© Санкт-Петербургский государственный университет, 2019

© А. Ю. Дорский, 2019

Предисловие

Правовое регулирование профессиональной деятельности является неотъемлемым элементом социальной жизни в современном мире. Нарушение правовых норм в лучшем случае грозит рекламисту и PR-специалисту потерей времени и других ресурсов, понапрасну потраченных на заведомо нереализуемые проекты, в худшем – привлечением к ответственности, иногда вплоть до уголовной. Практика показывает, что даже наличие в организации штатного юриста в силу ряда причин не может полностью устранить эти угрозы.

Проект профессионального стандарта специалиста по связям с общественностью, разработанный Российской ассоциацией по связям с общественностью, предусматривает, что коммуникатору необходимо знание основных типов юридических документов, используемых в коммерческой и административно-хозяйственной деятельности. Более фундаментальный характер имеют компетенции, предполагаемые проектом государственного образовательного стандарта и примерной образовательной программы по направлению «42.03.01 Реклама и связи с общественностью»: обучающийся должен быть «способен учитывать в профессиональной деятельности тенденции развития медиакоммуникационных систем региона, страны и мира, исходя из политических и экономических механизмов их функционирования, правовых и этических норм регулирования» (общепрофессиональная компетенция), «способен определять круг задач в рамках поставленной цели и выбирать оптимальные способы их решения, исходя из действующих правовых норм, имеющихся ресурсов и ограничений» (универсальная компетенция).

Для формирования указанных компетенций в учебных планах бакалавриата появляются дисциплины «Правовое и этическое регулирования в связях с общественностью и рекламе», «Правовое регулирование PR и рекламной деятельности» и т. п., которые необходимо обеспечить учебно-методической литературой. По сравнению с 2003 г., когда автор настоящего издания выпустил в свет первое в России учебное пособие, посвященное правовому обеспечению связей с общественностью, ситуация с литературой по предмету значительно улучшилась. Прежде всего следует отметить выдержавшее уже три издания (под несколько различающимися наименованиями) пособие Ф. И. Шаркова с соавторами [Шарков, Захарова, 2016]. Тем не менее и сегодня подобные работы недоступны большинству российских студентов. Кроме того, непрерывное изменение нормативной базы, понимания законодательных требований правоприменителями требуют постоянного обновления учебного материала.

Государственный образовательный стандарт, утвержденный Министерством образования и науки России в 2010 г., объединил обучение рекламе и связям с общественностью в рамках одного направления подготовки. Соответственно, потребовалась интегративная учебная дисциплина, посвященная основам правового регулирования этих видов прикладных коммуникаций. Сложности, связанные с различным характером рекламы и PR как видов деятельности (в том числе разные подходы к их правовому регулированию), могут быть преодолены вполне традиционным способом. Так, в настоящем издании главы, посвященные регулированию рекламы (гл. 2, 3), соседствуют с главой, касающейся регулирования PR (гл. 4), и главами, в которых рассматриваются общие вопросы (гл. 1, 5, 6).

Данное пособие отличается от учебников, которые предназначены для студентов-юристов, и формой подачи материала, и глубиной юридического анализа. Очевидно, что к правовым знаниям рекламистов и PR-специалистов предъявляются совсем иные требования, чем к знаниям представителей юридических специальностей. Задачами учебного курса и обеспечивающего его учебного пособия состоят в том, чтобы помочь профессиональному коммуникатору в оптимизации его взаимодействия с юристами, указать на ситуации, в которых необходимо привлечение юриста к решению вопросов рекламы и PR, обозначить рискогенные места публичных коммуникаций. Знание о таких ситуациях и навыки их разрешения повышают конкурентоспособность как коммуникатора, так и его заказчика. Для этого в книге рассматриваются юридические вопросы, наиболее часто встречающиеся в профессиональной деятельности рекламиста и специалиста по связям с общественностью.

По итогам изучения дисциплины обучающийся должен:

• знать основные требования, предъявляемые действующим законодательством к коммуникационной деятельности;

• уметь находить документы, содержащие нормы, регулирующие конкретную ситуацию;

• уметь применять эти нормы в общественной жизни;

• владеть навыками распознавания рискогенных с точки зрения права ситуаций;

• владеть навыками нахождения правомерного компромисса между различными интересами;

• владеть навыками доведения до иных субъектов (руководства, клиента) модели правомерного разрешения проблем.

Глава 1
Правовые основы управления информацией

1.1. Общедозволительный тип правового регулирования информационной сферы

Рассмотрение права рекламы и связей с общественностью следует начать с обзора основ регулирования информационной сферы. Федеральный закон от 13.03.2006 № 38-ФЗ «О рекламе»^[1] (далее – Закон о рекламе) определяет рекламу как вид информации (п. 1 ст. 3), а информационный PR, с точки зрения петербургской школы, – один из видов PR (наряду с устроительным / событийным) [Кривоносов и др., 2012]. Таким образом, понятие «информация» играет центральную роль в регулировании рекламной деятельности и одну из важнейших – в регулировании связей с общественностью.

Огромное значение информации в современной культуре приводит к неизбежной мифологизации этого явления. Хрестоматийным стало логически ошибочное, но тем и привлекательное определение Н. Винера: «Информация есть информация, а не материя и не энергия» [Винер, 1968, 201]. Юридическая действительность по своей природе не может обходиться мифологическими фигурами, ее понятийный инструментарий должен быть строго определен. Поэтому последуем формулировке Федерального закона от 27.07.2006 № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» (далее – Закон об информации): информация – сведения (сообщения, данные) независимо от формы их представления (ст. 2). Из этого определения следует, во-первых, что информация не зависит от формы ее выражения и способа передачи, так как одни и те же сведения могут быть выражены разными словами (знаками вообще), переданы с помощью разных носителей и каналов. Более того, действительное освоение новой информации предполагает возможность ее использования в разных контекстах, т. е. как раз вариативность выражения при сохранении самой информации. Во-вторых, следует отличать сведения от субъективных оценок, мнений, а также вопросов, просьб, призывов и т. д. Очевидно, что для человеческой жизни все подобные высказывания крайне важны, однако под действие законодательства об информации они не подпадают, хотя и могут регулироваться иными нормами. Например, Федеральный закон от 25.07.2002 № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» регулирует в узкой сфере и выражение мнений (публичное оправдание терроризма), и призывы (к воспрепятствованию законной деятельности государственных органов, органов местного самоуправления, избирательных комиссий, общественных и религиозных объединений или иных организаций), и т. д.

Согласно Всеобщей декларации прав человека, принятой 10.12.1948 Генеральной ассамблеей ООН, право на информацию относится к числу фундаментальных прав и определяется как право свободно искать, получать и распространять информацию (ст. 19). Права и свободы человека могут подвергаться только таким ограничениям, «которые установлены законом исключительно в целях обеспечения безопасности, должного признания и уважения прав и свобод других людей и удовлетворения требований морали, общественного порядка и общественного благосостояния в демократическом обществе» (ст. 29.2). Аналогичные позиции содержатся в ст. 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, заключенной 04.11.1950 в Риме: «1. Каждый имеет право свободно выражать свое мнение. Это право включает свободу придерживаться своего мнения и свободу получать и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со стороны публичных властей и независимо от государственных границ… 2. Осуществление этих свобод, налагающее обязанности и ответственность, может быть сопряжено с определенными формальностями, условиями, ограничениями или санкциями, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности, территориальной целостности или общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков и преступлений, для охраны здоровья и нравственности, защиты репутации или прав других лиц, предотвращения разглашения информации, полученной конфиденциально, или обеспечения авторитета и беспристрастности правосудия».

Так, Европейский суд по правам человека (далее – ЕСПЧ), раскрывая критерий необходимости при ограничении прав человека в демократическом обществе, формулирует четыре признака этого критерия (см., напр.: Постановление ЕСПЧ от 08.10.2009 «Дело «Порубова (Porubova) против Российской Федерации», жалоба № 8237/03):

• обусловленность настоятельной общественной потребностью;

• соразмерность преследуемой правомерной цели;

• уместность;

• достаточность.

Область человеческого поведения, в которой происходят производство информации и обмен ею, называется информационной сферой. Сегодня общепризнанно, что первичным механизмом правового регулирования в информационной сфере является предоставление права, а его ограничения носят вторичный характер. Такой порядок регулирования получил в юриспруденции название общедозволительного типа правового регулирования и выражается простейшим образом в формуле «разрешено все, кроме запрещенного». Согласно общепринятому мнению [Алексеев, 1995; Нерсесянц, 1997], в правовом государстве именно данный тип регулирования действует в отношении граждан. В этом случае роль законодателя сводится преимущественно к определению запретов, так как ясно, что вся оставшаяся сфера неопределенности – область дозволенного. Вместе с тем деятельность государственных органов регулируется в рамках разрешительного типа – по формуле «запрещено все, кроме разрешенного». На долю законодателя тогда выпадает установление не запретов, а обязываний и дозволений. Сам разрешительный тип носит лишь вторичный характер, он рассматривается как некоторое исключение из правила – общедозволительного порядка правового регулирования, а право в целом, по образному выражению В. С. Нерсесянца, понимается как «математика свободы» [Нерсесянц 1996]. Тип правового регулирования – не просто абстракция реальных правоотношений или обобщение действующих правовых норм, это инструмент разрешения спорных, неурегулированных напрямую ситуаций, а кроме того, показатель правового развития общества.

В полном согласии с международными документами Конституция Российской Федерации вводит общедозволительный порядок регулирования информационной сферы: «1. Каждому гарантируется свобода мысли и слова. 2. Не допускаются пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду. Запрещается пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства. 3. Никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них. 4. Каждый имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом. Перечень сведений, составляющих государственную тайну, определяется федеральным законом. 5. Гарантируется свобода массовой информации. Цензура запрещается» (ст. 29).

Закон об информации формулирует восемь принципов регулирования информационной сферы (ст. 3):

1) свобода поиска, получения, передачи, производства и распространения информации любым законным способом;

2) установление ограничений доступа к информации только федеральными законами;

3) открытость информации о деятельности государственных органов и органов местного самоуправления и свободный доступ к такой информации, кроме случаев, установленных федеральными законами;

4) равноправие языков народов Российской Федерации при создании информационных систем и их эксплуатации;

5) обеспечение безопасности Российской Федерации при создании информационных систем, их эксплуатации и защите содержащейся в них информации;

6) достоверность информации и своевременность ее предоставления;

7) неприкосновенность частной жизни, недопустимость сбора, хранения, использования и распространения информации о частной жизни лица без его согласия;

8) недопустимость установления нормативными правовыми актами каких-либо преимуществ применения одних информационных технологий перед другими, если только обязательность применения определенных информационных технологий для создания и эксплуатации государственных информационных систем не установлена федеральными законами.

Тот же Закон устанавливает список сведений, доступ к которым не может быть ограничен (п. 1 ч. 4, ст. 8):

1) нормативные правовые акты, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, а также устанавливающие правовое положение организаций и полномочия государственных органов, органов местного самоуправления;

2) информация о состоянии окружающей среды;

3) информация о деятельности государственных органов и органов местного самоуправления, а также об использовании бюджетных средств (за исключением сведений, составляющих государственную или служебную тайну);

4) информация, накапливаемая в открытых фондах библиотек, музеев и архивов, а также в государственных, муниципальных и иных информационных системах, созданных или предназначенных для обеспечения граждан (физических лиц) и организаций такой информацией;

5) иная информация, недопустимость ограничения доступа к которой установлена федеральными законами.

Способы реализации права на свободу информации в каждом случае конкретизуются специальными нормами. Приведем пример получения информации о деятельности государственных органов.