думал, что они уже имеются у отечественных руководителей среднего звена. Ибо рука Дыбы была нацелена именно туда, где секунду назад находился мой пах. Пора прекращать этот балаган. Ничем хорошим это не кончится.
– Я пойду, пожалуй, – сказал я, будто и не видел всех этих поползновений.
– Куда собрался? – шикнула начальница. – Мы еще даже не начинали!
Точно, бухать натощак – зло. Напрасно она так.
– У меня есть девушка, Екатерина Тимофеевна, у нас серьезные отношения, и мы собираемся пожениться.
– И что? Сотрется там, что ли? Давай, я же вижу, тебе хочется!
– Не хочу потерять уважение к вам.
– Да тебе здесь не работать! Что ты о себе возомнил?
Похоже, пьяную начальницу не особо волновала крайне неустойчивая связь между тем, что она сейчас кричала, и происходившим за минуту до этого.
– Нашли чем испугать. В любой момент, Екатерина Тимофеевна. Вспомните, я на это место не просился и не держусь.
* * *
Ехал я домой злой. И на себя, и на Дыбу. Надо было косить под дурачка, не заходить в кабинет. Поплелся, как бычок на мясокомбинате. А эта коза… Тоже мне, нашлась сексуальная террористка. Неужели она не боится, что я ее сдам в первый отдел или в партком жалобу напишу? Но она точно всё продумала. Уж кем-кем, а дурой Катя не была, просчитала до последнего миллиметра. Наверное, у меня на лбу написано, что жаловаться в вышестоящие органы я не пойду.
Проходя мимо почтового ящика, заглянул – что-то там белое мелькнуло сквозь дырочки. Так как рекламой нынче никто не балуется, то я вытащил бумажку. Может оказаться полезной. И точно, мне предлагалось прибыть в международный почтамт по адресу Варшавка, 37, ибо меня там ждало забугорное почтовое отправление. Поеду-ка я сейчас и домой заходить не буду. Спать особо не хотелось, а посылочку забрать – очень даже.
До уродского здания, построенного совсем недавно, к Олимпиаде, я решил ехать по Садовому. И не прогадал – движение тихое, размеренное, никто не мешает. В мое время даже в жестокие снегопады, когда ездят только сумасшедшие и всякие службы, и то гуще было. Минут двадцать на дорогу потратил. И еще примерно столько на поиски нужного окошка.
В итоге я оказался обладателем обернутой холстиной коробки, украшенной надписью с моим адресом и какими-то служебными пометками. Вскрыли ее при мне, причем не первый раз. Внутри лежали десять номеров того самого «Ланцета» и коротенькое письмо от Солка, в котором он выражал энтузиазм по поводу публикации, клинических исследований и прочего. А также лелеял надежду на скорую встречу в городе Цюрих в октябре на съезде гастроэнтерологов. Ибо, будучи хорошо знакомым с ребятами из оргкомитета, он обеспечил приглашения мне и Морозову.
Вот это здорово. Наконец-то я прогуляюсь по ленинским местам, посмотрю своими глазами, в каких нечеловеческих условиях был