Часть четвертая. Presto stringendo…
…Почему без подноса со своим сладчайшим, пережившим тебя на века, старая сводница?… Кого ты надеешься обмануть своим стеклянным голосищем…
Неделю назад Она узнала, что Черный и Белый – любовники. На следующий день она предложила всем перестать валять дурака и объединить усилия по постижению Тайного. Мальчики согласились, и настала первая ночь, когда они оказались втроем.
Черный, как водится, был в верхних октавах и звенел по всему ее телу своими колокольцами. Белый же привычно оседлал басы и распахал Ее, ставшую музыкой на один краткий миг, вдоль и поперек. Вороны непрошеных сомнений и стыда держались подальше от этой кипящей страды. Оставив Ее, уснувшую, как земля на зиму, они привычно занялись друг другом.
Мне нечего добавить. Мое перо может сколько угодно освежаться в чернильнице, повторяя извечный акт Природы, но разве оно в силах описать хоть малую толику пережитого в ту ночь?…
Нет. Не в силах.
Часть пятая. Grave
…Мама, ну хватит уже, наконец. Как хорошо, что ты сегодня на даче…
Не было никакого концерта. И музыки не было. И на роялях играют другие люди. Ты же спишь, Белый, сладко посапывая, а ты, Черный, как всегда куришь у окна, дожидаясь, пока я засну. А я лежу перед вами голая, новорожденная очередной раз, и мне тоже стыдно и сладко знать, что все происходит так, как происходит…
Но кому, черт меня побери, не захочется хоть раз побыть Музыкой, сыгранной в четыре руки?…
© 2007, Институт соитологии