Чёрный джип, блестя тонированными стеклами, мчался по утреннему Иркутску. За рулем сидел крупный темноволосый мужчина с тяжёлой бульдожьей челюстью, одетый в джинсовый костюм. Сбоку от него скучающе смотрела в окно красивая блондинка в облегающем светлом платье.

Оба, несмотря на пасмурное утро, были в чёрных очках. Правая рука мужчины, украшенная кольцом с огромным изумрудом, вальяжно лежала на руле. Но это, как ни странно, не мешало ему совершать резкие маневры, вызывая возмущённые гудки водителей. Когда он делал очередной рискованный обгон, изумруд вдруг ярко замигал. Мужчина сразу отпустил руль, и вместе со спутницей стал пристально смотреть на камень. В это время им навстречу, бешено сигналя, мчался огромный грузовик – столкновение казалось неизбежным! Но руль сам собой повернулся, и пять тонн ревущего железа пронеслись мимо. Ни мужчина, ни женщина никак не отреагировали на это: всё их внимание было приковано к изумруду. Вскоре камень перестал мигать, и над ним возникло объёмное изображение магазина.

Молодой светловолосый парень стоял перед кассой и что-то с интересом рассматривал в руке. Картинка увеличилась, и стало видно, что это прозрачный брелок для ключей, заполненный водой. Парень улыбнулся и что-то сказал девушке за кассой. Та приветливо ответила и занялась его корзинкой. Вскоре он расплатился и, взяв пакет с продуктами, вышел из магазина.

– Верни его обратно! – приказала блондинка.

Мужчина коснулся кольца, и вся сцена стала быстро отматываться назад.

– Останови здесь! – и в воздухе стоп-кадром зависло лицо парня. – Отлично, это как раз то, что нам нужно.

В лежащей у неё на коленях сумочке что-то щелкнуло. Блондинка открыла её и достала пачку фотографий. Отделив несколько штук, она передала их спутнику.

– Это тебе для опознания.

Затем взяла из сумочки точно такое же кольцо и надела себе на палец.

Джип, взвизгнув шинами, остановился у входа в супермаркет. Дверцы автомобиля распахнулись, и его странные пассажиры, взбежав по ступенькам, быстро вошли внутрь.

Покупателей с утра было мало, работал один кассир. Мужчина встал рядом с охранником, а женщина прошла напрямую к кассе. Охранник хотел её остановить, но мужчина схватил его за руку и так сдавил, что секьюрити, корчась от боли, рухнул на колени.

Девушка за кассой в это время обслуживала небритого, похмельного вида брюнета. Блондинка бесцеремонно отодвинула его и, взяв кассиршу за подбородок, резко развернула к себе. Девушка испуганно ойкнула и хотела закричать, но сильные пальцы больно сдавили лицо.

– Быстро отвечай! – голос блондинки стегал, как хлыст. – Ты знаешь этого человека? – и она показала фотографию.

Кассир сразу узнала его.

Этот парень был здесь постоянным покупателем, и они даже познакомились. Ей нравилась его открытая добрая улыбка и умный взгляд синих глаз. Страх вдруг исчез, и она с вызовом посмотрела на незнакомку. Увидев резкую перемену, блондинка понимающе усмехнулась и медленно сняла очки. На девушку в упор смотрели большие зелёные глаза, в глубине которых плясали жуткие красные огоньки.

Страшная, холодная сила шла из них!..

– Говори, кто он и где живет! – жёстко приказала блондинка.

И чужая воля поглотила девушку: глаза её потухли, а плечи безвольно опустились.

– Зовут его Олег, а фамилию он мне не говорил, – покорным, бесцветным голосом произнесла она. – Живет в кирпичном доме через дорогу, больше я ничего не знаю.

– А ты кто такая, что здесь командуешь?… – вдруг подал пьяный голос отодвинутый брюнет и схватил блондинку за плечо. – Встань в очередь, сучка!

Женщина медленно повернулась – и взгляды их встретились.

Чуть позже она брезгливо стряхнула с плеча онемевшую руку. И, насмешливо посмотрев на стекавшую по ботинку мужчины желтую струйку, быстро вышла из магазина. Её спутник последовал за ней.

Норд, шумно дыша, тянул хозяина за собой. Олег, улыбаясь, с трудом сдерживал мощного ротвейлера. По дороге с дачи он зашёл в магазин за продуктами и сейчас хотел быстрей оказаться дома.

Олег был высокий симпатичный парень, стройный и светловолосый. Назвать его красивым, ориентируясь на модные стандарты, было нельзя, но в его открытой улыбке и глубоких, синих глазах было столько обаяния, что люди невольно тепло улыбались, встретившись с ним.

Несмотря на открытость Олега, в его душе была закрытая территория, куда допускались только близкие по духу люди. Будучи с детства очень общительным, он в то же время был большим фантазером с доброй и чувствительной душой. И его естественное желание поделиться с кем-то внезапно возникшим ярким чувством или сильным переживанием нередко наталкивалось на снисходительные улыбки взрослых или насмешки более практичных сверстников. Поэтому ещё подростком он оградил эту хрупкую часть своей души и открывал её только для понимающих его людей.

Но даже на этой заповедной территории был особо охраняемый участок, куда вообще никто не допускался. Это были его необыкновенные, повторяющиеся время от времени, сны. И удерживала его от их пересказа вовсе не боязнь показаться ненормальным в чужих глазах, а идущий откуда-то из глубины подсознания строгий запрет говорить об этом. Один раз он всё же решился рассказать об этом лучшему другу, но только открыл рот, как вдруг так перехватило горло, что минут пять он кашлял, не переставая, и ещё потом осип на три дня. Больше таких попыток он не делал.

А сны были действительно необыкновенные!..

Как будто он, словно птица, парит над огромным, шумящим Байкалом, а из бездонной глубины в грудь ему бьёт синий, пульсирующий луч, и тело его при этом наполняется огромной, просто неимоверной силой. Продолжения у этих снов не было – они на этом месте обрывались.

А начали они ему сниться шесть лет назад, после поездки летом на остров Ольхон. В памяти навсегда остались лижущие ноги прозрачные, холодные волны, крупный белый песок, вперемежку с галькой, резкие, хохочущие крики чаек и неимоверный голубой простор воды и неба. И, конечно же, та тёплая, звездная ночь у костра рядом с притихшим, задремавшим Байкалом.

В тот вечер они засиделись допоздна. Утром надо было уезжать, а так хотелось посидеть подольше на берегу, глядя сквозь пляшущее пламя в ночную даль, вдоволь надышаться свежим, напоенным травами воздухом, вобрать в себя напоследок прохладную, умиротворяющую тишину любимого озера!

Ярко горел костёр, изредка постреливая красными искрами. Олег, глядя на рыжее пламя, с наслаждением прихлебывал чай, заваренный душистым чабрецом. Рядом на брезентовом стуле сидела мама и гладила лежащего в ногах Норда. Тот блаженствовал от её ласки и недавнего сытного ужина. У годовалого ротвейлера это была первая поездка на Байкал, и здесь ему явно нравилось. Отец у палатки с уханьем рубил дрова. Внезапно Норд вскочил и громко залаял в темноту. Надо сказать, что первые дни на Ольхоне лаял он часто: шум волн, резкие крики чаек, гудки проходящих вдали кораблей и сильный, гудящий ветер – всё это было так не похоже на привычные городские звуки. И он, как любой нормальный пёс, естественно гавкал на это безобразие, защищая свою территорию. Но потом понемногу привык к новой обстановке и подавал свой громкий бас уже только по делу.

Вскоре из темноты послышался конский топот, и к костру лихо подскакал колоритный бурят на невысокой гнедой лошади. Сзади маячил огромный серый пёс, больше похожий на матёрого волка. Норд не только не спасовал перед ночными гостями, но и сам перешёл в яростное наступление, тесня лошадь обратно в темноту. Отец подбежал и оттащил назад разошедшегося охранника. Всадник ловко спешился.

– Акбар! – крикнул он своему псу. – Иди к стаду, охраняй!

И серый верзила послушно растворился в ночи.

Гость, широко улыбаясь, подошёл к костру. Красное пламя таинственно заиграло бликами на его смуглом, скуластом лице. И неожиданно от его крепкой, приземистой фигуры и узких, зорких глаз вдруг повеяло такой первозданной степной мощью, что на миг показалось, будто века расступились и явили из своей глубины собирательный образ древнего кочевника.

– Здравствуйте! – хрипловатым голосом произнёс он. – Серьезная у вас собака, однако.

– Да какой он серьезный! – улыбнулся отец. – Выглядит только грозно, а на самом деле щенок ещё: год недавно исполнился.

– Если в год такой смелый, то что будет дальше?… Просто страшно подумать! Даже моего зверя не испугался – а он волка давит. Хороший пёс будет из него!.. Ну что, будем знакомиться? – гость протянул отцу руку. – Меня Аюр зовут.

– Меня Сергей. А это Наташа и Олег. Ну а с Нордом, ты уже знаком! – и отец весело рассмеялся.

– Садитесь к костру, Аюр! – сказала мама. – Не бойтесь, Норд вас не тронет.

– А я и не боюсь, – ответил тот и невозмутимо сел рядом с ещё порыкивающим Нордом.

Отец разлил в походные стаканы красное вино.

– Предлагаю выпить за знакомство!

– Не откажусь – тем более с хорошими людьми.

Они выпили. Мама придвинула гостю копчёного омуля, большую тарелку с салатом и крупно нарезанный чёрный хлеб. Аюр поблагодарил и неспешно поел. Затем прикурил от вынутой из костра тлеющей головёшки и спросил, задумчиво глядя на озеро.

– Вы вчера ночью ничего странного не заметили?

– Да нет, вроде… – пожав плечами, ответил отец. – Хотя ты знаешь, кое-что было!.. Норд ночью вдруг громко залаял, и я даже вылез из палатки посмотреть, что случилось – но ничего особенного не увидел.

– А мне ночью послышался какой-то низкий, протяжный звук, – сказала мама. – Но я подумала, что это мне приснилось.

– И я тоже слышал этот звук! – воскликнул Олег. – Даже хотел выйти из палатки, но запутался в спальнике. А когда распутался, звука уже не было.

– А вот я не только слышал, но и видел! И если рассказать кому-нибудь – не поверят, скажут, что крыша поехала, – и Аюр усмехнулся.

– А что видел?… – заинтригованно спросил отец.

Мама и Олег тоже во все глаза смотрели на гостя.

Аюр, оценив по достоинству внимание слушателей, кашлянул и взволнованно продолжил.

– Я вчера находился в степи, недалеко от вас. И вдруг вижу – из Байкала искры посыпались, будто там костёр зажгли! Я поскакал к берегу, но когда прискакал – огней уже не было.

– Может это был свет с какого-то корабля? – предположил отец. – Тут по ночам они иногда ходят.

– А то я не отличу!.. – обиделся Аюр. – Эти огни не плыли, а вылетали прямо из воды.

– Аюр, вы на него не сердитесь! – быстро вмешалась мама. – Он не хотел вас обидеть – просто характер у него такой дотошный, – и она с укоризной посмотрела на отца.

А тот уже понял свой промах.

– Извини, я вовсе не хотел тебя обидеть! – отец примирительно положил гостю руку на плечо. – Расскажи, что ещё видел.

– Я когда подскакал, слышал, как Байкал низко-низко гудит. Даже мурашки по коже побежали!.. А потом звук тоже исчез. Утром я зашёл к моей тёте – у неё в роду все были шаманами – и рассказал про это. Она аж с места подскочила:

– Знаешь, говорит, что ты видел?!.. Ты видел, как Байкал воинов к себе призывает. Видно настали лихие времена, если дух озера войско собирает!

И только Аюр это сказал, как громко всхрапнула лошадь, и залаял Норд. Их встревоженные морды были обращены к озеру. А там начало происходить что-то невероятное!.. Рядом с островом Кобылья голова, напоминающим очертаниями лежащего дракона, прямо из воды вдруг полетели в небо яркие синие огни. Само озеро низко, раскатисто загудело.

– Вот это и было вчера! – взволнованно произнёс Аюр. – Один в один.

– Фантастика!.. – потрясённо выдохнула мама.

– Это надо срочно снять! – отец кинулся в палатку за фотоаппаратом.

А Олегу вдруг неудержимо захотелось бежать к озеру. Он пулей сорвался с места и побежал на берег. Сзади раздались взволнованные крики родителей. Олег с ходу забежал в Байкал, и здесь, стоя по пояс в воде, явственно ощутил, как в него входит мощное, раскатистое звучание, заставляя звенеть всё внутри. Холода он не чувствовал – наоборот, по всему телу разливалось мягкое, необыкновенно приятное тепло. Олег блаженно прикрыл глаза, ощущая непередаваемый восторг. И это было так волшебно, что он сердито закричал, когда чьи-то сильные руки схватили его и вытащили на берег.

– Ты что это, малыш?!.. – отец, видно, сильно разволновался, потому что давно не называл так рослого подростка. – Что тебя в воду понесло?…

Подбежала мама и крепко прижала к себе:

– Я с тобой, Олеженька!.. Успокойся, сынок, пошли к костру, согреешься.

Там она достала ему сухую одежду и не отпускала от себя уже ни на шаг.

Взволнованные родители расспрашивали его, почему он побежал в воду. Но он не мог ничего толком объяснить, кроме внезапно возникшего сильного желания, и ещё того, что там ему было необыкновенно хорошо.

Если произошедшее с ним родители отнесли к его излишней впечатлительности, то Аюр сразу заявил, очень уважительно и даже почтительно глядя на Олега:

– Вот Байкал и призвал себе воина! Таких как он, может на всей земле несколько человек.

И, немного подумав, добавил.

– А ведь огни сразу исчезли, как только его вытащили из воды! Всё сходится.

Утром они уехали в Иркутск.

С этого времени и стали сниться Олегу эти загадочные, повторяющиеся сны. Ощущения при этом были точно такие же, как в ту августовскую ночь, когда он стоял в воде, вбирая в себя звучание Байкала. А утром Олег ощущал небывалый прилив сил и очень ясное понимание не только людей и животных, но даже насекомых. Он мог на спор безошибочно угадать, на какой цветок сейчас сядет порхающая рядом бабочка или у какого дерева поднимет лапу выбежавший на прогулку пёс; мог, указав на долго молчавшую ворону, вдруг сказать: «Сейчас она каркнет!» – и та, как по команде, громко каркала.

А в школе его дар в эти дни становился поистине бесценным. Он точно знал: вызовут ли его отвечать урок, какой вопрос задаст учитель и какую оценку за это поставит. Правда и в другие дни Олег угадывал с большой точностью. Но после этих снов он был просто в ударе – ни одного даже маленького промаха!

Поступив в университет, он уже старался не злоупотреблять этим даром, понимая, что это уже не школа, и здесь он учится не для оценок, а для себя. Тем более что специальность биолога Олег выбрал по призванию ума и души, а не из соображений востребованности профессии и будущего материального благополучия.