Отзывы на книгу «Хронология зла. Коллекция самых жутких преступлений, которые только можно себе представить»

Действительно это своеобразная энциклопедия кровавых преступлений, разных веков и народов от самого первого серийного убийцы, действующего в V веке до н.э. до современных. Среди преступников известные и не очень маньяки, бандиты, убийцы детей и сами дети. Младшему ребенку - убийце было всего 6 лет. Известные люди тоже попали в список преступивших закон. Из россиян это артисты Михаил Казаков, Валентина Малявина, Филипп Киркоров, Леонид Якубович и проч. Больше всего меня поразила ужасная нарымская трагедия 1930-х годов. Вместе с зеками, ворами и бандитами на пустынный остров, были высажены трудопоселенцы: раскулаченные семьи крестьян, люди, арестованные в Москве и Ленинграде, иногда случайно попавшие в паспортную облаву. На острове 1,5 км в длину 500 м в ширину не было, ни еды ни крова,ни инструментов. Началась дикая борьба за ресурсы, сопровождаемая убийствами и каннибализмом. За 4 месяца погибло около 4 тысяч человек. Реальные люди и реальные преступления также часто оказывались прообразами жутких городских легенд. Упоминаются в книге загадочные преступления и пропажи людей оставшимися нераскрытыми. Мне понравилось, что материал выстроен не последовательно, так интереснее читать, не устаешь от однообразия. Статьи небольшие, но довольно подробные, без смакования кровавых подробностей, это тоже хорошо. Многие статьи предваряют хорошие черно-белые зарисовки "героев". Книга будет интересна любителям true crime, криминалистики и истории.

«Хронология зла» после «Громких дел» Евы Меркачёвой с её давлениями на жалость к головорезам и подонкам, которых, видите ли, за всего лишь одно(!) разбойное нападение с перерезанием горла или давку самосвалом по пьяной лавочке приговаривали к расстрелу, полилась бальзамом на душу – как бы дико ни звучали эти слова для тех, кто не понимает, как можно уютно пить чаёк с мёдом и есть вишнёвые пироги во время чтения книжек и просмотра видео про настоящие, а не вымышленные, преступления. Но это именно так. Ведь здесь не просто грамотно написанные очерки о преступлениях, часть из которых нечасто освещалась где-то, если вообще освещалась, это всё ещё и изложено беспристрастно.

Тем, кто жаждет «пощекотать нервишки», - видела я такое выражение на просторах ресурсов для любителей трукрайма, - малоизвестными эпизодами, «Хронология смерти» должна понравиться, как и любителям хорошего детектива. Где-то 40 процентов, если не пятьдесят, посвящены не всем и каждому любителю криминала известным злодеям и жертвам, а тем, кого не так часто упоминали. Здесь рассказали истории убийцы студентов из Москоу-Сити, зарезанной модели Эбби Чой, кровавой мороженщицы Эстебализ Карранца, семьи Дюпон де Лигоннес, убитой собственной главой, Тары Гринстед, Омаймы Нельсон, боевиковую судьбу Ромаса Замольскиса, маньячки Тамары Самсоновой. Находка для меня – история Полярного Иисуса в лице шамана-инуита, пытавшего напару со своими знакомым и сестрой (которая предсказуемо объявила себя Девой Марией) целый остров. История о том, как под влиянием одного ушлого психопата может озвереть целое общество, состоящее из наивных, необразованных людей, ещё и изолированное от остального мира географически, живущее в социально-экономическое ненастье. Также меня привлекли новые детали в истории зюзинской маньячки Марии Петровой, да, той самой физручки из техникума, зарезавшей нескольких мужчин, потому что двое других мужиков над ней надругались. Шиза Марии проявлялась с самой юности и была тесно переплетена с агрессией, и честной эта женщина не была, конечно, поэтому ей и не верится ни капли. Да, это беда её, но эта беда стала бедой и других людей, которые ей ничего плохого не сделали. Также очерка здесь удостоились кукольник Москвин, безумно «влюблённая» Джойс МакКинни, похитившая и насиловавшая парня. Но и классику нам забыть не позволят: какая трукрайм-книга без Тоньки-Пулемётчицы, Аркадия Нейланда, Джонстауна, Чарльза Мэнсона, Ричарда Рамиреза, четы Уэстов, Генри Ли Лукаса и, конечно, Чикатило.

Мне очень нравится, что я здесь не отпутываюсь от липкой авторской жалости к душегубам, например, а сама выбираю, как относиться. Вся информация, известная и не очень, подана безукоризненно беспристрастно. Может быть, эта беспристрастность немного оборачивается некоторой сухостью, но это в моих глазах совсем не недостаток.