Когда вошла – стало даже горько за то, что Бог так обидел женщину внешностью. И вот мы проводим вечер, и Жаклин в общении оказывается такой бесконечно обаятельной, что все очарованы.
При всех революциях правительство начинало с того, что ее закрывало, – в 1848, в 1870. До меня начинает доходить, что место хорошее.