Глава 1

– Ты собралась вылить тридцать долларов в унитаз? – спросила Хлои, уставившись на подругу.

– В окно, если быть точнее, – поправила Джессика и погладила запотевший бочок зеленоватой бутылки «Ферал Рутс».

– У меня есть несколько рецептов с белым вином, я могла бы использовать его по назначению.

Джессика не ответила, открыла дверцу и вышла из машины. Перед ней на фоне пасмурного неба возвышался Монток.

Она больше не слышала, о чем ворчит Хлои. Ноги сами понесли по хрустящему гравию к серому дому с белыми оконными рамами. Ее уже ждали.

– Здравствуйте, – произнесла Джессика и воздела глаза к верхушке маяка. Монток взирал на свою гостью свысока с присущим ему безразличием.

– Добрый вечер, мадам! – ответил мужчина в теплом свитере. Он тоже смотрел на Джессику с привычным ей за последнее время сожалением, но, в отличие от той же Хлои, не старался выразить его словами.

Несколько дней назад она попросила кое-кого из коллег раздобыть телефон смотрителя маяка, заверив, что делает очерк на тему современного быта в необычных условиях по заданию Билла. Разумеется, ничего она писать не собиралась. Чистое притворство ради достижения цели, на которое Джессика решилась без зазрения совести. Совесть вообще редко навещала офис их газеты, когда дело того требовало.

Однако чтобы попасть внутрь маяка, Джессика лукавить не стала и выложила всю правду. Тот телефонный разговор мог закончиться как угодно, но незнакомый мужчина отчего-то поверил ей и пригласил приехать в выходные, пообещав напоить чаем.

Они молча прошли внутрь. Руперт, так звали смотрителя, не обманул: на маленькой кухне пыхтел чайник, пахло разнотравьем.

– Я отведу вас, а сам вернусь сюда, – сказал он и указал на винтовую лестницу, стремящуюся вверх.

Джессика улыбнулась и, не произнося ни слова, коснулась его руки. Её глаза говорили «Спасибо», а его отвечали «Не стоит».

Она поднималась по лестнице, предвкушая долгожданную встречу. Как будто среди набежавших туч разглядит серые глаза человека, которого мечтала увидеть больше всего на свете. Руперт тяжело втягивал носом воздух, Джессика ловила себя на мысли, что сама она практически не дышит. Звук их шагов убегал далеко вперед, словно резвый мальчишка, что не мог дождаться нерасторопных взрослых. От этого хотелось ступать мягче.

Через несколько минут Руперт остановился, достал связку ключей и отворил небольшую смотровую площадку, недоступную для обычных посетителей. Джессика безрадостно усмехнулась – боль подбирает ключи даже к черствым сердцам. Смотритель оставил ее один на один с открывшимся видом, совершенно не таким, каким его представляла себе Джессика, сидя в «Крайслере» Кристофера по пути в «Элит Хилл».

Тогда она была влюблена, хотя и старалась держать это в секрете от самой себя. Сейчас она была рассеяна, как песок на пляже у подножия мыса Монток-Поинт.

Берег примерял одно за другим пенные ожерелья, валуны укрылись тёмными одеялами водорослей. Вдалеке над океаном моросил дождь, кутая корабельные силуэты в молочную дымку. Ветер трепал волосы и уносил лёгкий аромат ее новых духов к горизонту. Вместо радостных всплесков, океан встретил долгожданную гостью напряжением. Будто вот-вот отругает за то, что она упустила самое важное.

– Что ж, я действительно упустила, – вздохнула Джессика.

– Тоже с ним говорите? – спросил вернувшийся смотритель. Он протянул железную кружку, из которой клубился пар. – Моя Шерри собирает травы, сушит и передаёт мешками сюда, чтобы я не забыл, как пахнет дом. Когда я только устроился, эти мешки буквально заполонили кухню. Любой, кто бывал в ней, отказывался верить, что все это дело рук моей заботливой супруги. Поговаривали даже, что я шаман.

Они оба рассмеялись и умолкли с новым порывом ветра.

– Должно быть, вам одиноко, – предположила Джессика.

– Совру, если скажу, что мечтал о такой жизни, но беда в том, годы спустя я не представляю другой. Той самой, где по утрам к умывальнику не пробиться, а по ночам кто-то шаркает в тапочках по коридору. Беда не для меня, конечно, для Шерри. Я свое одиночество полюбил. А ей свое приходится наполнять мешками с чаем.

– И вам не хочется вернуться домой?

– Мечтаю об этом каждое утро, когда открываю двери туристам. Иногда мне кажется, что вижу её лицо среди толпы. Но всегда обманываюсь.

– Шерри не навещает вас?

– Ни разу не приезжала. Сначала не могла простить мне решения пойти в смотрители, потом из дома уехали дети, и на её плечи легло хозяйство.

Джессика поджала губы.

– Такая работа, – вздохнул Руперт. – Кто-то должен ее делать, и Шерри это знает. Поэтому ждёт.

«Надеюсь, дождётся», – подумала Джессика, сделав глоток чая. После услышанной истории он казался вкуснее всех чаев, что ей доводилось пробовать прежде.

– Я оставлю вас. В конце концов, вы прибыли сюда не для бесед со стариком. – Он многозначительно кивнул на бутылку белого вина, которую Джессика прижимала к груди свободной рукой.

Купим местного вина, ты любишь белое вино?

Джессика вертела в голове эту фразу всю дорогу к маяку. Она собиралась сдержать обещание, несмотря на то, что человек, которому оно было дано, никогда об этом не узнает, как не узнает о том, какими чудовищными стали дни без него.

Жизнь превратилась в нитку жемчужных бус, внезапно сорванных с шеи. Ей предстояло собрать все воедино, вот только она знала – это будут совсем другие бусы. Конечно, а как иначе? Неужели она рискнет с кем-то другим пробраться в закрытый загородный клуб под фальшивым именем и будет мечтать о том, как весело проведет время, когда авантюра закончится?

Глаза защипало. Джессика сморгнула слезы, сосредоточившись на слабеющих волнах. Точно, вино! Она поставила кружку на пол и вдруг осознала, что ее план провалился, как и все остальные. Как открыть бутылку?

Ты готова отказаться от цели, не подозревая, что до нее всего несколько шагов.

– Я не сдамся, – твердо заявила она, не понимая, что делать дальше.

Попросить о помощи Руперта? Исключено. Позвонить Хлои? Тоже не вариант. Она поставила бутылку рядом с кружкой и принялась исследовать сумочку. Ничего подходящего, кроме… Ключи! Джессика сняла защитную пленку с горлышка и со всей силы вонзила лезвие ключа, понимая, что может либо сломать его, либо повредить пробку. Всего одна попытка, вряд ли Хлои согласится на повторное путешествие.

Ключ вошел ровно по центру. Джессика начала медленно проворачивать его, пока пробка не поддалась и не выскочила. Джессика почувствовала, как забилось сердце.

– Ты бы гордился мной, – вырвалось у нее.

Такое себе достижение, подумала бы она прежде. Но теперь отчего-то верила, что Кристофер наверняка оценил бы.

Глядя на Атлантический океан с высоты ста фунтов, Джессика, словно верная спутница жизни, сделала глоток и исполнила последнюю волю ушедшего. Довелось бы им побывать на маяке вместе?

– О, да… – шепнула она ветру, и тот на мгновение стих, прислушавшись к незнакомке.

Джессика потеряла счет времени. Она говорила, говорила, говорила, будто Кристофер мог ее услышать. Будто небо согласилось стать посредником и передать заветные слова, не произнесенные при жизни.

Ветер разогнал тучи. На горизонте пламенело солнце, отбрасывая на воду алые языки, но океан невозмутимо и без особых усилий поглотил огненный шар. Проводив его в последний путь, Джессика произнесла:

– Мы пробрались бы и в Лувр, будь ты со мной рядом. Зачем ты полез в огонь?

На сей раз вопрос повис в воздухе вместе с облачком пара, вырвавшемся изо рта.

Пора возвращаться домой. Только сейчас Джессика поняла, что все это время Хлои прождала ее в машине. Она поднялась с пола, собрала скудный скарб и, прихрамывая, пошла по ступеням. Из кухни слышались голоса. Неужели к старику приехала Шерри? Ох и взбучку же она устроит им обоим!

Но вместо Шерри с Рупертом ворковала Хлои.

– Надеюсь, вы не возражаете, что пригласил вашу подругу в дом?

– Наоборот, я вам признательна, – ответила Джессика.

Хлои замолкла, не решаясь задать вопрос, лишь с любопытством поглядывая на бутылочную пробку с воткнутым в нее ключом.

– Все хорошо, – уверила Джессика и повернулась к гостеприимному хозяину. – Если надоест быть журналистом, сменю вас на посту, чтобы вы смогли вернуться к жене.

– Ты обрекаешь бедную женщину на одиночество, – укорила ее Хлои. – И все, что той останется, – смотреть на свет маяка с другого берега до конца отведенных дней. Кстати об этом! Еще немного и нам придется возвращаться по полярной звезде.

Смотритель рассмеялся.

– Давненько в эти стены не заглядывала жизнь, – сказал он, вручая мешок чая Хлои. – Позвоню Шерри. Возможно, вы правы и мне стоит вернуться к ней.

Джессика, переполненная благодарностью, обняла старика и тихо прошептала:

– Спасибо. Он бы вам понравился.

***

Температура упала до 43 градусов.¹ Холод пробрался в нутро дома и намеревался захватить каждый его уголок. Джессика подошла к запотевшему окну, возле которого оставила вскипевший чайник, и протерла его рукавом. На промозглой улице царил полумрак, фонари не работали, лишь слабый отблеск луны синеваты бликом сочился сквозь тяжелые облака и играл на подстывших лужах. Как видно, в доме напротив так же не жаловали позднюю осень – миссис Эббот плотно зашторила окна на обоих этажах, чтобы открывавшаяся картина не приводила в уныние. Джессика поежилась и затянула на шее зеленый шарф.

Слух полностью восстановился, однако привычка прислушиваться никуда не делась. Первую неделю это приносило немало хлопот: никогда прежде ей не приходилось так часто присматриваться к чужим губам. Затем она перестала реагировать на обращенные к ней вопросы, в конце концов, все они были однотипны и сводились к одному знаменателю. Кто-то переспрашивал, но не получив ответа бросал новые попытки.

Чаще других рядом с ней была Хлои. Она вызвалась добровольцем, сочтя своей миссией беспристрастно следить за исполнением Джессикой всех врачебных предписаний и за ее душевным состоянием. Она привозила еду из кафе и стояла над душой, пока подопечная пыталась впихнуть себя хотя бы кусок. Иногда Джессика ловила во взгляде подруги нестерпимое желание вырвать ложку из ее рук и насильно накормить, тогда она миролюбиво улыбалась и шутила:

– Пора вам с Марком задуматься о детях.

Джессика была уверена, Хлои будет прекрасной матерью, слегка чокнутой, но прекрасной.

Хлои отмахивалась, смеялась и отвечала, что кафе отнимает все силы, а затем переводила тему.

– Когда ты вернешься к работе? – как-то раз спросила она.

– Билл дал мне время привести мысли в порядок. Как только слух восстановится, мы встретимся и все обсудим.

И вот это время пришло. Наутро они договорились о встрече в кофейне неподалеку от офиса газеты на Амстердам-авеню. Она предполагала, что Билл будет задавать вопросы с особым пристрастием, и ей нужно хорошенько подготовиться. Беда заключалась в том, что она отвыкла. Рассуждать, мыслить, находить связи и изворачиваться.

Сейчас бы пригодилась помощь Кристофера. Ей нравилось, как быстро в его голове созревали решения. Ему требовалось всего несколько минут, чтобы взвесить все «за» и «против» и придумать план, который непременно сработает. Даже если он будет граничить с безумием. Возможно, именно в этом было очарование Бейса – она не успела разобрать, ей не хватило времени. Придется действовать, доверившись интуиции. Ведь кое-чему Джессика у него научилась.

В образовавшейся пустоте, где раньше были их сумасбродные поступки, Джессика обнаружила желание действовать – оно возродилось из пепла, собралось по крупицам и теперь жгло ее изнутри. Сидеть на месте было сродни пытке, но встать и поехать, куда глаза глядят, она побаивалась. В голове роились мысли, они как назойливые мухи копошились, создавая непрекращающийся шум в ушах, и вот-вот грозили вырваться наружу. Джессика чувствовала, что еще немного и ей откроется нечто такое, чего она не видела. Некий путь, по которому ей стоит пройти. Да, теперь в одиночку, зато без каких-либо жертв. Этого она точно не переживет.

Ей с трудом давались ночи, полные терзаний. Она отдавалась им целиком, пытаясь хоть как-то расплатиться за гибель двух близких мужчин. Если бы Хлои знала, что происходит за дверью ее спальни! Она наверняка бы вытащила доктора Прескотт из теплой постели или сняла ту с самолета, чтобы провести осмотр. Но Джессика все обдумала: никто не должен знать, что творится на самом деле. Для друзей и семьи она осталась прежней. Потрепанной немного и слегка растерянной, но той же Джессикой, что они привыкли видеть.

Выпив чай, она поставила кружку в раковину и поднялась в спальню, где ее дожидалось горе. Джессика забралась в постель и позволила ему разъедать себя до утра.

Проснувшись раньше будильника, она механически выполнила все то, что выполняла каждое утро: умылась, почистила зубы и собрала волосы в хвост. Натянув джинсы и толстую водолазку, она спустилась вниз, отыскала новый блокнот, подаренный Хлои. По ее словам новую жизнь принято начинать с чистого листа, и эта тетрадка символически должна была послужить таковым.

Дорога заняла около часа. Билл уже дожидался ее у невзрачного кафе с темно-зеленым фасадом, наворачивая круги вдоль исписанного мелом штендера.

– Надо было зайти внутрь, – сказала Джессика. – Так легко подхватить простуду.

Билл хмыкнул.

– Можно подумать, сейчас это самое страшное, что со мной может произойти.

Они вошли в теплый зал. Их встретили дежурными улыбками и предложили занять любой свободный столик. Вместо этого Джессика взобралась на высокий стул у стойки из белого мрамора и бросила куртку слева от себя. Биллу пришлось последовать ее примеру. В своем возрасте он предпочитал более респектабельные заведения с мягкой мебелью, но в компании молодых работников никогда не жаловался и старался быть с ними на одной волне. Он аккуратно сложил свое пальто и устроился рядом.

Вскоре им принесли френч-пресс и два кусочка торта с масляным кремом. Джессика подняла плунжер, заставив чаинки кружиться к колбе с кипятком, и залюбовалась завитками. Билл наблюдал молча, пока процесс заваривания чая не перестал ее интересовать.

– Как поживаешь? – спросил он, будто их встреча была обычным завтраком старых друзей, потерявших друг друга из виду на некоторое время.

– Неплохо, – ответила Джессика. – Точнее, очень даже неплохо. Подумываю сдать на права Хлои говорит, что вождение помогает расслабиться и привести мысли в порядок. А еще хочу сменить прическу. Как думаешь, мне пойдет быть брюнеткой?

Билл состроил гримасу и покачал головой.

– Так и знала. Что ж, может, покрашусь в рыжий. – Она улыбнулась и постучала ногтями по пустой чашке. – Я запланировала небольшую поездку в Клифтон, буквально на пару дней, перед тем как вернуться к работе. Тебе не о чем волноваться, доктора говорят, я абсолютно здорова и могу работать в полную силу. Кстати, ты прочитал мою статью? Я отправила тебе на рабочую почту.

– Прочитал, – сказал Билл и нахмурился. – Но не могу пустить такое в печать.

– Почему? – спросила Джессика, разлив чай по кружкам и подвинув одну из них шефу.

– Потому что ты даже имени его не знаешь. А во-вторых, что тебе это даст?

Джессика указала пальцем на букет в высокой керамической вазе:

– Тебе не кажется нелепым это сочетание гортензии, плюща и сухоцветов?

Поймав на себе недовольный взгляд Билла, она вздохнула.