© Андрей Шалгунов, 2025

ISBN 978-5-4490-0242-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

О разном

«Бывает?… Ночь, идешь, все мимо!..»

 
Бывает?… Ночь, идешь, все мимо!
Остужен взгляд, немы уста.
Душа под липкой грязью грима,
А там, за грязью – пустота.
 
 
Безмолвно исчезают звезды,
Одна, другая… Меркнут, как
За окнами вагона версты.
И шею сдавливает мрак.
 
 
Постылый разум жизнь итожит —
Под спуд кладет за годом год…
С небес луны упырья рожа
Ехидно раздирает рот
 
 
Презрительной и злой усмешкой
В ответ на твой вопрос немой —
Насущный… и не неизбежный —
«Да что же, черт возьми, со мной?..»
 

«Благословен будь – ты!..»

 
Благословен будь – ты!
Не осудивший
За грех…
Ты – добрый! И —
Не слышишь
Их всех,
Смеющихся
И тычущих перстами,
Грозящих
Праведным судом
На свете том…
Не помнящих…
О судном дне, и не за облаками…
Как недалек
Их срок…
Суди им Бог —
Не осудившего их… за порок.
 

«И счастье мое ты, и горе…»

 
И счастье мое ты, и горе,
Мой кроткий и чуткий зверек!
В бесчестье и в гулком позоре
Наш путь на Голгофу пролег!
 
 
Кто?
Я
И мудрее и старше —
Я должен… Но я не могу…
Мне как-то… не стыдно,
Мне страшно
Расстаться…
Я снова солгу…
 
 
В упрек мне ни слова, ни звука,
В глазах только – трепеты слез,
Надежда и робкая мука,
Печаль и несмелый вопрос…
 
 
Во лжи, будто в Божьей напасти,
Несем мы ниспосланный рок…
И горе мое…
Ты…
И счастье!
Мой чуткий и кроткий зверек…
 

«Уж лучше меня ты ударь!..»

 
Уж лучше меня ты ударь!
И вслух назови потаскухой…
Знакомым скажи, что я тварь…
Друзьям объяви, что я шлюха…
 
 
Согласна… На все… На – позор,
На боль и на страх унижений.
Как ведьма пойду на костер!
Без ропота и сожалений…
 
 
Но только, прошу, не молчи!
Не прячь отрешенного взгляда
За нимб поминальной свечи.
Не надо! Не надо, не надо…
 
 
Как Бога прошу, не лишай
Блаженной мечты о прощенье…
Молю, не бросай! Не бросай…
А – нет, то в угаре отмщенья
 
 
Уж лучше меня ты убей!
Убей… Но молчаньем не мучай…
Согласна!
Я знаю…
Теперь…
Ты лучший! Ты лучший, ты – лучший…
 

«Не мысли – бред! Смятенье…»

 
Не мысли – бред! Смятенье…
В глазах – вопрос,
В речах недоуменье —
А что стряслось?
 
 
На пыльную дорогу
Обрушен дождь.
Ты, кроя в гроба, в Бога
И в мать, бредешь.
 
 
Дорога смята ночью,
Кругом – ни зги…
А дождь, как женский почерк
Уродует листки
 
 
Линованной тетради
Обвалом грез,
Глаза тебе окатит
Потоком слез…
 
 
Опомнись! Ты не первый
Из тех, кто гряз
В тенетах липкой скверны
И напоказ
 
 
Пытался выжечь совесть
И честь, и долг
Тавром каленой злости!
И?.. И не смог…
 
 
На паперть?
С покаяньем?
Клешню – ковшом?
И руку с подаяньем
Хулить крестом?..
 

«Прости меня! Прости, прости…»

 
Прости меня! Прости, прости…
Хотя и не за что! Но все же,
Как всем, и мне – грех отпусти,
Молю тебя, мой добрый Боже!
 
 
Казнюсь? И каюсь? Виноват…
И пусть мой грех совсем ничтожен,
Я свету белому не рад!
Молю тебя, мой добрый Боже —
 
 
Яви свой лик передо мной,
Грядущей карой не тревожа,
Утешь меня и успокой,
Молю тебя, мой добрый Боже!
 
 
Я нынче сир и одинок,
Печали аспид сердце гложет.
Как я хочу, чтоб ты помог.
Молю тебя, мой добрый Боже!
 
 
Направь мой путь, благослови
И будь со мной отныне строже!
Даруй мне сил! И для любви!
Молю тебя, мой добрый Боже…
__________
 
 
Примолк… А… Да! Наводишь страх.
Сулишь мне кары, Боже? Добрый…
__________
 
 
Мне… не блудить в твоих понтах.
Не мнить себя тебе покорным.
 

«Сдаюсь?.. Прошу пощады…»

 
Сдаюсь?.. Прошу пощады…
Скорее бы
Беспамятства отрады
Дождаться от судьбы.
 
 
Ропщу?.. И – не надеюсь…
И – алчно жду,
Когда в обмен на ересь
Я вымолю вражду.
 
 
Чтоб – люто ненавидя,
Хулить и клясть…
Чтоб желчная обида
Разъела страсть.
 
 
Чтоб… захлебнуться злобой
В чужой крови!
О… только чтобы —
Не знать любви!
 

«Я чувствовал, скоро умру…»

 
Я чувствовал, скоро умру.
Мне было… не грустно, не больно.
Как сирым бомжам на миру́.
И… чудилось даже прикольным,
Что строгий господень укор
Меня охраняет от смерти.
И я, как не пойманный вор,
Говел.
А вертлявые черти
Копытами застили взгляд,
Щерились и строили рыла,
Дразнили: «Спасение – ад!»
Поп, сытый…
С крестом и кадилом,
Расплющив свой вспученный стан,
Подол рясы (этак… проворно!)
Клешнями собрал.
И!.. Канкан
Отжёг! с попадьей… и поповной…
__________
 
 
Проснулся.
Ага…
«Поутру…»
 
 
Прошарил знамением крестным
Все мощи свои:
«Не помру!»
«Лоб… пуп… титек?.. Две́.»
«Все на месте.»
 

«И Сатана вещал…»

 
И Сатана вещал,
И Бог стращал!
Кружили Ангелы и Бесы
И, затмевая поднебесье
Бесплотных крыльев
Прозрачной пеленой,
Шептались, утончая мысли,
С заблудшей маетной Душой…
Манили в рай, прельщали
Искусно адом
И обещали
Вселенскую награду —
Не знать печали
Отныне никогда.
 
 
Душа ответствовала – да!
Кому из них? Поныне неизвестно —
И Бес был Ангелом… И Ангел – Бесом.
И Бог в обличье Сатаны,
И Сатана в хламиде Бога
Во всем перед Душой равны.
 
 
И ей одна дорога —
Но в разных колеях.
В одной пылит надежда,
В другой клокочет страх,
Сомненья где-то между
Топорщатся грядой.
 
 
С занозистой клюкой
Старуха в черном платье
Малюет на распятье
И нимбы, и рога
И, мерзкая, видна издалека
У финиша загробного пути.
И зычет грозно,
Куда идти.
Не внемля просьбам слезным,
То скрюченным перстом,
То лаковым крестом
Брезгливо указует
Очередной Душе —
Ты, мол, почти пришла уже!
И, поминая всуе
Властителей своих,
Плюет на Божий лик
И в Сатанинский стих
Вставляет дерзкий мат.
Бесплотный взгляд
Вонзает,
Горбатая, босая,
В пространство мрака —
Невеста вурдалака.
И застит путь назад
Подолом рваной юбки.
Сквозь тоненькие губки
Клыки торчат.
 
 
И падшие
Стремглав отсюда мчат
К колам уж недалеких врат.
 
 
Там важные
И неприступные стоят
В доспехах стражи
Знакомцы наши.
Все те же Ангелы и Бесы,
Друзья и братья, вместе
Пришедших делят пополам
Без всякого разбора,
Без склок и без раздора.
Вот так и – «Аз воздам!»
И праведник в аду,
В раю безбожник-хам.
Всего-то лишь за мзду.
Цена – блестящий грош!
И вот уж ты хорош.
Старуху на пути
Забыл. Ее ети!
А тут – беспечный «лайф»
И бесконечный кайф.
А, коли станет скучно,
В кущах таится шлюшка…
И сутенер (следить чтоб мог)
На облаках – то ль Сатана, то ль Бог!
 
 
В аду своя отрада —
Там ада
В помине нет.
Все тот же Божий свет
Дарует постояльцам
Непризнанного райца
Вершитель бывших судеб.
Он – неподсуден,
Он – свят и всемогущ, и строг —
Все тот же Сатана…
Иль Бог?
 

«Ты завидуешь ей? Ох! не надо…»

 
Ты завидуешь ей? Ох! не надо…
Уж кому не завидуй, так – ей!
Утешайся и будь даже рада,
Что не властна над плотью моей
 
 
И что в чувствах моих не остыла,
И не ведаешь мыслей моих,
Злобных бредней чванливого быдла —
Часто каверзных! Чаще – пустых…
 

Конец ознакомительного фрагмента.