Цитаты из книги «Маленькая луна идёт против солнца»

Мужчины обычно молчаливы не потому, что у них не хватает историй о своих свершениях, а потому, что этими свершениями перед женщинами не похвастаешь

Лаэрта… стала тихой. Её голоса почти совсем не слышно. А если она будет кричать изо всех сил, то это будет громкий шёпот. Знаете, кого она обвиняет в смерти сына? Не того, кто действительно виноват. А себя и свой дурацкий голос. Он пропал, когда надо было звать на помощь.

– Именно этого я и не понимаю в человеческой природе. Почему вам так важно усмотреть и указать на неправильность окружающих, чтобы возвысится в собственных и чужих глазах? Почему так важно хоть в чём-то быть лучше или хотя бы не хуже? Вы сами, люди, почему не считаете зависимость от оценки чем-то более унизительным, чем банальность ваших мыслей, действий и жизней?

Пятеро первофитов сбежали, четверо ещё, наверное, будут жить. Остальные умрут от потери крови. Ну что, Делла Генезис, думаешь, это была любовь? Или всё-таки нет? Вот и отлично. Хватит церемониться.

– Это когда чувствуешь себя ужасно, досмерти обиженной, одинокой и беспомощной… по вине мужчины. – Мужчины могут больше, чем женщины, – сделала вывод девочка.

Но кабинет не ждал его. Он был очень занят: отчаянно громко шипела механическая свеча, электросеть гудела, диван спихивал с себя книгу, чтобы та упала и стукнулась об пол, потолок и стены ждали малейшего звука в доме, только бы провести его сюда и пустить волной. Даже пустота набиралась сил заговорить – всё для того, чтобы разбудить Гвен, уснувшую на диванчике за чтением. Кабинет отчаянно гордился тем, что он – место для размышлений, чтения и работы, а не какая-нибудь спальня.

Но знаешь… одиночество… не так мучительно, когда ты знаешь, как его используешь.

Ну, мне можно особенно не ревновать, поскольку его любовницы и без моих проклятий умрут в мучениях.

сохранение жизней важнее процветания.

От неведомого излучения его одежда побелела и ещё коричневая когда-то драконья кровь на ней выделялась бежевыми пятнами, волосы скрутило от сильного зноя, а страшный ожог вплавил ему металлические украшения шнуровки сапога в кожу и кости колена. Она уже была рядом, мечтая, что бы ему было холодно, спокойно и не больно.