© Андрей Петин, 2020

ISBN 978-5-4498-0413-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

 
Но вот настала тишина,
И, будто бы во сне,
Неслышно девочка идёт
По сказочной стране
И видит множество чудес
В подземной глубине…
 
 
Льюис Кэрролл «Алиса в стране чудес»
 

«Он не отбрасывает тени! – отчаянно, мысленно вскричал Римский. Его ударила дрожь…»

«Положив трубку на рычажок, опять-таки профессор повернулся к столу и тут же испустил вопль. За столом этим сидела в косынке сестры милосердия женщина с сумочкой с надписью на ней: „Пиявки“. Вопил профессор вглядевшись в её рот. Он был мужской, кривой, с одним клыком. Глаза у сестры были мёртвые…»

 
М. А. Булгаков «Мастер и Маргарита»
 

Глава 1

Кэрол Линдси приехала в университет им. Вашингтона в середине дня. Университет находился в Сэнт-Луисе (штат Миссури), и в этот, ничем не примечательный летний денёк, большое серое здание (оплот знаний) предстало во всём своём величии на фоне ярких красок: полуденного солнца, и лужайки с цветами и несколькими деревьями, вдоль выходящих на главный вход окон. Университет Сэнт-Луиса насчитывал в своём составе немало факультетов, начиная от факультета «Криминалистики и международной преступности», и кончая медицинским и биологическим факультетами.

Иными словами, университет выпускал специалистов в практически любой области, а потому его престиж был неоспорим (впрочем, он был неоспорим ещё и от того, что университет назвали в честь бывшего президента).

Помимо широкого многообразия специальностей, университет включал в себя: собственный сенат, комитет по равенству окружающей среды, университетский офис согласия, университетский совет (как впрочем во всех приличных учебных заведениях), клуб женщин и многое другое. На территории университета имелся так называемый студенческий городок, и само собой разумеется, здесь имелась, как и везде, собственная университетская полиция (своего рода Ватикан-2)…

Итак, Кэрол Линдси поднялась по громадному крыльцу, сливаясь с «разноцветной» массой студентов, и здание поглотило её. Кэрол была высокой, очень даже стройной брюнеткой, почти фотомоделью (сей факт, как бы противоречил её ярко выраженной целеустремлённости к научной работе). Она носила короткую стрижку, всегда придерживалась особой щепетильности в выборе одежды и косметики, а потому, Кен Браун, встретив Кэрол, тут же не удержался и восхитился утончённым ароматом её французских духов «Коко Шанэль». Та сухо поблагодарила коллегу, однако не без должной улыбки, и они молча направились по длинному, залитому летним солнцем коридору.

– До сих пор остаётся неясным Кэрол, – почему-то без предисловий, вдруг начал Кен, – как устроен мир, и что с ним произойдёт дальше? 0дни считают, или считали при жизни, что он свернётся до точки, либо увеличится… Широкоизвестный своей теорией Фридман например… Другие предполагают сейчас что-то ещё.

– Людям просто не хочется терять рабочие места.

Кен рассмеялся.

– Ты поразительная женщина Кэрол!

Она обдумала свой следующий вопрос:

– В каком плане?

– Конечно в плане общения, в первую очередь. С тобой всегда интересно общаться. Ну и…в плане привлекательности.

– Спасибо. Значит в плане профессиональных качеств я работник не ахти, – со скорбью подумала она. – Тем более проклятый Стэн Вирстон не хочет верить в эти гипотезы, или правильней будет сказать: хочет, но не верит. – Кэрол внутренне усмехнулась, удивлённая подобным каламбуром в мыслях.

– Может ядерные исследования и различные войны всё же идут на пользу, скажем открытием озоновых дыр, хоть это и звучит глупо, – тем временем продолжил Кен.

Они подошли к двери, зашли в большую, светлую аудиторию с множеством мест и сели. Аудитория была неким подобием зала заседаний, где маленькую трибуну (в отличии от хотя бы того же зала заседаний в суде, где трибуна длинней), занимала соответственно не судейская коллегия, а научные сотрудники и профессора, для зачитывания лекций и докладов. Совсем недавно, здесь состоялась научно-практическая конференция по особо острым вопросам в области микробиологии, и генной инженерии. Вопросы о генах, геномах, и связанных с ними нововведениях обсуждались здесь очень подробно, так сказать во всей красе учёной мысли.

– Ты наверно думаешь о чём то своём, может мне не продолжать Кэрол, – мягко возмутился Браун.

– Ну что ты, продолжай.

– Тогда позволь сказать тебе одну приятную новость… Памэла Карриген, уже почти доказала теорию о существовании этих твоих провалов во времени!

Кэрол не понравилось выражение «этих твоих», но с другой стороны, он ведь занимается иной областью науки, и поэтому, в какой-то мере даже прав. А собственно говоря почему в какой-то: прав в полной мере, т. к. не обязан возлагать на себя ответственность в понимании её проблем… – Знаешь, я безумно рада, что у меня есть такая помощница, правда. Хотя… – она замялась. – Хотя от провалов во времени Кен, и до потрясений в сфере ядерной физики, ещё не один шаг с моей стороны.

Тот рассмеялся. Ему поимпонировал её полушутейный настрой в данной ситуации.

– У тебя всё получится Кэрол. Не знаю почему, но я в это верю.

– С твоими бы речами, да в конгресс коллега. «Ты то можешь позволить себе веселиться (последнее она не смогла произнести вслух, решив что этим его только обидит)». Тем не менее, чаша весов внешнего настроения Кэрол казалось вот вот станет легче, и её перевешает чаша до краёв накипевшего пессимизма… Наконец, после недолгих раздумий, чаша весов с пессимизмом, как и предполагалось, всё же взяла вверх, или правильней будет сказать вниз, и она не выдержала: – Слушай Кен, ты вот тут говоришь, что у меня всё прекрасно получится, а между прочим, хоть тебе конечно и нет до этого дела, наш шеф не возлагает на меня никаких надежд. Абсолютно никаких. Он считает, может быть даже вполне оправданно, что у меня ничего не получится.

– Откуда такой пессимизм Кэрол? – Учёный произнёс это с неподдельным сочувствием, и был сильно удивлён её внезапной перемене настроения. – И потом, наш шеф ни такой уж и плохой, – дополнил Кен.

– Тебе легко говорить, тебе он верит.

– Дело ни в том, верит он мне, или нет Кэр (Кен Браун позволил себе называть её так, исходя из того, что они знали друг друга уже немалое время), – а в том, что я знаю его, как облупленного, и не раз даже видел в церкви.

Кэрол решила, что продолжать не имеет смысла, и потому сменила тему:

– А как там твоя теория о существовании внеземных цивилизаций?

– Но ведь инопланетяне тоже связаны с тем, о чём на научных собраниях дискутируешь ты.

– В том плане, что и они относятся к разряду сверхъестественного, да!

– Я серьёзно Кэрол.

– Мило беседуете, – раздался за спиной грубый мужской голос, и Браун вздрогнул от неожиданности. – Хочешь узнать в чём твоя трагедия Кен? – вскоре обратился к нему новый прибывший, которого звали Сэм Гэбриэл.

– В чём же?

– Ты всегда, а если не всегда, то довольно часто вздрагиваешь, когда слышишь за спиной чей-то мужской голос, ты видимо боишься, что это Стэн?

Будучи археологом по призванию, и неотёсанным мужланом по натуре (он был полным антиподом Кену Брауну), Сэм Гэбриэл, тем не менее, сумел доказать свою научную концепцию о существовании неизвестного доселе древнего народа, и его тайнописи. Сейчас он сел на кресло, рядом с Кэрол и Кеном, и тут же услышал уверенный ответ от последнего:

– Я не боюсь своего шефа, т.к. не вижу повода, а даже если Стэн Вирстон и лишит меня рабочего места, в любом случае, я смогу устроиться хоть в какой то захудалый университет научным работником.

– Или преподавателем, – с иронией произнёс Сэм.

– Слушай, а помоему преподавателем быть как раз твоё призвание. Хотя нет, ты даже и с этим не справишься.

На такой поворот Сэм видимо не рассчитывал, поскольку услышав подобное, тут же замолчал надувшись. Сэм и Кен, ещё почти с самого прихода сюда невзлюбили друг друга. И теперь, судя по их манере общения, создавалось впечатление, что они будут продолжать в том же духе, как минимум до второго пришествия.

– Может тебе привести ряд логически обоснованных доводов Сэм, относительно области моих знаний?

Однако, попытка убеждения у Кена не увенчалась успехом. Гэбриэл молча смотрел в потолок довольно обширного помещения, раскинувшись на кресле. Никакого внимания на собеседника.

– Ну, может тогда мистеру всеотрицающему нужны вещественные доказательства, скажем: снимки, отсканированные и обработанные на компьютере; зарисовки со слов очевидцев; слайды; видеоматериалы, подтверждённые экспертной комиссией, и т. д.

– Я не разговариваю с оппозицией, – в ответ буркнул Сэм.

– Потому что тебе просто нечего сказать.

– Ну что вы заладили оба, как не знаю кто… – с недовольством выразила Кэрол, запнувшись на последнем слове. – Не хватало ещё, чтоб мы все здесь поцапались из-за наших различных убеждений.

– Кстати, насчёт убеждений Кэрол: вот придёт Брик и уж мы то вдвоём точно сможем убедить Кена, что он зарывается со своими убеждениями.

Долго ждать им не пришлось. Прошло примерно минут 10, как в дверях аудитории появился новый научный сотрудник, с довольным выражением лица. Судя по всему, этот день подарил ему, как недавно и Сэму, репутацию проверенного временем работника, имеющего за плечами такой же немалый, научный потенциал.

– Привет, как дела старина? – и не дожидаясь ответа, Сэм тут же переключился на Кена: – готовься к непомерным дискуссиям коллега.

Прошло ещё минут 10, как зал для слушаний был полностью заполнен.

– Сегодня здесь будет сам Стивен Хокинг, посмотрим, как он отреагирует на твои версии приятель. – Сэм продолжал словесный бой, повидимому считая что лучшая защита-нападение.

– Это больше, чем версии, и потом я тебе не приятель, – со злобой в голосе ответил Кен.

– Ладно убедил, это действительно больше чем просто версии – это бредовые версии.

– Ну это мы ещё посмотрим, чьи версии бредовей, – видимо устав реагировать негативно, Браун усмехнулся.

– Ребята, может хватит уже, – почти в один голос произнесли Кэрол и Брик.

– Вдруг Стивен Хокинг не одобрит ни его версию, ни нашу Сэм, – закончил Брик Хапертон, разряжая обстановку.

Стивен Хокинг являлся профессором Тринити-колледжа в Кембридже. В этом колледже, подобно ему, профессором когда-то был сам Исаак Ньютон, и так же, подобно последнему, Стивену была уготована слава известного деятеля, внёсшего немалый вклад в науку. Однако, в отличии от Ньютона, славе Хокинга нельзя было позавидовать, поскольку ещё на первом курсе колледжа он получил неизлечимую болезнь, практически обездвижившую всё тело, и к тому же, неудачную операцию, вследствии которой будующий профессор онемел. Тем не менее, последние достижения техники, сделали своё дело. Коляска с электроприводом позволяла ему теперь передвигаться самостоятельно, а встроенный под сиденьем компьютер, с синтезатором речи позволял говорить. (На сегодняшний день Хокинг являлся членом Королевского научного общества Великобритании, и национальной академии наук США, а так же имел 12 почётных степеней, звание «кавалера ордена кавалеров почёта», и был удостоен Нобелевской премии)…

– Может и мы Брик для разнообразия посовещаемся, а то весь зал уже заполнен окончательно, и все что-то обсуждают, – после короткого молчания произнёс Гэбриэл.

– Я подготовился с докладом вчера, – моментально отреагировал Брик, словно ждал этого вопроса.

– Прекрасно, ну и… всё же, я как то волнуюсь.

– Это естественный процесс Сэм!

– …Кстати, я слышал, что на днях наша Мэри Уиллард составила нам хорошую партию.

– А именно?

– Она разве тебя не оповестила? – удивился Сэм.

– Нет.

– Тогда приготовься к приятной новости Брик!

Тот, тут же заёрзал на кресле, начав волноваться, и подтянувшись чуть-ли не к самому лицу Сэма настроился слушать.

– Дак вот: позавчера утром она ездила в замок Эник, к герцогам Нортумберлэнд. Ну, знаешь где велись съёмки Гарри Поттера?

– И? – в глазах Хапертона блеснул огонёк любопытства. – Ну не тяни же Сэм, прошу.

– И она таки смогла, вот чертовка, договориться с герцогом, ни с кем нибудь, а с самим герцогом, о покупке из его замка нескольких ценных реликвий, для музея нашего штата.

Брик чуть не подпрыгнул:

– Это правда?

– А то! Стал бы я тебе ещё врать, – с гордостью произнёс Сэм Гэбриэл, старательно выговаривая каждое слово.

– Ничего себе поездочка! – Брик по прежнему не унимался. – Ну обладает она даром убеждения, что скажешь, – и тут же он продолжил, загадочно улыбаясь: – А теперь я тебя порадую. Недавно мне объявили, что завтра, или послезавтра, у нас должна состояться поездка в замок Крак, в Сирии.

– Я слышал, – спокойно отреагировал Гэбриэл, и продолжил: – и что ты думаешь, власти Дамаска позволят нам преспокойно приезжать на Святую Землю, и перепахать весь замок вдоль и поперёк?

– Ну, насчёт вдоль и поперёк ты конечно преувеличиваешь, а насчёт позволения… уже позволили, и кстати, это снова Мэри, со своим чудным даром!

– Будь я проклят! – на сей раз уже Сэм Гэбриэл едва не подпрыгнул в своём кресле, а в следующий момент, быстро придя в себя продолжил: – это конечно не плохая, совсем неплохая затея, порыться в древнем замке Сирии, хотя лучшее место, чем где-нибудь в Англии, или скажем на границе с Шотландией не найти, и тем не менее, что Мэри собирается там выкопать? 0рден госпитальеров, так он уже найден и хранится у королевы Великобритании, или…? – Сэм сделал многозначительную паузу, и тут его разобрал смех. – …Или же она хочет выкупить у Елизаветы, принадлежащий ей по праву орден для музея, подобно тем реликвиям? Наверно это хитрый ход, чтобы начав с Сирии, перебазироваться в Англию?

– А вдруг в тех землях осталось ещё что-то ценное? – вставил Хапертон.

Однако Сэм, словно не замечая этого рассмеялся ещё громче, и так продолжалось бы наверное немалое время, если б не замечание Кэрол, а затем и пристальное внимание окружающих, к вышедшему на трибуну мужчине. Этот человек, определённо нервничая и волнуясь, стёр платочком выступивший на шее, лбу и висках пот, а затем приготовился читать, опустив глаза на листы с текстом. Тут же в зале воцарилась почти идеальная тишина, если не считать лёгкого ёрзанья, и шёпота.

– Мне можно начинать? – громкий голос говорящего, эхом отразился от стен, и суета слушателей, которые точно ждали этого момента, прекратилась. – Хм, хм. Для начала кто-нибудь из зала ответьте мне на один вопрос: что представляет из себя религиозное движение, и каковы его последователи?

Зал молчал.