Песня не прощается с тобой
– Мистер Карр! Милостивый государь! Я слышал, Вы помогли многим людям побороть вреднейшую привычку курения, ежегодно убивающую 2,5 миллиона людей…
– Чудовищная цифра, не так ли? Представьте себе, каждые 30 лет сигарета выкашивает больше людей, чем Вторая мировая в свое время. Подумать только…
– Ага, мистер Карр. Я знаю, Вы профессионал. Вы всем помогаете. И не только с курением. В «Ашане» я видел ваши книги: вы убеждаете людей бросить пить и жрать.
– У меня большой опыт преодоления зависимостей, однако ж не будем торопить события, голубчик. Расскажите-ка лучше, что вас привело сюда. Если что – вот пепельница. О, у вас Zippo? Вижу, вы опытный игрок.
Это случилось впервые в последнее дошкольное лето, мне тогда было семь лет. Мы со старшим братом сидели крыше большой пристройки, служившей магазином, и не делали ровным счетом ничего. Я крутил бамбуковой палкой, желая овладеть необходимым любому мужчине навыком боя на мечах, чтобы быть похожим на Лео из Turtles. Брат старательно выводил маркером на стене какое-то слово. Кажется, это было слово «seks». Когда художественные старания были окончены, он достал коричневую пачку сигарет без фильтра «Астра». Мы закурили. Еще не зная меры, я втянул порядочную порцию дыма – щеки и язык обожгла табачная горечь, легкие забились, как испуганное сердце, пытаясь сопротивляться первой порции смол, на зубах налипли табачные крошки. Откашлялся, отплевался. Дальше курил не в затяг. Первая сигарета заставила меня кашлять весь остаток дня, чем сильно напугала, да и удовольствия никакого – лучше жувачек накупить. Я был уверен, что больше никогда не буду курить.
– Вот и я пишу в книге, что никакого удовольствия курильщики не испытывают. Лишите их сигарет – они начнут курить хоть кленовые листья, хоть зеленый чай. Все же, смею предположить, не тот досадный случай привел вас ко мне…
– Да, конечно не тот. Другие случаи.
Сейчас я не могу вспомнить, когда я закурил во второй раз. Знаю, что это было лето, описанное Труменом Капоте в «Других голосах…», когда ты понимаешь, что начинаешь взрослеть. Лето как прощальный концерт любимой группы. С лучшим другом мы курили его сигареты «Метро» на школьном крыльце. У Вовчика из первого подъезда была пачка «Максима», которую мы раскуривали на чердаке, созерцая сонную жизнь нашего города и слушая на два наушника аудиоплеер с кассетой Кирпичей «Капиталиzм 00». Я же носил с собой красный Bond Street: цена средняя, понты выше среднего. У меня была себе цель перепробовать все продающиеся сигареты (мною двигало любопытство): от тошнотворного Opal затянулся-и-упал до роскошных разноцветных сигарет Sobranie. Меня несколько раз спалили дома: то пачку находили в кармане, то засекали по запаху, хотя я исправно натирал руки крапивой и носил с собой черный Halls. Потом и вовсе географичка сдала меня с потрохами на родительском собрании. Тогда я понял, что курение заставляет меня врать и выкручиваться, а мне это совсем не нравилось. Я решил больше никогда не курить.
– Мистер Карр, я хотел спросить, а ничего, что я так много про себя рассказываю? Все-таки я рецензию на LiveLib пишу, а это не хухры-мухры.
– Всё правильно, голубчик. Вы знаете, я специально писал книгу таким образом, чтобы каждый читатель был ее главным героем. Ведь герои не боятся преград вроде курения. Более того, я всегда говорил: бросить курить – легко!
– Это правда. Еще Марк Твен говорил: «Курить бросить легко. Я сам бросал тысячу раз».
Курить всерьез и надолго я начал с первого курса в университете. Сначала сигарета шла как приятное приложение к пьянкам, а затем стала обычным делом, каждодневным пресный трудом. Я стал настоящим курильщиком-перфекционистом, потому что наконец-то нашел свои сигареты, покупая сразу по несколько пачек, а зажигалки стал выбирать в тон к пачке. Моим фаворитом стал Kent. «Кент четверка, две пачки, пожалуйста, и мятный Орбит», – говорил я флегматичным продавщицам в табачных киосках. Через два года я пытался бросить. Приклеил на руку никотиновый пластырь, но у меня от него так разболелась голова, что мне нужно было покурить. Через полгода я все-таки завязал, и это счастье длилось примерно четыре месяца. Я себя ненавидел, но ничего не мог поделать – наркомания, однако. За возможность наслаждаться дымом я с радостью платил вечным насморком, повышенным давлением, одышкой, пожелтевшими зубами и чувством неполноценности. Последнее особенно задевало, в то время как в мир явился новый розовощекий фашист - поклонник ЗОЖ, титан и атлет. С годами сигареты стали совсем отвратительными, сплошная химия – какое-то время крутил самокрутки, но надолго меня не хватило. Подготовка к бегству из это долбаного Шоушенка длилась больше года. Сначала «четверка» обратилась в «единицу», потом иногда я стал прикручивать к сигарете купленные в аптеке фильтры, чтобы посмотреть, сколько смол на этот раз в меня не попало. Я хотел назначить точный день побега, а он все откладывался. И так могло продолжаться бесконечно, не попадись мне на глаза Ваша книга, мистер Карр. Знаете, у нас в России еще стали прессовать курящих. Просто если меня еще и мент штрафанет за сигареты, мое гордое сердце не выдержит такого позора. Так что пора бежать. Эта сигарета – последняя. Я решил больше никогда не курить.
– Ну вот и хорошо.