Глава 1. Ночные тени на мраморных плитах

Анна Воронина вздрогнула, когда пальцы скользнули по странной выпуклости на пергаменте. Реставрационная лаборатория Российской национальной библиотеки погрузилась в сумерки, а она, склонившись над рукописью XVII века, всё ещё пыталась разгадать загадку странных символов, проявившихся после химической обработки.

– Такого просто не может быть, – прошептала она, поправляя выбившиеся из небрежного пучка каштановые пряди. – Эти руны не соответствуют эпохе. Они выглядят древнее, намного древнее…

Приглушённый свет настольной лампы создавал вокруг неё островок теплого сияния среди царства книжной пыли и старинных манускриптов. За окном апрельский Петербург медленно погружался в синие сумерки, а подсвеченные куполы церквей и золотые шпили казались подвешенными между небом и землёй.

Анна потянулась к увеличительному стеклу, когда телефон завибрировал, заставив её поморщиться от резкого вторжения современности.

– Алло? Да, Марина Викторовна, я всё ещё здесь. Нет, я понимаю, что уже поздно, но этот манускрипт… он странный. Да-да, я запру всё как положено.

Она отложила телефон и снова склонилась над пергаментом. Странные символы словно мерцали в полутьме, выстраиваясь в непостижимые комбинации. Анна провела рукой над текстом – и на мгновение ей показалось, что руны светятся голубоватым светом.

– Господи, я слишком устала, – пробормотала она, откидываясь в кресле. – Теперь мне мерещится всякое.

Но когда она снова взглянула на страницу, руны определённо светились. Тусклое свечение, будто подсвеченное изнутри, пульсировало в такт её сердцебиению.

Анна резко отодвинула манускрипт и встала, опрокинув при этом чашку с остывшим чаем. Тёмная жидкость растеклась по столу, но каким-то чудом ни одна капля не попала на драгоценный пергамент.

– Это просто невозможно, – пробормотала она, наблюдая, как жидкость обтекает манускрипт, словно отталкиваемая невидимым барьером.

Через пятнадцать минут Анна уже запирала дверь лаборатории, осторожно неся в специальном контейнере загадочный манускрипт. Она не планировала забирать его домой – такое нарушение протокола могло стоить ей работы – но что-то подсказывало: оставлять рукопись в библиотеке сейчас опасно.

Прохладный весенний воздух на улице немного прояснил мысли. Анна глубоко вдохнула, пытаясь убедить себя в том, что всё происходящее можно объяснить рационально. Возможно, реактивы для реставрации вступили в какую-то необычную химическую реакцию с пигментами старинных чернил? Или её усталое воображение просто сыграло с ней злую шутку?

Но рядом с рациональными объяснениями в голове крутилась другая, неприятная мысль: "Что, если это нечто большее?"

Петербург вокруг неё жил своей обычной вечерней жизнью: туристы фотографировали достопримечательности, молодые пары неторопливо прогуливались вдоль набережных, таксисты сигналили в вечерних пробках. Привычный мир, полный привычных звуков и образов. Но сегодня Анне казалось, что за этой обыденной реальностью скрывается что-то ещё – нечто древнее и загадочное, наблюдающее за ней из-за тонкой завесы.

До ближайшей станции метро Анна решила пройти пешком, надеясь, что прогулка окончательно вернёт её к реальности. Мимо проходили люди, их лица сливались в пёструю, безликую массу. Фонари только начинали зажигаться, наполняя улицы янтарным светом.

Внезапно она ощутила странное покалывание на затылке – будто кто-то пристально наблюдал за ней. Анна резко обернулась, но увидела лишь обычных прохожих, погружённых в свои мысли и смартфоны. Никто не проявлял к ней особого интереса.

И всё же…

Она перехватила контейнер с манускриптом поудобнее и ускорила шаг. Что-то определённо было не так. Интуиция, которой Анна всегда доверяла в своей работе с древними текстами, теперь буквально кричала об опасности.

Свернув в узкий переулок, она почти бежала, когда заметила в отражении витрины странный силуэт, двигавшийся за ней. Высокая фигура в тёмном плаще с неестественно плавными, текучими движениями. Когда Анна снова оглянулась, переулок был пуст.

"Я схожу с ума," – подумала она, останавливаясь перевести дыхание. Сердце колотилось как сумасшедшее.

Именно в этот момент она заметила его. На карнизе четвёртого этажа старинного дома напротив сидело существо, которое невозможно было принять за кошку или любое другое животное. Оно напоминало горгулью: каменно-серое тело с огромными кожистыми крыльями, сложенными за спиной, вытянутая морда с острыми ушами и глаза – большие, круглые, светящиеся зелёным в сумерках.

Несколько секунд Анна и существо смотрели друг на друга. Затем создание медленно, словно в насмешку, наклонило голову и… подмигнуло ей.

Контейнер выпал из внезапно ослабевших пальцев, но Анна каким-то чудом успела подхватить его у самой земли. Когда она снова подняла взгляд, существа на карнизе уже не было.

– Господи, мне срочно нужен отпуск, – пробормотала Анна, прислонившись к прохладной стене дома.

– Не отпуск вам нужен, Анна Алексеевна, а разговор начистоту.

Она резко обернулась на голос и увидела пожилую женщину, стоявшую в нескольких шагах от неё. Невысокая, крепкая, с длинной седой косой и пронзительными серыми глазами. Одета она была вполне современно – тёмно-синее пальто, удобные ботинки, объёмный шарф – но что-то в её облике казалось удивительно старомодным, будто она пришла из другого времени.

– Кто вы? – спросила Анна, инстинктивно прижимая контейнер с рукописью к груди. – И откуда знаете моё имя?

– Меня зовут Марфа Стрельникова, – ответила женщина, делая шаг вперёд. – И я, как и вы, храню старые секреты. Только мне не нужны для этого химические реактивы и современное оборудование.

Она протянула руку ладонью вверх:

– Пойдёмте со мной, дитя. То, что вы нашли, опаснее, чем вы можете себе представить. И уже привлекло внимание тех, кого вам не стоит видеть.

Анна колебалась. Здравый смысл кричал, что нужно немедленно уйти от странной женщины. Но та же интуиция, которая предупредила её об опасности, теперь говорила, что Марфе Стрельниковой можно доверять.

– Куда мы пойдём? – спросила она, всё ещё не решаясь.

– В место, где даже стены помнят времена, когда эти руны были живым языком, а не мёртвыми символами, – ответила Марфа. – В место, где вы наконец узнаете, почему они светятся для вас, но остаются тусклыми для других.

– Вы знаете про свечение? – изумлённо выдохнула Анна.

– Конечно, знаю. Я же старая ведьма, – с неожиданной усмешкой ответила Марфа. – Пойдёмте, пока наши друзья с крыш не вернулись с подкреплением. Они чуют манускрипт – и чуют вас, моя дорогая.

Анна почувствовала холодок, пробежавший по спине при упоминании существ с крыш. Значит, она не галлюцинировала? Эта мысль одновременно пугала и странным образом успокаивала. Она посмотрела на Марфу и решительно кивнула:

– Хорошо. Я пойду с вами.

– Умное решение, – одобрительно кивнула Марфа. – Держитесь рядом со мной и не отставайте.

Они двинулись по узким переулкам старого Петербурга. Марфа шла удивительно быстро для своего возраста, уверенно поворачивая то в один проход между домами, то в другой. Анне казалось, что они движутся по запутанному лабиринту, по маршруту, известному лишь её странной спутнице.

– Они нас не преследуют? – спросила Анна, нервно оглядываясь на крыши соседних домов.

– Пока нет, – ответила Марфа, не замедляя шага. – Им нужно собраться с силами. Руны встревожили их, но они ещё не поняли, что именно нашли.

– Руны? Что в них такого особенного?

– Это не просто руны, дитя. Это ключи. Древние ключи к дверям, которые давно должны были оставаться запертыми.

Анна открыла рот, чтобы задать ещё один вопрос, но Марфа жестом остановила её:

– Всему своё время и место. Мы почти пришли.

Они вышли на тихую улочку Васильевского острова, застроенную старинными особняками. Марфа направилась к одному из них – трёхэтажному зданию с узорчатой чугунной оградой и тяжёлыми створками дубовых ворот.

– Это ваш дом? – спросила Анна, разглядывая потемневший от времени фасад.

– Мой дом гораздо старше этих стен, – загадочно ответила Марфа, доставая из кармана тяжёлый железный ключ. – Но да, я здесь живу.

Ключ легко вошёл в замочную скважину, хотя та выглядела так, будто её не использовали десятилетиями. Ворота бесшумно открылись, пропуская их во внутренний двор-колодец, типичный для старых петербургских домов.

В центре двора стояло раскидистое дерево. Анна не могла определить его вид, но оно казалось чужеродным среди каменных стен – слишком живое, слишком… присутствующее. Словно это не дерево стояло во дворе, а двор был построен вокруг древнего исполина.

– Что это за дерево? – спросила она, завороженно глядя на тёмные ветви, причудливо изгибающиеся к вечернему небу.

– Страж, – коротко ответила Марфа. – Оно охраняет это место с тех пор, как Пётр заложил первый камень города.

Она подвела Анну к неприметной двери в глубине двора и отперла её другим ключом, поменьше первого. За дверью оказалась книжная лавка – настоящее царство старинных фолиантов, манускриптов и свитков. Книги занимали всё пространство: они стояли на полках от пола до потолка, лежали стопками на столах, даже висели в специальных держателях на стенах.

– Добро пожаловать в "Серебряное Слово", – Марфа жестом пригласила Анну войти. – Одно из немногих мест в городе, где древнее знание всё ещё живо.

Анна осторожно переступила порог, ощутив лёгкое покалывание, словно прошла сквозь невидимую завесу. Внутри пахло старой бумагой, кожаными переплётами, пылью веков и… чем-то ещё, неуловимым – словно ароматом иного мира, просочившимся сквозь страницы древних книг.

– Это потрясающе, – выдохнула она, оглядываясь. – Как вам удалось собрать такую коллекцию?

– О, я не собирала её, – Марфа сняла пальто и повесила на крючок у двери. – Я всего лишь последняя хранительница. Эта коллекция собиралась столетиями, с тех самых пор, как был основан наш город.

Она указала на кресло возле небольшого камина в глубине лавки:

– Присаживайтесь, Анна Алексеевна. И давайте посмотрим, что за сокровище вы нашли.

Анна осторожно положила контейнер с манускриптом на стол и открыла его. Пергамент лежал неподвижно, руны больше не светились.

– Странно, – нахмурилась она. – Раньше они мерцали.

– Здесь они в безопасности, – Марфа наклонилась над манускриптом. – Это место защищено от внешнего мира.

Она провела рукой над страницей, что-то тихо прошептав. На мгновение руны снова вспыхнули голубым светом, а затем погасли.

– Как я и думала, – кивнула Марфа. – Ключи Воронина.

– Что? – Анна подалась вперёд. – Вы сказали "Воронина"?

– Именно так, – спокойно ответила Марфа. – Воронины – древний род ключников, хранителей Завесы между мирами. Эти руны были написаны вашим предком, Алексеем Ворониным, в 1703 году, когда Пётр только закладывал крепость.

Анна почувствовала, как реальность словно накренилась под её ногами:

– Но… как такое возможно? Этот манускрипт попал в библиотеку из коллекции графа Строганова, его происхождение тщательно задокументировано.

– Документы можно подделать, особенно когда речь идёт о том, чтобы спрятать важное наследие от тех, кто охотится за ним, – Марфа встала и подошла к одной из книжных полок. – Ваш предок был мудрым человеком. Он знал, что его дар Ключника рано или поздно перейдёт к кому-то из потомков, и оставил подсказки.

Она вернулась с тяжёлым, переплетённым в потёртую кожу томом:

– Вот, взгляните.

Анна открыла книгу и охнула. На первой странице была гравюра, изображавшая молодого мужчину с удивительно знакомыми чертами лица. У него были те же глаза, что и у неё – необычные, с гетерохромией: правый карий, левый зелёный.

– Алексей Александрович Воронин, 1679-1752, – прочитала она подпись под изображением. – Но… это невероятно. Откуда у вас эта книга?

– От вашей прабабушки, Софьи Ворониной, – просто ответила Марфа. – Она была моей учительницей и последней активной Ключницей в вашем роду.

– Моя прабабушка? – Анна с трудом сглотнула внезапно пересохшим горлом. – Но она умерла задолго до моего рождения. Я знаю о ней только из рассказов мамы…

– И что же рассказывала ваша мама? – с лёгкой улыбкой спросила Марфа.

Анна на мгновение задумалась:

– Что она была необычной… что могла находить потерянные вещи, словно видела сквозь стены. И ещё… – она замолчала, пытаясь вспомнить странные, полузабытые детские истории, – что она иногда разговаривала с невидимыми друзьями. Мама думала, что это просто сказки, которые прабабушка рассказывала детям.

– Это были не сказки, – покачала головой Марфа. – Софья действительно видела то, что скрыто от обычных глаз. Как и вы, Анна.

– Я? – нервно усмехнулась Анна. – Но я ничего не…

– А существо на крыше? – прервала её Марфа. – Вы же видели его, не так ли?

Анна замолчала, не зная, что ответить. События этого вечера казались абсурдными, невозможными. И всё же… В глубине души она всегда знала, что отличается от других. Эти моменты странного ясновидения, когда она вдруг точно знала, где искать потерянный предмет. Сны о местах, где она никогда не бывала. Неожиданные интуитивные решения, которые всегда оказывались верными.

– Что со мной происходит? – наконец спросила она, обхватив себя руками. – Что всё это значит?

Марфа присела рядом с ней и мягко коснулась её плеча:

– Это значит, что дар вашего рода наконец пробудился в вас, Анна Алексеевна. Вы – Ключница, как и ваша прабабушка до вас. Вы можете видеть то, что скрыто за Завесой, и с правильным обучением сможете даже путешествовать между мирами.

– Другие миры? – Анна недоверчиво покачала головой. – Это звучит как научная фантастика.

– Или как волшебная сказка, – улыбнулась Марфа. – Но разве не все великие истины начинались как сказки для тех, кто ещё не был готов их понять?

Она поднялась и подошла к чайнику, стоявшему на небольшой печке в углу:

– Нам предстоит долгий разговор, а такие беседы лучше вести за чаем.

Пока Марфа готовила чай, Анна молча перелистывала страницы книги о своём предке. Текст был написан на старорусском, но она могла разобрать отдельные фразы. И что удивительно – некоторые страницы содержали те же руны, что и в найденном ею манускрипте.

– Вот, – Марфа поставила перед ней чашку с ароматным травяным чаем. – Это поможет вам успокоиться и прояснит мысли.

Анна сделала глоток. Чай имел странный, но приятный вкус – что-то среднее между мятой, ромашкой и каким-то неизвестным ей растением.

– Что это за трава? – спросила она, чувствуя, как тепло разливается по телу.

– Лунная роса, – ответила Марфа. – Растёт только в местах соприкосновения нашего мира с другими. Очень полезна для тех, кто только начинает видеть.

Она села напротив Анны:

– А теперь давайте я расскажу вам о Ключниках и о том, что означают эти руны.

На следующие два часа Анна погрузилась в удивительную историю своего рода. Марфа рассказывала о Ворониных – древней семье, члены которой обладали редким даром видеть сквозь Завесу, тонкую грань между обычным миром и множеством других, параллельных реальностей. Ещё до основания Петербурга их предки служили хранителями знаний о проходах между мирами, а когда Пётр I выбрал место для новой столицы, Алексей Воронин был среди тех, кто советовал императору.

– Петербург построен не просто на болотах, – говорила Марфа. – Он стоит на перекрестье силовых линий, соединяющих разные миры. Именно поэтому здесь так много… странностей.

– Странностей? – переспросила Анна.

– Привидения, дома с призраками, необъяснимые явления… Вы же знаете, как много в Петербурге легенд. Но это не просто фольклор. Это отголоски реального взаимодействия между мирами.

Марфа объяснила, что руны в манускрипте – это не просто древний алфавит, а ключи, магические формулы, позволяющие Ключникам находить и активировать порталы между мирами. Алексей Воронин создал эту книгу как руководство для своих потомков, зашифровав самые опасные знания таким образом, чтобы их могли прочесть только те, кто обладает даром Ключника.

– Но почему они начали светиться именно сейчас? – спросила Анна, когда Марфа сделала паузу. – Почему прабабушка не передала эти знания моей маме или мне напрямую?

Лицо Марфы помрачнело: