Пролог

Тишина в его ушах звенела. Нет, она не манила к себе, словно свет в конце тоннеля, она действовала на нервы, пребывая сразу повсюду. От нее невозможно было отмахнуться или абстрагироваться. Даже в той темноте, в которой он находился, от звона не было спасения. Пришлось поддаться ему и поплыть по его течению вперед.

Едва он сделал это, как чернота стала рассеиваться. Проступил серый потолок и множество зеркал, окружавших его. Он дернул руками и ногами, но они были намертво прикованы стальными кольцами, похожими на наручники, к креслу. Во рту ощущался привкус крови, а все тело нещадно болело. Он застонал, приноравливаясь к этим неприятным ощущениям. Потом зарычал, снова дергая конечностями. Закричал, задирая голову. Зеркала задрожали, будто бы в них ударила звуковая волна. Отражение пошло рябью. Но избавиться от стальных наручников все равно не получилось.

– Приветствую, Рэй Стивенс.

Голос шел с потолка, заставляя отражение в зеркалах еще сильнее колебаться. Каждое слово звенело сталью, пусть и произносилось сиплыми нотами.

– Всю жизнь ты предпочитаешь лгать и уходить от ответственности, не заботясь о последствиях.

– Кто ты? Покажись! – Рэй стиснул зубы и потянул руки вверх. – Давай разберемся как мужчина с мужчиной, раз ты говоришь об ответственности!

– Но каждый слабохарактерный поступок и каждое твое лживое слово оборачивались для других людей проблемами. В том числе и смертельными. Сегодня ты должен покаяться в каждом своем обмане, который сможешь вспомнить. Время твое ограничено. На все отведено лишь пять минут. За каждый правдивый факт один из механизмов, спрятанных за зеркалами, будет останавливаться. Когда время истечет, в действие придут те устройства, которые ты еще не успеешь обезвредить. Они сработают и убьют тебя. Как много правды ты готов сказать, чтобы спасти себя?

Голос затих, и на потолке загорелись электронные часы с обратным отсчетом времени. Рэй зарычал еще громче, неистово дергая руками. Наручники больно впивались в запястья, оставляя на них кровавые синяки, но и не думали поддаваться.

– Какую правду я тебе должен сказать? Кто ты такой?

Из зеркал на него смотрели десятки Рэев. С фингалами, разбитым носом, с взъерошенными волосами и порванной одежде. Он пытался злиться, скрывая под маской ярости свой страх, но тот все равно прорывался наружу, отдавая блеском в глазах и играя дрожью в пальцах рук.

– Выйди сюда!

Щелчок, и железные кольца усилили давление на запястья Рэя. Он взвизгнул, не ожидая такой боли.

– Какую правду ты хочешь? О каких поступках ты говоришь? – На часах оставалось чуть меньше четырех минут. – Я не понимаю!

Зеркала дрожали сильнее. Рэй слышал частый хруст и щелчки. Все это давило на него, заставляя сильнее нервничать.

– Или все это розыгрыш? – он истерично рассмеялся. – Очень тупой розыгрыш!

Три минуты на электронных часах.

– Ладно хорошо! – Рэй крикнул так громко, что поперхнулся и закашлялся. – Недавно мой коллега на работе допустил ошибку в расчетах. Я видел ее, но предпочел промолчать. Его уволили, а я быстро переделал отчет и получил премию. У него был кредит и больной сын.

По одному из зеркал пошли трещины. Послышался звон, и отражающая поверхность осыпалась на пол, демонстрируя Рэю заряженный арбалет.

– Эм-м-м, – Стивенс перебирал в голове самые разнообразные факты. – Я езжу на трассе по поддельным номерам, нарушая скоростной режим и не получая никаких штрафов.

Зеркала никак не отреагировали на это признание.

– Я… Я договорился с охранником на работе, чтобы тот отмечал меня на выходных, когда меня там и подавно не было. Я получал премию за сверхурочное пребывание в офисе, – и опять ничего. – Да что же ты хочешь?! – психанул Рэй. – Я видел подозрительных людей на участке своего соседа год назад. Мог позвонить в полицию, но не стал ничего делать, решив, что это не мое дело.

Громкий хруст, и еще одно зеркало разрушилось, открывая второй арбалет, наставленный на Рэя.

– Как-то в баре при мне клеили двух девушек. Возможно, им подлили что-то в коктейли, но я снова промолчал. Просто я не был в этом уверен. Да и они сами были не против! – на одном дыхании выпалил Рэй.

Мелкими осколками осыпалась третья отражающая поверхность. И за ней был уже не арбалет, а ружье. Времени оставалось чуть больше минуты, а зеркал оставалось еще слишком много.

– У меня не может быть столько грехов! – взмолился Рэй.

Он понимал, что не успеет. Его кулаки сжались, а бицепсы напряглись. В который раз Рэй попытался сломать стальные наручники, и в который раз потерпел неудачу.

– Тварь! Урод! – Сорок секунд на электронных часах. – Я продал машину с дефектами. Знал о них, но предпочел промолчать и скрыть все, чтобы не снижать цену. На ней могли попасть в аварию. Так делают все, это вообще не что-то из ряда вон!

Четвертое зеркало разрушилось. Оно находилось прямо напротив Рэя.

– Я получил повышение на работе, подставив своего бывшего начальника. Мы никоим образом не могли закончить ту чертову программу. Вместо нормальных расчетов я сделал шаблонные, выдающие один и тот же результат вне зависимости от исходных значений. Он доверился мне и провалился.

Пятое зеркало покрылось трещинами. А на часах закончилось время. Рэй замолчал и втянул голову в плечи, ожидая, что сейчас произойдет. Завращались невидимые шестеренки, затрещали неизвестные детали, и скрытые за отражающими поверхностями устройства пришли в действие: ружья, пистолеты и арбалеты дали залп, разрушая зеркала и убивая Рэя Стивенса.

Глава 1. Подражатель. Прошлое возвращается

– Какое время смерти? – спросил худощавый полицейский с небольшим блокнотом в руках.

– Между восьмью и десятью вечера двое суток назад, – щурясь, ответил ему высокий человек в штатском.

Повезло, что труп вообще обнаружили. Заброшенное здание асфальтового завода находилось на отшибе города. Его обходили стороной даже лица без определенного места жительства. И все из-за специфического запаха, от которого после пары часов пребывания начинала жутко болеть голова, и повсеместной пыли, заставлявшей часто чихать. Охранник приезжал сюда раз в неделю. Проверял пломбы на закрытых дверях в цехах и удалялся. Та часть завода, где был обнаружен труп, им никогда не посещалась. Но в этот приезд дорога размокла, и охраннику пришлось припарковаться у дальнего входа. Именно это обстоятельство заставило его пойти по непривычному маршруту. Он почувствовал зловонный запах и завернул в северное крыло завода. Там, в одной из комнат для совещаний он и обнаружил труп неизвестного мужчины с множественными повреждениями.

– Его просто изрешетили, – мысленно считая повреждения на теле погибшего, произнес худощавый полицейский.

– Не все ружья сработали, некоторые до сих пор заряжены, – резюмировал еще высокий человек в штатском.

– Астер, ты шутишь? – левая бровь худощавого взметнулась вверх.

– Не-а, Бен, – ответил человек в штатском, продолжая осматривать ружья, направленные на погибшего.

Худощавый сделал несколько пометок в своем блокноте и, не отрываясь взглядом от напарника, залез в карманы пиджака убитого. Под ногами хрустели осколки разбитых зеркал, а на потолке горели электронные часы, показывающие ноль минут и ноль секунд.

– Что с заряженными ружьями будем делать? – спросил Бен.

– Я вызвал спецов, сами трогать ничего не будем.

С тех ружей, которые уже выстрелили, специалисты снимали отпечатки пальцев. Астер в это время пытался разобраться с устройствами, приводящими в действие спусковые механизмы. Самые обычные проволоки были намотаны на ряд шестеренок. А они в свои очередь крепились к небольшим движкам, которые и отвечали за запуск устройств. Вот только разобраться в том, откуда и когда поступал сигнал на активацию, Астер не мог.

– Ничего не пойму, – бурчал себе под нос полицейский в штатском. – Что за гений механизмов!

– Спецы во всем разберутся, – заверил его Бен, мельком смотря на шестеренки из-за плеча напарника. – Кресло, в котором он сидит, тоже с механизмом. Тиски на руках и ногах сжимались, я зафиксировал характерные синяки на запястьях и щиколотках. Но как все устроено – ума не приложу.

– Документов не нашел?

– Пусто.

– Неплохо его отделали, – отметил Астер, глядя на лицо погибшего.

– Да уж, – поморщился Бен.

– Слушай, а тебе не кажется, что почерк какой-то очень знакомый? – Астер скрестил руки на груди и в упор посмотрел на напарника.

Бен ответить не успел. Он замялся, а уже в следующую секунду в помещение вошел тот, кого они меньше всего ожидали увидеть. Мужчине было около тридцати трех лет на вид. Короткие русые волосы, будто бы взъерошенные, и зеленые глаза, в которых просматривалась тягучая пустота. Нос с небольшой горбинкой, тонкие губы, впалые скулы. Белая мятая рубашка, словно ее никогда не гладили, либо ходили в ней уже несколько дней, а может даже и спали. Черные брюки и туфли с закругленными носами. Его полицейский значок висел на поясе, чтобы было видно, рядом с ним располагался пистолет в кобуре. Пока мужчина приближался к трупу, его цепкий взгляд блуждал по помещению, подмечая различные детали. Закатав рукава, он присел на корточки и придирчиво осмотрел механизм, сжимавший тиски на конечностях погибшего.

– Алан Палмер! Вот уж кого не ожидал увидеть… – расплылся в недовольной улыбке Астер. – Как дела, дружище? Про тебя много чего говорили последнее время.

– Что например? – холодно бросил в ответ Алан.

Астер поморщился, ведь от Палмера пахло алкоголем. Правда, пьяным Алана нельзя было назвать. Да и взгляд прибывшего был достаточно ясным.

– Разное, – растерялся Астер, замечая сведенные брови Алана.

– А ты поменьше верь слухам. И дай мне перчатки.

Астер свистнул, и на его зов пришел один из полицейских, занимавшийся отпечатками на сработавших ружьях. Он и выдал новые перчатки Палмеру. Алан надул их и надел на руки. Осмотр трупа Палмер начал с внутренних карманов, затем расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, отогнул воротник и осмотрел шею. Сзади на ней оказалось повреждение в форме квадрата. То ли вырезанное, то ли выжженное. Бен нервно сглотнул, а Астер нахмурился, не решаясь ничего сказать. Застыл и Алан. Чтобы скрыть дрожь в руках, он сжал кулаки и отвернулся от напарников.

– Ты же поймал его в прошлый раз. В-вы поймали, – поправил сам себя Астер. Он сделал это несколько нервно и торопливо, словно не хотел обидеть Алана.

– Он умер в камере, – добавил Бен.

Алан скрипнул зубами и усмехнулся. Пустота в его глазах стала еще глубже и еще плотнее. Палмер снял перчатки и передал их Астеру.

– Да, мы поймали его, – кивнул Алан. – Полгода уже, как он умер в своей камере. И теперь кто-то решил повторить все, то что делал тот мерзавец.

Палмер подошел к одному из сработавших ружей и проследовал по проволоке до механизма с шестеренками. Цокнув языком, Алан достал из заднего кармана брюк небольшую фляжку и отхлебнул из нее.

– Достаточно качественная имитация того, что было раньше, – заключил Алан, сделав еще один глоток. – Но сейчас мы быстрее поймаем подражателя. Хрен ты разгуляешься у меня!

Палмер вытер рот и убрал фляжку обратно в задний карман. Он старался наполнить свой голос ненавистью и холодом, но получалось не слишком убедительно. В его словах проскакивали нотки растерянности и непонимания. Да и пустота никуда не думала уходить из его глаз. А еще Палмер заметно нервничал, то и дело закусывая нижнюю губу. Его руки дрожали, он часто дергал воротник своей рубашки, словно бы тот мешал ему свободно дышать. Впрочем, Бен и Астер не обращали на эти детали внимания, ошарашенные найденной отметкой на шее убитого.

– Уже удалось установить личность убитого? – прочистив горло, спросил Палмер.

– Нет еще, но мы работаем над этим, – бодро отрапортовал Астер.

– С этим вопросом нужно разобраться как можно скорее, – Алан поправил значок на поясе и щелкнул несколько раз пальцами. – Если подражатель будет следовать правилам Куба, то личность убитого очень быстро приведет нас к разгадке.

Палмер поднял голову и сощурился. Его взгляд медленно скользил по потолку и наткнулся на осиное гнездо.

– Уже проверили? – кивнул Алан на находку.

Астер напряг зрение и пожал плечами. Бен тоже не понимал, почему осиное гнездо так привлекло внимание Палмера, ведь их тут везде было в достаточном количестве. Алан подобрал один из крупных осколков зеркал, размахнулся и бросил в потолок. Осиное гнездо отлетело в сторону и открыло небольшую камеру.

– Куб наблюдал за своими жертвами, чтобы все шло по его плану, – пояснил Палмер. – Он получал истинное удовольствие от их мучений и терзаний, что выбрать.

Каждое слово Алана было наполнено ядом. Его нижняя челюсть задрожала, а пустота в глазах сменялась огнем. Пламя полыхало, поднимаясь откуда-то из глубин памяти Палмера. И от этого огня Астеру стало не по себе. Он поежился и сделал шаг назад.

– По крайней мере, в этом подражатель его скопировал. А еще должна быть запись. Вы все внимательно тут осмотрели?

Бен достал блокнот и стал нервно перелистывать страницы, сверяясь со своими пометками. Астер привстал на цыпочки, смотря в дальний угол, где полицейский снимал отпечатки с одного из ружей.

– Не было никаких записей, – растерянно ответил Бен.

– Хм… Куб всегда оставлял их. Значит, наш подражатель решил отойти от установленных правил.

– Сэр, мы нашли пленку.

Рядом с Палмером возник невысокий полицейский со шрамом на правой щеке. В руках он держал диктофон.

– Отпечатки проверили? – грозным тоном спросил Астер.

– П…

– Он не идиот оставлять пальчики на диктофоне, – перебил полицейского со шрамом Палмер. – Я уверен, что здесь все хорошо зачищено. Максимум, что вы отыщите, отпечатки убитого. Нашли пленку – уже замечательно.

– А если на кассете? – обиженно спросил Астер.

Палмер набрал в грудь побольше воздуха и мотнул головой. Нервозность в нем начинала проходить, и на ее место возвращалась привычная раздражительность. Алан нажал на перемотку и открутил запись на самое начало.

«Приветствую, Рэй Стивенс, – Палмер ткнул кулаком в бок Бена, и тот сразу же сделал пометку в своем блокноте. – Всю жизнь ты предпочитаешь лгать и уходить от ответственности, не заботясь о последствиях».

В этом месте Палмер остановил запись и еще раз отмотал в самое начало. Опять включил. Покатал желваки на щеках, еще раз вернул на начало. И только с третьего раза дослушал до конца.

– Никаких шумов на заднем плане, – смотря в одну точку перед собой, заключил Алан. – Но у нас есть имя убитого. Установить личность будет проще. Дальше проверяем его место работы, учебы, ищем любые косяки в отношениях и так далее, о которых мог знать убийца и которые он хотел услышать.

Бен торопливо записывал распоряжения Палмера, а Бен часто кивал, соглашаясь с каждым словом детектива. Алан еще раз посмотрел на погибшего, после чего достал фляжку и сделал несколько жадных глотков.

– Прошу прощения за опоздание.

Палмер чуть не подавился, увидев вошедшую в помещение девушку. На вид ей было не больше двадцати пяти. Черные брюки, белая блузка, туфли на устойчивом каблуке, светлые волосы, собранные на затылке в пучок. Миловидное личико, небольшой аккуратный нос и голубые глаза. То, что девушка оказалась здесь не случайно, говорил ее полицейский значок, висящий, как и у Палмера, на поясе рядом с пистолетом в кобуре.

– Детектив Джемма Дорме́р, – представилась она, подойдя к Алану.

Палмер не спеша закрыл фляжку и убрал ее в задний карман. Его взгляд испепелял новоприбывшую с ног до головы. Однако Джемму это никоим образом не смущало. Она терпеливо ждала, когда Палмер хоть что-то ей ответит. Но Алан лишь подбоченился и нацепил на лицо кривую ухмылку. Поэтому слово снова пришлось взять Джемме.

– Майор Картер назначил меня на это дело твоей напарницей, – лучезарно улыбнулась Дормер.

– Майор Картер, говоришь, – Алан поправил воротник на рубашке и многозначительно кивнул. – Произошло, по всей видимости, какое-то недоразумение. Потому что он уже назначил меня на это дело.

– Никакой ошибки, – Джемма подула на непослушную челку. – Просто я немного задержалась в дороге на переезде.

Палмер снова достал фляжку, но открывать ее не торопился, задумчиво почесал подбородок и что-то неслышно прошептал одними губами. Джемма тем временем, видимо устав ждать от Палмера какой-то адекватной реакции, присела на корточки рядом с погибшим, осматривая его повреждения.

– Никакой Джеммы Дормер в отделе расследования убийств нет, – Алан навис над детективом, скрестив руки на груди.

– Майор предупреждал, что ты станешь спрашивать. Меня только сегодня перевели из отдела по работе с общественностью…

– Откуда? – Алан рассмеялся. – Ты ничего не перепутала, красотка? – Палмер повернулся к Астеру и Бену, по лицам которых расползались улыбки.

– Не перепутала.

Джемма встала и повернулась к Палмеру, отряхивая ладони. В ее глазах горела такая решительность, что Алану стало не по себе, и он предпочел отвести взгляд и снова потянулся к воротнику рубашки.

– Я давно хотела в отдел убийств, сдала все нормативы, и меня перевели, – тоном, не терпящим споров, проговорила Джемма.

– Допустим, – против своей воли произнес Алан.

– Не допустим, а так оно и есть. Ты можешь уточнить это у Картера, если захочешь. – Джемма подошла к ружьям, стоящим ближе всего к погибшему.