Часть первая. Хочу на море!

Интерлюдия

Твоё зеркало лица на моё лицо похоже.

Твое зеркало души при моей пылает тоже.

Незаметен этот миг, но его мы не забудем.

И я знаю, друг без друга мы счастливыми не будем.

Ведь ты моё зеркало лица.

На моё, на своё лицо похожа.

Ведь я, твоё зеркало души.

Ты со мной, я с тобой пылаю тоже.

Как жаль, но пройдут года и сны,

Ты поймёшь, что меня всегда любила.

Мне жаль, что не знала прежде ты,

Что меня, что со мной всегда ты б'ыла.

И застыло время в миг, от заката до рассвета,

Ты со мною рядом спишь, и живёшь со мною где-то.

И я вижу, не слепой, что меня ты взглядом молишь.

Ты не хочешь быть чужой, и от нас беду отводишь.

В душе наше зеркало лица.

Только в нём знаем мы, с кем так похожи.

Лишь там все открыто для Творца.

На миру ошибиться легко можно.

Ты, мы, оба ждем года и сны.

Мы живём, и мы знаем, счастье было.

Я, мы, свои зеркала души

Сохраним, чтобы путь к Нему открыло.

Мы запомним этот миг в череде прошедших жизней.

Когда буду я старик, ты, старушка, станешь ближе.

И не стану я плохой, и врагом ты мне не станешь.

И уйдет от нас чужой, бог ведь с нами.

Ты ведь знаешь!

Глава первая. Хочу на море!

– Хочу на море, – сказала моя красавица Зия практически сразу же после свадьбы.

А точнее сказать, на третий день нашего медового месяца.

Я не слышал от неё перед этим никаких объяснений, никаких подробностей, просто несколько слов с упором на слове "море" и на слове "хочу". С этого наш спор и начался.

Честно скажу, Зия у меня умница, красавица, хозяйственная. Причём, хозяйственная во всём. Чуть ли не до дотошности. Словом, всё равно просто чудо, если, конечно, учесть такой примечательный факт, что моих вещей на определенном мной для них месте она без моего разрешения никогда не трогает. Но это её "хочу" было явно выше любого нормального понятия "нужно" или хотя бы просто "нормально". И я не знал, что с этим делать, глядя на её невозмутимый взгляд и по-ангельски спокойную улыбку.

Зато знала моя новоиспечённая супруга, девятнадцатилетняя Зия.

– Неужели ты не хочешь отдохнуть на море вместе со мной? – удивилась она, спустя приблизительно день или два после нашего первого спора. – Ведь мы будем там только вдвоём.

– Вообще-то, – начал, было, я, но тут же осёкся.

Вообще-то! Любопытное словосочетание, кстати. Не так ли?

Впрочем, не важно. Хотя, на всякий случай отмечу, после нашей свадьбы, да и вообще с первого дня нашей встречи, словосочетание "вообще-то" стало для меня по большому счету единственной защитой в напряжённые моменты. Особенно в спорах. Как теперь, например. Когда я видел более правильный ответ, но не представлял, как его достаточно убедительно аргументировать.

Не спорю, Зия у меня практична, сообразительна; словом, очень умна для женщины всего лишь девятнадцатилетнего возраста, которая, кроме всего прочего, лишь неделю как вышла замуж, но это её "хочу" частенько отвлекало её от действительно правильного и, я бы даже сказал, нужного для жизни решения.

Возможно, это возраст, не знаю, а может быть, тот самый всё объясняющий факт, что она обычная женщина, но я надеялся, что в будущем у нас всё наладится к лучшему.

– Зия, послушай лучше меня, – продолжил я, найдя новое интересное словосочетание для наших дружеско-супружеских споров. – Вообще-то, отдых на природе, у леса, для нас, никогда не живших на море, куда полезнее. Верно?

– Ну и что? – как ни в чем не бывало возразила моя красавица Зия, удивленно посмотрев на меня. – Зато мы наконец-то в живую посмотрим на море какой-нибудь не знакомой планеты. Чего тут такого?

– Но лес и пресная вода для нас куда полезнее. Я прав? – попытался вразумить её я.

– Мы это видим каждый день, а море нет. Кроме того, мы поедем туда вдвоём! Разве это не здорово?

– Ну и дела, – хмыкнул я, не представляя, что ей на это возразить.

– А что не так-то?

Зия невинно моргнула ресницами.

– Вообще-то, это не то, что я готов был оспорить, – честно признался я и неестественно широко улыбнулся для действительно мудрого взрослого мужа двадцати четырех летнего возраста.

– А чего же ты ждал?

– Вообще-то, я думал, что ты остановишься просто на море, или хотя бы на таком знакомом мне неизменном хочу, – пошутил я, и понимая, что злиться на Зию всерьёз после таких слов мне всё равно не удастся, на всякий случай добавил. – Ладно, получилось, как получилось. Потом разберёмся.

– Как видишь, ты ошибся, – победоносно заключила Зия, и явно дразнясь, показала мне в отместку свой символический "длинный язык".

Я оскорбленно хмыкнул и замолчал уже надолго, делая неутешительные выводы о пользе своей несостоявшейся взрослой логики, и как бы между прочим пытаясь найти аргументы в свою пользу получше.

К счастью, в спор вмешался гостивший у нас последние два дня перед самым отъездом в отпуск отец.

Мы в это время уже собирались в дорогу, когда они с мамой нагрянули в гости, но едва узнав, что мы в скором времени отправляемся в путь, решили остаться, чтобы нам в этом вопросе помочь.

Но мы с Зией не возражали. Их присутствие выкроило для нас кучу свободного времени и позволило сосредоточиться только на предстоящих делах.

Словом, папа Гордон (как его, кстати, моя красавица Зия сразу же после свадьбы окрестила) урегулировал наш спор довольно своеобразным для простой и, казалось бы, вполне обыденной ситуации образом.

– Нашли о чем спорить, – усмехнулся он, глядя на нас.

– Что ты имеешь в виду?

Я удивлённо обернулся к отцу.

– Я бы на вашем месте отложил этот спор о наших местах и молча принял за факт известный всем довод о нашей земле и планете, где мы с вами живем. Чтобы, отмечу, ты смог, наконец, как надо показать это своей юной, наивной жене. Тогда и спора не будет.

– О нашей земле? – моргнул я, скорее всего, по-привычке. – То есть, о нашей планете… жене? Точнее сказать, своей юной, наивной жене о нашей земле и планете? Извини, отец, а я что, по-твоему, сделал?

Я понял, что слегка запутался в выводах и в сомнениях замолчал.

– Вот в этом и заключается неопытность молодости, – сказал отец, понимая мои колебания. – Ты должен был показать это своим природным взглядом на материальные вещи, а не стандартными образами на ничего не значащие для вашей жизни слова. На нашей планете действительно есть всё, что вам нужно, так что, сбивать свой биологический ритм вам ни к чему.

– Но само море, в живую? – как само собой разумеющееся напомнила Зия. – Как на счёт этого, папа Гордон? Ведь мы впервые увидим там море какой-нибудь не знакомой планеты!

– Скажи им лучше ты, Фрида, – предложил папа Гордон, видимо, не желая вдаваться в отвлекающие нас детали из образов и не понятных в практичном звучании слов до бесконечности. – В конце концов, наша земля куда лучше для нас и отдых лучше выбирать там, где это действительно нужно, а не там, где кому-то захочется. Верно?

– Естественно, – непринужденно улыбнувшись, подтвердила его доводы мама Фрида.

Как её, опять-таки, моя красавица Зия сразу же после свадьбы окрестила!

Кстати, мне нравится, как она придумала. Мама Фрида, папа Гордон. Красиво! Я бы до этого, наверное, сам никогда бы не догадался. Конечно, я слышал и даже читал где-то о чём-то подобном, но никогда не думал, что в реальности это будет выглядеть так же естественно, как получалось у неё. В итоге, её мама оставалась её мамой, а моя мама моей мамой. Для неё же мама Фрида, а никак не просто Фрида или это заезженное слово свекровь.

Словом, коротко, логично и очень практично. Понятное дело, в этом вся моя красавица Зия.

Как бы там ни было, мама Фрида была согласна с папой Гордоном на все сто и ни сколько не меньше. Но для них это было дело обычное. Любопытно, конечно, но именно так у них всё в жизни, как правило, и обстояло. Я имею в виду, не смотря на некоторые разногласия в деталях, в этом вопросе, да и вообще во всём, что касалось подобных вещей, как "наша планета", "наша земля" и "жизнь на нашей цветущей планете" они были единодушны.

Надо на всякий случай отметить такой примечательный факт, что понятие "наша земля" подразумевало для моих родителей не просто чьё-то рождение или жизнь на планете в довольно удаленных от центральной части столичных территорий местах. И уж тем более, не коммерческое владение хотя бы частью земли на нашей прекрасной планете. По правде сказать, отец никогда не признавал единоличное владение землей в одиночку кем бы то ни было. Да и вообще, он считал, что скорее уж мы принадлежим своим местам на земле, а не земля принадлежит живущим на ней временно людям, и если уж мы ей нужны, она нас никогда не отпустит.

Вот только, Зия явно думала совсем не об этом! В чём я, собственно говоря, и убедился спустя пару мгновений, едва увидев её подозрительно невинный взгляд в нашу сторону.

– А что тут такого? – с не скрываемым недоумением поинтересовалась она. – Мы просто съездим туда, отдохнем, и почти сразу вернёмся. Так что, не вижу в этом ничего не обычного.

– Ну, хорошо, – подозрительно быстро сдался отец. – Пусть так и будет.

– Хорошо? – не поверила Зия. И я, кстати, тоже, прекрасно зная привычку отца всегда и во всём, если считал себя в чём-то правым, стоять на своём до последнего. – Значит, вы нас отпускаете? Но почему?

– Я отпускаю вас лишь потому, что вы в любом случае убедитесь в своей нелогичной ошибке, – охотно пояснил папа Гордон, понимающе глядя на нас. – А раз так, вот что я нашел в местной газете, пока вы бессмысленно спорили.

Он улыбнулся и передал мне рекламный проспект из газеты, который, как оказалось, с самого начала нашего спора держал в руках всё это время. Я внимательно изучил его и в свою очередь передал Зии.

Похоже, действительно, всё было уже решено и нам осталось утрясти лишь детали. По крайней мере, видя засветившийся взгляд своей красавицы женщины, я понял, что мы в скором времени отправимся в путь. И я не ошибся!

В реальности, курорт и найденная отцом в газете планета по своим характеристикам оказались не очень популярными, зато там было всё, что нам нужно. И море, и океанская соль, и пресная река, а ещё природа, пусть и не во всём, но в чём-то очень похожая на привычные для нас в плане жизни и отдыха с бытом места. И всё это достаточно красочно передавалось на голографическом изображении планеты, поочерёдно меняющим свой ландшафт то на устье реки, то на волны шумящего во всю океана, примыкающего к жёлто-песчаному берегу этой самой реки. Так что, в реальности и реклама и планета оказались что надо, и уже через пару минут Зия увлеченно звонила в агентство.

– Уже через день? Завтра вечером? – удивленно уточнила она, посмотрев на нас несколько растерянным взглядом. – Почему же так скоро?

Выслушав что-то в ответ, моя женственная, если можно так выразиться, "данная мне самой вселенной половинка с практичностью", неожиданно спокойным тоном заверила:

– Не волнуйтесь, мы непременно успеем!