Как будто каждый молочай — это одиночная камера для тех, кто бездарно прожил свою жизнь. Попросту отсиделся в теплой норке, доставшейся по наследству, и ничего после себя не оставил, а если и оставил, то такое, что лучше бы и не оставлял. Вот его и замуровали. А нечего все просирать.