Цитаты из книги «Один поцелуй до другого мира»

– Я тебя вижу, девочка с волосами, точно спелая пшеница… – тихо сказал он. – Ничего не поделать, мы обречены видеть друг друга в любом теле…

– Ксандор, ты теперь девушка! Я тебя всему научу, но продержись, пожалуйста, один день! При словах «Ксандор, ты теперь девушка!» префекта перекосило так, что Иве сделалось жаль своего врага. Непростое испытание выпало на его долю. Хотя, как Иве ни было совестно, внутри все дрожало от сдерживаемого смеха. Ксандор выглядел забавно в этом наряде – такой ошарашенный и уязвимый. Это ему не с орками драться!

– Ксандор? – опешила Ива, разглядывая прелести: даже у нее самой таких не наблюдалось. – Накладные! – процедил он мужским голосом. – Ксан, куда мы влипли?

А я Устина, – грубовато вмешалась в разговор несчастная простушка, мрачно оглядела присутствующих и закончила: – Но близкие меня зовут Ксандрина!

«Боль – все, что им нужно. Беги, если можешь».

– Вышиваю тебя, – слышала Ива. – Тонкой иглой прошью. Станешь травою. Станешь землею ты. Ярким узором выткут тебя цветы. Ива внезапно поняла, что сейчас с ней сделают. Простая, болезненная, но с точки зрения эльфов прекрасная казнь. Сколько таких приговоренных, как она, покоятся теперь под землей на том месте, где алеют пышные маки? Тысячи молодых ростков, поддаваясь магии эльфов, вот-вот прошьют тело Ивы насквозь…

Ива провела пальцами по горячей коже, сердце Ксандора толкнулось в ее ладонь. – Поиграть хочешь, ведьма? – процедил он сквозь зубы. …Лезвие вошло в живот префекта легко, совсем не встретив сопротивления. Он не крикнул, не застонал. Лишь зрачки расширились от боли, а брови удивленно изломились, будто он до последнего не верил, что она нанесет удар.

– Да, я пришел в себя, услышал обрывки разговоров и понял, что ни одна наложница не доживала до утра. Потому и стремился выкупить тебя. «Идиотка!» Ива вспомнила, как Ксандор заступил ей дорогу и от души выругался. – И пришел специально, чтобы… «Меня спасти?» – просилось на язык, но Ива сжала губы. Ни о каком спасении и речи не было: Ива нужна Ксандору для того, чтобы вернуться домой. Без нее он навеки застрянет в чужом теле. – Чтобы!

Это была одна из песен алых жриц. Откуда Ксандор, ненавидящий их так рьяно, мог ее знать?   Когда б этот день ни пришел, Когда б эта ночь ни пришла, Я буду струиться как шелк, Я буду пылать как смола. Я стану живая вода, Позволь мне тебя напоить, И ты позабудешь тогда Легко все печали свои…   Ноты – неровные, тихие – плыли в воздухе. Ива зажмурилась и представила, что она – ручей. Она – горный прохладный ручей, что бежит по камням, набирая силу.

– Ты иная сейчас. Но я все так же вижу в тебе – тебя, ведьма. Малыш внешне не был похож на того черноволосого воина, но то, как он хмурил брови, то, как холодно смотрел на Иву, то, как складывал руки на груди, – все выдавало в нем жестокого префекта. – А я в тебе – тебя, – подтвердила Ива. – Но оставим попытки убить друг друга до тех пор, пока не переместимся снова. Согласен? – Я с ведьмами соглашений не заключаю, – ответил Ксандор. Спрыгнул и, петляя между телег, заскользил в сторону ратуши. – Да-а-а, женщина, – протянул чей-то сочувственный голос. – Пороть его некому! Родную мать ведьмой обозвать!