© Алексей Ракитин, 2025

ISBN 978-5-0067-2869-1 (т. 7)

ISBN 978-5-0067-2376-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1919 год. Смертельная бухгалтерия Анри Ландрю

В феврале 1919 г. в Париже скончался 21-летний мужчина по фамилии Бюиссон (Buisson). Смерть была вызвана туберкулёзом, и не существовало никаких причин сомневаться в её естественной причине. Случившееся, при всей своей трагичности, не оставило бы заметного следа в истории, если бы смерть молодого человека не повлекла за собой ряд событий, которые привели в конечном итоге к разоблачению одного из самых неординарных серийных преступников Франции.

Последние два года умерший молодой человек жил вместе со своей тётей (сестрой матери) по фамилии Лакост. Нет, он не был сиротой, просто его родная мать на склоне лет сумела найти своё счастье и с апреля 1917 г. сожительствовала с таким же немолодым, как и она сама, мужчиной по фамилии Фремье. Сын никак не вписывался в предстоявшую madam Бюиссон семейную идиллию, и она попросила его переехать к тётушке. Сама же счастливая новобрачная покинула Париж и переехала на жительство в небольшой городок Гамбэ (Gambais) в 40 километрах западнее столицы. Там её супруг имел прекрасный особняк под названием «Эрмитаж».

Отношения между сёстрами и прежде были довольно прохладными, а после того, как одна из них фактически отказалась от сына, испортились окончательно. После апреля 1917 г. они не встречались и даже не переписывались. Между тем, о смерти сына следовало поставить в известность мать.

Поэтому тётушка поступила так, как на её месте поступил бы любой разумный человек: она запретила хоронить племянника до тех пор, пока не приедет мать покойного, а сама позвонила мэру Гамбэ и попросила его сообщить номер телефона на вилле «Эрмитаж». Мэр был озадачен просьбой – ему был прекрасно знаком этот роскошный особняк на центральной улице города и, кроме того, он хорошо знал, что дом этот пустует уже несколько месяцев. Поэтому мэр вежливо попросил даму перезвонить попозже, а сам связался с владельцем особняка. От него мэр узнал, что в апреле 1917 г. «Эрмитаж» был арендован на месяц некоей немолодой парой: женщину действительно звали Бюиссон, но вот фамилия мужчины была отнюдь не «Фремье», а Дюпон. В доказательство своих слов хозяин виллы представил мэру договор аренды, оформленный именно на Дюпона.

Быстро выяснилось, что «Фремье-Дюпона» никто толком в Гамбэ не знал. Этот человек никогда прежде здесь не жил, а «Эрмитаж» посещал наездами. Он умудрился не оставить никаких следов своего пребывания: ни адресов, ни контактных телефонов, ни визитных карточек, ни документов – ничего. Столь же неопределённой представлялась дальнейшая судьба и его спутницы. Всё это мэр Гамбэ сообщил madam Лакост во время её следующего телефонного разговора.

Нельзя не признать, что история эта выглядела довольно странной. Madam Лакост прекрасно помнила, что Фремье всегда утверждал, будто он – состоятельный человек и владеет крупными пакетами акций различных компаний, не раз говорил, что вилла «Эрмитаж» принадлежит ему. Теперь же вдруг выяснилось, что этот человек – брутальный лгун. Тем не менее, в тот момент madam Лакост не испытала тревоги за судьбу сестры. Она продолжила свои розыски и обратилась за справками к прежним знакомым madam Бюиссон. Выяснилось, что некоторые из них получали от неё письма и открытки после апреля 1917 г. В частности, летом того же года открытку от madam Бюиссон получил консьерж подъезда, в котором находилась её 6-комнатная квартира. Открытка была самого невинного содержания, в ней сообщалось о намерении madam Бюиссон отправиться в путешествие на Карибы. А чуть позже письмо схожего содержания получила её портниха. Само по себе желание madam Бюиссон отправиться за океан вряд ли можно считать экстравагантным: она была женщиной достаточно богатой для того, чтобы позволить себе жить с комфортом даже в условиях тяжелейшей Мировой войны.

Почти две недели, в течение которых сестра исчезнувшей женщины собирала о ней сведения, тело покойного Артура Бюиссона хранилось в морге. В конце концов, родным пришлось согласиться на похороны молодого человека в отсутствие матери.

Миновали февраль, март, первая декада апреля 1919 г. От madam Бюиссон по-прежнему не было никаких известий. Тем не менее, ни её сестра, ни другие родственники особых волнений по этому поводу не испытывали; во всяком случае, никаких официальных заявлений в полицию они не подавали. Однако, в апреле 1919 г. произошло событие, по-настоящему встревожившее родню исчезнувшей женщины.

Её сестра, проходя по одной из парижских улиц, совершенно случайно увидела хорошо знакомого ей жениха madam Бюиссон, того самого «Фремье», который уверял всех в том, будто он владеет домом в Гамбэ. Первым порывом женщины было подойти к нему и узнать о судьбе сестры, но что-то подсказало ей, что этого делать не следует. С большой долей вероятности можно предположить, что если бы женщина в ту минуту выдала себя, всей последующей детективной истории просто не последовало. Но благоразумие взяло верх над эмоциями, и она, ничем не выдав себя, отправилась следом за «Фремье». Внешность мужчины была довольно примечательна – он имел большую лысину и окладистую рыжую бороду, однако, женщина довольно скоро потеряла его из вида. Все же, её слежка имела немаловажный результат: она убедилась, что «Фремье» жил в довольно бедном районе, что само по себе выглядело очень странно, поскольку владелец роскошного дома в Гамбэ мог позволить себе выбрать гораздо более респектабельный квартал.

Женщина вернулась к исходной точке своей слежки и вошла в магазин, который незадолго до того покинул «Фремье». Поговорив с его владельцем, она выяснила, что обладателя рыжей бороды неплохо здесь знали: он жил где-то неподалёку и регулярно совершал в этом магазине покупки. Владелец без труда назвал его фамилию: Гулле.

Итак, один и тот же мужчина на протяжении двух лет присвоил себе три фамилии: при знакомстве с madam Бюиссон он назвался «Фремье», в Гамбэ именовал себя «Дюпоном», а в Париже представлялся как «Гулле». Мужчина утверждал, что владеет домом в маленьком городке, а затем выяснилось, что на самом деле он житель Парижа. Уехавшая с ним женщина пропала и уже почти два года не подавала о себе никаких вестей. Нельзя не признать – всё это выглядело как-то тревожно.

Мadam Лакост направилась в ближайший полицейский участок, где и рассказала свою историю. Заявление женщины было решено оперативно проверить. Сотрудник в штатском направился в магазин, который посещал «Гулле» и установил, в какое время этот человек обычно приходит за покупками. На следующий день группа полицейских в штатском расположилась в районе магазина. «Гулле» был обнаружен сразу после полудня на подходе к магазину; ему дали возможность совершить покупки и спокойно выйти на улицу. Наружное наблюдение «провело» подозреваемого по парижским улицам и установило, что этот человек проживает на рю Рошешо. Когда «Гулле» стал открывать дверь своей квартиры, полицейские его задержали.

Выяснилось, что настоящая фамилия задержанного Ландрю.

Он проживал вместе с «домохозяйкой» – Фернандой (или Фернандиной) Сегре (Fernande Segret), 27 лет. 50-летний Ландрю не стал скрывать, что сожительствует с молодой женщиной. Доставленный в полицейский участок задержанный поначалу держался доброжелательно и раскованно, но едва только ему начали задавать вопросы о madam Бюиссон, Ландрю замкнулся и заявил, что «не станет отвечать на вопросы». Это может показаться удивительным, но с этого момента выбранной тактики Ландрю придерживался более двух лет.

Ландрю проживал со своей невестой Фернандиной Сегре в довольно скромной квартирке на 2-м этаже. В квартиру вела крутая узкая лестница, которую можно видеть на этой фотографии. Быт Ландрю мало соответствовал образу состоятельного человека, владеющего домом в пригороде Парижа, судя по всему мужчина был весьма стеснён в средствах, хотя и старался это всячески скрыть.

Обращение к полицейскому архиву позволило проследить весьма извилистый жизненный путь этого человека. Анри Ландрю родился в 1869 г.; отец его работал мастером на механическом заводе «Вулкан», мать же была домохозяйкой. В 17 лет юноша окончил инженерную школу, и в 1887 г. его призвали на действительную военную службу, которая продолжалась 4 года. В 1891 г., еще находясь в армии, Ландрю женился на своей двоюродной сестре по фамилии Реми. От этого брака были прижиты 4 детей. После увольнения в запас молодой человек занялся торговлей подержанной мебелью и на этом поприще, что называется, нашёл себя. Работа эта, самая обычная на первый взгляд, предоставляла ему замечательные возможности для разнообразных махинаций. Встречаясь с большим количеством разных людей, в том числе немолодых, Ландрю ловко втирался к ним в доверие и цинично обращал полученную информацию к собственной выгоде. В 90-е годы 19-го столетия он подделывал доверенности на получение пенсий, банковские чеки, платёжные поручения, квитанции на перевод денег почтой, распоряжения на получение дивидендных выплат по акциям и прочие документы. Жертвами Ландрю в этот период обычно становились пожилые женщины, которым было довольно трудно заниматься бухгалтерскими расчётами; большинство из них даже не могли обнаружить исчезновение собственных денег.

В 1900 г. Анри Ландрю впервые попал в поле зрения полиции: оформляя подложное поручение на продажу акций, принадлежавших знакомой ему старушке, он представил фиктивную доверенность от её имени и поддельное удостоверение личности. Клерк брокерской конторы заподозрил подлог и вызвал полицию. Так Анри первый раз попал в тюрьму, где на следующий же день совершил попытку самоубийства. Впрочем, это, возможно, была лишь имитация самоубийства. Во всяком случае, ни полицейские, ни судьи не сочли раскаяние Ландрю искренним, и он был приговорён к 2-летнему тюремному заключению.

В 1902 г. Ландрю вышел на свободу. Но ненадолго. В период 1902—1910 гг. он еще 6 раз отправлялся в тюрьму за разнообразные мошенничества. В 1910 г. Ландрю был осуждён на самый длительный срок – 3 года – за получение от вдовы Изоре мошенническим способом 15 тыс. франков (всего же, в период 1900—1910 гг. он совершил мошеннические махинации в отношение более чем 300 человек, причём среди пострадавших были как женщины, так и мужчины, преимущественно пожилые). Этот год вообще оказался для Ландрю весьма неудачным: у него умерла мать, а отец через четыре месяца покончил с собой. Выйдя на свободу перед самой Мировой войной, Ландрю первым делом развёлся со своей женой Реми. Вообще-то, он не раз оставлял её и прежде, но всегда возвращался. Теперь же Анри Ландрю решил начать жизнь «с чистого листа» и в качестве первого шага новой жизни бросил жену и своих детей.

Таким образом оказалось, что Анри Ландрю подошёл к 1919 г. с немалым (хотя и весьма специфичным) жизненным багажом: это был уже закоренелый рецидивист, мошенник, вор «на доверие». Понятно, что человек с подобным прошлым, тем более замешанный в подозрительной истории с исчезновением madam Бюиссон, не мог не возбудить подозрения работников правоохранительных органов. Поэтому через двое суток после задержания прокуратурой был выдан ордер на арест Ландрю.

Анри Ландрю, он же «Фремье», он же «Гулле», он же «Дюпон», он же «инженер Диард из Бразилии». Многоликий «вор на доверие», мошенник, подделыватель чеков, писем и векселей. Итогом его богатой криминальной карьеры стала растянувшаяся на 4 года серия убийств, многие обстоятельства которой до сих пор остались невыясненными.

Строго говоря, никаких улик против арестованного не существовало. Обыск его квартиры на рю Рошешо ни к чему не привёл: не было обнаружено ничего подозрительного, связывающего Ландрю с пропавшей женщиной. Довольно внушительный архив арестованного – три объёмистые коробки писем, разнообразных квитанций, записных книжек и прочих бумаг – при беглом просмотре не возбудил каких-либо подозрений и требовал тщательного изучения.

Madam Лакост при допросе в прокуратуре припомнила, что сестра вроде бы познакомилась с «Фремье» -Ландрю через объявление в газете. Это навело следователей на мысль внимательно изучить платёжные квитанции из архива Ландрю. Оказалось, что начиная с лета 1914 г. он регулярно размещал в различных парижских газетах платные объявления стандартного содержания: обеспеченный вдовец, владелец собственного бизнеса, желает познакомиться с порядочной женщиной, имея в виду самые серьёзные намерения. Формулировки объявлений могли несколько отличаться друг от друга, менялись также фамилии человека, подававшего их – Диард, Дюпон, Фремье – однако не было никаких сомнений, что все они принадлежали именно Ландрю. Чтобы выяснить, кто откликался на эти объявления, полицейские обратились в газетные архивы – там должны были сохраниться записи об обращениях читательниц, желавших узнать адрес «обеспеченного вдовца».

Пока велись розыски в этом направлении, прокуратура пригласила нескольких специалистов-графологов, которым были предъявлены для сличения несколько образцов почерка madam Бюиссон, среди которых были письма, полученные её портнихой и консьержем после исчезновения женщины. Несмотря на кажущуюся схожесть почерков с подлинным почерком пропавшей женщины, графологи без колебаний признали послания портнихе и консьержу фальшивыми. Это был, пожалуй, первый настоящий успех следствия. Какова бы ни была настоящая причина исчезновения madam Бюиссон, несомненно, кто-то попытался ввести в заблуждение на сей счёт её парижских знакомых.

Проведённый на вилле «Эрмитаж» в Гамбэ обыск ничего не дал. Даже если в 1917 г. там и были оставлены какие-то подозрительные следы, то за два прошедших года они были утрачены. Вместе с тем, оставалась надежда отыскать тело исчезнувшей женщины в земле – в том, разумеется, случае, если она действительно была убита и похоронена на территории «Эрмитажа». Поэтому там начались обширные раскопки. Фактически полиция перекопала на глубину двух метров весь участок земли, который относился к этому поместью. Объем работ был очень большой, однако никакого явного результата он не дал.

Между тем, в конце апреля 1919 г. следствие, наконец, стронулось с места. Изучение газетных архивов позволило установить, что некая madam Крюше (Cruchet, впрочем, встречается также написание Cuchet) летом 1914 г. заплатила деньги в обмен на адрес «господина Диарда, 43-летнего вдовца, имеющего двух детей». Когда полицейские обратились в адресный стол, то выяснилось, что madam Крюше уже более четырёх лет числится пропавшей без вести.

Родственники пропавшей женщины сообщили следующее: 39-летняя madam Крюше, работавшая продавщицей в галантерейном магазине, решила познакомиться с 43-летним вдовцом, объявление которого в газете её заинтересовало. При встрече этот благообразный рыжебородый мужчина произвёл на даму самое благоприятное впечатление. «Инженер Диард» (а именно так представился новый знакомый) казался человеком состоятельным и обходительным. Завязался бурный роман, и madam Крюше совсем потеряла голову. Женщина уже собиралась переезжать из Парижа на виллу своего нового знакомого в городке Шантилльи, как тут вышла некоторая размолвка: господин Диард не хотел, чтобы 16-летний сын madam Крюше переезжал вместе с нею. Мать же не желала оставлять несовершеннолетнего сына одного в Париже. Ситуация настолько обострилась, что женщина решила разорвать связь и для этого пожелала забрать свои письма, адресованные Диарду. Она отправилась в Шантилльи, и в этой поездке её сопровождал шурин. По приезде выяснилось, что «инженер Диард» отсутствовал, и его вилла стояла закрытой. Чтобы не возвращаться в Париж с пустыми руками, madam Крюше и её родственник проникли в здание, осуществив взлом двери чёрного хода. При осмотре кабинета они отыскали целый сундук, заполненный женскими письмами. Шурин, прочитав некоторые из них, воскликнул с негодованием: «Да твой инженер просто мошенник! Тебе следует с ним расстаться…»

Тем не менее, разрыва не последовало. «Инженер Диард» неожиданно переменил своё решение и пригласил в свой дом madam Крюше и её сына Андрэ. При этом выяснилось, что «его дом» – это вовсе не вилла в Шантилльи, а дом в городке Вернуйе (Vernouillet) в 25 км северо-восточнее Парижв. Именно там все трое и поселились в ноябре 1914 г. Последний раз родственники madam Крюше видели всю троицу в январе 1915 г.

Полицейские попросили родных исчезнувшей женщины описать ценные вещи, принадлежавшие ей: брошки, кольца, серёжки и прочие украшения. Это был, как говорится, выстрел наобум, но, по счастливой случайности, он попал «в десятку»: один из полицейских припомнил, что серебряные дамские часики, с которыми приходила на допрос Реми (бывшая жена Ландрю), вроде бы напоминали те, что попали в этот список. Часы были изъяты у Реми и предъявлены на опознание родственникам пропавшей женщины; они без колебаний заявили, что показанные им часы принадлежали madam Крюше. Когда полицейские поинтересовались у Реми происхождением этих часов, то выяснилось, что Ландрю подарил их своей бывшей супруге на её день рождения в феврале 1915 г.