1

Рабочий день подходил к концу.

Майор Голубчиков дописал последнюю фразу в деле о покушении на убийство, сложил все бумаги в папку и аккуратно завязал ленточки бантиком. Затем встал, потянулся, удовлетворенно крякнул и подозвал стажера.

– Ритуля, – попросил он ее, – не в службу, а в дружбу, отнеси в архив, – и как бы оправдываясь, заглядывая в глаза девушки, сказал: – Я побежал. Если к ужину не куплю хлеба, меня Наташка выгонит из дома.

Рита рассмеялась. Как можно отказать такому человеку, от которого всегда веет теплом и добротой?

Жукова вспомнила, какое впечатление он произвел на нее, когда она по направлению деканата юридического факультета прибыла для стажировки в отдел.

– Здравствуйте, – приоткрыв дверь, поздоровалась Рита, впервые заглянув в святая святых «убойщиков» райотдела полиции в г. Мохов.

Человек, сидевший за столом, никак не был похож на бравого сыщика. Скорее, наоборот, он больше напоминал клоуна без грима, без яркого костюма, при взгляде на которого хотелось улыбаться.

Вот и Рита невольно улыбнулась и зашла в кабинет.

– Меня зовут Жукова Маргарита. Я прибыла по направлению в ваш отдел, – она положила на стол свои документы.

Человечек маленького роста, лысый, с пухлыми губами и носом картошкой, отвлекся от писанины, встал и протянул ей руку:

– Майор Голубчиков. Сергей Сергеевич. Добро пожаловать, стажер, в наш коллектив.

Так две недели назад началась ее служба в полиции спокойного провинциального уральского города.

Рита взяла из рук майора папку и только направилась к двери, как ее чуть не сбил с ног дежурный по райотделу. Он ворвался в кабинет с таким видом, будто только что наяву увидел пришельца, и крикнул:

– Сергеич! У нас убийство!

Голубчиков как раз надевал пальто и старательно пытался попасть одной рукой в рукав. Увидев возбужденного Петрова, плюнул, стянул непослушное пальто и повесил обратно на вешалку.

– Ну что ты орешь, Виталик, как будто тебя разрезали пополам? Доложи спокойно.

– Так тут такое дело, товарищ майор, человека зарубили.

Успокоившись, совсем еще молодой, недавно начавший службу в полиции дежурный поведал, что минут пять назад позвонила женщина и сообщила, что убит мужчина ударом чем-то тяжелым, похожим на топор, по голове.

– Вот адрес, – Петров протянул клочок бумаги.

– Рита, отставить, – майор по телефону набирал экспертный отдел. – Что за черт? Где его носит? – затем распорядился: – Успеется в архив. Беги в лабораторию, найди Капустина. А я сообщу Хайруллину.

Еще через несколько минут оперативники выехали на место преступления.

Картина открылась жуткая, от которой даже видавший всякое криминалист Жора Капустин содрогнулся. В бедно обставленной комнате на стареньком диване лежал, свернувшись калачиком, мужчина.

Лицо было невозможно рассмотреть, так как череп был раскроен и, судя по всему, ударов было нанесено несколько. Человек лежал в луже крови. Кровь была на полу, стенах и потолке.

На кухне сидела старенькая женщина и безжизненными глазами смотрела на лейтенанта Хайруллина.

– Скажите, Елизавета Васильевна, что здесь произошло? Я понимаю ваше горе, но без ваших показаний нам будет сложно начать расследование, – пытался разговорить ее Ринат.

Старушка обхватила голову руками и зарыдала в голос, причитая:

– Сыночек мой, сыночек!

– Как звали вашего сына? – лейтенант все еще надеялся хоть что-то вытянуть из женщины.

– Бесполезно. Оставь ее, – сказал майор, – пусть ею займется врач. Опроси соседей. Может, кто-нибудь что-нибудь видел или слышал. Хотя… на этой улице, похоже, мало, кто живет, – и уже обращаясь к Жоре, крикнул: – Заканчивай тут все, завтра доложишь.

Сергей Сергеевич Голубчиков вышел на улицу. Темно, ни одного фонаря, холодно, сыро. Только сейчас он понял, как устал за целый день, а, может, за долгие годы службы?

Службу свою майор любил всегда. Даже тогда, когда чуть не вылетел с нее за якобы превышение должностных полномочий. Этого наглого мажора Алика, сынка хозяина местной пивоварни, он не забудет никогда.

Голубчиков достал сигарету, повертел в руке, понюхал и отбросил прочь. Вот так и бросает курить. Но всегда в кармане носит пачку сигарет. Вроде, так спокойней.

Что привело его в профессию? Мама – учитель словесности, папа – бухгалтер. Семья жила тихо и по-своему счастливо. В школе Сережа увлекался физикой, математикой, ходил в авиамодельный кружок. Мечтал стать великим ученым, поступить на физфак, а оказался студентом юрфака. После службы в армии попросил направить его на оперативную работу в местное отделение тогда еще милиции.

Может быть, на выбор повлияла его внутренняя доброта, желание защищать слабых? Неудивительно. В те старые незабвенные времена большинство мечтало быть полезным своей Родине. Видимо, так и стал оперативником Сергей Сергеевич. И надо же! Не разочаровался.

А ведь не все идеалисты-мечтатели смогли так же, как он, служить долгие годы на своем посту. Он до сих пор помнит лучшего друга отца – дядю Леву, их долгие разговоры на кухне, где можно было вешать топор от огромного количества выкуренных папирос. Особенно врезалась в память одна история о том, как молодого Льва пригласили после армии служить в КГБ в Челябинске. Молодой человек принялся с энтузиазмом разоблачать врагов Советской власти. Даже вышел на подпольный бордель, в котором по его оперативной информации могли осуществляться встречи с представителями иностранной разведки. Лев ждал поощрения, похвалы и, конечно, мечтал принять участие в штурме заведения. Однако пылкого службиста вызвало начальство, велело принести все материалы по делу и забыть о нем навсегда. Оказалось, что этот бордель обслуживал работников областного комитета Коммунистической партии. Льва, правда, все же поощрили именными часами и предложили заняться другим делом. Однако молодой человек был максималистом и свято верил в идеалы Родины, поэтому уволился из органов и вернулся к работе по диплому инженера-энергетика.

Может быть, еще и потому, в память о тех, кто исполнял свой долг на совесть, погибал на посту от рук нечисти, Сергей решил доказать себе, что может делать общество чище и справедливей?

Однако жизнь распорядилась по-своему: идеалы вскоре ушли, а преступность осталась. И с ней кто-то должен был бороться. Так Сергей Сергеевич постепенно врос в профессию и прикипел к ней всей душой, да настолько, что не бросил рапорт на стол руководству, когда освободили Алика, которого он взял, что называется, на горячем. Парень нагло, не стесняясь, торговал наркотиками в местном баре. В тот вечер от передозировки скончалась 14-летняя девочка.

Голубчиков самолично скрутил этого ублюдка, составил протокол при понятых об изъятии наркотиков и доставил в отделение.

На следующий день его вызвали к руководству, предъявили превышение служебных полномочий, подтасовку улик. В итоге Алик с ехидной ухмылкой прошел мимо, а Сергеичу вкатали выговор о неполном служебном соответствии. Пришлось проглотить.

Конечно, если бы не Натка, наверно, начал бы пить или уволился. Но жена поддержала, помогла, по сути спасла. Вот так всегда: когда плохо, безвыходно, а дома – тепло, уютно, сытно, жена, дети. И хочется жить и дерзать дальше.

– Сергеич! – оклик Рината, младшего оперативника, вернул Голубчикова к действительности. – Какая-то улица нежилая. Через два дома отсюда живет семья. Но они ничего не слышали. Только вернулись с работы.

– Пожалуй, со свидетелями, на самом деле, туго, – резюмировал майор, – придется самим поднапрячься. Ладно. Езжай домой. Сегодня с матерью убитого поработают врачи скорой. Пусть придет в себя. Такое горе. Видимо, личность убитого придется нам самим устанавливать.

– Мы же знаем фамилию матери. Завтра посмотрим по базе.

– А если фамилии разные? Все. По домам.