Отзывы на книги автора «Алиса Ганиева»

Сборники рассказов и повестей про антиутопии — одни из самых популярных. Стоит отметить триптих антологий "Хаос...", русскую и американскую антологии-тезки "Апокалипсис".
Вот и непрофильное издательствл "Альпина нон-фикшн" решило отметится на этом рынке. Видно, витало что-то в воздухе, наполненном вирусом ковида, еще год назад. Накаркали.
Идея антологии понятна — взять востребованных авторов не из фантастического гетто и попросить их дать своё видение того, что бывает, когда время вышло.
И что же из этого вышло?
Чёртова дюжина (думаю, что число неслучайно) рассказов разделились на три неравные части: юмор-сатира-ирония-сарказм, абсурд-сюрреализм и триллеры.
Больше всего, очевидно, сатирических вещей. Человеку всё-таки проще даже над жуткими вещами смеяться, а не заламывать руки.
За абсурд и сюр отвечают А.Пелевин и Букша. Отвечают плохо.
Триллером отметился Захаров.
Чисто жанровые фантастические вещи, без попыток в натужные смехуечки, получились у Рубанова, Панова, Шаргунова.
Как и в большинстве антологий, есть вещи, вызвавшие восторг, разочарование или не вызвавшие ничего.
В восторге остался от рассказов Садулаева, Веркина, Сальникова, и, пожалуй, Ганиевой и Драгунского.
Разочаровали Пелевин и любимая Букша.
Считаю, читать необходимо. Помимо любопытно раскрытой основной темы, антологию можно и нужно рассматривать, как точку знакомства с современными российскими писателями.
8(ОЧЕНЬ ХОРОШО)

Отзывы на каждый рассказ антологии в карточках рассказов.

Уйдя в небольшой отпуск с лайвлиба, вынужденно вернулась с современной российской прозой. Вероятно, книга того стоит, раз заставила меня снова застучать по клавишам ноутбука.

Алиса Ганиева известна всем, кто хоть раз задумывался о современном литературном процессе Дагестана. Для меня это уже третья книга писательницы, и я могу составить более-менее полное представление о ее творчестве. Есть у меня к ней один вопрос, которым я задавалась на протяжении всех трех произведений. Ответа я пока так и не нашла, но вернусь к нему в конце рецензии.

- Ты понимаешь, что ты наделал? Про тебя скоро слухи пойдут, как про того сумасшедшего Русика! Дождешься, что свяжут и поволокут изгонять из тебя джиннов.

"Жених и невеста" - это гимн бестактности. Примитивизма, невоспитанности, грубости. На жертвенный алтарь этой бестактности возлагаются мечты, страхи, переживания и стремления человека, устроенного чуть более сложно, чем чучело, набитое соломой. Сплетни, слухи, склоки, скандалы, подлость, тупость, легковерность, клеветничество, лицемерие, двуличие, распущенность и трусость - все есть в книге Ганиевой. И почти ничего нет кроме этого. А, ну еще два бедолаги - Патя и Марат, которые попали в жернова этой отработанной системы уничтожения инакомыслия. К концу книги появляется серое и пыльное, как улицы запущенного города, ощущения безвыходности и бессилия. Липкая грубость бестактности губит все, что способно вырасти в историю, которая вдохновляет и дает надежду тем, кто не способен стать одним из этой клокочущей толпы.

- Мерзавка, трясогузка, негодница!
Мама задыхалась, перечисляя мои прегрешения: прожженные утюгом скатерти, переваренные супы, поздние отлучки, вызывающие светлые брюки, остриженные, как у евнуха, волосы.

Изначально ясно, что Патимат и Марат падут жертвой мироустройства - отстрадают зря и словно в предсмертный час почувствуют неуверенное облегчение. Им почти по 26, их готовы выдать замуж/женить на ком угодно лишь потому, что уже давно пора. И в процессе этого семьи не то, что не брезгуют проходиться асфальтоукладочным катком по чувствам своих детей, но и считают это правильным и эффективным. Даром, что этим бедным одиночкам приятнее смотреть на сварку, чем на подкладываемых супругов. И всё это происходит на фоне всякого отсутствия поддержки извне - общество уничтожает и добивает - в прямом и переносном смысле. Хотя я не уверена, что переносный смысл имел место быть, ведь конец для главных героев остался хоть и точно не известным, но определенно несчастливым. И я поняла, что в итоге живыми они вряд ли останутся. А Русик - учитель, который даже в непогоду ездил на велосипеде и ходил на танго, стал олицетворением того, как общество убивает за отказ от его убогих ценностей.

- Вот так вот, лишь бы поскорее уехать. А то, что мы с отцом с таким старанием устраиваем тебе жизнь...
- Мама!
- Ты не признался, как тебе девочка?
- Какая девочка?
- Марат! У отца на работе! Красавица, боевая.
- Перестань ты со своей девочкой. У нас в конторе полный бардак, а ты лезешь...
- Я лезу?

Личные трагедии Марата и Пати происходят на фоне социальной и культурной нестабильности, религиозной бесовщины в виде ваххабизма, нетерпимости к тем, кто не приносит вреда обществу, не желая жить по его правилам, тотальная ограниченность родителей и близких - картина всепоглощающей беспросветности. И главные герои, которые из последних сил пытались верить и барахтаться в булькующем болоте глобального одиночества.

Вездесущие, глазастые, плотоядные. Лишь бы донести, лишь бы приметить.

Теперь все же вернусь к вопросу, который я всегда задавала автору почему она изображает Дагестан в таком негативе? Алиса Ганиева в двух ( Салам тебе, Далгат! Жених и невеста ) из трёх прочитанных мною произведений тщательнейшим образом выводит пороки своей Родины. В третьем рассказе ( Шайтаны ) настроение более-менее нейтральное, но тоже с некоторым высмеиванием соотечественников. И я не нахожу ответа почему. Эти тексты стоят на сваях плохих стереотипов о народах Дагестана, столпы ее книг - это мракобесие, бестактность, агрессия, мещанство, сплетни и лицемерие. При этом она совершенно игнорирует позитивные стереотипы. В романе "Жених и невеста" друзья, враги, знакомые, представители власти и духовенства, родители и семьи - все глухи к страданию главных героев и не способны мыслить разумно. Адекватности и понимая - ноль. И меня это пугает и отталкивает и как читателя, и как писателя. Даже я, сидя на диване, сходу назову какие-то положительные качества народов Дагестана, а человек, которого взрастила эта культура, не может. Или не хочет? Можно понять негативные стереотипы о другом народе в рамках ксенофобии - Россия и США как хрестоматийный пример. Но про свой собственный народ? Я как русский человек многое не могу и не хочу принимать в родной современной культуре, и мне требуются некоторые силы, чтобы игнорировать неприятные мне проявления русского человека как собирательного образа, но я не готова писать об этом книгу за книгой и, причмокивая, нанизывать порок за пороком отечества на нить своего ремесла. Как говорят, если постоянно называть свиньей - захрюкаешь. Куда лучше сконцентрироваться на положительных чертах, чтобы хотелось устыдиться своему несовершенству как представителя своего народа, и тянуться к чему-то лучшему. Забывать и замалчивать проблемы людей и общества тоже не стоит, но нужно видеть баланс. У Алисы Ганиевой этого баланса нет - все мазано одной грязной краской, неопределенного цвета презрения и брезгливости к соотечественникам. В связи с этим я спрашиваю себя, а смогла бы она написать такой же интересный роман, если выбить у нее из-под ног почву в виде негативных стереотипов? Сможет ли Алиса Ганиева написать такой же колоритный роман о дагестанцах, если отринет акцент на темной стороне соотечественников?

– Да про Барияткину дочь сразу понятно, что дура.
– А ты что, с ней разговаривал?
– Я её страницу в интернете видел. Всё время саму себя фотографирует. А ещё картинки: котята, дети читают Коран, статус «я – дерзкая персона с 05 региона», состоит в группе «Красоточки-дагестаночки-мусульманочки»… Вычёркивай!

Важно заметить, что Алиса Ганиева не обманывает и не придумывает - все описанные ею проблемы Дагестана (и не только) действительно имеют место быть, и их нужно решать, чтобы не ломать людям жизни. Но есть и многое другое.

Подводя итог скажу, что роман мне понравился. Он легко читается, он интересен в плане событий, он колоритен и является подлинной литературой современного Дагестана. Финал несколько скомкан, но понятен. Ну и однобокость освещения Дагестана подводит. А тотальная бестактность и навязывание всего и вся светит своей унылой рожей в любом уголке земли. После этой книги хочется, как и главной героине Патимат, сбежать через окно в домашних тапках к серым берегам Каспийского моря.

Очень понравился язык, или даже скорее манера повествования, когда безумные, гуляющие мысли клипового мышления скачут как родные. До странного понравился пинг-понг персонажами, когда мы переключается от одного к другому, и при этом в такой маленькой по объему книге не путаемся, не кривимся, а понимаем кто это, где это мы и почему тут находимся. Люди здесь не персонажи, а именно люди. Даже после смерти любого из них, мы проживаем их души, наполняем их эмоциями, каждые мимолётные элементы тут интересные и живые. Понравился автор, ее вроде бы и не видно, но если сильно постараться проглядывается.

Я шесть лет проработала тендерным специалистом и в какой-то момент подумала, что если бы я отождествляла себя с этой (писательской) профессией и решила бы написать роман, то он был бы полной копией "Оскорбленных чувств". Отличный слепок сегодняшнего дня. В чем-то роман для меня перекликается с книгой Михаил Елизаров - Земля . В обоих романах обозревается современность, выводится на передний план несправедливое распределение ресурсов и власти, и восприятие как само собой разумеющегося этого явления среди власть предержащих. Как будто и не отменяли крепостное право в 1861 году - все так же барин все решает, а крепостной любую дурость хозяйскую терпит и трудится в поте лица.

Как и у Елизарова в "Оскорбленных чувствах" есть любопытные описания современной еды и застольев. Совсем недавно читала книгу Из истории русской кулинарной культуры и все время теперь обращаю внимание на описание еды и как это может играть с сюжетом, демонстрировать идеи автора.

Мне не понравился финал, я прямо таки скривила лицо когда книга кончилась. Но потом задумалась, а почему? Потому что такой финал, когда "убийцу поймали" превращает добротную прозу в нишевый детектив? Едва ли. Потому что весь сложный пинг-понг персонажами внезапно оборвался не там где хотелось бы? Тоже сомнительно. А может потому что книга просто закончилась? Мне так понравилось в ней находится, что само существование понятия "конец" расстраивает.

У книги были все шансы получить от меня десятку, но не хватило какой-то малости. Какой-то иной завершенности, моего любимого типа морализаторства, какого-то ещё дополнительного персонажа, быть может большей карикатурности или сатиры. Не знаю чего, но не хватило.

"Если я усну и проснусь через сто лет и меня спросят, что сейчас происходит в России, я отвечу, — пьют и воруют"(с) слова уже народные

Не раз, глядя на выпуски новостей об очередных ура-патриотических акциях, посадках за лайк и бесконечных наших движениях к далеким светлым далям, я ловила себя на мысли, что весь этот контент во-первых, является худшим образчиком позднесоветской пропаганды, а во-вторых, достоен хлесткой сатиры. Качество пропаганды со временем становится только хуже, а вот сатира, наконец-то, создана. В своем романе "Оскорбленные чувства" Алиса Ганиева превосходно описывает нравы и жизнь Одного Областного Центра.

Это город без имени и географических координат, он безлик и типичен одновременно, будучи похож на все такие российские города. На сцене классические персонажи: Региональный министр, Супруга министра, Любовница министра, Секретарша министра, Резвый следак, Священник, Офисные работники, Туповатые чиновники, Массовка на Митингах. Министр внезапно умирает в машине одного случайного человека, что запускает целую цепочку совсем неслучайных событий, в которые оказываются вмешаны все - до самой последней уборщицы. Детективная линия эта здесь не самая главная, да и вообще не главная (мини-спойлер - убийца не шофер да и вообще непонятно кто). А вот антураж этого сонного болотца легко узнаваем для каждого, кто имеет интерес к жизни своего региона и обладает способностью выстраивать отдельные события в общую картину. Волгоградскому же читателю, вероятно, будет приятно узнать, что в книге нашел отражение скандальный клип родного ему депутата Анны Кувычко про дядю Вову и детей (говорю же, сатира совсем свежая):

В рамках месячника оборонно-массовой работы гремели викторины «Новомученики нашего края» и «Сталинградская битва», шумел и разливался конкурс патриотической песни «Родина-мать зовет». «Артиллеристы, Сталин дал приказ, артиллеристы, зовет Отчизна нас», – пели классы шестой и седьмой. «А на земле сей был бы мир, но если главный командир позовет в последний бой, дядя Вова, мы с тобой!..» – подхватывали восьмой и девятый.

А вот торжественная речь на городском празднике, которая может органично лечь в уста ну абсолютно любого мэра:

Со сцены выступал мэр, и на огромном экране по-великански отражались его барбосьи щеки. Наш город за год украсился десятком новых дворовых шведских стенок. Мы глубоко печемся о спортивном и здоровом развитии подрастающего поколения…

Проходится Ганиева и по внезапно заведшейся традиции провинциальных богатых купчих современного пошиба обзаводиться личными духовниками:

Пересказывая этот разговор с прокурором своему единственному поверенному Петру Ильюшенко, Семенова то и дело вскакивала с козетки, нервно прохаживалась по роскошной гостиной и возвращалась на место, чтобы через минуту вскочить опять. Ильюшенко, напротив, держался донельзя расслабленно и даже не сидел, а полулежал в кожаном кресле, далеко вытянув ноги в черной шелковой рясе. Ряса эта всегда раздражала настоящих приходских батюшек, которые считали Ильюшенко дурачком-самозванцем, презирали за словоблудие, бурчали, что семинарии он так и не окончил и рясы носить не смеет.

После этого абзаца мне лично вспомнился один такой "духовник", который в свое время пытался выбить из моего клиента деньги на духовный праздник и предоставил мне на согласование весьма ладный райдер на полтора миллиона разных услуг и событий, упомянув при этом, что неплохо бы "пригласить попеть Азизу". Деловой хватке человечка в рясе позавидовали бы многие свирепые бизнес-тайкуны современности. Да и словоблудия на тех встречах было преизряднейше.

Словом, на протяжении всей книги не покидает чувство приятного (на самом деле нет) узнавания тех реалий, что окружают ежедневно каждого из нас. Ганиева очень наблюдательна, подмечает все до малейших деталей и вполне может потому претендовать на звание современного Салтыкова-Щедрина, чье Глупово обросло стеклянными бизнес-центрами и стадионами, построенными по программе "Единой России", но своей глубоко глуповской сущности при этом не утратило.

Так вышло, что новые, революционные, «мыслящие» мировые деньги обрели сознание 32-летней женщины Марии Тихомировой. Она была весёлой, жизнелюбивой женщиной. Таким же характером теперь обладают и азио.
"Выход в деньги" Андрей Рубанов

Сборник "Время вышло",  выпущенный  Альпиной под занавес прошедшего года включает тринадцать рассказов о будущем от современных российских писателей. Как чаще всего бывает со сборниками, оценивать в совокупности  почти то же, что выводить температуру в среднем по больнице, правильнее будет коротко рассказать о каждом.

В абсолютном большинстве случаев это антиутопии, но открывает сборник обаятельная и духоподъемная утопия "Выход в деньги". На языке сегодняшних финансистов это выражение означает обналичивание активов, выведение средств из действующих проектов и со счетов, у Андрея Рубанова, однако, все буквально.  Рассказ о средстве консолидации нового человечества, построенный в форме энциклопедической статьи о создателе новой валюты азио Азе Иванове, который наделил разумные деньги добротой и оптимизмом любимой женщины. Честное слово, я не отказалась бы жить в таком мире.

"Двадцать два" Сергея Шаргунова - а вот это о том, как все стало плохо. Последствия нового вируса разладили что-то в механизме сопротивления старению и средний срок человеческой жизни равняется теперь двадцати пяти годам. Соответственно ускорились все циклы и нужно как-то учиться жить в режиме бабочек-поденок. А надо ли?

Герой "Края, где сбываются мечты" Германа Садуллаева всего лишь хотел перечитать книги  писателя Самохина, которого любил в детстве. Он не знал, что месяц назад самохинские сочинения признаны были экстремистскими, и соответственно, в экстремизме обвиняются теперь его читатели.

В "Смене" Эдуарда Веркина описание одного дня инженера чел..., простите, нечеловеческих душ Арсения, дипломированного зоолога,  концертирующего пианиста, специалиста по европейской поэзии и российскому Серебряному веку, который работает с Флоэмой. Нет, я не буду объяснять, кто это, Веркин моя давняя любовь и жаль, что теперь мало пишет, но он по-прежнему прекрасен.

Образ математика, сдавшего часть вычислительных мощностей своего мозга в аренду некоей могущественной корпорации, сквозной для Александра Иличевского, в "Соснах у медвежьей реки"  появляется снова. Читать Иличевского ради сюжета излишний и неоправданный оптимизм, но высокая поэтика неотъемлемая принадлежность его текста, и никто, как он, не хорош с пейзажной прозой.

Александр Снегирев в ерническом и довольно привычном для себя амплуа рассказчика-приятель-которого-очень-обеспеченный-человек."Человек будущего" саркастический взгляд на "новое опрощенчество" хипстеров, которые декларативно ратуют за экологию, не отказываясь пользоваться ни одним из достижений цивилизации.

"Планета жирных котов" Александра Пелевина по-хармсовски абсурдистская окрошка из тоталитаризма. спецслужб,  инопланетной экспансии, питательной биомассы, невыполнимой миссии, пятидесяти оттенков серого и астероида-убийцы.

Герой "Кадрилей" Алексея Сальникова сетевой инфлюэнсер средней руки меняет убеждения как перчатки в соответствии с прогнозами экспертов, и раз за разом попадает пальцем в небо. Пока не оказывается вынужденным принять участие в протестной акции, которая многое в его жизни изменит.

Будущее "Сучьего потроха", в котором муниципальные структуры присваивают право решать, собак какого размера  позволено держать гражданам, а всех, кто сверх лимита, изымать и уничтожать. Грустная и страшная реальность, Дмитрий Захаров не самый большой  оптимист, здесь превзошел себя по части мрачности, а постоянная для него нота ответственности за прирученных звучит осипшим надрывным хардкором.

"Устав, регулирующий и уполномочивающий вещи и явления (выдержки)" от Ксении Букши вещь, с которой без поллитры не разберешься, впрочем и с ней вряд ли. Ксения как-то заметила, что неплохо бы освоить дискурс по Локану, чтобы уже с полным основанием потрясать читателя  витиеватостью мысли, так вот - это покруче любого Локана будет.

Прозрачный "Реликт" Вадима Панова в котором Бог, воплощенный прекрасной женщиной приходит, чтобы в очередной раз спасти ленивое и нелюбопытное человечество от окончательного оболванивания корпоративными вурдулаками, и в котором понятно абсолютно все, встречаешь едва ли не слезами благодарности.

"Министерство Благополучия" от Алисы Ганиевой - мир "Черного зеркала" и "Страны качества" Марка Уве Клинга, где соцсетевой рейтинг решает все в жизни обывателя, а пошлость ежеутреннего кофейного порнфуда вменена в обязанность, нарушение которой карается, сообразно проступку.

Завершает сборник "Яхта из чистого золота" Дениса Драгунского. В отечестве победила очередная революция, нынешние олигарх свергнуты, а олигаршата и дети менее богатых, но все же обеспеченных людей отправлены на перевоспитание в места не столь отдаленные. Герой, после отбывания некоторого  срока, должен вести  СЖ (скромную жизнь) в селе Капитаново. Это означает до скончания века поденщина или кормиться с огорода. Но человек, он ведь без мечты не может, и однажды... Хороший рассказ на тему "Революция, ты научила нас верить в несправедливость добра".

Сборник неоднородный и качественно неровный, но интересный и рассказ, который придется по вкусу, найдет каждый.

Часть авторов этого сборника уже знакомы мне как читателю (а кое-кто так даже и лично), но добрая половина даже на слуху не бывала и потому стала совсем новым приятствием. Некоторых читателей, возможно, отпугнёт обозначение "Женская проза", однако имя автора-составителя — Захар Прилепин (а лично для меня это уже весомая рекомендация) — по идее, должно всё расставить на свои места — никакого гламура и мур-мура вы в этой книге не обнаружите! Никаких розовеньких пузыриков, никаких ути-пути и прочего, что пугает нас в "Женских романах". Крепкая, добротная, основательная, приземлённая, реалистическая, драматическая и не без некоторого трагедийного оттенка литература. С глубоким психологизмом, не без экшена, но и не ставящая событийный ряд во главу угла; с некоторыми душанараспашку разговорами и событиями из сугубо женской жизни — в общем самая настоящая большая русская современная художественная литература в "малой форме".

Часть авторов этого сборника уже знакомы мне как читателю (а кое-кто так даже и лично), но добрая половина даже на слуху не бывала и потому стала совсем новым приятствием. Некоторых читателей, возможно, отпугнёт обозначение "Женская проза", однако имя автора-составителя — Захар Прилепин (а лично для меня это уже весомая рекомендация) — по идее, должно всё расставить на свои места — никакого гламура и мур-мура вы в этой книге не обнаружите! Никаких розовеньких пузыриков, никаких ути-пути и прочего, что пугает нас в "Женских романах". Крепкая, добротная, основательная, приземлённая, реалистическая, драматическая и не без некоторого трагедийного оттенка литература. С глубоким психологизмом, не без экшена, но и не ставящая событийный ряд во главу угла; с некоторыми душанараспашку разговорами и событиями из сугубо женской жизни — в общем самая настоящая большая русская современная художественная литература в "малой форме".

У Алисы Ганиевой собственный, узнаваемый стиль письма, который мне очень симпатичен.
Место действия Дагестан. Главные действующие герои - жених и невеста. Но они ещё не знают, что они жених и невеста.
У жениха даже банкетный зал заказан, загвоздка только в невесте. Родители уже подыскали много кандидатур. Да-да, не только в Индии так делают.
Да и возле невесты уже женишок крутится, по старой кавказской традиции решивший, раз девушка с ним переписывалась, то и замуж уже готова.
И вот эти двое встречяют друг друга и понимают, что они родственные души, да и на мир смотрят одинаково.

Но не это здесь главное, а сам Дагестан. Его воздух, ароматы, обычаи.

А ещё я задумывалась о том, каким образом можно объяснить родителям, что ты перерос свою географию. Родители по-прежмену живут среди обычаев и устоев твоей родины, но ты уже нет.
И снова конфликт поколений, но не базаровский.

Однозначно понравилось.

Это определенно что-то среднее между Историей одного города и Мистериями обе книги написаны в конце 19 века. Очень крутая провинциальная проза! Жизнь в современной России 21 века мало что изменилось, разбудите меня через сто лет и спросите как живется в России, я отвечу пьют и воруют,слова классика актуальны !
Салтыков-Щедрин смотрел на сто лет вперед, в этом и его гений.

В дымной сакле, землей иль сухим тростником
Покровенной, таятся их жены и девы и чистят оружье.
И шьют серебром, в тишине увядая душой,
Желающей, южной, с цепями судьбы незнакомой.
М.Ю. Лермонтов.

Сакли не дымные. Да и не сакли уже. Все, как положено, даже лучше. Нынешние горские женщины водят машину, заказывают свадебные платья по каталогу, делают ногтевой стайлинг и интимную эпиляцию. В информационном пространстве свободно себя чувствуют: "Статус: "Я - дерзкая персона с 05 региона", состоит в группе "Красоточки-дагестаночки-мусульманочки"... Вычеркивай!" Почему "вычеркивай" (из списка потенциальных невест), чем ему не угодила девушка, которая все время себя фотографирует и выкладывает на страничку ВК картинки с котятками и детьми, читающими Коран? Тем, что дура.
А ему умную подавай? Правильно угадали. Так и искал бы себе, работает в московской адвокатской конторе, а в отпуск едет жениться, сам не знает, на ком. Родители банкетный зал уже заказали и список подходящих девушек из хороших семей готов. Нужно только определиться с выбором. Вы что, офонарели? Нет, так делается. Мама подбирает хорошую невесту - мама плохого не посоветует. Сватовство, подготовка, свадьба (о, эти горские свадьбы: со стрельбой, лезгинкой, чудесами удали и куража!) Дальше стерпится-слюбится.

Чтение "Женихов и невест", как непрерывное балансирование между желанием воскликнуть: "Дичь какая!" и совершенной очарованностью деталями и детальками аутентичного быта: гора тыквенных семечек, вылущиваемая с помощью соседок, неизвестно для каких хозяйственных надобностей; плесневеющие в сундуке бабушки, некогда драгоценные ткани - приданное внучки; начинка для чуду из твердого творога и зелени; пастообразные приправы: черная с льняным семенем, золотая абрикосовая, коричневая - коноплянная.

Еще сметана с растертым чесноком, козий сыр; чай, заваренный со многими травами и со щепоткой перца. Пожалуй, что в какой-то момент очарованность готова превратиться в чистый восторг: Экие какие молодцы. И уклад вековечный не порушили, и современный мир, с его непростыми реалиями, сумели приспособить для своих нужд. Никто ведь не станет возражать, что кавказцы умеют хорошо устраиваться в любой точке мира.

Вот как раз потому, что не отрываются от корней, чтут традиции, поддерживают друг друга. А что не производят в массе очень интеллектуального впечатления, так это какую угодно ментальность возьми - в массе не производят. Хоть русских, хоть американцев. И потом, это они с нами говорят на нашем языке (небезупречном стилистически, согласна), а мы то, что ж не выучим какого-то из трех десятков тамошних, коли такие умные?

Кому надо, тот и учит. Тоже верно. Вот им нужно, они и освоили. Заодно уж пристроив великий богатый свободный правдивый в качестве универсального между сбственными наречиями. Там ведь как? В соседних селах люди не понимают языка друг друга. У каждой силы (сплоченность, взаимовыручка, чувство локтя) оборотная слабость (свой своему поневоле брат). Хорошие у Алисы Ганиевой речевые характеристики, я как в реалии своей юности с другим многонациональным азиатским регионом вернулась.

И стиль хороший. Ни в коем случае не изысканный. Прост до примитивности, но этой истории такой и потребен. Она ж незамысловата. "Ханума", ну чисто "Ханума", - поначалу думаешь. Много придуманных препятствий, но в конце герои соединяются, все поют и танцуют. Абзац. Почти до конца так и думаешь. А весь этот национальный колорит, чтобы украсить и повеселить (явление дворняги с зеленым пятном), и отполировать примесью магического реализма, куда ж в современной литературе без него.

Пока не понимаешь, на последних страницах уже, что все не так просто. И у каждой медали своя оборотная сторона, а где рука руку моет и обе белы бывают, там грязь стекает куда-то. И круговая порука мажет, как копоть. А под жернова попадают хорошие, симпатичные, невинные. Кто имел глупость радоваться, что сумел найти свой путь и следовать ему. И, ой как непросто все в течениях ислама. Но то тема не для поста о книге, а для многих диссертаций. Потому, закончу.

Книга хорошая. Писательница хороша собой и умна.