. Нина схватила за шиворот Кузю и вышвырнула его на балкон со словами:

– Совсем не умеешь себя вести, паразит! Сиди теперь голодный в холоде! Наступит день, и я воспитаю из тебя человека, вот увидишь!

Кузя в отместку тут же нагадил на лоджии.

– Ну и сиди там в своих какулях, – махнула на него рукой Ниночка, и пошла заваривать свой любимый травяной чай.

Пушок, довольно облизываясь, устроился за кухонным столом на табуретке. Ниночка уселась рядом. Развернула новый выпуск «Правды» и, попивая чаек с зерновым хлебцем, начала изучать свою любимую, самую последнюю страницу в газете – некрологи. Периодически она тяжело вздыхала, охала и качала головой. Дочитав до конца, Ниночка погладила Пушка и, глядя в его стеклянные зеленые глаза, произнесла:

– Худо-бедно, а мы с тобой живы Пушок. Нам все же повезло больше, чем им всем.

Ниночка кивнула головой в сторону газеты. Пушок довольно мурчал, видимо полностью поддерживал хозяйку.

– А это что за заметка? Ну-ка, Пуша, слушай: «Вечером 22 сентября на улице Павлика Морозова вблизи здания почты произошло убийство. Гражданка Трещеткина Таисия Павловна была застрелена из охотничьего ружья неизвестным мужчиной. Выстрелив в гражданку в упор, преступник похитил пенсию из кошелька и скрылся в неизвестном направлении. Просьба всем очевидцам обращаться в отделение полиции на ул. Октябрьской, д.15».

– Это же неделю назад случилось… Какой ужас! Как страшно стало жить, Пушок! – Ниночка трясущейся рукой поправила очки на переносице. На балконе адски заорал Кузя. Нина с Пушком вздрогнули.

– Сейчас впущу, страдалец, только не благуй!

Освободив Кузю из заточения, Ниночка включила старый стереомагнитофон, облачилась в фартук, резиновые перчатки и начала надраивать полы во всей квартире. Динамики весело пели: «Птица счастья завтрашнего дня прилетела, крыльями звеня. Выбери меня, выбери меня, птица счастья завтрашнего дня». Ниночка пританцовывала и в такт музыке размахивала шваброй. Спустя час все вокруг сияло чистотой. Даже коты сидели и вылизывали свою шерсть.

Нина стояла в задумчивости, глядя на антресоль. «Давно я туда не заглядывала, – размышляла она, – последний раз, наверно, еще до того, как Колю схоронила… Надо б ее разобрать, вдруг там моль завелась или еще что похуже». Взобравшись на табуретку, Ниночка распахнула дверцы – прямо перед ней стояли два небольших пластмассовых ящика. Нина взяла в руки один из них:

– Тяжелый какой! Что там интересно? – Ниночка потрясла свою находку, там что-то тихо забренчало. Коты с любопытством наблюдали за своей хозяйкой. Спустившись с табуретки и сев на пол, Нина открыла ящик.

– Во дела-а-а! – протянула она в растерянности. В ящике пятью ровными рядами стояли охотничьи патроны. Во втором было то же самое, только не хватало двух штук.

«Чьи они? – думала Нина. – Если только Коли, он же охотился одно время после нашей свадьбы. И я столько времени храню их? Это же криминал! Статья!»

– О, Боже, что делать? Что делать? – затараторила Ниночка, вскочив с пола, в панике наматывая круги по комнате с ящиком в руках. Ее буйное воображение уже рисовало картины, как она с новыми подругами Муркой и Вороной валит лес на Колыме и выменивает за сигарету буханку хлеба. «Увезу тебя я в тундру, увезу к седым снегам…», – некстати запели динамики магнитофона.

Голова Ниночки взрывалась от потока мыслей: «Может выбросить их в мусорный бачок? Ага, а потом какой-нибудь пьяница найдет и пойдет стрелять ими бабушек у почты! Нет-нет, надо успокоиться. Сейчас я все решу. Я же большая умная женщина! Ой, что же я несу…» Вся в липкой испарине Нина села на диван: «Может отнести в полицию? Я же сегодня читала – обращаться в отделение полиции». Ниночка быстро сбегала на кухню за газетой: «Вот оно – ул. Октябрьская д.15! Решено – иду! Там мне должны помочь! Это же полиция!»

Нина аккуратно завернула в «Правду» ящики с патронами и сложила их в хозяйственную сумку на колесиках. Затем повязала платок и накинула пальто. Заперев входную дверь и оставив за ней удивленные морды Кузи с Пушком, Ниночка покатила свой груз на Октябрьскую, 15.

Сержант полиции Круглов с самого утра скучал на месте дежурного по отделению. Суббота выдалась спокойной, без особых происшествий. Круглов следил за секундной стрелкой на часах в коридоре, отсчитывая минуты до конца своей смены. Вдруг входная дверь открылась и в отделение вошла женщина средних лет. За собой она катила хозяйственную сумку на колесиках.

– Гражданка, Вы куда? – выглянул из окошка Круглов.

– Я… Товарищ полицейский, Вы могли бы мне помочь? – женщина переминалась с ноги на ногу, то снимала, то одевала перчатки. Видимо, она сильно нервничала.

– Что у Вас случилось? Объясните нормально.

Лицо женщины перекосила странная гримаса, ее очки запотели и Круглов совсем не видел ее глаз.

– Я привезла патроны…

– Что? – сначала не понял Круглов.

– Патроны, – женщина засуетилась, открыла сумку и достала два ящика, аккуратно обернутые в газетку.

Круглов их открыл и остолбенел от удивления – в них были патроны 12 калибра 50 штук в одном и 48 в другом ящике.

– Откуда они у Вас? – отойдя от шока, спросил сержант.

– Сама не знаю, нашла сегодня на антресолях, это, наверно, мужа моего, Коленьки, – затараторила женщина.

– Подождите, я сейчас позову капитана, он примет у Вас патроны, – сказал Круглов, набирая на телефоне номер капитана Шкалова.

Женщина обрадовано закивала головой:

– Хорошо, хорошо! Давайте сдадим уже их, а то мне еще надо на рынок за путассу, он скоро закроется, а Кузя с Пушком дома некормленые.

Пока Круглов звонил, Ниночка тихо радовалась про себя, что все так просто разрешилось. «Как хорошо, что я пришла сюда! – думала Нина, – сейчас мухой на рынок и домой, заварю чайку с травками, посмотрю „Кармелиту“ по пятому, как раз еще успеваю…»

Вдруг она увидела какого-то толстого маленького полицейского. Он шел прямо к ней и так сверкал глазами, как будто сейчас накинется и убьет ее.

– Капитан полиции Шкалов. Гражданка пройдемте со мной. Круглов и ты тоже, – сказал толстяк противным голосом. Все трое зашли в маленький душный кабинет. Здесь было так грязно, что Ниночке даже не хотелось переступать за порог.

– Так, гражданка, садитесь и рассказывайте, откуда у Вас патроны, – начал свой допрос капитан Шкалов, усевшись напротив Ниночки.

– Да я же говорила вот тому полицейскому, – Нина указала на Круглова, – не знаю я, нашла сегодня на антресолях, наверно это муж мой покойный их там схоронил.

– Муж покойный схоронил, – передразнил Ниночку Шкалов. – Ты давай сказки-то мне не рассказывай, говори, где взяла, и почему в одном из ящиков не хватает.

– Так я ж не знаю, товарищ полицейский, мне же муж не рассказывал. Поди стрелял кого, зайчика или глухаря какого.

– Ты давай тут со словами поосторожнее, глухаря она мне тут хочет повесить. Капитан зло сверкнул глазами и расхохотался.

Ниночку начала бить мелкая дрожь: «Почему он не верит мне, ирод? Я же все как есть, как на духу ему…»

Вдруг лицо Шкалова приобрело какое-то совсем звериное выражение, брови съехали к переносице, появился хитрый оскал, а глаза стали такими холодными и колючими, как будто волчьи. Он заорал:

– А ты знаешь, что на прошлой неделе бабулю грохнули у почты из ружья?

Шкалов соскочил со стула и вплотную подбежал к Ниночке. От него пахло потом и чесноком.

– Таисию Павловну? – прошептала одними губами Нина.

Шкалов еще больше раздухарился. Брызжа слюной, он орал:

– Да, Таисию Павловну! Видимо, ты в курсе! И калибр-то у ружья 12! А может, ты приторговываешь патронами по вечерам на дому в промежутках между вязанием носков и просмотром сериалов? А? А эти два затерявшихся патрончика бабуля получила у почты вместо пенсии? Сидит тут строит из себя бедную, благородную овечку! Патроны она пришла сдавать!

– Товарищ полицейский, что вы такое говорите! Я детишек математике учу! Всю жизнь в школе, все своим трудом, живу от зарплаты до зарплаты, каждую копейку считаю… – закричала Ниночка и заплакала.

– Вот и досчиталась! – орал Шкалов. – Статья 222 УК РФ «Незаконное хранение и сбыт боеприпасов», слышала о такой?!

– Товарищ полицейский, – Ниночка судорожно всхлипывала, глотая слова.

– Какой я тебе товарищ полицейский, я капитан Шкалов, так меня называй!

– Капитан Шакал..ов… – икала Ниночка.

– Она еще и издевается надо мной! – Шкалов был в ярости. – Круглов веди ее в КПЗ, пусть память освежит и вспомнит, откуда патроны и где те два пропавших!

– Мне нельзя в КПЗ, – всхлипывая шептала Ниночка, – у меня дома Кузя с Пушком голодные, и покормить некому, нет ведь у меня никого, одна я, и Раскольников придет…

– Так может вы с Раскольниковым на пару старушку и замочили? – расхохотался Шкалов, ковыряя пальцем в зубах. – Ведь так по классике вроде было. Круглов уводи, бесит она меня уже.

Круглов взял Ниночку под руку и повел по длинным коридорам в КПЗ. По щекам Нины градом текли слезы. Она не могла поверить, что вот так все обернулось, что ее, бедную учительницу математики посадят к уголовникам. И за что?! За патроны, которые она аккуратно обернула в «Правду»?

Вдруг Нина увидела, что навстречу к ней идет высокий мужчина в форме. Лицо его показалось ей знакомым.

– Здравствуйте товарищ майор! – поприветствовал его Круглов.

– Здорово Круглов! Куда ведете женщину?

– В КПЗ, капитан Шкалов дал указание, подозреваемая по делу об убийстве Трещеткиной.