Его тихий смех стал ей наградой.
Она была такой тугой, такой влажной внутри. Дерзкой, вредной, настырной, и в то же время бесконечно желанной и покорной в его руках. Она могла спорить с ним часами, ругаться до хрипоты, но стоило только сдавить ее посильнее, показывая, что он хочет ее, как от нее тут же шел аромат возбуждения. Его девочка, его пара текла, стоило ему только коснуться ее. Она плавилась и стонала в его руках, не в силах сопротивляться. И он каждый раз с удовольствием доказывал ей, кто из них главный.
Так, как сейчас.