Посвящается моей прабабушке

Вере (1933-2017).

Твоя вера в меня подобна посоху, опираясь на который, как и на память о тебе, я продолжаю свой путь.

Мне не хватает тебя. И мне всегда будет жаль, что у нас было так мало времени

Плейлист:

Wolves – Loic Nottet feat. Raphaella

Chosen – Generdyn

Brother Stripped Back – Kodaline

Right Here – Ashes Remain

Towards The Sun – Rihanna

Journey – Natasha Blume

Little Do You Know – Alex & Sierra

Oh My Son – Peyton Parrish

Valhalla Calling – Peyton Parrish

My Mother Told Me – Nati Dreddd, Cullen Vance feat. Jonny Stewart

For Honor – Peyton Parrish

Skol – Peyton Parrish

Star Sky Vocal Theme – Two Steps From Hell

Fallout – UNSECRET, Neoni

Don’t let me down – The Chainsmokers feat. Daya

Infinity – James Young

Не буду бояться – Фидель

Пролог

Шесть месяцев назад

Я медленно продвигалась под тенью деревьев, наложив стрелу на тетиву лука. Бока Ветра часто раздувались подо мной, позволяя прочувствовать всю силу нетерпения коня. От его крупа исходили волны жара, а мышцы подрагивали в возбуждении. Уши стояли торчком и нервно вертелись из стороны в сторону с целью впитать все звуки окружающего нас леса. Я наслаждалась этой идиллией и единством, ощущая, как наши сердца стучали в одном ритме. Мягкая, скользкая после недавно прошедшего дождя листва заглушала стук копыт, а густые кроны отражали свет заходящего солнца и скрывали нас от глаз добычи. Мои светлые кудрявые волосы и длинная вороная грива Ветра развевались от изредка налетавшего ветра. Тёплые цвета осени успокаивали. Мы были в нескольких километрах от деревни, и синева неба, медленно сменяющаяся алыми красками, напоминала о необходимости скорого возвращения домой. Но я не хотела пускаться в обратный путь с пустыми руками.

Едва впереди показалась наша цель, я сделала лёгкое движение ногой. Конь моментально повиновался и замер на месте, лишь тихонько пофыркивая. Медленно я подняла оружие и натянула тетиву, направив наконечник стрелы в грудь небольшой самки вепря, которая продолжала мерно пощипывать редкую травку у каменной гряды и довольно похрюкивать, не подозревая о нависшей над ней опасности. Мои чуть приоткрытые губы едва ощутимо касались слегка подрагивающих от напряжения пальцев, дыхание колыхало пестрые перья. Я бесшумно выпустила воздух из груди, готовясь спустить стрелу, как Ветер вдруг резко вскинул голову, и прицел сбился. Жеребец принялся лихорадочно перебирать ногами, и пока он взмахивал своей шикарной гривой и громко ржал, жертва воспользовалась ситуацией, с визгливым воплем стремительно скрывшись среди деревьев. Я раздражённо опустила лук и сжала колени, пытаясь удержаться на взбесившейся лошади.

– Прекрати! Эй, в чем дело, мальчик?

Он панически взревел. Так громко, что у меня заложило уши, и сделал несколько длинных прыжков в сторону дома. Я ухватилась за веревку, повязанную вокруг шеи коня, откинулась назад и прижала голени к его животу, прося успокоиться. Кроме этого импровизированного тонкого повода на животном больше не было никакой амуниции. В ней просто не было необходимости. Вместо стягивающих морду ремней я использовала доверие, построенное за многие годы.

– Да что с тоб…

И именно в этот момент сквозь крону высокого дуба я заметила тусклую дымную завесу, которая поднималась на горизонте. В той стороне, где находилась наша деревня. Ни одного мгновения не было потрачено на размышления. Я легонько пнула Ветра по бокам, и он безропотно подчинился, рванув к дому. Однако мы были слишком далеко, чтобы успеть вовремя.

Листва ворохом вылетала из-под ног жеребца, скользящие по водянистой грязи копыта поднимали брызги и комья земли. Я вплотную прижалась к его шее, зажав гриву в кулаке, и время от времени подгоняла, поддерживая, когда животное спотыкалось на неровной почве. Я прекрасно осознавала, что он отдает все силы на движение, но страх с ужасающей скоростью сковывал изнутри, когда становилось понятно, что расстояние сокращалось слишком медленно. Лес превратился в неразличимое пятно, подчинившись нашей скорости, и спустя, казалось бы, вечность, я начала узнавать родную местность. Ветер тяжело дышал, но не сбавлял темп. Пена собралась вокруг его рта и летела мне в лицо, когда конь дёргал опущенной к земле головой. Чем ближе мы становились к нашей цели, тем плотнее дым заполонял всё небо. Горечь проникла в мой рот, глаза защипало. Содрагаясь от кашля, я попыталась протереть их рукавом, но это было бесполезно. Вскоре темнота совсем поглотила нас, и разглядеть дорогу впереди стало почти невозможно. Именно тогда я услышала звуки, от которых всё перевернулось внутри. Дикие подвывания и прерывистые вскрики, имитирующие звуки животных, прорезали тишину. От охватившего меня ужаса я едва не свалилась с лошади. Кровь бешено забилась в висках, в глазах потемнело. Во всех простиравшихся вокруг землях, которые можно было увидеть с гребня самой высокой горы, существовали лишь одни существа, способные издавать такие звуки. Воины клана Кезро. Сущие демоны, никогда не знавшие пощады. Чудовища, легендами о которых юнцы запугивали девушек у костра, хохоча, дабы не выдать собственную дрожь. Если верить рассказам старших мужчин, после набегов Кезро не оставалось ничего живого. Если верить их рассказам… у нашей маленькой деревушки не было никаких шансов.

Мы вырвались из зарослей, и кошмар завладел явью. Ветер с громким ржанием испуганно отпрянул от жара пламени, которое могло посоревноваться в росте с окружавшими равнину деревьями. Я судорожно вцепилась в веревку и огляделась вокруг, пока сердце мое порывалось выскочить из груди. Всё, насколько хватало глаз, было охвачено огнём. От треска сгоравших хижин закладывало уши, в нос ударил запах паленого мяса, из-за которого в горле поселился тугой ком. Оглушенная увиденным, я не сразу обратила внимание на создателей этого хаоса. Загорелые, мускулистые дикари скакали меж полыхающих домов на поджарых пегих лошадях. Рыжий свет отражался на потных, полуобнаженных телах демонов и окрашивал алым выпученные глаза их взмыленных коней. Кезро хладнокровно бросали подожженные факелы к порогам и в пробегающих мимо людей моего клана. Отовсюду раздавались отчаянные предсмертные вопли. Оставшихся в живых как скот косили острыми копьями, покрытыми шипами, или на расстоянии сбивали с ног тяжелой пращей. Матери заслоняли телами своих детей, тут же оказываясь безжалостно пронзенными насквозь. Мужчины с беспомощным ревом бросались на защиту семей, но их попытки скорее походили на то, как мыши отчаянно защищались от стаи голодных ворон, разорявших их гнездо. Всё это я подметила за несколько мгновений, и, не отдавая отчёта своим действиям, пустила коня в сторону нашего родного дома. Ветер проворно огибал горящие балки, которые скрывали нас от глаз чудовищ, и шарахался от пробегающих мимо визжащих огненных фигур. До нужного места оставалось еще несколько метров, когда я на ходу слетела со спины коня и рванула к охваченной пламенем двери.

– Мама! Мама!

Прикрывая предплечьем лицо, я схватилась за уже обгоревшую ручку и распахнула дверь. Пришлось тут же отскочить назад от бросившегося мне навстречу пламени. По кисти скользнул обжигающий огонёк, но я не почувствовала боли, ошеломленно уставившись в проём. Каждый уголок привычных мне с рождения комнат рушился под натиском красного зверя.

– Мама! – в отчаянии снова выкрикнула я охрипшим голосом.

Но как я ни вслушивалась, сквозь рев огня и хруст дерева не донеслось ни звука. Уже некому было мне отвечать. Я прикрыла голову руками и инстинктивно отскочила назад, когда вниз полетела обугленная балка, завалив вход в хижину. И не сразу поняла, что рыдания и крики, разрывавшие округу наряду с воплями боли, принадлежали мне. Лицо беспрерывно покрывалось слезами, которые тут же высыхали от удушливого смрада, оставляя влажные дорожки на щеках. В грудь больше не поступало кислорода. Я хватала ртом один лишь горький дым и, как в тумане, начала оседать на почерневшую от пепла землю. Однако часть помутневшего сознания вернулась ко мне, когда я услышала громкое ржание за спиной и сопровождающие его резкие, насмешливые завывания. Я медленно обернулась, чтобы увидеть, как трое дикарей на пятнистых жеребцах окружили Ветра и набросили тугие петли на его шею. Конь судорожно сопротивлялся, брыкаясь и кусая противников, но силы, которые почти полностью были истрачены на путь сюда, стремительно покидали его. Наши взгляды встретились, и мне показалось, что я разглядела немое предупреждение в глазах сражавшегося за свою жизнь друга. Пламя отражалось в его расширенных зрачках вместе с болью и неизбежным принятием судьбы. От его обреченного вида мое сердце замедлилось в груди, грозя остановиться. Я увидела, как мои ноги выпрямились и быстро двинулись к лошади, словно наблюдала за всем со стороны. Но не успела пробежать и несколько метров, как кто-то схватил меня сзади. К горлу прижалось грязное, покрытое свежей кровью лезвие ножа. Зловонное дыхание опалило шею, и она тут же покрылась гусиной кожей. Потный, измазанный какой-то субстанцией мужчина прижался ко мне всем телом, вкрадчиво проговаривая что-то на своём мерзком языке. Мне пришлось сглотнуть ком тошноты и подавить инстинктивный порыв забиться в его руках, словно жертве, как только его чресла красноречиво припечатались к моей пояснице.

Не колеблясь и не обращая внимание на лезвие, замершее около моей глотки, я дёрнула запястьем. В мою ладонь привычно скользнула резная рукоять, я быстро отвела руку назад и ощутила легкое сопротивление, когда кинжал с тошнотворным хлюпаньем пронзил живот чудовища. Дикарь глухо вскрикнул, грубые, шершавые пальцы на моей шее конвульсивно сжались. Воспользовавшись его заминкой, я присела и вырвалась из плена для того, чтобы угодить в руки сразу двум подоспевшим Кезро. Один скрутил мне плечи, а другой, будто я была лошадью, накинул на мою шею верёвку с явным намерением сделать из меня пленницу. Они что-то коротко прорычали и усилили хватку, когда я начала вырываться, но против этих рослых чудовищ я была бессильна. Их бугристые от мышц руки плотно скрутили мои конечности, не давая ни единой возможности освободиться. Лицо одного из мужчин вдруг возникло прямо перед моими глазами. Леденящая кровь улыбка озарила его рожу, покрытую шрамами и черными узорами каяла. Он был огромным, но выглядел на удивление молодо, однако из-за разрисованной кожи нельзя было точно назвать его возраст.

Крашеные в разные цвета пряди с вдетыми в них перьями падали на лоб Кезро, делая его нездорово кровожадный взгляд еще более неистовым. Бедра дикаря были прикрыты отороченной мехом плотной повязкой, из-под которой выглядывали мощные ноги с четко очереченными мышцами. На голой, забрызганной алыми каплями шее, звенели нанизанные на шнур фаланги пальцев и человеческие зубы. От каждого движения демона они зловеще покачивались, отбивая холодящий жилы ритм. Я незаметно принюхалась и уловила запах той же странной зеленоватой субстанции, которая была тщательно нанесена практически на все тело Кезро. Он был невероятно терпким и наверняка использовался для отвлечения хищников или собак. Вот как они смогли незаметно пробраться в деревню.

Ублюдок что-то процедил. Я смачно ударила в его лоб своим. Он с шипением отпрянул и, наступив прямо на пылающий сук, неуклюже повалился на землю, разражаясь, судя по интонации, ругательствами. Его палец свирепо указал на меня. Удерживающий мои руки дикарь поспешил потащить меня к одной из своих лошадей, но я умудрилась извернуться и угодила ему пяткой между ног. Тот ожидаемо согнулся, но лишь немного ослабил хватку, а второй ударил меня рукоятью копья по виску, оглушая. Перед глазами все поплыло. С большим трудом мне все же удалось остаться в сознании, однако продолжать сражение я не стала. Вместо этого побеждённо обмякла и закрыла глаза. Мне было страшно, но это чувство даже близко нельзя было сравнить с давившей на сердце болью от осознания того, что произошло сегодняшним вечером. Весь мир перевернулся. Так мог ребенок потрясти спрятанную родителями бутылку, а потом проказливо уронить ее на пол, наблюдая за рассыпающимися во все стороны осколками. Я чувствовала себя таким отколовшимся кусочком стекла, отлетевшим в пыль под старой скамейкой. И я не знала, что мне делать и ради чего продолжать бороться.

Дикари продолжали без церемоний волочь меня дальше. Они с обыденной веселостью перебрасывались друг с другом резкими, непонятными фразами, пока животные возгласы их собратьев разрывали наполненный треском воздух. Крики моих умирающих соплеменников стихли, и я с содроганием поняла, что осталась одна. Но сознание отчаянно не хотело принимать правду, в голове набатом звучало – не может быть… этого не может быть…

Как только до лошади осталось всего несколько шагов, буря в моей душе стала достаточно яростной, чтобы разразиться. Я осторожно нащупала снова умело вытащенный кинжал и подождала, пока не убедилась, что отвлекшиеся на разговор Кезро больше не ожидали моего сопротивления. Дикарь не успел отреагировать, когда я стремительно развернулась в его руках, а моё лезвие полоснуло по его голому торсу. Едва ощутив долгожданную свободу, я отскочила от направленного на меня копья второго Кезро, одним движением разрезала стянутую вокруг шеи верёвку и со всех ног бросилась в лес. Лишь однажды я разрешила себе оглянуться, чтобы в последний раз посмотреть на Ветра, который долгие годы был для меня самым верным товарищем. Я не представляла себя без него. И не думала, что могу когда-нибудь его потерять. Потерять кого-либо из них. Слёзы снова брызнули из глаз, но я не стала смахивать их, позволяя горю разжигать во мне гнев.

Позади раздался топот и разъярённые голоса дикарей. Вновь ощутив бурление в крови, я отдала все силы на то, чтобы как можно чаще переставлять ноги. Скоро заросли сомкнулись за моей спиной, и я нырнула в свою стихию. Уже через десяток метров я уловила стук копыт позади и с ужасом представила, как разукрашенные чудовища гонятся за мной на своих быстрых степных лошадях. Я припустила быстрее, свернула на юг и побежала вдоль реки, лихорадочно продумывая следующие действия. У них были копыта, но я тоже не была обделена преимуществами. Они вторглись в мой дом, это был мой лес, и не существовало на свете такого существа, будь он человеком или демоном, который смог бы поймать меня на родных землях. Эти мысли придали мне решимости. Я выжимала из себя остатки сил и бежала так, как не бегала никогда прежде, перепрыгивая через валуны и поваленные деревья. Но как бы я не старалась, лошади были быстрее. Они неминуемо настигали меня. Дикари улюлюкали, я уворачивалась от их летящих с пугающей меткостью копий лишь чудом. Острые наконечники по середину древка входили в сырую землю по обе стороны от меня. Я старалась полностью концентрироваться на беге, не сбрасывая скорость и твердо ступая на землю, которая значительно мешала движению своей влажностью.