Примечание:

«стихопесни» – авторский термин, обозначающий стихотворения с внутренней мелодией, легко превращающиеся в песни или появляющиеся уже с готовой музыкальной формой.

Гармония струны

Гармония струны, не тронутой еще,

В неведомом Ничто оставленной до срока…

Она – безвестный взгляд, прекрасный и жестокий,

Что непонятной нам надеждой освящен.

Вот дрогнет первый звук, и, обагрившись кровью,

Пронзит заживших ран трепещущий предел,

Иль легким ветерком приникнет к изголовью

Покинутой мечты, укрытой злобой дел.

А может быть, скользнет по ледяным уклонам,

Блеснет в снежинках глаз и сгинет, будто нет,

Иль, отражен сто крат в ученейших колоннах,

Его разъятый труп покинет этот свет…

Гармония струны, не тронутой еще…

Пока не рождена, а значит, непорочна.

О чем молчит она? Какой удел пророчит?

Кто будет проклят ей, кто будет ей прощен?

В день темный, словно ночь…

В день, темный, словно ночь,

ночь, ясную, как день,

стань тенью за спиной,

стань бликом на воде,

стань пылью на траве,

стань искрой от костра,

стань синью в синеве,

стань завтра во вчера.

Как жить, куда идти,

где храм, а где кабак,

чье сердце бьет в груди,

Царя или раба,

не нам с тобой решать,

не ныне и не здесь,

но доля хороша

и та, какая есть.

Нам надо-то всего -

услышать небеса

и пару этих строк

на память записать.

Не торопясь, вдохни

и выдохни легко -

пускай мелькают дни,

как птицы над рекой.

Ты – кровь и ты – вино,

ты всюду и нигде

в день, темный, словно ночь,

ночь, ясную как день.

Засыпай…

Что нам делать с тобой, дорогой мой усталый мальчишка?

Всё темней горизонт, всё алее с краёв облака.

Календарь охромел и запутался в датах и числах,

и гранит жерновов толстым слоем укрыла мука.

Что нам делать с тобой, мой любитель полночных полётов,

мой затюканный гений, хлопчатобумажный герой?

Вновь у нас за окном шаг печатают серые роты.

Широки их ряды, монолитен и ровен их строй.

Мы с тобою одни на пороге меж тьмою и светом -

затонувший корабль и не найденный Гердою Кей.

Провалились все планы. Поверим, хотя бы, в приметы,

В сочетание цифр, в желтый лучик на темном песке.

Самый лучший мой друг, расскажи мне, что можно исправить?

Никого не виня, не жалея вообще ни о чем?

Как понять: сквозь туман то ли кремний блестит то ли гравий,

то ли вечность рекою из вечности в вечность течет?

И приходит ноябрь. Он – вот-вот, он уже на пороге,

на плечах его снег, его ноги черны от земли.

Как нам встретить его? Разговором о смысле и боге,

или сделать яичницу с салом и водки налить?

Ничего мы не знаем! Какие, там, тайны вселенной!

Даже голуби все улетели, поди-ка, поймай!

Ну и ладно, мой милый, садись вот сюда, на колени,

расскажу тебе сказку, а ты засыпай. Засыпай…

Про мастера Нидля

история первая

В коробке у мастера Нидля

много различных красок.

Он часто выходит на улицу

и ставит в парке мольберт.

Он пишет свои картины:

животных, чудесных и разных,

людей, которых не видел,

и страны, которых нет.

А мимо дети проходят,

и – остаются дети.

Они за плечом подышат,

побродят внутри картин,

и это мастеру Нидлю

важнее всего на свете:

ему начинает казаться,

что он не совсем один.

В кармане у мастера Нидля

нет ни одной конфеты,

но детям это не важно,

они подойдут все равно,

И каждый своё увидит,

то, что другим незаметно.

И это мастеру Нидлю

Известно давным-давно.

Еще возле мастера Нидля

много историй летает.

Он сажает их на листочки,

и бросает листочки вверх,

а дети листочки ловят,

и кто-то даже читает,

и становится мастер Нидль

на минуту счастливее всех

.

Про мастера Нидля

история вторая

Мастер Нидль живет в мансарде. Места там не очень много,

но вполне хватает креслу, и столу, и стопкам букв,

и коту, и канарейке, что безумно любит Блока,

и седому домовому – этот любит хрен и лук.

На стене в портретной раме фото благородной дамы.

Дама голову склонила и с улыбкой смотрит вдаль.

И когда вы рядом с дамой, что-то происходит с вами.

Вам чего-то не хватает, вам чего-то очень жаль.

Вот – мольберт, и он, конечно, у окна, где много света.

Но, бывает, Нидль дождется, как наступит темнота,

и, закрыв глаза, напишет, то, что лишь во тьме заметно,

а иначе вся картина получается не та.

И повсюду кисти, краски, разноцветные палитры,

мастихины и муштабели, картоны и холсты.

Те холсты полны веселья, те печали