Предупреждение

1. Эта книга не является самостоятельной, а входит в трилогию «Моя». Она третья по счёту, и если вы не ознакомились с предыдущими двумя, то, вероятно, не сможете понять события, которые будут описаны в этой книге.

2. Описанные в книге события – это всего лишь плод воображения автора и не имеют ничего общего с реальностью.

3. Настоятельно рекомендую в конце книги поделиться своими эмоциями. Это очень важно для автора, так как именно ваши впечатления помогают ему вдохновляться на создание новых произведений.

4. В книге могут быть грамматические ошибки и опечатки, я их исправлю в ближайшее время.

Спасибо за внимание и приятного чтения!

( Пс, факт: начала работать над книгой 5 ноября, завершила полностью 17 января)

Важно!

В настоящее время работа над трилогией продолжается, поэтому в тексте могут быть некоторые несоответствия. В дальнейшем я планирую устранить эти недочёты.

Глава 1. Закончилось?

Прошло 2 года и 4 месяца.

Сидя перед распахнутым окном на подоконнике, я читала Коран, проговаривая каждую букву. Изредка дул освежающий ветер, хотя в комнате стояла духота. Скоро наступит лето. Вся теплая одежда снова заняла свои места в шкафах, поскольку прошло два года с тех пор, как я сидела на скамейке и радовалась первому снегу, стараясь не обращать внимания на свои проблемы или причины их возникновения: Николаса и Мерта.

Когда мои мысли заполнились беспорядочными фразами из прошлого, я закрыла Коран и, поцеловав, прикоснулась лбом к обложке. Мне хотелось продолжить чтение, но это казалось невозможным, когда всё снова отвлекало. Поставив священную книгу на тумбочку, я плюхнулась на кровать, бессмысленно глядя на потолок.

Я редко стала вспоминать тревожное прошлое, потому что оно меня наконец отпустило. Конечно, мне приходилось лить слезы каждую ночь после ухода Алисы с Мертом или из-за отношений с Николасом. Так же страдал и брат, когда его жена заявила, что хочет развестись, потому что любит своего бывшего жениха, и улетела в Стамбул. И только когда я завела разговор про ребенка, Али вдруг посмотрел на меня шокированным взглядом, в котором скрытно читалась радость и ликование. После чего он быстро позвонил Алисе, взяв новый турецкий номер у Николаса, а он, в свою очередь, сдержал свое слово и исчез из моей жизни, когда я ясно дала понять, что не хочу его больше видеть. Встретились мы только раз, и то в магазине.

А с Мертом мы ни разу не встречались, потому что он находился в Стамбуле, и я не могла связаться с ним из-за его нового номера телефона. Возможно, он ответил бы на моё сообщение, но я не решилась написать. К тому же, что я могла ему сказать? «Я тебя ненавижу»? Но он и так прекрасно это понимает.

У Алисы родился мальчик. У моего брата и его бывшей жены родился сын, его назвали Билалом. Мой долгожданный племянник всегда приезжает к нам на выходные, а иногда и просто так.

На рождение сына Али ездил в Стамбул и виделся с новорожденным, конечно, избегая встречи с Мертом. Или, вернее, Мерт избегал встречи с ним, потому что поступил подло. К тому же ребенок остался между матерью и отцом. Как он спит по ночам, прекрасно осознавая этот факт? То, что он стал причиной раздора их дружбы, хотя спокойно мог простить своего лучшего друга, с которым провел всю жизнь.

У меня хранятся фотки племянника. Я иногда, как ненормальная, показываю их своему игрушечному осьминогу, после чего непременно рыдаю в подушку. Я просто скучаю по нему, потому что виделась с ним только зимой, когда он приезжал на зимние каникулы на целых два месяца, которые пролетели настолько быстро, что я не успела моргнуть. Поэтому новость о том, что они приедут через месяц, не могла не радовать. Да. Мерт приедет в Бельгию вместе с Алисой, чтобы присутствовать на свадьбе сестры.

Только спустя два года назначили дату свадьбы Гёкче и начали активную подготовку. Я видела даже фотки с их общих мероприятий, и Арда на каждой фотке смотрел на свою невесту влюбленными глазами, не знающими сомнения.

Я рада за Гёкче, даже если ее брат стал причиной многих несчастий в моей жизни. После моего неудачного сватовства мама пролежала в больнице неделю из-за повышенного давления, поэтому я оставалась с папой, чтобы помочь ему с бытовыми делами. А Али находился с мамой.

Я не знала, что чувствует брат после предательства, но не могу не отметить то, что он стал замкнутым и отстраненным. В общих семейных разговорах он всегда задумывался, уставившись в одну точку, пока его в сотый раз не выкрикивали по имени, после чего он упрямо превращал свое волнение и замкнутость в шутку. Он отмахивался шуткой, пока в его глазах незаметно для других плескалась боль.

Я грустно улыбалась каждый раз, когда он уверял нас, что с ним всё хорошо. Он, как папа, не может попросить о помощи, будто этим он показывает свои слабые стороны и ничтожные способности переносить трудности. Порой людям необходимо показывать себя слабыми, какими бы они сильными ни были, поскольку это буквально съедает тебя изнутри.

Глубоко вздохнув, я поднялась с кровати и, пошатываясь, побрела на кухню. Уже начало светать, точнее, на небо взошла половина солнца, заливая кухню первыми оранжевыми лучами и освещая стены напротив открытого с ночи окна. Из него доносился вой сирен и шум монотонного города, который летом обретает совершенно новые краски.

Взглянув на настенные часы, я пошла готовить булгур с вареной курицей. Закончила я где-то через час, после чего села завтракать, не забыв перед этим позвать Али. Он жил в соседней квартире, в той самой, где они жили с Алисой. После того как она ушла, брат долго решался, продлевать ли аренду за квартиру, и наконец решился. Он остался там, а я здесь. Рядышком.

Через минут десять он явился и быстро сел завтракать, пока я доедала всё, что осталось на тарелке. В качестве приветствия он буркнул «Ассаляму алейкум». Брат, ничего не подозревая, начал есть, а я незаметно начала разглядывать его, точнее отмечать изменения в нём после случившегося. Он исхудал, появились выделенные словно скальпелем скулы, болезненный и бледный тон лица, отстраненная улыбка с печалью на лице.

Первые дни грусть и страдания были очень заметны, даже казалось, он не скрывал этого. Но через долгое время он научился прятать их, когда мама, заметив его состояние, начала расспрашивать, все ли с ним хорошо. По одному его взгляду было понятно, что это не так, поэтому мама каждый раз заливалась горькими слезами. А папа всегда говорил, что это испытания от Аллаха, и что за каждое проявленное терпение и Его восхваление зачисляется награда. Я знала, что это правда, поэтому иногда старалась не ныть, хотя в первые дни было мучительно сложно.

Может, я и должна была пойти в колледж, чтобы выбрать Николаса и жить с ним счастливо, но он буквально брат бывшей жены моего брата, которая бросила его ради моего же бывшего жениха. Как всё запутано, я даже не поняла, как пустым взглядом уставилась на Али.

Он заметил мой взгляд, прищурился и наконец спросил:

– Что такое?

– Ничего, просто хотела спросить, – беззаботно сказала я.

– О чём? – быстро проговорил он, нахмурившись.

– У тебя тёмные круги под глазами, тебе консилер дать?

Он лишь закатил глаза на моё замечание о том, что ему нужно выпить успокоительное, чтобы заснуть ночью, а не пытаться делать это всеми силами. Но он лишь выдаёт короткое: «Я не девчонка, чтобы пить успокоительное». А самое комичное было то, что папа говорил то же самое, но другими словами, а смысл оставался неизменным. Мужчины всеми силами пытаются доказать нам, что они сильные, в то время как мы прекрасно понимаем, что это не так.

– Когда ты освободишься от работы? – спросила я, лениво подперев подбородок руками.

– Точно не знаю, а зачем тебе? – произнёс он, доедая свой завтрак, и, не забыв произнести «Альхамдулиллях», вытер рот.

– Просто хотела пойти к родителям…

– Мы же вчера у них были, – протянул он и встал, чтобы отнести тарелку в раковину.

– Сегодня тоже можно.

– Мама начнёт свою нотацию, что мне нужно хорошо кушать, а потом начнёт плакать.

– Как и всегда, – задумалась я. – Но это только потому, что она о тебе переживает.

– Прошло два года, какие ещё переживания, я в полном порядке, не конец света же.

Я закатила глаза, услышав его обыденную фразу. Мне хотелось схватить его за руку и отнести к родителям, чтобы они не волновались за него и увидели, что их сын в полном порядке. Однако это доказательство длилось меньше недели, и всё начиналось сначала.

Я понимаю их переживания, поскольку я точно такая же. К тому же родители хотели видеть и меня, чтобы убедиться, что со мной тоже всё в порядке. Мой жених ведь улетел в Стамбул с бывшей женой моего брата, какой позор! Но все на районе понимали, что это знак мести, поэтому я не почувствовала того, что, вероятно, почувствовала Гёкче, когда брат отказался от неё: позор, словно она или я были бракованным товаром, от которого отказались. Но отсутствие грандиозных слухов не уменьшало мою обиду, я ненавидела Мерта каждую бессонную ночь и каждую минуту нового дня с особым упрямством и дикостью. Вряд ли я когда-нибудь смогу простить его.

С его родителями мы больше не общались. То есть наши семьи до сих пор игнорируют друг друга, хотя раньше были так дружны.

Но все эти чувства перекрывает радость от осознания того, что в скором времени я смогу увидеть своего племянника.

От этого на душе разливалось приятное тепло, а на губах появлялась лёгкая и нежная улыбка. Осталось лишь подождать ещё месяц.

***

После завтрака Али ушел к себе, чтобы собраться на работу, я последовала его примеру и тоже начала собираться. Да, я работаю. Точнее, я занимаюсь веб-дизайном. Прошло немало времени, чтобы свободно освоить эту профессию, но она позволяет хорошо зарабатывать. Теперь работал не только Али, но и я. Поэтому с его плеч спала нагрузка, чего я так давно хотела. С учебой у меня бы не получилось.

Как мы и договаривались, Алия заменила меня, и через неделю после того решающего дня, когда мы встретились с ней по дороге, она сообщила, что ей назначили стипендию и продлят её, если она будет хорошо учиться. Ей останется лишь доучиться год в колледже, и дальше можно поступать в университет.