© Алексей Константинович Смирнов, 2017
ISBN 978-5-4483-8734-0
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Это всего лишь очередной сетевой дневник, и не больше. Немного причесанный и сокращенный. Те, кто соблазнятся названием и будут ждать стенаний, политических рассуждений, обличительных возгласов и прочих подобных вещей, останутся разочарованными. Какая бы ни стояла эпоха – люди живут! Поэтому речь, как всегда, пойдет об обыденном. Что же касается горки, то мне кажется, что я правильно угадал направление движения. Но отмечать не стал. В горку можно и подниматься. Вдруг я ошибся? Вдруг напрасно забил крылами и начать каркать, а все обстоит наоборот, и мудрый Правитель направил сани иначе? Оставлю себе эту лазейку – особенно на случай, если все-таки прав. Без нее мне, глядишь, и несдобровать. Хотелось бы перечитать эти строки через год, но будущее затянуто пеленой, и мне остается надеяться, что это туман.
Подарил сестре свою книжку.
– Вот спасибо, – обрадовалась она. – Я летом все читала твою, когда на дачу ездила. Знаешь, когда ничего умного не хочется – в самый раз.
С интересом внимал фонетическим инициативам Правителя.
Он дважды пригласил произнести слово «Россия» не в два слога, как он выразился, а в один. Не то он тост поднимал, не то просто хвалил. Правитель с улыбкой показал, как это делается, и подчеркнул важность такого спеллинга.
Насколько я понял, нам не советуют резать «Россию» по удвоенному «с». Лучше выговаривать быстро, на выдохе. Очевидно, намек на ее неделимость. Не знаю даже, как будет произноситься «Российская Федерация».
В «России», кстати заметить, не два слога, а три. Но это уже такой сепаратизм, что я сильно рискую.
Душевно отзываясь на этот почин, я предлагаю ввести значок Двоебучной Скрепы. Вроде апострофа. Верхняя горизонтальная черточка с двумя ножками. Как видишь двоебучие – мгновенно произносишь его как единоебучие. Можно начать с «голубого лобби».
Показали, как тысячный детский хор спел Путину про пусть-всегда-будет-солнце.
В 1976 году состоялся 25-й, да святится имя его, съезд КПСС. А перед ним в Таврическом дворце провели какую-то литургию – не то конференцию, не то местный пленум. Я был в пятом классе. Нас отрядили спеть, прочесть стихи и просто постоять. Мне, хвала сатане, выпало последнее. Мы входили в зал торжественным сюрпризом и выстраивались в проходах. Особо одаренные шли на сцену и декламировали свою радость по случаю скорого шабаша. Собственно, эти строки и сохранились в памяти. И все.
Без них я не назвал бы ни год, ни повод. Нас гоняли туда на репетиции изо дня в день, по зиме. Помню, как я вошел со всеми под вялые аплодисменты каких-то ящеров, которые оборачивались на нас. Мог бы что-то и уяснить. Пишу, имея целью подчеркнуть: в том возрасте я не понял вообще НИЧЕГО. Ни что это было, ни зачем; съезд был сам по себе съезд, далеко, попозже, и провались он, а туда я ходил пешком. Очевидно, там присутствовали видные люди. Я никого не знал и знать не хотел. В памяти восстанавливается лишь абсолютно равнодушное непонимание. Это не повлияло ни на мою нравственность, ни на рассудок, ни на градус патриотизма, ни на выбор жизненного пути. Разве что начало формировать ощущение вселенской хуйни как основы миропорядка.
Надеюсь, с этими ребятами тоже обойдется.
У дочуры экзамен на разговорную тему. По-английски. Тема: смелый человек в твоем отечестве. О ком сказать?
– Александр Ульянов, – говорю.
Полезла смотреть.
Ну и правильно. Ибо нечего.
– Не знаю, – говорю дальше. – Мало, что ли, у нас смелых людей? Гагарин, Чкалов, Дацик. Сахаров. Толоконникова, Кураев, Пржевальский. Путин. Терешкова. Илья Муромец. Смелых людей полно.
Иные комментарии в Сети понуждают меня вспомнить вот о чем.
Изучали мы на четвертом курсе Гигиену Питания. Нам было велено составить рациональное меню. Мы развлеклись. Приятель мой, ныне известный сетевой доктор, сосредоточенно написал: «Суп из раков с испанским вином №83» и что-то еще.
Наша доцентша была женщина хорошая, светлая. Все посмеялись.
Тут, видя такой либерализм, встрепенулся один наш товарищ. Он, помнится, предлагал лечить кровотечение из сонной ногами в горячий тазик, чтобы отхлынуло.
И пошел, гогоча, писать, выкрикивая и возбужденно показывая ей:
– Отварные ножки поросят! Суп из мухоморов с противоядием!
Такие примерно дела.
Наметилось бурление разума вокруг генно-модифицированных продуктов. Для одних они суть нанотехнология, для других – апокалипсис.
Показали табак с геном коровьего интерферона. Говорят, что от него сразу становишься здоровее! Курить, к сожалению, вредно, а к морковке он пока не прививается, но лиха беда начало – привьется. Еще показали клубнику с геном полярной рыбы. Эта клубника и на морозе созреет, а в рыбе нет ничего плохого, все равно что заесть.
Мелко все это как-то. Надо взять человеческий ген. От Ленина. Или не от Ленина.
Немного дорого удобрять, зато потом вырастает корнеплод поразительной цепкости и редкой живучести. Пески, снега, небеса – все нипочем! Пышная ботва зовет к народному фотосинтезу. И началось бы истинное единение и сплочение вокруг. Целое, как говорилось, учреждение родственников.
Вчера я впервые увидел «праздношатающуюся гармошку».
Сколько о ней написано в отечественной литературе! Но я не встречал не разу – так, чтобы человек шел себе по деревне и лился наружу. Конечно, возле метро посиживают, да по вагонам ходят еще, но то ради заработка. А чтобы бескорыстно, на радость прохожим – ни одного крокодила-гены.
Старичок подошел на Лиговке, мы там ждали машину. Он неспешно двигался от Московского вокзала. Чуть приплясывал. Не сказать, чтобы сильно во хмелю. Не самый благополучный, конечно. С бою взяли город Брест, а дальше беда. Гармошка не тянула на аккордеон.
Задержался ли он возле меня? Конечно. Я же притягиваю.
Даже спел. Что-то про краковяк, который «выходит». Даже расщедрился на комментарий: в оригинале тот не выходит, но про то молчок, мы и сами знаем правду, а у него пусть выходит.
Ушел в наступавшую ночь, деревянно улыбаясь и подволакивая ногу.
Услышал странную историю.
В Стокгольме встретились две наши гражданки. Обе совершенно порознь прибыли из одного и того же приволжского села. Какая-то дыра со свиньей поперек основной магистрали.
Узнали друг дружку, обрадовались.
Одна сообщила, что прибыла на встречу с королевой, ибо является Бриллиантовым Директором компании «Орифлейм». Королевы не было дома, но ее принял кто-то немногим ниже.
Землячка была потрясена. Не столько самим бриллиантовым директорством, сколько тем, что ничего об этом не знала.
Мне это тоже удивительно. Село я могу не знать, но с сетевым маркетингом сталкивался. Может быть, кто-то из них галлюцинировал. Может, и обе, каждая на свой лад.
Ехал, смотрел в окно. Рекламный щит: распущенная какая-то баба и рядом перечислено в столбик – «Лиса», «Енот», «Кроль» и прочие.
Совсем я, думаю, старый стал, пора подыхать. Не знаю ни одного нынешнего вокально-инструментального коллектива.
Потом вспомнил, что сверху про шубы что-то.
Кинокартина называется «All is lost». Отечественный перевод: «Не угаснет надежда». У меня государственная мысль: издавать суверенно-демократические словари, выдержанные в духе федеративного оптимизма. Shit – роза, fuck – благословен будь.
Утренний разговор с доченькой.
– Я вот проснулся, – делюсь. – Прослушал романс «Хоп, мусорок».
– А, ну так я его знаю. Я его с восьмого класса пою! Я его обэжешнику пела.
Обэжешник был мент.
– Да что ты говоришь?
– А ты думал, он тебя из-за Бродского вызывал?
У меня живет привидение по фамилии Чурочкина. Ему уже не в первый раз приходят почтовые извещения. Почта России практикует черную магию и вызывает чертей. Не знаю только, зачем она их прописывает ко мне. Очевидно, я Князь Тьмы. Чурочкина! Предстань. Тебе письмо.
Давно заметил любопытную деталь.
Если положить на полку книжку, изданную у нас – именно положить – то прочитать название на корешке удастся лишь если книжка лежит лицевой стороной обложки вниз. Посмотрел на дореволюционную – то же самое.
Если так же положить заграничную, название на корешке окажется вверх ногами. Заграничные книжки, если хочешь читать корешок, кладутся лицевой стороной обожки кверху.
То есть началом и лицом. А наши – жопой и концом. Конец! – безотчетно трубит отечественная полиграфия. – Конец!
Человек, имеющий петарды, уподобляется Богу. У него есть молнии. А у других нет.
Два божества посетили мой двор. Шли ровно, праздник не чувствовался. Буднично отстрелялись, потому что было. Неторопливо пошли дальше. То же самое происходит с генетическим материалом, речепродукцией и отходами жизнедеятельности.
Курить я не бросил, но обещал хотя бы, что будет стыдно – слово свое держу, мне стыдно.
Выхожу из метро, на ступенях закуриваю и моментально арестовываюсь майором милиции. Он спрашивает документики; не получив оных, напоминает мне о свежем думском законе и предлагает пройтись.
Куда же подевалась моя похвальба? Моим мирным протестам далеко до киевских, ибо дорого яичко ко Христову дню. Что мне делать – стрелять? Бежать? Вспомнить о Страсбургском суде? Я могу ответить, куда эта похвальба подевалась: никуда. Она преобразилась в решительное намерение: хуй я тебе заплачу.
Майор повел меня через морозный садик в свое гестапо, жалуясь на ходу, что таких, как я, преступников ловит целый майор. При этом он показывал на погоны.
Мне явились трое. Первым был писатель Конецкий: «Спорить с милицией и патрулем может только салага». Другими были вымышленный Фокс и снова настоящий Горчев.
– Повезло вам сегодня, – процедил Фокс.
Заговорил Горчев:
– Писателя поймали. Я, между прочим, пишу про милицию.
Спасибо, Дима.
Майор остановился, как вкопанный.
– Могу отпустить, – сказал он. – А иначе штраф пятьсот рублей.
Мы развернулись и пошли обратно. Майор рассказывал, что у него на участке тоже живет одна писательница, которую он знает очень близко. Я одобрял. Нет, ще не вмерла литература!
Расстались друзьями.
Паспорт олимпийского болельщика, согласуемый с органами, это хорошо. Прежде всего эстетически.
Я за введение и других паспортов. Пациента. Пассажира. Покупателя колбасы. Курильщика. Пешехода. Читателя. Паспорт идущего на помойку с полным ведром двадцать пятого числа сего месяца в обход котлована.
Паспорт телезрителя. Думаю, это универсальный паспорт. Надо бы вообще заменить им существующий. И граждан переименовать. И в основных законах исправить.
На этой странице вы можете прочитать онлайн книгу «Русская горка. 2014—2016», автора Алексея Константиновича Смирнова. Данная книга имеет возрастное ограничение 18+, относится к жанрам: «Юмор и сатира», «Современная русская литература».. Книга «Русская горка. 2014—2016» была издана в 2017 году. Приятного чтения!
О проекте
О подписке