ПРОЛОГ

Я стояла у открытого окна, пока за спиной колдовали над моей причёской. С улицы доносился звонкий смех прохожих, плыли облака, а сердце… непослушное, упрямое, глупое сердце выбивало бешеный ритм: «Ты выходишь за него. Ты – его. Он – твой».

В соседней комнате агукали дочки, Игорёк катал машинку по ковру, а я, взрослая женщина с тремя детьми, вдруг чувствовала себя девочкой, у которой сбывается самое дерзкое, самое невозможное желание.

– Вероника, он приехал! – крикнула мама, заглянув в комнату.

Я встала, поправила короткое белоснежное платье, вдохнула, и вышла навстречу своей любви.

Моему будущему мужу. Моему прошлому предателю. Моему… настоящему.

А тогда, когда я лежала на больничной койке и умоляла: «Господи, только бы он не был моим братом»… кто бы мог подумать, что всё закончится белыми розами, обручальными кольцами… и жарким июньским солнцем.

ГЛАВА 1

Я уже не знала, что делать со всей этой неразделённой, упрямой привязанностью к Демьяну. Мне так хотелось забыть его, стереть из памяти, как ненужную страницу, но это давалось слишком трудно.

Внутри, будто пустота, жмущая сердце, а оно, бедное, упирается, не сдаётся. Я ведь понимаю, что ничего не будет. Всё давно сказано и понятно. Но так хочется верить в чудо, будто всё ещё может сложиться. Хоть бы на одну минуту отпустить его из мыслей…

Я будто сама срубила ту ветвь, на которой сидела, и больно рухнула вниз – прямо в его равнодушие. Он давно потерял ко мне интерес, а я всё продолжала гнаться за человеком, которому всё равно. Мне же казалось, что если он присмотрится, если я проявлю любовь, и он, наконец, заметит меня. Но ему это не нужно. Я это знала, догадывалась, чувствовала. Просто не хотела верить. Хотела надеяться, что интуиция ошибается. Но она не ошибалась. Теперь расплачиваюсь за собственное упрямство.

Я спасаюсь чем могу: горьким кофе, ночными щелчками клавиш, громкой музыкой в наушниках, компьютерными играми, редким бокалом коньяка с шоколадом, даже киоском с шаурмой под окнами. И пушистым снегом, что тихо падает с неба. Всё спасает, кроме мыслей. Они возвращаются. Снова и снова. Мысли о нём. О нас. О тех минутах, когда был только он, и была я. Без слов. Без объяснений. Просто мы.

Мне нужно отвлечься. Я же смогла забыть Артёма… тогда вышла замуж, родила сына, и Артём стал кем-то из прошлого. Не то чтобы я собиралась снова выходить замуж, вовсе нет, но другой мужчина мог бы стать спасением. Хоть на время. Если бы он хоть немного был похож на Демьяна – чертами лица, повадками, походкой, голосом… пусть даже запахом. Я знаю, звучит странно.

И вот я решилась: зарегистрировалась на сайте знакомств. Почти сразу начали писать, кто-то милый, кто-то… так себе. Пара человек понравились, и я решила устроить своего рода испытание – свидание, но не обычное. Мы пошли в службу крови. Не знаю, кого это спасёт в итоге: меня или тех, кому нужна будет помощь, но пусть хотя бы кому-то это принесёт пользу.

Первый претендент Илья.

Симпатичный, умный, вежливый. Писал такие длинные сообщения, что я пару раз даже проверяла, не робот ли он. Но нет, живой, и, судя по количеству комплиментов, весьма вдохновлённый.

Мне это, конечно, льстило. Я решила: начнём с него. Назначила встречу… у входа в центр крови. Да-да, романтика, уровень «медпункт».

Он пришёл вовремя, слегка озадаченный.

– Привет! – я бодро махнула рукой.

– Эээ… привет. А это точно то место?

– Абсолютно. Сегодня мы сдаём кровь.

– Ты донор?

– Ну да. Почему бы не начать знакомство с доброго дела?

– Ты очень странная девушка. Таких я ещё не встречал.

– Спасибо. Это был комплимент?

– Я… не уверен.

– Пойдём, не бойся. Слабонервных я поддерживаю за локоток.

Он, к моему удивлению, не сбежал. Мы прошли все этапы, сдали кровь, как настоящие герои в белых тапочках. Даже справки выдали! У нас теперь официальное подтверждение, что мы совместимы по группе крови. Почти как знак судьбы, только наоборот.

Но идиллия длилась недолго.

Мы вышли из центра, направились к кафе, и вот, посреди пешеходного перехода, Илья… рухнул. Прямо посреди дороги. Как подкошенный.

– Эй! – я кинулась к нему, кто-то уже звонил в скорую.

"Слабак!" – пронеслось у меня в голове. Хотя, если быть честной: я сама при первой сдаче крови чуть не упала. И даже не от страха, просто от своей гениальной идеи: не есть с утра. Наверное, у Ильи была та же тактика.

В общем, романтический обед отменился: Илью увезли на скорой. Позже я узнала, что в больнице он не появлялся. То ли быстро пришёл в себя и сбежал, то ли просто попросил увезти его подальше. Особенно от меня.

Вот такое было первое свидание. Пол-литра крови, ноль кофе, и минус один претендент.

Следующий претендент Иван.

Юрист, разведён. Говорит, бывшая жена оказалась меркантильной. Ну, типичная биография для сайта знакомств: «всё было плохо, теперь ищу хорошее». Внешне он мне понравился, вполне симпатичный, даже немного смахивает на моего Демьяна.

Тьфу ты. Снова.

Я же обещала себе больше его не вспоминать.

Мозг, пожалуйста, прекращай.

На этот раз я сразу предупредила Ивана о необычном формате свидания:

"Сдаём кровь. Будет весело. Ну… относительно."

Он согласился без раздумий. Видимо, впечатлить девушку через вену, его конёк.

Я приехала раньше. Захожу в центр, подхожу к регистратуре:

– Добрый день, паспорт, пожалуйста, – сказала медсестра, поднимая глаза.

– Аве… Авеева? Вы же неделю назад были.

– И что?

– Ну как что? Кровь можно сдавать раз в два месяца, вы же не робот!

– Я в курсе. Я тут не ради иглы, а ради свидания.

– Простите, вы сейчас что сказали? – у женщины от удивления, слетели очки.

– Свидание. У меня тут романтика.

– Вы… центр крови с кафе перепутали?

– Нет, всё верно. Просто я привела донора. Новый, свежий, с паспортом и сосудами.

Женщина поправила очки, как будто попыталась лучше рассмотреть уровень моего безумия.

Но тут появился Иван. Высокий, уверенный, с паспортом наготове.

– Привет, – он смотрел на меня с такой теплотой, будто уже был готов на всё.

– Привет. Не передумал?

– Ради тебя я отдам не только кровь, но и сердце.

– Льстец, – я не смогла сдержать улыбку.

– Вам во второй кабинет, – сказала медсестра, наконец поняв, что мы не шутим.

Я пошла первой: сделала вид, будто и я собираюсь сдать кровь, но через пару минут вышла:

– Меня, увы, забраковали.

– Почему?

– Говорят, слишком обаятельная. Система перегрузилась.

Иван прошёл всё как герой: сдал почти пол-литра, не жалуясь и не падая. После этого мы поехали кататься на трамвае, потому что кафе скучно, а по рельсам романтичнее.

– Ты меня в шок вводишь, – сказал он, глядя на меня поверх стаканчика с мороженым.

– Это я ещё тормоза не отключала.

– Ты самая нестандартная девушка, которую я встречал.

– Стараюсь. И спасибо за глаза, кстати. Твои тоже ничего.

Мы катались почти до вечера, болтали обо всём, смеялись. И вот, трамвай остановился у детского сада.

Я встала.

– Выходим.

– Это не кафе? – Иван напрягся.

– Нет. Детский сад.

– Что мы здесь забыли?

– Надо забрать моего сына. Игоря.

– Сына?! У тебя есть ребёнок?

– Есть. Пять лет, смешной. Хочешь, познакомлю.

– А ты не думала сказать об этом заранее?

– А ты не думал спросить?

Он замер, как будто его ударило током. Потом устроил стандартный допрос:

– А где его отец?

– У его отца другая жизнь и другая семья.

– Алименты платит?

– Нет, но ребёнка полностью обеспечивает. Деньги переводит, заботится, всё как надо.

– Слушай… мне чужой ребёнок не нужен. Прости, я ухожу.

И он ушёл. Даже не ушёл – убежал. Почти как Илья, только без скорой.

Я осталась стоять с мороженым и мыслями.

«Ой, не очень-то и хотелось. Я же не ищу сыну папу. Я ищу любовь. Или хотя бы нормального донора.»

Последний претендент Максим.

Честно, я дала себе слово: всё, это финал. Больше никаких встреч, никаких сайтов, никаких доноров. Но раз уж договорились, доведу дело до конца.

Максим показался… странноватым. В профиле было одно мутное фото, где он, кажется, то ли в лесу, то ли в гараже. На мои просьбы прислать нормальное, отвечал уклончиво:

«Не люблю светиться».

Что ж, будем угадывать по фактурам.

Я пришла к центру крови и начала искать глазами загадочного Максима, он написал, что уже на месте. Заглянула в приёмное окно, протянула паспорт.

– Авеева, ты опять нового хахаля привела? – фыркнула регистраторша, подмигнув.

Я закатила глаза и сделала вид, что не слышала. Всё-таки я тут почти как волонтёр, между прочим.

В этот момент кто-то положил мне руку на плечо. Я вздрогнула и резко обернулась. Передо мной стоял… мужчина. Лет сорока.

– Это я, Максим, – сказал он.

– А вам… сколько лет?

– Сорок.

– А почему в анкете написано тридцать?

– Ну, скинул десяток. Все так делают. Это, кстати, нормально.

Ага. "Нормально". Ложь на старте: мило, честно, надёжно. Почти как сдавать просроченные продукты на благотворительность.

Я решила не устраивать сцену. Пусть сдаст кровь. А дальше видно будет. Хотя, честно, смотреть уже ни на что не хотелось.

Максим сдал кровь быстро, уверенно. Видно, не впервой. А потом повернулся ко мне и сказал с ухмылкой:

– Ну что, поехали?

– Куда?

– В отель.

– Прости, что?

– Ну, а что такого?

– Ты же издеваешься?

– Нет. Просто… дома жена.

Я даже не знала, что сказать. Внутри всё сжалось – от брезгливости, злости и разочарования.

– Прекрасно. Значит, ты не просто наврал про возраст, ты ещё и женат?

– Ну да. Но это не мешает мне чувствовать к тебе интерес.

Фу. Фу-фу-фу. Мой интерес к нему исчез так же быстро, как шоколадка в плохой день.

– Слушай, пошёл ты. И далеко.

Я резко развернулась и пошла прочь.

Сзади послышался топот и, конечно же, он меня догнал.

– Ника, ну не злись. Ты, что, из-за цветов расстроилась? Я просто принципиально не дарю женщинам цветы.

– Ах вот оно как.

– Просто прими меня таким, какой я есть. Если хочешь быть со мной…

– Стоп. Не хочу.

– Почему?

– Потому что ты женат.

– Ну и что? Будешь моей девушкой вне дома. Все так живут.

– Спасибо, нет. Я не «вне дома». Я либо в жизни, либо никак.

Он остановился и посмотрел на меня так, будто я только что сообщила, что у меня нет Wi-Fi.

– Слушай, ты такая зажатая! Убери свои загоны, и станет легче жить.

– Угу. Уберу тебя из своей жизни, и точно станет легче.

– Да кому ты нужна с таким характером?

– Не знаю. Но точно не тем, кто женат и врёт про возраст.

– Ты вообще не достойна меня, дура.

Я усмехнулась, не оборачиваясь:

– Зато достаточно умна, чтобы это вовремя понять.

И пошла дальше. В одиночестве. Зато с гордостью.

Иногда я задумывалась: ну почему такие мужчины вообще существуют? Неужели кто-то на небесах решил: «А вот этому миру точно не хватает преданных бабников»?

Максим оказался настоящим уроком. Грустным, липким и без права на пересдачу.

Предатель по жизни.

Мама меня всегда учила:

«Запомни, дочка, чужой мужик – не твой мужик. Даже если он клянётся, что жена у него “только на бумаге”.»

Она ещё добавляла:

«Пусть будет мамин сыночек, но главное, свободный. Вот тогда я ещё и благословлю».

И честно предупреждала:

«Узнаю, что ты с женатым – всё, больше у меня нет дочери».

Так что, спасибо, мама. Я, вроде, и сама уже взрослая, но твои фразы в голове как антивирус, срабатывают чётко.

Настроение было серое. Настолько серое, что, если бы оно было одеждой, это был бы халат в горошек.

Перемен хотелось и не хотелось одновременно. С одной стороны: да, вырваться из рутины, начать заново. А с другой – это же будет не Демьян. А кто тогда?

Иногда ко мне заглядывала Юлька. Она, как витамин С: кислая, яркая, но без неё я бы точно слегла с хандрой. Мы устраивали мини-девичники, открывали бутылочку вина, и она всеми силами старалась выбить из моей головы Демьяна.

Вот и сегодня:

– Ника! – Юлька плюхнулась на диван с бокалом. – Найдём тебе кого-нибудь покруче Демьяна! Хочешь врача?

– Не хочу никого. Даже с фонендоскопом.

– Хочешь, я выйду на балкон и закричу, что тебе нужен врач?

– Люди подумают, что это тебе срочно требуется, причём психиатр. – Я фыркнула, и мы засмеялись в голос.

– Я, кстати, мужика классного нашла, – Юлька хитро прищурилась.

– А как же Пересвет?

– Кто?

– Ну, твой муж. Пересвет. Тот самый, ради которого ты в ЗАГС бежала с шариками.

– Ах, Пересвет. Даже уже забыла, кто это. Слушай, на хрена он мне сдался? Маменькин сын в тяжёлой форме. Я больше не выдержу конкуренции с его мамой.

– Так зачем замуж шла? Да ещё и ребёнка родила?

– А ты зачем вышла за Олега?

– По глупости.

– Вот. И я – тоже.

Я сделала глоток вина и усмехнулась:

– Кстати, смотри… Пересвет, Демьян… Имена у наших мужиков, на редкость героические.

– Ага, прямо рыцарский орден. Только за что борются, непонятно.

– Я часто думаю про Демьяна… Но он, кстати, точно не маменькин.

– Ага. Просто твой, сердечкин.

– Не начинай.

– Так что там с твоим новым "классным мужиком"?

– Ну что… в кровати просто огонь. Не передать словами!

– Юль, ну заколебала! Ты когда уже определишься? Хотя бы разведись, раз уж по полям гуляешь! А то у меня глаз дёргается, когда слышу, что ты опять мужу изменила.

– Вот и разведусь! – она подняла бокал. – Давай выпьем за развод. Не понимаю, почему женщины так держатся за этих своих мужей-кобелей. Из кожи вон лезут, лишь бы сохранить "семью". А оно им надо?

– А вот тут ты права. Если не по пути, нечего тащить друг друга силком.

Она кивнула и сделала глоток. И хоть в тот момент Юльке удалось меня немного развеселить, ночью я всё равно думала о нём. О Демьяне.

Вот только думать, это не значит возвращаться. Правда?

Любовь…

Я думала, что поняла её, прожила, прочувствовала. А оказалось, это просто игра с ножами, только вместо пальцев – сердце. Оно колет, болит, и почему-то именно тогда, когда ты больше всего хочешь, чтобы оно заткнулось.

Любить – боль.

А не любить – спокойствие. Прозрачное, почти стерильное, как палата в частной клинике.

Ничего не чувствуешь. Ни восторга, ни тоски. Просто живёшь, жуёшь булочку, смотришь сериалы и немного хихикаешь над теми, кто всё ещё верит в «настоящую любовь». Я побыла в этой шкуре. Не потому, что эгоистка, а потому что просто устала быть раненой.

Это как с порезом: один раз заденешь палец ножом, потом нарезаешь лук как сапёр, медленно, с уважением к лезвию и жизненному опыту.

Как же я хочу разлюбить.

Забыть его запах, манеру говорить, его взгляд.

И вроде бы становится грустно от самой идеи, что, мол, не вспомню больше. Но взамен приходит нечто куда важнее – свобода. А она, знаете ли, дороже.

…И всё бы хорошо, да только воспоминания снова ползут в душу, как тараканы на кухню ночью.

Ну сколько можно?! Хватит уже! Сама же себя и мучаю.

Когда я занята, мне легче. Я забываю о нём, когда мой день расписан по минутам. Поэтому… всё, режим перезагрузки. Занятость 3000.

Начну с любимого: рисование.

Краски, холсты, карандаши, терпкий запах растворителя, это лучше всякой терапии. Когда я рисую, всё в голове утихает. Думаешь не о нём, а о том, как сделать цвет не ядовито-зелёным, а «вкусным». Как мазнуть кистью, чтобы не испортить, а подчеркнуть.

Пейзажи получаются светлыми, будто пишу их не я, а какая-то более счастливая версия меня. Некоторые даже продавались. Потом, правда, я это дело забросила, как это часто бывает: появились «более важные» дела. Ну всё, хватит! Возвращаюсь в строй художников!

Кисти – расчехлить.

Кофемашина – готовься страдать.

Я официально вхожу в фазу «арт-терапия» с дополнительным шотом эспрессо.

Работа тоже не даёт заскучать: пациентов сейчас много. После смены сразу еду в детский сад, забирать Игоря. Потом, если надо, заскакиваем в супермаркет, чуть гуляем во дворе.

Дома – ужин, и я снова за мольберт. Рисую. А Игорь, рядом, со своей крошечной палитрой. У него, конечно, свои шедевры: «Это летающий тюлень, мама!», – говорит он. Ну, допустим. Главное, рисует с душой.

И вроде бы всё. Жизнь как-то налаживается.

Но этот город – как злая бывшая. Постоянно напоминает о нём. Общие знакомые, его работа, мимо которой я проезжаю почти каждый день. Я уже и маршрут изменила, делаю круг, лишь бы не видеть это здание.

Кажется, ещё чуть-чуть, и отпущу. Но сердце… всё ещё где-то там, на повороте у его работы, притормаживает.

Теперь я хочу сбежать. Сбежать из города, который когда-то был мне родным, любимым, уютным, а теперь будто высмеивает меня на каждом углу, ставя мне ловушки.

Как это вообще вышло? В какой момент я, взрослая, адекватная женщина с головой на плечах, решила махнуть на всё рукой и сказать: «Окей, сердечко, веди нас куда хочешь»? А оно… ну вы поняли – повело. Прямиком в хаос.

И всё. Теперь меня раздражает всё: запахи, музыка, улицы, магазины, скамейки у реки, даже, прости господи, моя любимая кофточка.

Предательница. Смотрит на меня с вешалки, как будто говорит:

«Помнишь, как ты в ней к нему шла?»

Ага, помню. Спасибо, кофточка, с тебя начнём зачистку.

Сердце – вообще неуправляемый орган.

Я с ним уже не разговариваю. Оно в игноре. Оно неадекватное.

Я сжигаю его фото, как последняя драма-королева, а через 10 минут… стою у принтера, с виноватым лицом, печатаю новое.

Стыдно? Ещё как.

Помогает? Ни капли.

– Пошёл вон! – кричу я в голове.

– Я люблю тебя… – шепчу через минуту.

Чувствую себя героиней дешёвой латиноамериканской мыльной оперы. Осталось только швырнуть стакан в стену и расплакаться под дождём. Где тут моя премия за «Лучшее раздвоение личности»?

Но хватит. Всё, я официально пробую разлюбить.

Метод научный:

Вспоминать не его объятия, а его глаза, когда он делал мне больно.

Повторять как мантру: «Не нужна мне никакая любовь. Особенно такая».

И ещё раз: «Да, я обожглась. Но зато теперь знаю, как не надо».

Урок усвоен. Повторение – мать учения. Но хватит уже этих уроков, я не в школе чувств!

Хотя… полностью из моей жизни он не исчез.

Демьян остался.

Точнее, Игорёк остался с ним. Он ведь привык к нему.

И я не имела сил (да и не видела смысла) резко отрывать их друг от друга. Он всё-таки маленький, а к Дёме относился как к родному. Иногда он оставался у него ночевать. И мне казалось, что так даже лучше, пусть хоть с ребёнком он будет настоящим.

В один из таких дней Игорёчек приболел. А мне нужно было ехать к стоматологу (да, жизнь не останавливается, даже когда сердце разбито).

Я позвонила Демьяну – договорились, что он посидит с Игорем, пока я решу свои вопросы.

И вроде бы всё логично. Удобно. По-человечески.

Но я знала:

Опасно.

Очень опасно, снова впускать его хоть на сантиметр ближе.

Выйдя из подъезда, я на автомате пошла к машине, мечтая только об одном: наконец-то закинуть себя в кресло, врубить кондиционер и забыть, что на свете существует жара, стоматологи и бывшие.

Но… конечно же, жизнь не была готова дать мне передышку.

– Ника! – позвали меня сзади.

Я обернулась.

Аня.

Та самая Аня, девушка моего покойного брата Димы (и бывшая Демьяна, по совместительству). Выглядела так, будто вот-вот выдаст мне пощёчину и заодно предъяву на шесть пунктов.

– Аня?

– Что, не ожидала увидеть меня в Москве? – спросила она с выражением «тебе крышка» на лице.

– Ну, скажем так… я ожидала увидеть кого угодно: соседа с дрелью, голубей-наркоманов у подъезда… но не тебя. Как ты?

– Отлично! Особенно после того, как твои родители меня выставили на улицу.

– Подожди, что? Никто тебя не выставлял. Квартира пустует. Мы думали, тебе там тяжело после… ну, ты поняла… и ты просто уехала.